(not) cosy

Я думал, что один на свете. Что нет нигде приюта мне, никто мне здесь не рад. Признаться, до сих пор считаю так. Что можно с этим сотворить? Забыть, уйти, послать? Что делать? Это вопрос вполне насущный. Каждому из нас присущий. Кто-то знает, что можно из себя слепить. А кто-то знает, как в этом мире жить. Ну, или быть счастливым. Что делать, если я ответов никаких не знаю? Я истощён тревогами, страдаю. И, всё же, до сих пор ответов на вопросы я не знаю. Я ничего совсем не знаю. Я не успел познать семейного тепла, я не успел найти себя. Я просто не успел пожить. Хотя бы для себя. Да даже если для кого-то… То нет людей, что будут мне близки. Зачем тогда все эти муки для меня сотворены? Что я мог сделать в этой жизни-то не так? А в прошлой, может, кому я насолил? Убил? Морально уничтожил? В каком же месте я так сильно согрешил? Ведь до сих пор расправиться с тревогой не могу, ведомый страхом и ужасным сном. Люди говорят забыться. «Возьми себя в руки, несчастный ты тупица!» — твердят исподтишка, долбя одно и то же день ото дня. «Столкнись лицом к лицу с моей рутиной. Привычной, каждодневной для меня картиной. Ответь мне на вопрос: ты будешь жив, отдав себя такому житию-злодине?» Я вот, ни жив ни мёртв. Не чувствую в себе подвоха, когда моя душа бьёт сильную тревогу. Я так устал. И это значит много. Как минимум больше, чем простая жажда смерти, мелькающая с каждым разом всё сильнее в непогоду.