Сложности принятия.

они с тайджу дружили уже много лет, пусть и не принимали некоторых принципов друг друга. так мицуя вовсе не понимал отказ альфы от подавителей, пытаясь убедить его в том, что так было бы гораздо безопаснее, как для него самого, так и для окружения. однако, старший шиба лишь вздыхал на уговоры, утверждая – у него прекрасное самообладание, чтобы мочь подавлять гон силой воли. ошибается. ошибается в корне, когда его срывает. когда он повязывает такаши не по воле того. когда делит жизнь того на «до» и «после». ломает его отношение с младшим братом. ломает его самого. узнаёт об этом через пару месяцев. такаши съезжает, сбегает от хаккая, решая оставить ребёнка, но при этом никогда больше не связываться с любым шиба – он готов пожертвовать даже юзухой, которой очень сильно дорожит, как лучшим другом. съезжает на другую квартиру, веря в то, что его вряд ли можно найти. заваливает себя работой, пока может, но наблюдающие врачи ругаются из-за подступающего истощени, потому со временем приходится начать дозировать, но надолго его не хватает, и вот он вновь строчит ткань поздней ночью, чтобы только не душить себя мыслями об упущенном – гложит вина, и даже тихий голос разума не спасает. он чувствует себя сумашедшим, потому что ребёнка полюбил, искренне и безвозмездно, не смотря на то, как он появился. поздними вечерами сидит на кровати, поглаживая живот, разговаривает с будущим человечком ни о чем, читает вслух сказки и старается не думать больше ничего, кроме того, что скоро станет родителем... одиночкой. эта мысль неприятно подрагивает на извилинах. о его беременности по сей день не знают ни мать, ни сестры – им объяснить всё будет в разы сложнее, а расстояние спасает от лишних разговоров. он, честно, объяснять и не собирается, хотя бы до тех пор, пока живот не станет хорошо заметно. пугается, когда спустя долгих четыре месяца в его дверь стучит тот, кого он хотел бы видеть в последнюю очередь – тайджу стоит перед его дверью, опустив голову и умоляя просто поговорить. – уходи. – такаши поджимает губы, чувствуя, как страх немного сосёт под коленкой. – пожалуйста, мицуя. я не знаю, что мне требуется сделать, чтобы ты меня простил. – старший шиба прекрасно слышит всё через картонную дверь. он молчит с полминуты, после чего опускается на колени, пачкая брюки о пыльный порог. – пожалуйста. такаши молчит, переваривая произошедшее, только бы не сблевать – от позднего токсикоза или ситуации. замок щёлкает, и дверь открывается с протяжным скрипом. тайджу отнимает взгляд от пола, глядя на парня перед собой. мицуя выглядит здоровым, насколько это возможно в его случае, – тёплый здоровый румянец на щеках, сверкающие глаза. он стоит, сложив руки на груди, словно старается обезопасить себя от необдуманного. широкая, серо-голубая клетчатая рубашка с закатанными рукавами скрывает аккуратный миниатюрный живот, который ещё позволяет стоять ему ровно. отросшие волосы затянуты в низкий хвостик. на запястье красуется плетёный кожаный браслет, знакомый своим видом до жути. тайджу раньше бы вряд ли смог поверить, что этот характерный, местами дерзкий омега будет из тех, кого так красит положение. даже уставший, он выглядит замечательно. пусть сейчас – недовольно и хмуро. альфа чувствует, как незнакомые, но безумно приятные ферромоны прокрадываются в нос, щекоча его. – говори. – мицуя пожимает плечом, не деле не желая слышать ничего. – это... – тайджу опускает взгляд на чужой живот, понимая, что абсолютно все мысли вылетели с головы. – мой ребёнок? – это _мой_ ребёнок. – такаши говорит резко, чеканит слова со звоном. – ещё вопросы? – позволь мне помочь. – тайджу поднимается на ноги внезапно, от чего парень перед ним отходит на пару шагов назад. – я могу обеспечить тебя и ребёнка. тебе не придётся волноваться о деньгах, не придётся работать в положении. я буду любить вас обоих. и тебя, и ребёнка, просто позволь мне быть рядом... – стой. – такаши прерывает поток бесмысленных обещаний, качая головой. – ты не понял. – он поднимает взгляд на мужчину. – это лишь мой ребёнок. только мой. – ты врешь. – тайджу выдыхает слегка, отводя взгляд. – тихо, я не закончил. – мицуя продолжает говорить спокойно. – ты лишь причина, по которой этот ребёнок у меня появился. хуевая причина. та, которая станет меня преследовать в кошмарах, быть может, до самой моей смерти. но его не касающаяся. я уже безумно люблю этого ребенка. но совсем не тебя. – голос едва заметно вздрагивает, но такаши давит это в себе, продолжая говорить так, словно он здесь главный. – быть может, когда-то я буду готов простить тебя. но не сейчас. я не могу поступить так с собой, ты ведь прекрасно это понимаешь. и с хаккаем тоже. – ты любишь его до сих пор? – ответом становится молчание и взгляд, опущенный в пол. – ему было плохо совсем. он даже на наркотиках сидел, но скоро слез. справляется понемногу, выползает из всего, ходит к психологу, он ведь искренне поверил, что дело было в нем. даже вернулся к съемкам. сейчас он где-то за городом вместе с юзухой, снимают на природе. ты хотел ведь знать это? – мужчина поднимает взгляд вновь, видя кивок. – спасибо. – мицуя чувствует, как его накрывает лёгкая дрожь, но ещё держится перед тайджу. бегает глазами по полу, не решаясь поднять его на чужой внимательный, как у крупного хищника. тайджу смотрит еще несколько секунд и вынимает с внутреннего кармана пиджака визитку, протягивая её парню. – позвони, когда будешь готов принять помощь. – никогда. – такаши чуть усмехается и качает головой, всё же преодолевая себя и глядя в чужие глаза. визитку не берет, игнорируя её присутствие. тайджу отпускает бумажку, роняя под ноги мицуе, словно желая раздавить его гордость хоть так – собственная уже разбита вдребезги, и теперь ядом вспыхивает гордыня. Разворачивается быстро, на каблуках, уходя от квартиры. – никогда не говори «никогда». – бросает в последний момент, сворачивая на лестницу. дверь закрылась с хлопком, и такаши накрыла истерика. самая натуральная, искренняя, не дающая дышать, итогом которой оказались боль в нижней области живота и обильное кровотечение. он испугался того ещё сильнее – страх потерять ребёнка окутал его, не позволяя мыслить разумно. к счастью, номер скорой с началом беременности стоял на быстром наборе. Белая карета приехала быстро, словно дожидалась. в больнице утвердили – нужно срочное кесарево, иначе можно потерять и ребенка, и родителя. хотя вероятность того, что у малыша не раскроются лёгкие, поскольку по срокам он не доношен – 29я неделя – кажется очень вероятной. но выбора нет, в этом случае есть шанс для них обоих. о том, что мицую забрали тайджу мог знать – ждал в машине чего-то, словно тот должен вот-вот выйти. заявился в больницу следом за скорой помощью, прямиком в приемный покой, чтобы узнать, что произошло, ведь он «будущий муж, который просто вернулся домой и увидел, как такаши увозят». всё искренне из светлых побуждений, конечно. о том, что он приходил, мицуя узнает уже через пару дней, когда полностью отходит от наркоза и его переведут в обычную палату. будет раздражён, но вряд ли сможет что-то сделать сейчас. ребёнок в это время будет под аппаратом ивл, который помогал насыщать кровь кислородом. а прогнозы врачей, пусть и неплохие, но далеко не радостные – первое время им придётся туговато, нужно постоянное снабжение кислородом, сейчас малыш не способен дышать самостоятельно.