Тень от солнца (сборник)

Кто же знал, что императорский гарем окажется настоящим раем? Хината тихо мурчал, пока в кожу нежно втирали ароматные масла, расслабляя мышцы массажем. Да уж, он так устал плескаться в огромной купальне для наложников! — Хината, есть разговор. Шоё лениво поднял взгляд, замечая Тсукишиму — одного из управляющих гарема. — Что? — отозвался он, вспоминая, что сейчас время обеда. — Только не говори, что новые сладости подали, а я пропустил это! Хината, что прожил почти всю жизнь в нищете, первое время не верил глазам: такого количества вкусной разнообразной еды он в жизни не видывал. «Наш император Кагеяма Тобио самый щедрый и добрый», — однажды мечтательно пропел один из наложников, и Хината был с ним согласен. Хоть и в глаза не видел этого самого императора. Тсукишима молча сверлил Хинату взглядом, а затем кивком отослал девушку с волшебными руками. — Ты встречал не так давно в гареме… мужчину? Хината сел и вздохнул. Попался этот бедолага. — Да. Его поймали и теперь казнят? Пару дней назад около купальни ошивался какой-то человек, и судя по одежде он не принадлежал к работникам гарема. На нем была военная экипировка, и Хината бы подумал, что мужчина особый стражник, назначенный охранять гарем, но взгляды подлеца выдавали его с головой. То, как он поглядывал на Хинату — возмутило и смутило! Преодолевая страх, Шоё подошёл к нему и посоветовал убираться отсюда, пока охрана не заметила и не убила его на месте. — Хината, — Тсукишима прикрыл глаза и устало прижал пальцы к вискам. — Этот мужчина — его императорское величество. А ты теперь понесёшь наказание за нанесённое оскорбление. Хината приглушенно пискнул. Вот же дурак — сам разрушил своё счастье! Ну, конечно, в гарем невозможно пробраться чужакам! — Меня отошлют обратно? Продадут? Нет, — Хината опустил глаза, — меня казнят. — Тебя не казнят. Сегодня вечером ты танцуешь для Его Величества. Что? Хината испуганно вскинул голову. — Но я не умею танцевать! — Хината, — Тсукишима поджал губы. — Думаю, приказ Его Величества носит иной смысл. — Ты о чем? Тсукишима закатил глаза. — Ты проведёшь ночь с Его Величеством. Не страшно, если ты не умеешь танцевать. Ему нужно от тебя… другое. Кожа лица мгновенно вспыхнула, а тело затопило смущением. Хината проведёт ночь с императором? С тем красивым голубоглазым мужчиной? — Ну, — Хината обречённо прикрыл глаза. — Это моя плата за содержание здесь. Плата за все сладости, что попали в мой рот и… — Тебя никто не спрашивает, — грубо отрезал Тсукишима. — Мне нужно подготовить тебя к вечеру. Собирайся и идём. В гареме все наложники носили лёгкую и почти прозрачную одежду. Но то, во что Тсукишима нарядил Хинату, было трудно назвать одеждой. Мелодично звенящие украшения, драгоценные камни, нити из золота, оплетающие тело Хинаты — их было больше, чем прозрачной ткани, прикрывающей интимные места. — Ты ведь видел, как танцуют другие? — наставлял Кей, пока они направлялись в опочивальню императора. — Просто повтори. — Легко сказать. Они остановились у дверей. — Ты должен постараться, чтобы заслужить прощение Его Величества. Хината постарается, но каким образом, если он ничего не умеет? Ни танцевать, ни… ублажать. Тяжёлые двери распахнулись, и Хината нерешительно прошёл внутрь. Как и ожидалось покои императора были огромные, а сам Кагеяма восседал на подушках и трапезничал. У Хинаты заурчало в животе — он не обедал и к тому же не успел поужинать. Хината почтительно поклонился. — Хината Шоё, — глубокий низкий голос будто пробовал на вкус имя своего наложника. Темно-синие одеяния императора были расшиты золотыми линиями. Он слегка наклонился, глядя на Хинату снизу вверх. — Станцуешь для меня? — Д-да, — Хината для убедительности кивнул. Несколько раз. Неожиданно заиграла музыка, и Хината сообразил, что музыканты находились в смежной комнате. Хорошо. Он сделает это. Он станцует и останется в гареме. Он отдастся императору и останется в гареме. Так и будет. Звенящие украшения придавали уверенности. Хината, правда, старался — двигался плавно, изгибал пальцы, водил бёдрами, кружился. А заметив улыбку Кагеямы, улыбнулся в ответ — весело и искренне. Император смотрел внимательно — взгляд его порхал, разглядывая ноги, живот, лицо… Хината не слишком задумывался о своей внешности, но прямо сейчас он чувствовал себя красивым. Он широко улыбался и тёплые щёки становились горячее. Наконец, музыка утихла, и Хината остановился. Он часто дышал и смотрел на императора с предвкушением — что же он скажет? — Я никогда в жизни не видел, чтобы так плохо танцевали, — император продолжал улыбаться, когда произносил это. Хината закусил губу. Он расстроенно вперил взгляд вниз, разглядывая узор на ковре. — Ты голодный? Присоединяйся. А теперь Хината ещё и смутился. Не смея поднимать взор на императора, Хината сел рядом. — Я найду тебе учителя, — сказал Кагеяма, когда Хината вгрызся в сладкий пирог, — чтобы он научил тебя танцевать. Хината удивлённо посмотрел на Кагеяму, вместе с этим облегченно выдыхая. Похоже император не собирался выдворять его из дворца. — Я буду стараться, Ваше Величество. Я научусь. Хината сложил руки на колени, когда император придвинулся, очень близко. Его пальцы едва уловимо коснулись того места, где плечо переходит в шею, и плавно скользнули вниз. Кожа Хинаты покрылась мурашками. А сам он шумно выдохнул, когда губы императора нашли чувствительно место за ухом. Затем всё неожиданно прекратилось. Кагеяма как ни в чем не бывало вернулся к еде. — Буду ждать тебя завтра. — Завтра? — Да, Шоё. Ты будешь приходить ко мне каждый день, пока не научишься танцевать. — Кагеяма с доброй усмешкой посмотрел на него. — Боюсь, это затянется надолго, ведь я очень придирчивый. Хината подавил улыбку. «А я буду очень плохим учеником».