замок из дождя

2016's Чонгук крепко сжал ладонь Тэ в своей руке. Омега кусал губы, пока они ехали в такси к дому Тэхена после трехдневного отсутствия обоих. Родным оба скинули смс, что с ними все в порядке, что их не будет некоторое время дома. Чонгук, к слову, был не удивлён, что его сообщения ни один из родителей не прочитал. Телефон Тэхена разрывался звонками обеспокоенного папы, а затем разгневанного отца. Тэхен опустил взгляд на левую ладонь. Тонкое колечко, единственное его размера в ювелирном магазине на окраине Ильсана, куда оба сбежали, чтобы их брак оформили юридически. Тэ прошёлся большим пальцем по теплому металлу. Чонгук, заметив, едва улыбнулся, пытаясь приободрить, и сжал другую ладонь. — Мне страшно, — пробормотал Тэхен. Чонгуку было страшно не меньше. Жалел ли он? Вряд ли. Рано или поздно, он сделал бы предложение Тэхену, но обстоятельства все решили иначе. — Я с тобой. Я не позволю тебя обидеть. — склонился к нему Чон. — Ты — мой муж. Ты — мой омега. Они не имеют больше права управлять твоей жизнью. Тэхен кивнул и получил короткий поцелуй в губы. Думать было страшно о том, что сделают с ним родители. Начиная от скандала с руганью, заканчивая лишением средств к содержанию.Тэхен привык жить хорошо, богато, не нуждаясь ни в чем. Тэхен привык жить хорошо, но одна мысль о том, что Чонгука не будет в этой «хорошей» жизни сводила его с ума. Он сглотнул, когда машина остановилась у их дома. Чонгук оглядел двухэтажное здание. Подобным был и его собственный дом. И, хоть последнее время он все чаще оставался в общежитии при агентстве, роскошь не была ему в диковину. Он такой же. — Пойдём, — тянет его за руку Гук, но Тэхен упирается. — Дай мне минуту, — просит Тэ, поджав губы. — Они убьют меня, Чонгук. — Нам придётся увидеться с твоими родителями, — настаивает альфа. Он и сам не осознает масштаба трагедии, но понимает, что иного выхода нет. Сделанного не воротишь. — Я буду рядом, Тэ. Если ты жалеешь, то… — Нет, — обрывает Тэхен. — Никогда не думай, что я жалею об этом. Я уехал с тобой в другой город, я вышел за тебя, прекрасно зная, что меня не похвалят, что я подвел свою семью, но я ни секунды не жалею. Чонгук обхватил его лицо своими ладонями. Он прижался к его лбу, прикрывая глаза. — Я сожгу этот мир дотла. — Если в нем не будет тебя, — договаривает Тэхен их общую клятву. — Скажи это. — Я люблю тебя, — Чонгук целует его губы. — Я люблю тебя, Ким Тэхен. Навсегда. — Навсегда, — повторяет омега, глубоко вздыхая. — Я готов. Пойдём. Первым, кто видит вошедших в дом парней, становится домработница. Она удивленно ахает, прижав руки к груди, и бежит в сторону гостиной. Тэхен замирает в просторном холле, сглатывает ком в горле и смотрит на Чона, который оглядывается вокруг. — Сейчас начнётся, — говорит Тэ, слыша голоса и шаги за дверью, ведущей в гостиную. Чонгук смотрит на него, целует его в висок и ещё крепче сжимает ладонь. — Тэхен! — восклицает папа, буквально выбегает в холл. Он растерянно замирает в нескольких метрах, глядя на них двоих. Он смотрит на Чонгука, который держит голову высоко, не позволяя себя подавить. Но противостоять омеге это не так уж и сложно. Альфа Ким, который выходит следом за мужем, — вот где стоит побороться. — Где ты был? — спрашивает папа. Тэхен облизывает губы, ладонь становится влажной от волнения. Чонгук стискивает его пальцы. — В Ильсане, — отвечает Тэ. Отец складывает руки на груди, выходя вперёд. — Чон Чонгук, я полагаю? — спрашивает он. Чонгук выходит немного вперёд, заводя Тэ за спину. — Здравствуйте, господин Ким, — он уважительно кланяется. Отец хмыкает, Тэхену это совсем не нравится. — Тэхена не надо прятать. Это его дом, его семья, здесь его никто не обидит. Я прав, Тэхен? Омега сжимает руками плечо Чонгука, и тогда папа испуганно округляет глаза. — Что это? — спрашивает он, в два шага преодолевает расстояние между ними, хватая Тэ за ладонь. — Тэхен, что это?! Папа сильно сжимает пальцы, шокировано уставившись на кольцо. Он бесцеремонно хватает ладонь Чонгука, видя такое же кольцо на его безымянном пальце. — Вы что сделали? — шепчет старший омега, не веря своим глазам. — Тэхен, что ты сделал?! Чонгук ощущает, как запах Тэхена становится слишком плотным, становится труднее дышать, и он снова заводит его себе за спину. — Я уважаю вас, как родителей моего мужа, но вы пугаете Тэхена, — говорит Чонгук. Папа Тэхена опускает руки, глядя на сына огромными глазами. Кровь отливает от лица отца, и тот становится нездорово бледным. — Что ты сказал? Твоего кого?! — гремит голос отца. — Ты совсем с ума сошёл, мальчишка? Вы что натворили?! — Я сказал тебе, — начинает Тэхен, голос его немного дрожит, но он смотрит в глаза отцу. — Я не выйду за Миндже. Я люблю Чонгука. — Да плевать мне, кого ты там любишь! Старший омега оборачивается, пораженно взглянув на мужа. Отец запускает пальцы в волосы. — Что я скажу Пак Джихуну? Что свадьбы не будет, потому что мой сын оказался падким на другой член и выскочил замуж без моего ведома? — глаза старшего альфы становятся красными, его запах начинает душить. Тэхен сжимается, но Чонгук смотрит в глаза старшего альфы с вызовом, нисколько не боясь внешне. — Ты что, обрюхатил его? Я знаю твою семейку, Чон Чонгук, если ты рассчитываешь получить от нас какие-то деньги... — Заткнись! Заткнись, Сонхо, — не выдерживает папа Тэхена. — Ты говоришь о нашем сыне. — Мне не нужны ваши деньги, — холодно отвечает Чонгук. — И я не позволю вам говорить так о Тэхене. — Я не хочу жить с тем, кого не люблю, — тихо говорит Тэхен. — И нет, отец, я не беременный. Я просто хочу быть счастливым. Я хочу быть с Чонгуком. — Отлично, — холодно соглашается отец. — Собирай свои вещи и убирайся из моего дома. Будь с Чонгуком, как ты того и хочешь. У меня нет больше сына. — Сонхо, — омега не верит своим ушам. — Ты не можешь… — Я могу, — обрывает мужа альфа. — Это твоя вина. Ты воспитал его во вседозволенности, напичкав мыслями, что любовь важнее. А теперь получай. Альфа разворачивается и покидает холл. Звук его шагов эхом отскакивает от стен. Тишина повисает между ними. Папа обнимает себя за плечи, глядя на них двоих. Тэхен шмыгает носом, Чонгук прижимает его к себе, гладя по спине. — Вам есть, где жить? — спрашивает омега. Чонгук смотрит на него, кивая. — Я дам тебе денег, Тэхен, на первое время хватит. — Не надо, — Чонгук хмурится. — Я могу нас содержать. Я несу за него ответственность. — Ты очень гордый, — соглашается Ким, — но я даю деньги не тебе, а моему сыну. Я не знаю тебя, и я не знаю, насколько серьёзно то, что вы затеяли. Он любит тебя, прекрасно, но если он останется один… — Он не останется один, я его не брошу, — упрямится Чонгук. Тэхен гладит его по спине, вытирая лицо от слез, и смотрит на папу. Старший омега подходит ближе, беря его руки в свои. — Не позволяй себя сломать, — просит он. Тэхен кивает. — Идём, я помогу собрать вещи. Чонгук двигается следом, но останавливается под строгим взглядом омеги. — Жди на улице, Чонгук. 2024's Тэхен останавливается у высотки, докуривает сигарету, а затем въезжает на подземную парковку. Он оставляет автомобиль, берет огромный букет розовых пионов, поднимается на лифте на двадцать первый этаж и звонит в дверь. Открывают почти сразу. — Ох, я совсем ничего не успеваю, — встречает его папа, поправив фартук. — Привет, родной, проходи. Тэхен целует тёплую щеку папы, вручая ему букет. Старший омега, вдыхает приятный аромат, такой же как его природный, и довольно улыбается. — Вкусно пахнет, я такой голодный, — врет Тэхен. С аппетитом у него явные проблемы на нервной почве, но в доме папы он всегда ест все, что бы ему не положили. — Врёшь ты все, — хмыкает папа, ставя букет в красивую вазу. — Ты таешь на глазах. — У меня быстрый обмен веществ, — говорит омега, слыша фырканье за спиной. — Сигареты и кофе — это быстрый обмен веществ? Я все про тебя знаю, мальчик. Чимин исправно докладывает мне о твоём состоянии. — Чимин — трепло. — Чимин — хороший друг, который, когда не знает, как помочь в одиночку, ищет помощи у родных. Тэхен падает на диван, глядя в окно. Яркое солнце, голубое небо. Даже непривычно, что воздух такой чистый и свежий. Тэхен впервые чувствует себя спокойно в доме родителей. Родителя. Они развелись три года назад, когда ещё сам Тэхен изо всех сил свой брак старался спасти. С тех пор Тэхен видел папу всегда с улыбкой на лице. Брак был бременем для него, и он неоднократно об этом говорил. И даже, когда Тэхен развёлся с Чонгуком, он ни слова не сказал ему. Главным образом потому, что Тэхен был в совершенно разбитом состоянии, чтобы выслушивать нравоучения, а во-вторых, он прожил жизнь с любимым, от того и расставание было столь болезненным. Папа Тэхена же наоборот порхал после развода. Старший омега ставит на стол ароматное блюдо, снимая наконец фартук и оставаясь в красивой струящейся рубашке. — Ты очень красивый, — подперев щеку кулаком, говорит Тэхен, нежно улыбаясь. Папа слегка розовеет щеками, пожав плечами. Тэхена это заставляет тихо рассмеяться. — Ешь давай, — бурчит мужчина, а Тэ продолжает поигрывать бровями. На третьем бокале вина, Тэхен говорит: — Я видел Чонгука. Папа вскидывает бровь, покачивая бокал за тонкую ножку. Он забрасывает кусочек сыра в рот. — И как? Все такой же красавчик? Тэхен закатывает глаза, делая глоток вина. Старший омега подливает им ещё немного. — Это было… странно? — Тэхен вздыхает. — Мы встретились у Хосока в ресторане. Персонал был напряжен больше нас двоих, кажется. Было неловко. — Неловко тебе или ему тоже? — Не знаю, — пожимает плечами Тэхен. Он кусает губу. — Мне — точно. Он мой запах почувствовал. — Ты ведь перестал пить гормоны, — жмёт плечами папа. — Он — альфа. Конечно, он почувствует тебя. — Я понимаю, я просто…я понял, что не сдержался, испытал сильные эмоции. Мужчина подаётся вперед, уложив локти на столе. — Ты не можешь делать вид, что он чужой для тебя. Он не чужой, Тэ. Он никогда им не станет. — Тогда смысл в нашем разводе? — вдруг говорит омега. Родитель вскидывает брови в лёгком удивлении. Он смотрит на сына долго, пристально. — Почему ты развёлся с ним? — Почему ты развёлся с отцом? — вопросом на вопрос отвечает Тэхен. Папа качает головой. — Это не одно и то же, не сравнивай. Я вышел за твоего отца вынуждено, я не любил его. И я прожил с ним двадцать пять лет просто потому, что не знал другой жизни. И я благодарю каждый день, прожитый в свободе. Я благодарю самого себя, что решился на это. Тэхен смотрит на него, снова отпивая вино. У него не так. Совсем не так. Он не ощущает себя на свободе, он не благодарит себя за то, что ушёл. Он сам себя не понимает. Где-то в глубине его омега тоскует. Тэхен всегда считал, что это связано с тем, что они были вместе так долго, они неоднократно обменивались физическими метками. Они оба наслаждались этой физической болью, ощущая какое-то единение. Он считал, что эта связь между ними и есть причина, по которой он скучает. Только ли? — Тэхен, сынок, — зовет папа и протягивает ладонь. Тэхен кладет свою сверху. — Тебе тяжело. Я чувствую. Скажи мне. Тебе надо проговорить то, что тебя гложет. — Он хотел со мной поговорить, — Тэхен облизывает губы, в горле резко пересохло. — Он сказал, нам надо поговорить, но пришёл Хосок и все оборвалось. Я всю неделю не могу выбросить из головы этот момент. Он держал меня за руку, — Тэхен сжимает пальцы папы, имитируя прикосновения. — Его руки были горячие, а мои снова холодные, и он растирал их, как всегда делал. Пап, я… — Ты любишь его. Слова омеги звучат как гром среди ясного неба. Тэхен затыкается, уставившись на него испуганным взглядом. — Я страдал из-за него. Я очень много страдал. Ты знаешь. Старший кивает. — Он причинил мне достаточно боли. Мы оба причинили её достаточно друг другу. Я не вернусь в эти отношения. — Никто не просит тебя возвращаться в те отношения, — мягко возражает папа. Тэхен качает головой. — Прошлое должно оставаться в прошлом. — Но ты не оставил его в прошлом. Чонгук здесь, — он указывает на голову, — и, что очевиднее всего, здесь, — его палец упирается в грудь. — Это пройдёт, надо время, — упрямится Тэхен. — Ты что, хочешь чтобы мы сошлись? — Я хочу, чтобы ты был счастлив. Больше мне ничего не нужно, — уклончиво отвечает мужчина и возвращается к своему блюду. Тэ поджимает губы.

《《《》》》

Чимин залипает в телефоне, нежась в тепле салона своего авто. Он бесцельно листает ленту, хихикая над смешными видео, совершенно потеряв счёт времени. Собственно, он никуда не спешит, скорее ожидает, поэтому чувствует себя расслабленно и комфортно. Стук по оконному стеклу со стороны пассажирского сидения привлекает его внимание, и, взглянув, первая его мысль — поиздеваться. Двери его машины заблокированы, а за окном глубокий и холодный ноябрь. Мужчина дёргает ручку, та не поддаётся, и Чимин злорадно хихикает, но все же блокировку снимает. — Дерьмовые шутки. — У тебя нет чувства юмора. — А у тебя нет сострадания. — Ни к тебе уж точно. Оба замолкают. Чимин щурится, и Юнги смотрит на него с лёгким укором. Омега расслабляется, позволяя своему природному аромату лаванды заполнить салон, успокаивая. — Я не нервничаю, — буркнул Юнги. — Это не обязательно. — Я сейчас задохнусь твоей солью, — фыркает Чимин. — Так что возьми себя в руки. — Может, я тебя соблазнить хочу, — немного успокаивается альфа, снова пытаясь заигрывать, на что Чимин закатывает глаза. Он стремительно наклоняется вперёд, и, когда между их лицами становится максимально мало пространства, а Юнги задерживает дыхание от неожиданности, с ехидством говорит: — За десять лет я так и не увидел прогресса. Брось эту затею, Мин Юнги. Ты безнадёжен. Чимин возвращается назад, довольный собой, а альфа все ещё смотрит на его профиль. Ноздри жадно втягивают аромат лаванды. Чимин прав — Юнги безнадёжен. — Перейдём к делу, — говорит Чимин. Юнги моргает. — Ты действительно думаешь, что это хорошая идея? — Нет, вообще нет, — альфа складывает руки на груди. — Я считаю это паршивой идеей. Хосок доказывает обратное. Чимин хмыкает, явно давая понять, что думает по этому поводу, и получает полный недовольства взгляд Юнги в ответ. — Единственное, в чем, пожалуй, я соглашусь, — это то, что они оба ведут себя странно. Не думаешь? Чимин кивает, и альфа продолжает. — Если бы я не знал их, я бы решил, что Чонгук все ещё его любит. — Ты исключаешь такой вариант? — тихо спрашивает Чимин. Юнги облизывает нижнюю губу. — Я не понимаю, зачем тогда они все это сделали. — Ты всегда был тугодум, — фыркает Пак. — Осторожнее со словами, Чимин, — Юнги опасливо щурится, слегка раздражаясь. — Не нагоняй на меня свои феромоны, Мин. На кого угодно, но не на меня. И я не собираюсь быть осторожным с правдой. И вообще, это ты захотел встретиться. Это ты мне звонишь постоянно, это твоя инициатива. — Может, это предлог, — Юнги смотрит Чимину в глаза, но омега фыркает. Проходили уже. — Может, уже хватит? Мне не нужны предлоги. Я не в том возрасте уже, Юнги. Мне нужны поступки. И пока это явно не те поступки, которые проявляешь ты. А теперь, мне пора, — намекает он, выглядя крайне усталым. — Увидимся на выходных. — Чимин, послушай, — Юнги поворачивается к нему лицом, но Чимин вскидывает свою ладонь, отрицательно качнув головой. — Мне пора. Юнги раздраженно сжимает челюсти, а затем выходит из машины, хлопнув дверью, отчего Чимин вздрагивает. Вся его маска высокомерия и безразличия трескается. Он обиженно поджимает губы, поникнув. С Юнги тяжело. Так было десять лет назад, так остаётся и сейчас. Эта стабильность Чимина раздражает. 2017's Тэхен перелистнул страницу сценария, поправив очки на переносице, когда услышал, как открывается входная дверь. Отбросив листы в сторону, он слез с кровати, обул тёплые мягкие тапочки и помчался в прихожую. Помчался громко сказано, конечно, потому что в однокомнатной студии в прихожую входили сразу и гостиная, и кухня со столовой, и спальня. Чонгук улыбнулся, заходя в квартиру. Он оставил зонт на подставке, ловя в объятия налетевшего на него Тэхена. — Я мокрый, там дождь, — произнес он, в противовес своим словам прижимая к себе Тэхена. — Хоть снегопад, я безумно соскучился по тебе, — Тэхен целовал его лицо, отчего Чонгук прикрыл глаза, наслаждаясь. Почти две недели разлуки. Тэхену было все равно в каком он виде. Главное настоящий, рядом, вот он, можно обнимать и целовать. — Я тоже, любимый, я тоже, — Чонгук поймал его губы своими, вовлекая в нежный глубокий поцелуй. Чонгук вслепую скинул обувь и подхватил омегу на руки, продолжая целоваться. — Я заказал доставку, и, если тебе нужно в душ… — в губы шептал Тэхен, стараясь украсть ещё поцелуй, наслаждаясь этой бодрящей ментоловой аурой. — Мне нужен ты, — перебил Чонгук, донеся до постели и роняя Тэхена на неё. Скинув чуть влажную толстовку и оставшись в футболке, он снова навис над ним. Его тёплые ладони прошлись по груди, шее, поднялись к лицу, накрывая щеку. Тэхен повернул голову, целуя ладонь. — Жизнь моя, — пробормотал Чон. Тэхен ласково улыбнулся, снова утягивая на себя. Меньше слов. Прошёл год. Тяжёлый, не совсем такой, каким они себе представляли, полный трудностей и подводных камней, но целый год, как они семья. Из агентства, где начал стажировку Чонгук, как только узнали, что парень женился, тут же его выгнали. Это шло вразрез с их политикой. У двадцатилетнего парня, который собирался покорять все чарты и тысячи подростков пубертатного возраста, не должно было быть ни девушки, ни парня, ни, тем более, мужа. Каждая фанатка должна была думать, что может стать той единственной. Чонгук ушёл без сожаления. Спустя два месяца ему позвонил парень. По голосу он казался взрослым мужчиной, но на деле был лишь на пять лет старше самого Чонгука. Его звали Ким Намджун. Он пригласил Чонгука на прослушивание, обосновав предложение тем, что ему попалась его демо-запись, которые он рассылал по многим агентствам. Чонгук разговаривал с ним, сидя рядом с Тэхеном. — Я женат, — сразу произнёс Чонгук, хотя Тэхен умолял его молчать. Омега больно шлепнул его по бедру, жестами выражая свое негодование. Намджун на том конце растерянно замолчал. — Ну, поздравляю, наверное. — Это будет проблемой? — Чонгук перехватил лупящего его мужа за запястье. — Если сложится сотрудничество. — Меня интересует твой талант, твой голос и твои навыки, Чонгук. Но никак не твоя личная жизнь. — Хорошо, я приеду через час. Тэхен предлагал скрывать их отношения от любых агенств в принципе. Сам, осознанно. Но Чонгук упрямо это отрицал. Он настойчиво стремился добиться всего сам и в кратчайшие сроки. И Тэхен и их отношения не должны были стать жертвой в достижении этой цели. Папа Тэхена, в тайне от его отца, и даже порой в тайне от самого Чона, помогал им финансово. Нашёл недорогую квартиру, скидывал ежемесячно Тэхену некоторую сумму. Тайком с ним виделся, покупая любимые бренды сыну, который радовался каждой новой вещи. Альфа Ким мог выгнать и отречься от сына, но сердце омеги папы никогда бы так не поступило. Зная крутой и гордый нрав Чонгука, Тэхен врал, что устроился на подработку, оттуда и деньги на различные покупки. После встречи с Намджуном, Чонгук стал пропадать. Он усердно занимался вокалом, хореографией, сценической речью, всем тем, что было необходимо для того, чтобы стать звездой. И это отнимало все его силы и всё его время. Тэхен понимал, Тэхен поддерживал, молчаливо тоскуя. Чонгук из раза в раз обещал ему, что скоро их жизнь изменится. Скоро он не будет ни в чем нуждаться, и один только его гардероб будет занимать по площади как их съёмная квартира. Тэхен смеялся, когда они поздней ночью ели вместе рамен, фантазируя о ярком будущем. Чонгук засыпал на его коленях от усталости, даже не добравшись до кровати. Тэхен гладил его волосы, с нежной и немного грустной улыбкой смотря на его умиротворенное лицо. Все его цели и мечты, весь его чётко продуманный план на будущее — все остановилось. Тэхен не реализовал себя как того хотел, оставаясь незримой опорой своего альфы. Эта позиция не смущала его, но, конечно, он хотел большего. Однажды, спустя несколько месяцев после встречи с Намджуном, подписания контракта и начала активной стажировки, Чонгук взял Тэхена с собой, чтобы показать ему агентство и познакомить с Джуном, от которого он был в восторге точно ребёнок, у которого получилось лично встретиться с кумиром. Это было интересное знакомство. Намджун оказался добрым парнем, с ямочками на щеках, с приятным терпким запахом бергамота. Он очень располагал к себе, и отнёсся к Тэхену крайне уважительно и благосклонно. Он был воспитан, умен, начитан, вежлив. Раньше Тэхена окружали только такие альфы, особенно, когда родители брали его на разные светские выходы. Улыбаясь, слушая рассказы Намджуна, Тэхен мельком взглянул на Чонгука, который записывал небольшую партию бэк-вокала в одной из новых песен артиста компании. Он любил его. Крепко, сильно, бескорыстно. Он оставил все ради него, но и Чонгук в свою очередь сделал то же самое, пусть для него это и не было столь болезненно, как для омеги. Тэхен следовал за Чонгуком, который лелеял свою мечту. Они жили в маленькой квартире, а не огромном доме. Ели рамен, а не ужинали в мишленовских ресторанах. Тэхен даже научился сам готовить некоторые блюда. Этого ли он хотел? Такой жизни? В груди неприятно заныло, и, увлекшись своими мысленными рассуждениями, он пропустил вопрос Намджуна. — Ты модель? — спросил альфа. Тэхен изумился. — Что? Нет, конечно, нет, — рассмеялся он. Альфа почесал подбородок. — Актёр? — Да нет, я… — Тэхен запнулся. Кто он? Никто. У него нет профессии. У него нет сейчас ничего. — Я сейчас в поиске, — уклончиво ответил он. Намджун прищурился. Он взял телефон, набирая кого-то, и Тэхен немного занервничал. — Привет, — заговорил альфа. Тэхен посмотрел на мужа сквозь стекло комнаты звукозаписи, тот, нахмурившись, смотрел в ответ, и омега только пожал плечами. — Ты на месте? Слушай, помнишь, ты искал парня в свой фильм? Актуально ещё? Хорошо, сейчас подойду. Намджун отключился, Тэхен все ещё ничего не понимал. — Идём, — сказал ему альфа, нажимая кнопку на пульте, чтобы Чонгук его слышал. — Гук, работай, мы отойдем с Тэхеном на пару минут. — В чем дело? — недовольно отозвался парень. Намджун весело усмехнулся. — Не рычи, не украду я твою принцессу. Пошли, Тэ. Познакомлю тебя кое с кем. Тэхен чувствовал себя растерянно и немного напуганным, пока они шли по коридору, поднимались на лифте и снова шли. — Я думаю тебе будет комфортно говорить с моим другом — он омега. Он молодой сценарист и режиссёр, своеобразный настолько же, насколько и талантливый. — Но я не актёр, — Тэхен не совсем уверен в успехе затеянной авантюры. — Разве я могу быть полезным? — Это Сокджин решит, — улыбнулся Намджун, толкая дверь, на которой Тэхен успел разглядеть табличку «Ким Сокджин». Они оказались в просторном зале, который больше был похож на спортивный зал или зал для тренировок (Чонгук показывал ему похожий, где занимался хореографией). Вдоль стен стояли стулья, небольшой выступ обозначал нечто похожее на сцену, а в углу стоял рояль. Единственным человеком в этой комнате был видимо тот самый омега Ким Сокджин. Он полулежал на софе кроваво-красного цвета, подложив под голову небольшую декоративную подушку, курил сигарету в мундштуке и читал что-то на небрежно скрепленных листах А4. Тэхен потерял на мгновение дар речи. Он видел красивых людей, сам был не дурной наружности, но Сокджин казался словно выточен из мрамора. У него были идеальные пропорции лица, гладкая кожа, аккуратный нос и чувственные губы, которые интимно сжимали тонкий мундштук. Намджун рядом усмехнулся. — Ты ещё не дрочишь на себя? — поинтересовался альфа. — Что за пошлый нарциссизм? Сокджин вздернул бровь, выдохнул дым и одним движением поднялся с софы. — Ты, Ким Намджун, грубиян и пошляк. И ты ничего не понимаешь в высоком искусстве. Тэхен сглотнул. И даже голос этого человека звучал ласкающе слух. — Итак, — Сокджин взглянул за плечо Джуна, за которым прятался Тэхен. Омега прищурился, кончиком мундштука отодвинул Намджуна в сторону, с интересом оглядывая Тэ. Взгляд был цепкий, изучающий, колкий. — Как твоё имя? — спросил Джин. Тэхен облизал губы, пересохшие от волнения. — Ким Тэхен. — Мм, — затянулся Сокджин, выдыхая. — Хорошо звучит. Ты актёр? — Нет, — омега мотнул головой. Сокджин взглянул на Джуна. Тот кивнул. Кончик мундштука упёрся в подбородок Тэ, вынуждая поднять голову, задирая подбородок. — Личико хорошее, интересно будет смотреться в кадре. Голос приятный, низкий и глубокий. Эмоциональный диапазон не как у зубочистки — тоже хорошо. Фигура, — Сокджин обошёл его вокруг, мыча себе что-то под нос. Тэхен поежился, его словно продавали. — Хорошо, давай попробуем. Люблю рисковать! — воскликнул он. Тэхен обернулся в поисках странного парня. — Что попробуем? — не понял он. Сокджин улыбнулся, растянув аккуратные губы в хитрой улыбке. — Сделать из тебя звезду, мой мальчик. Через три с половиной месяца Тэхен услышал свою первую команду «Мотор!». Сейчас они были все в той же небольшой квартирке, но с уже лёгкими намёками на что-то будущее. Нелёгкое, но богатое и знаменитое будущее. Чонгук все чаще пропадал. Проводил почти 24/7 в агентстве и готовился к своему дебюту. Тэхен же продолжал его всячески поддерживать, ждать, но и ему уже было чем заняться. Они здорово сотрудничали с Сокджином. У Тэхена, как оказалось, очень хорошо получилось играть, даже не имея должного образования. Он выглядел уместно, гармонично, его игре на экране хотелось верить. Старший омега удачно продвигал его в своих короткометражных фильмах. Шанс быть замеченным более крупными и знаменитыми режиссерами становился все ближе. Все начинало налаживаться. Они стремительно и уверенно возвращались в свои привычные условия. Заказывали дороже еду, Тэхен уже и сам мог позволить купить себе брендовые очки или красивую рубашку. Папа молчаливо наблюдал за его растущим успехом, искренне гордясь. Все было хорошо. Они справились назло всем, кто в них не верил. Чонгук поцеловал его в шею, всё ещё держа за бедра, находясь глубоко между разведенных ног, которые немного дрожали после оргазма. Тэхен сжал у корней влажные волосы альфы, оттягивая и целуя в губы. — Если ты не остановишься, я продолжу, — Чонгук прошептал в губы, наслаждаясь тем, как пульсируют вокруг его члена мышцы, сокращаясь. Тэхен пьяно улыбнулся, двигаясь бедрами, насаживаясь. — Еда остыла, — пробормотал он, ловя чужое дыхание своими приоткрытыми губами. — Важно, чтобы не остыл ты, — хмыкнул альфа, все же покидая чужое тело. Тэхен обиженно поджал губы, приподнимаясь на локтях. — С чего это такие мысли? — Тэхен потянулся за сигаретами, что валялись на полу рядом с разбросаной одеждой и бросил их Чонгуку. — Я видел Сокджина на работе, — Чонгук затянулся, оставаясь все ещё абсолютно нагим. — Он сказал, что тобой заинтересовалась крупная кинокомпания. Прислали сценарий. — Прислали, я читал его, пока ты не пришёл и не трахнул меня два раза подряд, — усмехнулся омега, кокетливо то раздвигая, то сводя колени. — Ты не был против, — Чонгук сощурился от едкого дыма, усмехаясь в ответ. — Я не был против трех, — Тэхен подполз к нему на коленях, разворачиваясь спиной. Он оглянулся. Из-под упавших на глаза тёмных прядей светился озорством лукавый взгляд. Чонгук докурил в одну затяжку и потушил сигарету. Он подошёл к краю постели, проводя по влажной от пота спине, вдоль по позвоночнику, сжимая пальцы на шее. Тэхен громко выдохнул, запрокидывая голову. — Ты меня с ума сводишь, — прорычал Чонгук, легко входя сзади. Возбуждение будто и не спадало. Тэхен застонал, наслаждаясь. Хорошо. Как же им было хорошо. Они ощущали себя словно заново влюбленными, счастливыми, успешными. Все было прекрасно. Через два месяца, когда Чонгук был в своем первом промоушене, Тэхен узнал, что он забеременел.