Лес2: Как Летний учил городского в Лесу жить

От переломов Ярика спасло то, что он потерял сознание в самом начале пути. Если бы не расширение русла, он бы благополучно остановился, завязнув в прибрежных кустах, но, взрывы усилили поток, берега обрушились и он кулем скатился вниз, придя в себя только в воде. Чудом вынырнув, он ухватился за корягу, проплывавшую мимо, и смог немного откашляться и вдохнуть. Обнаружив новый путь, вода хлынула бурным потоком, неся с собой все, что могла прихватить. Ярика вертело и мотало. Несколько раз он пытался ухватиться за камни, но только ободрал руки и бока. Внезапно вынырнувшее перед ним бревно чуть не снесло голову. На водовороте пришлось выгребать изо всех сил. Проплывая под деревьями, он хватался за ветки, но они обламывались, оставаясь в руках. Потревоженные речные твари трогали его под водой холодными мордами, скользили боками. Ярик отбрыкивался, колотил рукой по воде и орал, надеясь отогнать самых голодных. В какой-то момент он так замерз и устал, что начал отключаться, не замечая этого. Скорее всего Ярик утонул бы, но кто-то схватил за выступающий из воды конец коряги, на которую он лег грудью, и потащил к берегу. Не сразу, но затея удалась. Протащив по илистому дну, Ярика вытянули на затопленный, поросший травой берег. Передышка. Что-то защекотало в носу, Ярик громко чихнул и закашлялся. Его стошнило речной водой и желчью, тут же уплывшей по течению, он три раза икнул и наконец понял, что больше не плывет. Судорожно хватаясь за траву, он выполз на сухое место и свалился лбом в землю, мгновенно отключаясь. Очнулся от того, что его… ебли. Аккуратно и ритмично, возможно уже давно, так как член в заднице ходил легко и уверенно. А еще очень знакомо. Он попытался собрать в кучу руки и ноги, чтобы приподняться и оглянуться. Ребра отозвались болью, рядом с лицом появилась маленькая ладонь с черными ноготками. Забытый запах щекотал ноздри, в голове постепенно прояснялось и он увидел… картинки! Цветы, Лес с высоты, глазастая сова, звездное небо, и бурлящая река, несущая его в неизвестность. А еще почувствовал страх, отчаяние, надежду и радость, постепенно переходящую в восторг. — Бабочка? — прохрипел он, так и не сумев повернуть голову. — Айгу, — промурлыкали над ухом, и Ярик понял, что это означает “да”. — Стой, я хочу повернуться, — попросил он, потом вспомнил, что мыслями надежнее, сосредоточился, подумал. — Айгу-айгу, — ответила Бабочка и остановилась. Только теперь Ярик понял, что она лежала на нем, прижимала к земле, поэтому и было тяжело дышать. Наконец он смог развернуться и ахнул. Бабочка переродилась. Только не в жуткого монстра, как она боялась, а в более человекоподобную версию себя. Снизу было сложно оценить ее рост, но кажется она стала выше, ноги остались тонкие, но совершенно человеческие, руки тоже. Паутинное платье обтягивало хрупкую фигуру и едва прикрывало солидный член и маленькую морщинистую мошонку. Лицо тоже преобразилось: оно подошло бы и парню и девушке. Слишком крупные для человека глаза гипнотизировали своей чернотой, а изящный золотистый хоботок имел у основания маленькие ноздри. Рот остался таким же маленьким, но губы стали чуть больше, а зубы немного похожими на человеческие, хоть и остались жевательными пластинками. Коричневые волосы топорщились в разные стороны, а на макушке красовались два изящных усика. Таких же коротких, но более тонких, чем раньше. Весь облик был подправлен человеческими генами и только крылья остались такими, как у всех Бабочек. В отличие от привычных Ярику мелких городских насекомых, крылья Бабочек складывались по принципу веера, в компактную гармошку. Чуть раскрытые они заменяли плащ, а раскрытые для полета поражали своей красотой. Крылья его Бабочки были небесно-голубого цвета с пестрым коричневым краем, прятавшим яркий цвет в сложенном состоянии. — Ты такая красивая, — прошептал Ярик и протянул к Бабочке руки. На мгновение он даже забыл о боли в избитом теле, так ему захотелось попробовать ее губы на вкус. Она быстро сообразила, что он от нее хочет, и подалась навстречу. Как и предполагалось, это был тот неповторимый вкус, присущий только Цветам. И Бабочкам. — Айгу, — довольно сказала Бабочка, сползая с него, чтобы расположиться между ног, когда они нацеловались. Ярик вспомнил, что избавился от одежды в самом начале “плавания”, чтобы она не тянула ко дну, и сейчас был абсолютно голым, что оказалось весьма кстати. Бабочка подхватила его под колени и вновь вставила свой член, заполняя и растягивая. Хоботок развернулся, становясь невероятно длинным, и Ярик помог ему попасть точно, куда нужно. Им обоим не помешает немного спермы для поддержки сил. Он еще успел подумать, как так получилось, что он не заметил, как встроился в симбиотическую цепочку Леса, но тут Бабочка начала двигаться, выбивая умные мысли из головы. Закрыв глаза, Ярик отдался наслаждению. Одним разом они не обошлись. Второй раз Бабочка кончила ему на живот и тщательно смазала все царапины и ушибы, предварительно слизав кровь. Это напомнило их первый день после встречи, и как Летний боялся, что Бабочка съест Ярика ночью, раз попробовала его крови. Все оказалось совершенно не так. — Нам надо вернуться в лагерь до темноты, — поднялся на ноги Ярик. — Даже не знаю, успеем ли. Или придется ночевать в лесу, а тут много хищников. — Айгу, — согласилась Бабочка и обошла его вокруг, стряхивая налипший сор. Ее новые ноги подходили для ходьбы гораздо лучше. Она без труда шагала рядом, непрерывно шевеля усиками. — Теперь мы квиты. Я спас жизнь тебе, ты — мне, — сказал Ярик, отводя ветку с пути Бабочки. Она посмотрела ему в глаза, взяла за руку, и к Ярику побежали картинки. Он обрадовался, что теперь им не обязательно совокупляться, чтобы поговорить. С руками было гораздо удобнее. И ее образы стали понятнее. Она рассказала, как переживала уходя в превращение, и как руководила процессом, не дав сознанию распасться полностью. Могло не получиться, но об этом не узнал бы никто. Ей было очень сложно, но она хотела вернуться к своему человеку. Ей никогда не приходилось привязываться к кому-то, но с Яриком все было не так, как с деревенскими. Ярик был добр к ней. Доброта и принятие — самые лучшие ощущения после оргазма. И длятся дольше. Никогда еще Ярику не признавались в чувствах. Из-за телепатической связи он мог быть уверен, что все именно так, как она и “говорит”. Ему стало стыдно, что покинул Бабочку в такой ответственный для нее момент. — Ты мне тоже очень нравишься, — сказал он вслух. — Айгу, — улыбнулась она и тронула хоботком его щеку. Теперь они почти сравнялись в росте и это не составляло труда. В кустах зашуршало, треснули ветки. Бабочка вздрогнула и прижалась ближе к Ярику. — Надо выломать себе дубинку и подобрать острый камень. Другого оружия сейчас нет. Ты можешь полететь вперед и подождать меня в безопасном месте. А еще лучше, если позовешь Дерево. Помнишь то Дерево, что цвело у нашего дома? Оно тут и тоже цвело. Когда Зайцы начали взрывать, сбросило цветы и ушло. Не знаю, может куда-нибудь сбежало. Попробуй найти. Оно здорово выросло и много охотится. Не стань его добычей. Внимательно выслушав Ярика, Бабочка дошла с ним до поляны, расправила крылья и взмыла в небо. Почти сразу же из кустов послышалось глухое ворчание. Шакалы готовили нападение. Ярик уже изучил их тактику. Несколько раз приходилось отбивать лагерь от назойливых хищников. Единственным спасением сейчас было быстро подобрать подходящее дерево и влезть как можно выше. Он метнулся к одному дереву, ко второму, но они были слишком гладкими и высокими, чтобы забраться до первых веток. Попетляв по подлеску, он увидел еще одно дерево. Не такое высокое, как хотелось бы, но крепкое и с доступными ветвями. Разбежавшись, Ярик подпрыгнул и ухватился за нижнюю ветку. Если бы не спешка, он заметил бы, что дерево дрогнуло от его прикосновения. Подтянувшись, Ярик быстро полез выше. Шакалы отличались отменной прыгучестью. Хорошо, что лазить не умели. Теперь вся надежда была только на Бабочку. Смеркалось. Почему-то в памяти всплыло это древнее слово, когда он наблюдал, как солнце садится за горы. Шакалы решили, что никуда он с дерева не денется, оставили двух часовых и пошли искать другую добычу. Даже от двух шакалов голыми руками не отбиться. Приходилось ждать. Чем темнее, тем холоднее. Еще и кровососы одолевают. Ярик грелся, перебираясь с ветки на ветку. То выше, то ниже. Распугал всех птиц, немного подразнил шакалов. Чуть не лишился большого пальца на ноге, решил, что уже наигрался и вновь полез выше. Почему так долго нет Бабочки? Может Зайцы ее подстрелили с перепугу? Они такой диковины не видели, хоть Ярик и рассказывал им про свою жизнь в деревне. Когда совсем стемнело, Ярик уже места себе не находил от беспокойства. И тут дерево приподнялось на корнях и пошло… — Вот это поворот, — вцепился в ветви Ярик и начал ощупывать ствол в поисках маленького дупла. Вдруг и с этим Деревом можно договориться? Не хотелось уехать неведомо куда. Шло оно не очень быстро, временами почти останавливаясь, чтобы пошуршать корнями в траве. По случайному писку Ярик понял, что Дерево охотится на мышей. После кротов мыши казались совершенно несерьезной добычей. Даже смешной. И вообще, это Дерево вело себя гораздо спокойнее. Не пыталось стряхнуть Ярика на землю, не хватало ветвями и корнями. Тихое и покладистое Дерево, не то, что его. Деревья с характерами? Почему бы и нет. Следовало придумать, как их различать. Мысленно он просто представлял Дерево про которое думал, а вот рассказать про них другим и не запутаться — задачка. — Надо дать вам имена!