Пленник.

Джон не знал сколько он здесь, он не знал за что с ним так его друг, но одно он понял точно: из этой ситуации нужно сбегать самому, либо прогнуться под Егора, с первым вариантом Джон сразу провалился, он был явно слабее и меньше своего одержимого друга, да, а я ещё что он мог сделать против него? Только делать все что тот скажет, Джон медленно смотрит в потолок, на медленно плывущие облака, звёзды и луну которая была ночным светом в той тьме в которой его как котёнка-утопленника бросил Линч, облапал, раздел, а после бросил как куклу, ненужный мусор который должен знать своё место, словно забитая хозяином собака, всеми ненавистная, старая, всем надоевшая собака с которой хозяин-живодер "наигрался" и бросил на своих старых родителей ее, а что они? Они нечего не могут делать, лишь молча наблюдать за происходящим пока животное не умрёт наконец в муках, а живодёр найдёт себе новую жертву и будет продолжать сидеть у родителей на шее пока те не умрут, пока эту гниду не приструнят, не изобьют как ту же собаку, не будут морить голодом, жаждой, начнут бить его похитители за то что он творил с животными получая от этого удовольствие, а почему же ты плачешь, тварь? Животным тоже было больно, так почему же ты сейчас ноешь, молишь прекратить, но не вспоминаешь про своих маленьких жертв над которыми ты издевался со всей любовью? А может тебе башку разбить, ноги раздробить, но тебе умереть не дать, потом тебе челюсть сломать, голодом морить, жаждой тоже, не нравится? А раньше думать надо было, надо было думать не своей садистской рожей, а мозгами, почему детям стыдно в будущем за то что они сделали с животными в детстве, а тебе приятно? Тебе будет приятно если я вырежу твои ебучие органы, а когда ты будешь орать от боли засыплю твои внутренности солью? Нет? А это будет твоё наказание, сегодня я буду твоим ебаным садистом, в отличие от живодёров у меня от другого вида насилия удовольствия, причинять боль другим кто совершил боль тем кто не может дать отпор, поверь, эта неделя будет для тебя самой мучительной, на таких тварей я весь свой садизм использую мразь, не переживай. Джон сжался от голода, ему хотелось есть, ему даже еды не оставили, Джон прикрыл глаза, стараясь, уснуть но нечего не выходило. Тем временем, Егор Линч монтировал видео, что-то бормотал себе под нос, а спустя время, после выхода видео он написал в сообществе что Джон якобы не отвечает на его звонки, сообщения, дверь не открывает, Линч подал заявку на поиски Джона, его тут же стали искать, коне что же все подозрения были на Егора ведь наш пропавший был в последний с кем его видели, но нечего не найдя полиция продолжила поиски, а Егор с победой и лёгкостью на душе уже думал когда приедет к своему малышу, когда они снова смогут быть вместе, когда он послушает его милый голос, ждал когда он его накормит с ложечки, согреет собой побывав внутри, почувствует его тепло, а после..потом он ещё что-нибудь сделает, после этого Егор стал искать город подходящий для следующей жизни с похищенным, показать ему всю любовь, в конце концов его выбор пал на дальний город, Алтушка, курортный город на южном берегу Крыма, идеально, никому не подобраться к нему, хотя, правда можно будет держать Джона в своем доме что был сейчас, но Егор просто поставил возможную цель в которую он сбежит если что-то заподозрят. В назначенный день, Егор потихоньку собрался, взял еду, шерстяное одеяло, а после пошёл, поехал к лесу, уже у леса он с нужными вещами, пешком пошел в глубину леса, спустя время он оказался у дома в котором Линч и держал своего друга, зайдя в дом он удивился тишине, спустя минут десять он залез на чердак. — Любовь моя, я здесь~ пора кушать — говорит Линч приближаясь к комнате с решеткой, он присел перед ней с ухмылкой, а Джон, он только проснулся, в его животе кольнуло, как только он заметил журналиста он медленно сел мелкой дрожа, всё-таки холодно. — Т..ты долг..го — говорил дрожа очкарик. — Да, ой, ты одежду нашел? — ухмылка сменилась недовольством — я тебе шерстяное одеяло принес — сказал Линч и кинул писателю колючий свёрток, да, это было шерстяное одеяло, Джон быстро окутался в него прикрываясь другим чтобы не было так больно, Линч ушел делать еду своему милому, сегодня для Джонни был салат, картошка и немного филе, спустя время еда была готова, Джона усадили есть, еду съели быстро, холодильник наполнился всеми ингредиентами, а после Линч стал медленно приближаться к Джону. — А? Не подходи! — вскрикнул он, а после подскочив сиганул к выходу, но двери заперты, две холодные руки проникли под толстовку. — Куда это мы, милый, мы ещё не поиграли — с этими словами писателя понесли на второй этаж под громкие крики младшего, Егор зашёл в комнату с кроватью на двоих, парня кинули на кровать, толстовка упала на пол, туда же полетело бельё, Джон сжался от страха, он почувствовал как горячий рот впился во внутреннюю часть бедра начиная ее посасывать, Джон даже не понял почему, но он застонал, а после этого осознал почему еда была такого странного вкуса: в ней что-то было, а сейчас Джону было до кошмара жарко, Егор достал из кармана мазь, смазав пальцами колечко мышц мазью Линч вставил сразу два пальца, что вызвало за собой тучу мурашек, а так же немного слёз, пальцы приносили боль, дискомфорт прямо в заднице, ноги раздвинулись сильнее и сами, орган дёргался от возбуждения, Джон не хотел чтобы его просто так ебали, но он хотел скорой свободы. Тут же вводят третий палец, очередной засос остаётся на ляжке, а после засосы пошли вверх. — Мой...мой — тихо говорил Линч, он медленно гладил бок Джону пока он, хныча, сжимался, а его рука растягивала доставляя неудобство, боль — милый расслабься, тебе понравится ~ — после своих слов он вытаскивает пальцы, анал плохо разработан из-за постоянного напряжения, увидя размеры Линча сердце писателя на несколько секунд остановилось, а когда в него вошли Егор тихо вздохнул, ему понравилось то как тесно в его милом Егор начал толчки медленно ускоряясь, а Джон тихо плакал закрывая руками лицо, выгибался стараясь не произвести ни звука, но толчки производились, а когда попали по простате пассив не выдержал, громко, с хриплотой, он простонал, после этого толчки начались именно в ту сторону, ладони сжимали простынь, взгляд смотрит куда-то в сторону, лицо красное, тело дрожит, спустя минут сорок Егор наклоняется к уху очкарика шепча «Тебя не найдёт никогда полиция, слышишь? Никогда » с этими словами он излился в его тело, а потом продолжил двигаться.