Система Мужского Бога [Быстрое Перевоплощение] / Super Male God System [Fast Wear]

Секретарь Фан даже не ожидала, что после того, как все было готово, она на самом деле станет свидетелем того, как отец с сыном улизнули прямо у нее из-под носа! Если бы только Сяо Цинжунь сказал об этом, было бы лучше, но ведь двое молодых господ тоже убежали вместе с мужчиной. Неужели он не знает, насколько богат его биологический отец? Какое там — лучше идти за биологическим отцом, чем оставаться в такой маленькой деревне! Жители деревни Пинъань тоже переглядывались. Они не ожидали, что Сяо Цинжунь тайно сбежит вместе с Сяо Мином. Хотя деревенские знали, что, независимо от того, является ли ребенок Сяо Мина сыном Сяо Цинжунь, последний всегда хорошо относился к Сяо Мину. Готовность Сяо Мина уйти вместе с Сяо Цинжунем казалась им не такой уж неприемлемой. Их просто сильно раздражала мысль о 20 000 юаней, из-за чего жители деревни были немного недовольны. — Неожиданно, а Лао Сяо оказался личным торговцем людьми. Теперь родственники других детей нашли его и сбежали. Деревенский староста, мы не можем терпеть такие преступления, надо вызвать полицию! — один из жителей выдвинул эту идею. Когда они подумали о тех 20 000 юаней, они пришли в ярость. Они думали, что если Сяо Цинжуня посадят в тюрьму, тогда Сяо Мин вернется домой к ним. Неужели не получится таким образом получить деньги? Подумав так, они почувствовали, что идея отличная, и все окружающие поддержали ее. Только староста деревни и секретарь Фан были с мрачными лицами — ведь Сяо Цинжунь и Сяо Мин сбежали, их здесь больше не было. Все было не по плану. По его расчетам, он и представить не мог, что эти двое покинут деревню так! — Староста, раз люди убежали, боюсь, дела, о которых вы говорили раньше, теперь невозможны, — с раздражением сказал секретарь Фан. — Но я не скупой человек. Я заберу задаток, который вы дали, и поделюсь с местными, а мы пойдем за ними. Иначе боюсь, не догнать. Лицо секретаря Фан исказилось от злости. План, который она тщательно продумывала, провалился. Это немного раздражало контролирующую секретаря женщину. Говоря это, она потеряла уважение к деревенскому старосте, но староста понимал, что дело не вернуть, так что лучше съесть свои убытки. В итоге секретарь Фан и другие уехали из деревни Пинъань. Сидя в машине, уже в плохом настроении, секретарь Фан даже чувствовала, что дорога тряска. Она взяла телефон и увидела звонок от босса, но не знала, как объясняться. В то время, в Шандзине, за тысячи миль отсюда, в высококлассной частной больнице, в 30-этажном роскошном корпусе, мальчик с красивым лицом сидел на кровати, а нежная женщина читала ему французский роман. Мягкий голос и ласковый французский заставляли мальчика улыбаться, слегка поднимая бровь. После нескольких абзацев, Лин Хуаньхуань посмотрела на сына и не удержалась — аккуратно погладила его волосы с заботой и беспокойством. — Хэминг, как ты себя чувствуешь? Немного неудобно? Если что — скажи маме. Хочешь воды? Ее взгляд был такой мягкий, а внешность излучала элегантность и нежность, что при первом взгляде становилось тепло на душе. Чжоу Хэминг посмотрел на женщину рядом и улыбнулся, его глаза сияли. — Мама, я не такой уж хрупкий. Врачи недавно сказали, что я поправляюсь и смогу через два дня пойти домой. Не волнуйся так сильно. Вижу, как ты всё время со мной, я уже начал засыпать. Мне так обидно! Держа мамину руку, Хэминг кокетливо сказал, что он красив и очарователен, у него необычные глаза, и хотя он подросток, любит подшучивать с родителями. А папа у него серьезный человек, от которого Хэминг немного боится, поэтому всегда прилипает к маме. — Мама заботится о тебе, потому что любит, и мама счастлива видеть, что ты поправляешься. Доктор Чэнь сказал, что если после следующего осмотра всё будет хорошо, то послезавтра ты пойдешь домой. Когда ты вернешься, пусть мама Ван приготовит твое любимое кисло-сладкое мясо, хорошо? Глядя на слишком бледного сына, Лин Хуаньхуань чувствовала, что единственное, о чем она сожалеет в жизни — это ссоры с Чжоу Куном, от которых она сбежала в маленький город и там родила ребенка. Не думала, что от этого ребенка пострадает малыш с врожденным пороком сердца. Если бы не ребенок, Лин Хуаньхуань не связывалась бы с семьей и до сих пор жила бы с Чжоу Куном. Хотя они с мужем делали все, чтобы лечить ребенка, видя его страдания, Лин Хуаньхуань испытывала жалость. — Хорошо, конечно, хочу поесть, но папа сказал, что мальчики не любят сладкое, — Чжоу Хэминг надул губы, вспомнив высокого и красивого отца, немного расстроился. Возможно, из-за болезни сердца Хэминг с детства чувствовал себя не таким, как отец. Они биологические отец и сын, но вкусы у них разные. Папа любит острое, а он — сладкое. Отец очень высокий, а ему четырнадцать, а рост всего 1,16 м. Он надеется, что еще вырастет. В общем, Хэминг хочет поправиться и стать выше. — Не слушай папу, ты как я — сладкий. Если он не хочет есть, пусть не ходит на ужин домой, — улыбнулась Лин Хуаньхуань, пытаясь успокоить сына. Но она не переживала за Чжоу Куна. Хоть и женаты много лет, Чжоу Кун кажется равнодушным к другим, но к Лин Хуаньхуань относится очень хорошо. В мире люди ценят больше то, чего не могут найти. Лин Хуаньхуань раньше не любила Чжоу Куна. Для нее он зарабатывал деньги своими руками. А дома действительно главная — Лин Хуаньхуань. Что она скажет, того Чжоу Кун не станет оспаривать. — Так... мама, можно я после больницы продолжу рисовать? Глаза Хэминга засветились, он вспомнил незаконченные картины и обрадовался. На бледном лице появилось румянец, и Лин Хуаньхуань поспешила прикрыть сыну грудь рукой. — Не возбуждайся. Сейчас нельзя волноваться. Рисовать можно, но ты должен рисовать только с мамой или со мной рядом. Не так, как в больнице. Иначе я потом закрою твою мастерскую! Бог знает, как сильно Лин Хуаньхуань испугалась, когда сын упал в обморок в мастерской. В этот раз он так долго лежал в больнице, что мама очень волновалась и не хотела, чтобы сын снова брал в руки кисточку. Но боялась расстроить ребенка... — Мама, не волнуйся. Я обещаю, что больше такого не будет. Я упал в обморок только потому, что слишком долго концентрировался. Теперь я хорошо отдохну. К тому же, я несколько дней лежу в больнице и много видел снов. Они были такими фантастическими, я хочу нарисовать их для тебя. Из-за слабого здоровья с детства у Хэминга хороший талант к рисованию. Кроме того, он хорошо знает четыре языка и в целом — очень хороший ребенок. По мнению Лин Хуаньхуань, кроме слабого здоровья, это идеальный сын. — О? А что ты там опять видел во сне? Лин Хуаньхуань боялась, что у сына опять будут дурные мысли. Раньше он не мог уснуть из-за снов, теперь опять начал видеть сны. — Я видел большой огонь. Это был страшный пожар. На безлюдной горной деревне кто-то кричал о помощи из огня, но я не мог его спасти. Я просто смотрел, как он тонет в огне. Смотрел, как его сжигают дотла... Его боль, борьба и желание жить... Мама, я смогу нарисовать лучшие картины! Он мог выбраться, но в итоге решил умереть... Почему? Почему человек согласен сгореть заживо? Когда Хэминг говорил об этом сне, его глаза горели, в них была растерянность и слезы. Он был поражен увиденным и хотел записать это кисточкой, но не понимал всего — в этом огне у человека был шанс спастись, но он выбрал смерть. Этот сон преследовал его несколько дней. Каждый раз он видел этого человека и его боль, как он пытался вырваться, но стоило приблизиться к огню — сразу как будто обжигало и Хэминг просыпался... Лин Хуаньхуань не понимала, что это был не хороший сон, а кошмар. Видя возбуждение сына, она попыталась сбить пыл: — Возможно, у тебя сейчас много мыслей и таких снов бывает, бывает, что ты видишь маленькие деревни в сериалах, и потом начинаешь их видеть в снах. Почему кто-то согласится умереть? Только ради самого дорогого человека, например, мамы. Для мамы самое дорогое — это ты. Пока ты поправишься, мама готова на всё ради тебя. Слова мамы тронули Хэминга до глубины души. Он обнял ее. Многие подростки в этом возрасте переживают бунт, но Хэминг всегда был послушным из-за болезни. Его примерное поведение огорчало Лин Хуаньхуань. — Мама, не волнуйся, я обязательно поправлюсь. Технологии развиваются, я буду жить долго и буду твоим послушным сыном всю жизнь...