Сердце Дьявола

У меня в первые годы была одна проблема. Я уж очень молодо выглядел. Когда стригся коротко — вообще мальчишечка. И с одной стороны это притягивало ко мне всяких уродов с немытыми хуями и святой уверенностью, что пацан сосать обязан и боготворить их за опыт ебли с овцой. А с другой — меня не воспринимали как серьёзного капитана корабля. И если немытые отлетали с пары ударов и демонстрации ножа, то вторая проблема так не решалась. Приходилось зарабатывать репутацию потом и кровью. Когда я нашёл решение первой проблемы в гриве, то оно как-то само разрешилось. А вот решение второй стоило мне серьёзных проблем с позвоночником. По идее высотка защищает тело от перегрузок, растягивая их действие по всей тушке и частично поглощая. Но форсированная перевозка груза и резкие манёвры при уходе от патрулей и пиратов, постоянное маневрирование в метеоритных полях, быстрые посадки и взлёты в литторали, сброс-набор высоты, перепады гравитации — всё это сделало из моей спины, плечей и поясницы весьма хрупкую и болезненную систему. На больших кораблях — от корвета или среднего грузопасса и выше — такой проблемы нет. Там достаточно места для гравигена, который создаёт граву около единицы. Но что «Мари» была, что «Рысь» — меньше. Первая — напомню — трёхкорпусный шлюп, а «Рысь» эквивалентна по объёму корвету, но необходимость установки мощных и динамичных движков вынудила поставить гравиген малого класса. К тому же у меня стоит аппарат Валлиора, а он сам как двигатель. Там разве что дюзы нет, только охладитель-антенна на внешней обшивке. Ну не могу я через государственные сети передавать координаты передачи груза! Меня там какие-нибудь Благочинные будут ждать или Братцы Страждущие. И вот сейчас, после семи часов тяжкой работы, получаса трёпа с сениорой комиссаром плюс на сборы и передачу корабля дежурному инженеру верфей часа полтора ушло, трёх часов гонки по ночной пустыне в скачущем, как горный козёл, басике, эта проблема встала в полный рост. Мы поднимались в полупрозрачном бесшумном лифте вдоль сине-золотой стены башни, любовались видами рассвета в пустыне. Это очень красиво, поверьте совершенно неромантической твари. Волшебные переливы света на ещё холодных оттенках красного и жёлтого песка с полосками коричневых каменных осыпей. Солнце (а точнее Гелис) ещё слаб, не набрал полную силу и его свет лишь озаряет горизонт слабо-зеленоватым оттенком. И в этот момент меня скрутило в буквальном смысле. То ли резкий перепад высоты сыграл, то ли просто хребет решил, что пора и честь знать расслабленной тушке. Спину пронзило огненной иглой от загривка до копчика, я резко вдохнул воздух, не в силах что-либо промычать. Глаза полезли из орбит, а колени подогнулись и я начал штопором осаживаться на пол кабины. Пауль — вот уж человек-скала — подхватил меня под мышки и бросил Мартину: — Эриум, живо! Эриум не столько снотворное, сколько расслабляющее, травяное успокоительное и спазмалитик. Пауль всегда носит с собой целый арсенал шприц-туб на ремне. Он, кстати, предъявил его на ресепшене и пояснил, что это лекарства. Леон с Маликой, те самые администраторы, тщательно изучили набор и мило подтвердили, что наркотиков среди них нет, можно взять с собой. Но Марика успела раньше, выдернула верную шприц-тубу и сделала мне профессиональную инъекцию. В основание шеи. Тюбик полетел в зев кувшинки — утилизатора кабины. — Что это, сениор Паоло? — холодно поинтересовалась она. Я висел на Пауле полусогнутый и обвисший, как мешок. — Остеохондроз, — процедил сквозь зубы Пауль, — Последствия перегрузок. Альби же двенадцать чёртовых лет в спейсе практически безвылазно. — Ясно, — ровно произнесла сениора Марика и поднесла к губам наруч на левом запястье. Я уловил только слова «медико» и «рапидо». Мне вызывали скорую помощь. Пауль подтянул меня и почти поставил на ноги. Мартин подсунулся сбоку, перехватил за пояс: — Держись, Альби, — шепнул он, — Скоро ты ляжешь и я намажу тебе спинку. И всё будет хорошо. Марика фыркнула: — Никакого «намажу», сениор Марти, ясно? Доктор решит как поставить вашего амиго на ноги. Святая мадонна! Вы что, побрекито локо? Нельзя шутить с позвоночником, сениор! Нас встретят. И нас встретили. В бело-синем коридоре с золотыми люстрами и бра. Роскошь и мягкие цвета. Они тут потрудились с цветами интерьеров, это я понял. Зона разврата — горячая, насыщенная, резкая. Зона отдыха наоборот — расслабляет и успокаивает. На выходе из лифта стояли двое служащих с подобием больничной каталки. Я говорю подобием, потому что на обычную каталку это походило как «бентли» на «ошкоду». Гравиподвеска, антиграв, мягкая пухлая подушка и лежанка с регулятором жёсткости. Всё это блистало никелем внизу и темнело красно-коричневым покрытием наверху. У одного из парней на форме был трилистник, у второго обычный сине-золотой костюмчик. И оба с серебряными шарфами. Видимо Марика предупредила, что тащут спинальника, потому что едва меня в восемь рук — Мартин с Паулем тоже в стороне не остались — уложили на это чудо техники, я почувствовал, что ложе выставлено на жёсткий режим, как и требуется при травмах позвоночника. Служащие повели каталку вглубь коридора. Я лежал, не чуя спины, и щурился от особо резких бликов люстр над головой. Вёл один, придерживая за ручку в ногах, а медико просматривал данные на голке, вытянутой им из моего браслетика. Он явно задумался, что-то прикидывал. Так вот зачем нужен подробный медосмотр! При всяких играх — и не только БДСМ-характера — травмы не редкость. Гость может перепить, у него может быть аллергическая реакция на какую-нибудь местную экзотику. Да и просто на компоненты тех же эромасел! Мне как-то рассказали про одного парня, который с женой решил попробовать сливки клубничные с неё облизать. Невинные клубничные сливки, на которые ни у одного из них аллергии отродясь не бывало. Он облевался, а жена «змеиной шкурой» покрылась. Такой эффект дало смешение сливок с некой мазилкой увлажняющей кожу. Короче, неприятная вышла ночка. Вот алькантарцы и страхуются от таких случаев. А то аллергия может и отёк Квинке вызвать, асфиксию и смерть. Вообще ксенокулинария крайне сложная и запутаная штука. Знаете, сколько повара серьёзные учатся? Шесть лет. Это факультет либо бионическго, либо медицинского универа. Почему? А вот потому, что влияние ксенопродуктов на хуманский метаболизм дело тёмное. Сродни магии. Но обученый повар может хотя бы обосновано предположить что получится если пожарить ежа с ужом, а левый болван в забегаловке — нет. Меня завезли в номер и тут я вовсе обалдел. Там был бассейн. Не ванна, а солидный бассейн с прозрачной водой прямо в номере. И балкон был бассейном. Вода ещё и двигалась так медленно. И там были огромные окна с видом на пустыню, конечно, но с поляризованными стёклами, начавшими уже темнеть. Постель с бельём в мягких салатовых тонах, стены цвета слоновой кости с отделкой из тонких полос. Пушистый ковер, в котором я заподозрил сшитые шкуры каких-то зверей. Лёгкие шторы и спрятаные в потолке лампы. Ложе стояло на этаком полуострове, можно было прямо с него встать на этот суперковёр и сойти в воду. Интересно, а если перепивший гость туда грохнется? Хотя, возможно, есть какие-то предохранители. — Сениора надо нудэсси, — сказал медик. Парни переглянулись и кивнули. Они у меня решительные. Пауль стянул и повесил свою бархатную курточку на тёмные рога вешалки, оставшись в голубой рубашке. Мартин расстегнул белый пиджак. Он у нас самый франт, мой ласковый и нежный Марти. Он и в форму, помню, одевался прямо как с картинки. Чёрный мундир — белая кость. Сам рубашки себе гладил. Желтоватую от номера два и ослепительно-снежную от номера один. Галстуки мы с ним подбирали как-то раз. Готт мой, наверное весь магазин был готов нас убить и надругаться над трупами! А вот заколку на галстук с крейсером я ему подарил. Сапфировую, в комплекте с запонками. «Ты у меня будешь самый красивый, Марти». Боже-боже, какая была безумная весна 2383го года! Я так никогда не умел. На мне любой мундир выглядит не лучше свободной куртки и мешковатых фермерских джинсов. Как ни затягивай ремень — ничего не выйдет. Ну бьёт из меня деревенщина фонтаном. И ещё перстни-печатки обожаю. Если бы Мартин не колошматил меня по рукам, я бы наверно все пальцы ими унизал, как альтанжерский бай. Пауль и то аккуратнее. Есть в нём какая-то строгая мощь. Да, парадка десанта попроще, поспортивней, скажем так, но ему очень идёт. А в сочетании с шестью нашивками за ранение и двумя честно заработанными «Железными Крестами» — настоящий десантник. Хоть сейчас на плакат. Ребята раздевали меня аккуратно. Они не первый раз укладывали и разоблачали плачущую от боли рыжую тварь. Мартин провёл ладонью посередине моей спины, но Пауль отстранил его руку и осторожно коснулся пальцем нескольких точек. Дело в том, что специальность Пауля штурмовик-фельдмедик. На уровне санитара он работать может. И даже, пожалуй, чуть выше. То есть он у нас не только карго, но и борт-врач. И его квалификации вполне хватает, чтобы портовые власти не задавали вопросов.