Между мирами

Джим медленно подошел к Филипу, готовясь сражаться своими двумя, как вдруг: — О, так ты, все же, живой, — произнес совершено спокойный голос с хрипотцой. Он принадлежал капитану Филипу, — Х-хей, опусти руки, я не желаю ни тебе ни твоей команде зла! Если бы желал, бросил бы умирать в черной дыре! Глаза Хокинса расширились, он медленно опустил руки, которые готовил для удара, и с недоверием посмотрел на пришельца. — Черная дыра? — юнга переспросил, медлено подходя к другой версии себя, в любой момент готовый ударить по шлему собеседика. — Именно! Думаю, мне нужно представиться? Так, я Филип, а фамилия не так важна, и я живу в черной дыре около двадцати лет, — он выглядел растеряным, поскольку за два десятка лет жизни здесь отвык от разговоров. Руки у Филипа потели, но он протянул одну для рукопожатия. Джим, немного покосившись на «человека» в скафандре, все же пожал ему руку, хмурясь и поджимая верхнюю губу. И вот послышались тажелые вздохи с места, где пять минут назад лежал Джим. Его друзья очнулись, как вовремя!