Me and The Devil

Мой Демон – близ меня, – повсюду, ночью, днем, Неосязаемый, как воздух, недоступный, Он плавает вокруг, он входит в грудь огнем, Он жаждой мучает, извечной и преступной.

___________________

      Не известно, какой реакции от меня ожидал Дима, но как только я собрался развернуться к нему лицом, то тут же снова окаменел: — Ты обещал не поворачиваться!       Его голос звучал громом среди ясного неба. Мне хотелось, всего лишь, увидеть, ехидно улыбается он, рассказывая мне эту информацию, или переживает ту же эмоциональную бурю внутри. Это было нашим общим делом, до поры до времени. Прошло двадцать лет поисков, что не приносили результатов, а теперь я знал всё, что должен был благодаря стараниям Димы. — Что я теперь должен делать с этой информацией? – ком в горле мешал говорить членораздельноч — Решать тебе. Но знай, – Дима снова подходит ближе, – если я понадоблюсь – просто попроси.       Голос парня на последнем слове смягчился, превратившись в нежный бархат.       Тело одномоментно расслабляется и я оказываюсь в комнате один. Из-за накрывшей паники стало мутить и бросать в жар.  

«В её мыслях я видел навязчивое желание убить своих родителей.»

      Кто, как не демон, навязал это девушке? Он решил самостоятельно провести расследование и наказать виновных, наплевав на своё задание. А ведь когда-то оно и привело его на Землю.        Телефон завибрировал от входящего сообщения:   Мария: Буду рада нашей скорой встрече :) 22:37       Эмоции разрывают изнутри, раздвигая рёбра и разрезая все стоящие на пути мышцы. У такого ужасного человека, у детоубийцы, не может быть такой замечательной дочери. Не в этой реальности и не в этом мире! — Вернись и поговори со мной!        Крик в никуда. Крик, разрывающий границы между нашими мирами. И если он сейчас в преисподней, то должен услышать. Обязан!        Неописуемые эмоции овладевали мной, заставляя думать о безумных поступках на которые, в здравом уме, я ни за что бы не пошёл.        Дима был единственным, кто всё знал, от начала и до конца. Оказалось, что кроме него, молодого демона с безумными глазами, никого и не хотелось видеть рядом. Я был одинок и разбит, как тот стакан, что он выбил вчера из моих рук, на тысячу отдельных друг от друга кусочков. — Прошу… вернись.       Осев на пол, чувствую его холод. Тоска накрывает как большая волна солёного океана, разбивая меня о прибрежные скалы.

________________

Два года назад.

— Ты слишком глуп, если не понимаешь, что нам с тобой нужен ребёнок!        Авиа расположилась на диване, что напоминал лишь подобие комфортной мебели. В бокале её плескалось вино, которое девушка так сильно любила. С каждым годом страсть к напитку проявлялась в ней всё больше, перерастая в зависимость. Их отношения совсем сошли на «нет». Диме больше было не интересно общаться со своей женой. Девушка же, наоборот, старалась как можно ближе стать своему супругу, внедриться в самую глубину его нутра, отсеять всех не нужных и мешающих их союзу. Всё чаще девушка говорила о продолжении рода и о детях. Ей хотелось закрепить их союз наследником. Авиа знала, что не удержит супруга никакими иными методами.       Хотел ли Дима детей? Хотел. Он знал, что был бы отличным отцом, в отличии от Волака. Однако, его дети точно не должны быть от дочери Асмодея. — Я уже говорил тебе, что меня не интересует эта тема.       Молодой человек стоял перед большим кованым зеркалом, собирался на очередной приём к отцу. Из отношения давно перестали быть чем-то более, чем рабочими. Дима просто делал свою работу и забыл, что такое радоваться, приходя домой.        Его сёстры давно разъехались, так же выйдя замуж по-расчёту. Дворец окончательно погряз в унынии когда из него уехала Астелла. Там больше не звучали голоса, не звучал смех, не звучала музыка. Девушка увезла с собой последнюю частицу радости.       Авиа каждый раз гневалась, когда слышала от Димы отказ. Пусть она и была замужем, девушка всё ещё оставалась дочерью одного из самых влиятельных демонов в Аду. — Ты не понял, милый, это не просьба. Это приказ! – хрупкое стекло лопается в её ладони, разлетаясь по периметру Диминой спальни, – Или ты хочешь, чтобы я заставила тебя? — Давай ты протрезвеешь и мы поговорим нормально, хорошо?       Демон собрался выходить прочь из комнаты, в которой плотной пеленой витал аромат вина, но девушка в ту же секунду очутилась рядом, преграждая проход: — Маленький глупый Десимус. Ты же знаешь, на что я способна! – лукавая ухмылка расплылась по её лицу, – Благодаря мне у тебя есть чин и репутация. Или ты хочешь всю жизнь бегать на Землю притворяясь невидимкой и присматривать за своим человечишкой?       Диме ещё никогда не хотелось ударить свою жену так сильно, как сейчас. Он смотрел на неё, буквально, снизу вверх, понимая всё своё ничтожество. Его слово всегда было против её. Раньше это было только на руку, статус Авии служил защитой для деяний демона, но не теперь: — Дай мне пройти, – он отчеканил каждое слово постараясь вложить в них как можно больше ненависти. — А то что?        Злорадный смех разразил небо и блестящие глаза женщины загорелись пламенем.       Резким движением Дима откидывает жену от двери, а та кубарем падает на холодный пол, продолжая смеяться: — Тебе это не сойдёт с рук, паршивец! – эхом раздаётся уже из-за закрытой двери, когда парень вылетает в коридор.       Дима всегда понимал – он не займёт никакого важного чина в Аду. Он навсегда останется младшим сыном губернатора Ада и до конца своего скучного существования продолжит служить. Это больше не угнетало. С возрастом Диме стало проще воспринимать своё положение и принять реальность такой, какая она была ему предначертана.        Сбегать в человеческий мир становилось всё труднее. Большое количество бесов следило за каждым шагом демона, а с ухудшением их с Авией отношений, это стало и вовсе невозможно. Только вместе с ней Дима имел возможность побывать на Земле. Пока девушка удовлетворяла свои греховные потребности, Дима быстро удовлетворял свои душевные.       Когда его отец внезапно заболел, настроение Димы улучшилось. Он злорадствовал и представлял, как бесы прибудут с вестью о смерти Волака, как он притворно выдавливает слёзы и стоит над бездыханным телом отца, провожая его в последний путь перед сожжением.        Какая бы это была глупая смерть для могущественного демона. Когда все вокруг умирают в бою, губернатор Ада умрёт в мучениях от сраной простуды.        По этому поводу во дворец приехали все сёстры Димы, включая Астеллу. Как же он был рад увидеть её счастливую и с округлившемся животиком под корсетом платья: — Я же знаю, что ты ни капельки не скорбишь, – сестра взяла в свои хрупкие руки ладонь демона, сняв и её с живота, – но он наш отец, каким бы он не был. — Ты права, сестрёнка. Но у меня нет не единого повода грустить. Я просто хочу, чтобы он скорее отправился в забвение. Может это станет началом моей жизни…       В дверь настойчиво стучат и, когда она открывается, уродливый бес, склонившись перед детьми своего господина, просит Десимуса покинуть дворец – его ждёт Асмодей.       Дворец Верховного был ещё больше и помпезнее, чем его родной дом. Здесь Дима не впервые. В детстве он часто бывал в гостях у своего учителя.       Большой тронный зал расписанный библейскими сюжетами. Огонь пылал в чанах по бокам, подсвечивая лица всех присутствующих. Народу здесь собралось много: придворные, слуги, ученики.  — О-о-о, мой любимый зять! – пропел Асмодей и подскочил со своего трона.       Наигранная улыбка проявилась на лице Димы когда Верховный подошёл к нему вплотную. Асмодей был в хорошем расположении духа. Демон имел кокетливый нрав и мощную харизму, однако, если он был в ужасном настроении, то не щадил никого! — Приветствую тебя, Асмодей. По какому поводу ты позвал меня? – Дима приклоняет колено, как полагается по этикету, – Что-то случилось? — Да ничего не случилось, Десимус. Решил, что давно не видел тебя, – он вальяжно поправляет свои кудрявые волосы.       С трудом верилось, что Асмодей попросту соскучился по Диме, а атмосферы нагонял бесовской оркестр, играющий симфоническую музыку.       Верховный проводит парня по лестнице к своему трону и усаживает на невысокий стульчик рядом, обозначая своё превосходство: — Как семейная жизнь? – мурашки пробегают по спине младшего, – Авия недавно приходила ко мне. — Всё в порядке, Асмодей, так же как и прошедшие пять лет. — Пять лет… – он отпивает из своего кубка, тут же закусывая экзотическими фруктами, – А внука у меня до сих пор нет, какая досада. Волак болен, как я знаю. Не дождётся твоего первенца. — У отца достаточно внуков и ни с кем он не состоит в хороших отношениях. Не думаю, что ему это важно.       У Димы скрутило живот, однако обстановка в зале отвлекала: придворные живо общались, кто-то танцевал под симфоническую музыку, кто-то, достаточно выпив, уже засыпал за своим столом. Вечеринки у Асмодея славились весельем и проходили достаточно часто. Так же, по слухам, одним из его любимых развлечений были оргии. Но сегодня совсем другой повод. — Десимус, ты ещё просто не знаешь, что такое для мужчины его потомство. Дети, внуки, правнуки… – он снова делает глоток креплёного напитка, – А теперь я хочу знать, почему моя дочь всё ещё не понесла от тебя?       В горле парня встал ком, который тут же захотелось проглотить. Тон Верховного сменился. Создалось ощущение, что все резко пропали из этого зала и Дима с Асмодеем остались наедине.        Он не знал, что ответить, но чувствовал, как в голову давно уже залезли чужие лапы, перебирая воспоминания, как старые свитки из библиотеки. Всё это было спланированным отвлекающим манёвром, чтобы расслабить Диму и усыпить его бдительность.        Из-за спины Асмодея показалась его дочь. Глаза её горели пламенем мести, а губы искривились в ехидном оскале. — Посмотри на меня, Десимус, – длинные острые ногти демона царапали нежную кожу на подбородке парня, – Ты никогда не сможешь быть с этим человеком. Это низко! А если попробуешь, то и ты, и он тут же отправитесь в забвение, даже не сомневайся.       Казалось, что если парень стиснет зубы ещё сильнее, то они выскочат на пол, один за другим. Он сдерживал себя чтобы не разнести всё вокруг, или, хотя бы, попытаться это сделать. Скупая слеза с щеки падает на мраморный пол. Он убит внутри, а сердце его проткнули острым кинжалом. — Не заставляй меня смотреть, как ты трахаешь мою дочь.

__________________

Наши дни.

      Все приёмы на ближайшие дни были отменены. В клинике не стали задаваться вопросами, Настя всем рассказала, в каком состоянии я последний раз появлялся на работе.        Камила писала по три раза на дню рассказывая, как недовольны клиенты, которые были записаны на экстрасенсорный приём за бешеные деньги. Но как я уже говорил, она была высококвалифицированным ассистентом, поэтому смогла сама уладить эти вопросы.       Весь мир был поставлен на паузу. Не хотелось есть, пить, даже виски не лез в горло.        Что осознаёт человек, когда он, в буквальном смысле, максимально приближен к главной цели своей жизни? Радость? Умиротворение? В моей же голове царила пустота, сравнимая с чёрной дырой.       Всё, чего сейчас действительно не хватало – поддержки рядом. Но у меня не было близких мне людей, их просто не существовало в этой реальности. Зато, за гранью нашего мира существовал демон, мой демон–помощник.

«Если я буду тебе нужен, просто позови.»

      Это был явный намёк от Димы не повторять тех ритуалов, что я совершал ранее. Его беспокойство было обоснованным, я шёл на риски с возможным летальным исходом. Стоило ли тревожить его по пустякам? Он уже не походил на того, кто будет без дела бросать свои дела.       Когда мы жили вместе ощущался комфорт. Я обижал его, ругал и многое не позволял, но демон никогда не отрекался. Он действительно шёл до последнего. Предавал здесь только я. — Как здорово, что ты наконец понимаешь это.       Тихий голос раздался со стороны кухонного стола, а я смог с расслаблением выдохнуть: — Я хочу извиниться перед тобой, – я оставался лежать неподвижно на диване, сколько бы мне не хотелось взглянуть собеседнику в глаза, – за многое. — В таком случае, – Дима улыбался, – я внимательно тебя слушаю. — Останься здесь, пожалуйста. — Это не похоже на извинения!       Мальчишка, как и всегда, вызывает смех своей напыщенностью, только сейчас это не бесит. — Я не умею извиняться. — Понимаю. Ты много чего не умеешь.       Хочется подняться на локтях и вступить с демоном в дискуссию, но одёргиваю себя, вдруг он снова исчезнет посередь разговора: — Это что ещё например?       Уверен, Дима выставил вперёд руку и приготовился загибать пальцы: — Так… – он протянул, – Шутить, прощать и… любить, пожалуй.       Дима усмехнулся, но мне было не до веселья. Он будто поставил передо мной зеркало и указал, в каких местах на лице грязь: — С последним я не соглашусь! — Вот как! А кого ты любишь? Ну, кроме себя, конечно.       Вопрос со звёздочкой, озадачивающий и заставляющий подумать. Повисает пауза: — Себя то, как раз-таки, я люблю меньше всего.       Напрягаю затёкшие мышцы и сажусь на диван, слыша мельтешение сзади себя. Дима вновь испугался, что я повернусь: — Не уходи. Я не стану смотреть на тебя, если ты так просишь. Хоть я и не понимаю зачем, но не буду, обещаю.       Снова немая пауза погружавшая меня в мысли: — Что мне делать?  — Тебе нужно поесть. — Я не об этом, Дим, – его имя удивительно ласково слетает с губ, – что делать с Хрусталёвым?       Демон тяжело вздыхает, словно сам озадачен этой проблемой: — Отомстить. Разве не этого ты хотел? — Прошло двадцать лет…       Судя по звукам он вскакивает со стула и начинает суетиться туда-сюда по кухне. Запах табака и бергамота тут же распространяется по квартире, будто кто-то только что прыснул парфюмом: — Это ничего не меняет.  — Ты обещал помочь… — И я помог! – Дима повышает тон и голос его звучит уже прямо за моей спиной, – «Спасибо» говорить ты тоже не умеешь, кстати.       Я уже не знал каким образом выбить из своей головы панику. Присутствие демона помогало, разговор по душам, каким бы он не был, был полезен. Однако, Дима слишком напряжён. Нервозность парня ощущалась даже в самых простых фразах совершенно не связанных с делом мести. Он потихоньку закипал, но, почему-то, железно держал себя в руках. — Я не смогу быть с тобой тут постоянно.       Я чувствовал себя маленьким ребёнком, которого родители оставляют одного в людном месте. Хотелось закрыться одеялом от внешнего мира, стать невидимкой. — Очень жаль. Мне… тяжело быть в одиночестве.       Дыхание из-за спины стало спокойнее, растворялось в воздухе так же, как и запах табака и бергамота. Дима собирался уходить.       Пользуясь моментом резко разворачиваюсь и хватаю горячую руку, что тут же оставляет на пальцах ожог: — Не уходи! Пожалуйста!        Дима, с округлёнными глазами, как у напуганной антилопы, на секунду сковался, а после жёстким движением откинул руку от себя и растворился в серой пелене.

«Сдерживать обещания я тоже умею.»

      Всё, что я смог разглядеть за эту долю секунды, до сих пор мелькало перед глазами. Мозг чётко запомнил образ Димы: тёмно-серый костюм, большое количество украшений, чёрные волосы опадающие прядями на лицо. Он возмужал, но практически не изменился. Тело демона покрывали сотни рисунков. Если взять фломастеры и сесть раскрашивать его татуировки, не хватило бы и дня.        Но было что-то такое в его взгляде помимо испуга. Он больше не источал бордовый или чёрный цвет. Скорее, глаза стали светлее и больше походили на человеческие. 

«Его взгляд не поменялся за двадцать лет.»

      Ночь наступила незаметно. Плохая погода не давала насладиться закатом. Ураганный ветер буквально качал высокое здание, а темноту квартиры освещали вспышки от молний. Природа негодовала вместе со мной. В конце концов уныние снова забрало в свои лапы и не собиралось отпускать.       Засыпал я только со снотворным, и если бы я мог себе позволить мешать его со спиртным, то обязательно бы это сделал.       Простыни на кровати смялись уже давно. Они были холодными и потускневшими, но комфорт матраца сглаживал все недостатки. Спина благодарила за удобно принятое положение, а голова перестала болеть, как только оказалась на ортопедической подушке.       Теперь же, помимо мыслей об убийце моих родителей, в голове витал рой мыслей про Диму. Всё, о чём мне хотелось бы его спросить, относилось уже к категории «личное». Вспоминались те дни, когда демон болтал без умолку, а остановить его можно было только картошкой фри. Как же сейчас этого не хватало!       Сон не шёл и это заставило сесть на кровати, подмяв под себя ноги. — Мне очень не хватает наших разговоров, – я говорил шёпотом, пустота принимала каждое слово, – Я не понимаю тебя, а хотел бы. Что было с тобой все эти годы? Где ты был и что пережил?       Где-то в глубине души оставалась мнимая надежда на то, что демон невидимым силуэтом сидит и слушает мой монолог. Как и раньше, наблюдая и охраняя мой сон по ночам.       Обожжённая ладонь ныла и щипала от любого прикосновения. Прикосновение к существу оставило красный след на руке, что будет напоминать о моём не выполненном обещании.  — Прости меня, – снова вторю в тёмный угол, представляя в нём его, – ты так много сделал для меня…

«Спи.»

Еле слышный шёпот заставил улыбнуться. Он звучал где-то внутри подсознания и не факт, что я не сам его воспроизвёл в голове. Но это заставило свернуться калачиком на кровати и, хотя бы не на долго, задремать.

___________________

      Аэропорт был наполнен людьми, слоняющимися туда-сюда. Шум и гам раздавался по-всюду, оглушая и не позволяя мыслям крутить свои клубки в голове.       Горячий кофе перед полётом и пара сендвичей уняли журчание в животе. Женский голос объявил посадку на рейс «Москва – Киров», заставив меня залпом допить американо и подорваться с места.       Година смерти родителей только через неделю. Обычно я приезжал в срок, но сегодня, в мой день рождения, было бы символично оказаться рядом с ними, в родном городе.       Раз в год, уже несколько лет я приезжал к ним, посещал места из детства и кладбище, что стало домом для моей семьи. В этот раз всё было по особенному. Мне точно было что рассказать отцу с матерью, что месть, за их непредвиденную кончину, не за горами.       Через полтора часа полёта, в котором удалось немного вздремнуть, запах города, в котором я вырос, ударил в нос. Было тяжело возвращаться сюда, будто в старый кинофильм. Только от детства остались не самые приятные воспоминания.        Здесь у меня было своё жильё, которое сдавалось в остальное время. Это был ещё один маленький пассивный заработок. За квартирой присматривала пожилая соседка, которой не было повода не доверять. Женщина отлично выполняла свои обязанности, следя за состоянием недвижимости и за поведением жильцов.        Сумка с базовыми вещами, взятыми в дорогу, тяжело падает на пол, а квартира встречает запахом чистоты. Клининг был здесь только что, убрав после предыдущих арендаторов. Всё было налажено до мелочей, как и всегда.       Казалось, что мир останавливался, когда я оказывался вдали от столичной суеты. Здесь всегда спокойно, никто не знал кто ты, зачем здесь. Это был райский и, одновременно, адский уголок, в котором можно было спрятаться от своей жизни. — Как долетел? – соседка стояла в дверях, наблюдая за моими действиями, переодически поправляя очки и шаль на плечах. — Всё как обычно, Раиса Николаевна. Из года в год ничего не меняется.       Она облокотилась на дверной косяк: — Сегодня новенькие убирались, но вроде чисто, я проверила. — Спасибо!       Улыбаюсь женщине и она тут же ретируется, хлопая своей входной дверью. Ещё один мой «сотрудник» к которому не было лишних вопросов.        Не медля переодеваюсь и вызываю такси, что должно было довезти меня до кладбища, за город.        Могилы напоминали семейный склеп. С большого чёрного камня смотрели родители и сестрёнка, улыбающиеся и счастливые. Им невозможно было не улыбнуться в ответ.        Солнце припекало макушку даже сквозь кепку. Только лёгкое дуновение ветра охлаждало. Термометры сегодня показывали плюс двадцать семь. — Ну здравствуй, пап, – кованная лавочка была нагрета под солнцем и неприятно припекала пятую точку, – мам, Леночка…       Находясь здесь в горле каждый раз образовывается ком. Как же удивительно наблюдать вокруг себя огромное количество духов и остатков людских душ, но не видеть своих родных. Это было мне не по силам. Всякий раз наблюдая за реакцией людей, которые приходят ко мне на сеансы с целью пообщаться с умершими родственниками, я хотел бы испытать то же самое, хотя бы на одну минуту. — Сегодня мой день рождения и я решил посвятить его вам! Из года в год ничего не меняется, – говорить было тяжелее, чем обычно, будто я в чём то отчитывался родителям, – я всё ещё не женат, как можете заметить.       Смотрю на правую руку, на место, где должно быть кольцо и это вызывает улыбку на лице. Мама бы точно не была рада такому исходу событий. Наверное Лена бы уже во всю радовала её внуками. — Но кое-что я всё-таки выполнил, – собираюсь с духом, чтобы сообщить им последнюю новость, сглатывая ком в горле, – я нашёл его, человека, который убил вас.       Ветер поднялся поднимая в воздух пыль и песок. Еле успеваю удержать кепку, пока её не сносит с головы. Реакция была понятна. Они всё слышат, только не показываются. Приезжать сюда и общаться с родными, как с живыми, было единственной отрадой уже много лет. — Не ты нашёл, а я! – голос Димы звучал загробно, злостно и раздражённо. Он стоял где-то позади, вновь не показывая своего виду, – Ты как обычно всё приписываешь себе, Костик.       В этот раз демон не использовал силу, чтобы сковать моё тело. Вероятно, хотел посмотреть, сдержу ли я обещание, повернусь ли к нему лицом.  — Не вежливо влезать в такой разговор. — Ты прав, – шаги приближались, – прошу за это прощение.       Повисает пауза. Спиной ощущаю на себе тяжелый взгляд существа.  — Они красивые, – обрывистая фраза и снова тишина, – ты очень похож на отца.       Смеюсь. Всё детство я слышал эти слова, гордясь ими. Быть похожим на своего отца значило для меня слишком многое. Единственное, в чём было наше отличие – он был очень храбр и принимал решения на раз-два. Мне же требуется огромное количество времени даже на самые банальные вещи. Отец точно знал бы, что делать с Хрусталёвым. — Слишком тяжело жить с таким грузом на сердце, – я продолжал всматриваться в выгравированные лица родных, пока демон пилил взглядом мою спину, – я совершенно не знаю, что делать, Дим. Всё так сложно…  — Всё просто, на самом деле. Мы отомстим им. Всем. — Мы?        Демон замолчал, словно сказал что-то не то, но сразу исправился: — Ты… отомстишь. — Мне нужна твоя помощь. — Ты правда хочешь чтоб я тебе помог?        Голос Димы лился, как звук музыкального инструмента. Он смягчился и перешёл на более низкие частоты, как звучит АСМР в наушниках, пробиваясь через уши в мозг. — Да.

____________________

Год назад.

      Новый статус, новое «имя», новый пост. До этого можно было дотянуться рукой. Беременная Авия, неимоверно радостная своим положением, всё чаще облачалась в голубые и синие оттенки, меняя платья по несколько раз на дню, ведь была уверена, что в её чреве сын. Её забавляла забота, которую создавали вокруг бесы, выполняя каждую прихоть девушки.        Асмодей наградил Диму за его выполненную просьбу. Вот-вот на свет появится новый демон. Для Димы это событие означало призрачную надежду на «освобождение». Он искренне верил, что сможет, наконец, скинуть все маски со своего лица и стать хоть капельку счастливее.       Ему предстояло стать отцом. Однако, уверенности в том, что это именно его ребёнок, не было. Демон плохо помнил ту ночь, когда решился лечь со своей женой в одну постель.       Его отец, Волак, смог оправиться от болезни. Он изредка посещал приёмы у Верховных демонов, мучаясь от остаточных симптомов лихорадки, но старался не показывать своего состояния. Дима не хотел его видеть, по крайней мере, без особой нужды.       Парень мечтал о свободе. Его уверенность в том, что Асмодей выкинет его из своего окружения, как только родится ребёнок, была слишком велика. Он не мог дождаться этого дня. Однако, борьба самим с собой продолжалась – если ребёнок был всё же от Димы, то он не мог оставить его одного.       Демон чувствовал себя ничтожеством, марионеткой, а Асмодей дёргал за ниточки.  Каждое движение, лишний вздох, ничего не оставалось без присмотра. Он забыл, когда в последний раз смотрел на голубое небо с Земли, когда ощущал себя по-настоящему живым и свободным.       Краем глаза молодой мужчина наблюдал за происходящим в комнате: его жена, в компании прислуги суетилась возле зеркала. Её, уже достаточно большой живот было сложно утянуть корсетами, но бесы из-за всех сил пытались. — Может ты наконец перестанешь так громко думать? – её низкий голос вывел из размышлений. — А ты не ройся в моей голове. — Ты считаешь, что я специально стала бы слушать о твоей никчёмной жизни?       Смех женщины разлетелся эхом от стены к стене. Бесы напряглись, словно этот смех не предвещал ничего хорошего. — Вышли все!        Слуги засуетились, собирая всяческие нужные им приблуды, и в поклоне удалились за дверь.  Авия проводила их взглядом, а затем подняла глаза на своего мужа, который стремительными шагами двигался в её сторону: — Если ты ещё раз повысишь тон на меня, то пожалеешь. И я не посмотрю на твоё положение, не на беременность, не на титул, – он свирепел на глазах, пытаясь донести злость до женщины.       Дьяволица подняла правую бровь в изгибе, а после рассмеялась прямо в лицо парню/ — Да что ты мне можешь сделать? Ты никто! Ты должен быть благодарен, что я ношу под сердцем твоего выродка! – слова резали по живому. Авия на пятках развернулась и, взяв хрустальный бокал с вином, двинулась в сторону кушетки, – Твой человечишка бы тебя так не осчастливил… Знаешь, мне кажется ты тешишь себя пустыми надеждами. Отец не отпустит тебя к нему, а даже наоборот… Я бы, на его месте, убила твоего сладкого паренька и затянула к нам сюда, в прислугу…       Это стало последней каплей для брюнета. Вены на его шее вздулись, словно были готовы лопнуть. Чёрный дым, исходящий от кожи демона, стал распространяться по покоям: — Заткнись! – резким движением он хватает женщину за плечо, от чего бокал падает на пол, распадаясь на миллионы осколков, – Замолчи!       В глазах Авии появилась нотка страха, она не ожидала такого хода в их игре. Внизу живота резко закололо, отдавая в спину. Женщина схватилась за живот, выгнув поясницу: — Дьявол! Началось…        Глаза мужчины округлились в испуге. Громким тоном он тут же позвал прислугу, приказав всё готовить к преждевременным родам. 

__________________

Наши дни.

— Последний раз мы расстались на кладбище… Помнишь?       Мне не нужно было видеть Диму, чтобы понимать, что он рядом. Мы всё ещё молча сидели на погосте, молча, изредка обмениваясь мыслями вслух. — Помню. — Почему ты не хочешь, чтоб я смотрел на тебя? – вопрос остаётся в очередной раз без ответа, продолжая мучать меня, – Я ведь не отстану… — Я… – он что-то начал говорить, но затем тяжело вздохнул, – это сложно объяснить, не хочу тратить наше время.  — Но у нас вагон времени, мы никуда не торопимся. — Возможно, когда-нибудь, я позволю себе посмотреть в твои глаза, – он тяжело сглатывает, – но не сейчас.       Над нами снова возникает тёмное гнетущее облако молчания. Раньше нужно было знатно постараться, чтобы заткнуть мальчишку, а теперь мне приходится надеяться хоть на минутную аудиенцию с ним.       Вечер подкрадывался, как тихий убийца. Полная луна ярко светила в окно. Ужин готовить не хотелось, поэтому пришлось ждать заказ из ближайшего азиатского ресторана.        Дима исчез, когда я ещё не ушел с кладбища и больше я его не слышал. Что-то необъяснимое постоянно отдаляло меня от него, разъединяло. Или же он сам не хотел сближаться.        Но ведь что-то парень имел ввиду, когда говорил о том, что поможет отомстить. Нельзя верить демонам, они могут жестоко наказать и подвести, но эта история была явно не про нас.       Для того чтобы отомстить за ужасное преступление, нужно было много сил, терпения и знаний. Знаний о своём враге. Если Диме удалось узнать бóльшую часть информации, то всё остальное таилось в загадочном коконе.        Голова гудела от мыслей. Меня привлекала идея распотрошить мужчину, заточив его каком-нибудь ангаре, подвесив за ноги. Меня забавили мысли, как я буду выносить ему приговор, держа в руке пистолет. Меня пугало, каким жестоким я могу быть в своих представлениях, какие образы посещают мою голову.       Телефон навязчиво завибрировал в кармане джинс, выгоняя из царства дум. Номер не определился: — Алло, Константин, приветствую! – на том конце послышался бархатистый баритон, приветливый и, кажется, знакомый, – Это Сергей Хрусталёв. Маша дала мне ваш номер, как мы и договаривались. Вот только сейчас смог дозвониться, дела-дела…       Кулак до хруста сжался. Выдержанная пауза позволила дыханию придти в норму: — Да, Сергей Витальевич, – сглатываю ком в горле размером с Вселенную, – добрый вечер.