Камилла

Ночью двадцать пятого октября, возвращаясь в общежитие, шёл, трясясь от прохлады осенней ночи, по совершенно пустой театральной площади студент Рома. Он был среднего роста. Типично для любого студента он выглядел небогато, грязные, местами протертые чёрные кожаные ботинки, кофта тёмного цвета, пропахшая приятным запахом ароматного табака, светлые волосы и зелёные глаза. Его взгляд сильно изменился за последнее время. Его глаза больше не отражают мечты и амбиции, в них лишь усталость и тоска. Уже было дойдя до поворота к своему тёплому убежищу он осознаёт, что время уже три часа ночи и двери общежития уже накрепко закрыты крайне неприятной и бабушкой-вахтершей. Это было большое девяти этажное здание. Под покровом ночи общежитие выглядело как заброшенное место, изгнанное из мира живых. Темные тени, беспокойно пляшущие по его фасаду, создавали впечатление живого существа, готового поглотить любого неосторожного прохожего. Крыша общежития казалась местом, где обитают тени и зловещие силы. Старые антенны и вышки выглядели как кости древних чудовищ, погребенных под кровом ночи. Мерцающий свет фонарей на крыше создавал призрачные отражения, словно призывая души усопших. Изначально монолитное здание как изгой стояло среди резных красивых исторических зданий города. Уже не в первый раз Роман возвращается так поздно, но именно сегодня там сидит этот Цербер, который в отличие от других вахтерш, не пустит его, даже если упасть к её ногам. Это лишь разожжет в ней чувство власти над ним, и она решит в очередной раз написать докладную на его имя коменданту этого общежития женщине по фамилии Карп, о том что Роман Алексеевич не соблюдает правила общежития, также он обязательно в этой докладной она упомянет, что студент второго курса неоднократно был замечен за курением на пожарной лестнице и не собирается исправляться. Вахтерша выглядела как призрак из кошмара, её короткие черные волосы словно пламя, окружавшее её лицо с острыми чертами. Её глаза были глубоко посажены в орлином профиле, испускали холодный блеск, словно два угольных огня, готовых поглотить неверных. Её кожа была бледной, словно мраморная статуя, без единого следа улыбки или доброжелательности. От её присутствия веяло холодом и угрозой, словно она была послана из самых глубин ада, чтобы стереть любое проявление человеческой слабости. Когда она проходила мимо, воздух словно застывал в ожидании её следующего приказа. Её присутствие было как тень, мрачная и непроницаемая, окутывающая всех вокруг тьмой и страхом. Одетая в строгий униформу, она напоминала жестокую фигуру из старинного фильма ужасов, где каждый её шаг звучал как приговор. Её руки были холодными и безжалостными, словно железные когти, готовые схватить и не отпустить жертву. Поскольку Карп дала последний шанс на исправление, и чтобы не вылететь жить на улицу, Рома решил вернуться на театральную площадь и ждать до утра. Совершенно пустая дорога, ни людей, ни машин, ни единого звука. Мигающие лампы, холод и ощущение, что за ним кто-то идёт. По бокам от Ромы были дома и широкая дорога переходящая на конце города в трассу. Это был исторический центр, но именно сейчас он проживал не самое лучшее время жизни. Дома потеряли свой красивый исторический облик, местами с них осыпалась краска и обнажились старые дореволюционные кирпичи. На некоторых домах так и остались деревянные окна из прошлого века. В них можно было видеть лишь пустоту. Ни мебели, ни цветов на подоконнике, лишь изредка может показаться лицо старой изжившей свой век жуткой с тёмными как пустота глазами бабушки. И ветер словно шёпот красивой молодой девушки пронёсся около его ушей и произнёс его имя. Страх наполнили глаза Ромы, и он решил обернуться. Но позади была лишь темнота и мигающий старый тусклый фонарь. Справа от него была арка дома ведущая во внутренний двор, вглядываясь в темноту под ней решил, что время достать очередную сигарету. Он достал из кармана железный портсигар и бензиновую зажигалку с принтом девушки с длинными фиолетовыми волосами. Закурив сигарету страх постепенно отступал и Роман решил продолжить идти в сторону площади. Проходя мимо мелких торговых киосков он обратил внимание на вывеску табак и решил подойти рассмотреть ассортимент. Киоск с сигаретами стоял на углу улицы, словно островок света среди ночного города. Высокие полки были уставлены разнообразными упаковками сигарет, от классических марок до экзотических брендов. Задний свет подсвечивал вывеску «Табачные изыски» изнутри, создавая призрачные тени на стеклянной витрине. На стойке киоска стояла старинная кассовая машина, издающая характерный звук при каждой продаже. Стеклянные банки с разноцветными спичками и зажигалками украшали прилавок, создавая яркие акценты на фоне темного интерьера. Подойдя к прилавку он почувствовал чьё-то холодное дыхание. Это заставило его посмотреть назад. Не заметив абсолютно ничего странного позади себя он обернулся снова на прилавок, за стеклом он вдруг на мгновение увидел две красные точки, моментально растворившиеся как только Рома поймал их своим взглядом. Он было бы уже подумал что сходит с ума, поэтому решил ускориться чтобы хотя бы иметь некоторое общество с нищими спящими на скамейках людьми на театральной площади. Наконец пройдя тёмную улицу перед торговыми киосками, Рома вновь оказался на театральной площади. Ему стало спокойнее от вида лежащих на скамейках и на лужайке, окружавшей небольшую площадь перед театром, нищих. Один такой лежал на скамейке напротив той что сел Рома. Его одежда была оборвана и грязная, словно он никогда не знал тепла и комфорта. Старый пиджак с потертыми локтями и зацепленными за него клочьями ткани служил ему как одеяло в эту холодную ночь. Лицо нищего было измождено и истощено, отражая долгие годы лишений и страданий. В его морщинистых чертах проступала усталость и отчаяние, словно он уже давно потерял надежду на лучшее. Под глазами виднелись следы бессонных ночей и борьбы за выживание. Над его головой на спинке скамейки как на жердочке сидел его верный спутник-голубь, такой же драный и неотесанный как и его хозяин В центре небольшой площади стоял старый фонтан. Рома уже давно не видел его в действии. Кажется более полугода назад, когда у него был большой перерыв между парами, он решил просидеть по тёплым весенним солнцем, на той же самой скамейки на которой сейчас лежал нищий. Именно в тот момент будто бы фонтан ждал его прихода, будто только Рома ему нужен был для того чтобы показать своё величие. Однако с тех пор фонтан ни разу больше не просыпался, но Рома сохранил традицию приходить сюда и просто сидеть или курить, наблюдая за бегающими по краю фонтана детьми будто бы специально раздражающих его, чтобы заставить его ответить им. Сам фонтан представлял собой стоящие по кругу театральные маски. И как по иронии Рома каждый раз сидел под взглядом маски трагедии. Просидев так около десяти минут он решил пройтись до больницы, в которой у него бывали пары, именно туда Рома должен отправиться завтра, если конечно с утра ему хватит сил поднять с себя с кровати. Если бы не таинственный закуток улицы со старыми деревянными домами, искаженными временем и покрытые плесенью, выглядящие как призраки из прошлого. Из их треснувших окон льеться бледный свет, создавая игру теней и фигур, словно призывая духов мертвых к живым. На этой улице время кажется остановившимся в ожидании новой жертвы, словно каждый шаг приводит к ближе к страшной правде или кошмару. Ночью здесь царит зловещая магия, словно заставляя Рому окунуться в пучину тьмы и столкнуться с самим злом. Именно это место приведёт его к последствиями хуже самой смерти. Пройдя дальше по этой улице он оказался лицом к лицу с этим кошмарным замком. Сквозь железные прутья его жуткого забора виднелся внутренний двор и небольшой кусочек сада, находящегося непосредственно за замком. Дорога от калитки к этому дому была выложена разного размера камушками и аккуратно огорожена от бордюром от потерявшего свой яркий цвет жёлтого газона. С внутренней стороны забора росли красивые красные кустовые розы. Их цветки казались словно капканами, привлекающими своей яркостью и красотой, ярко-алый цвет которых напоминал ему глаза некогда заставлявшей замирать его сердце девушки. Аромат роз, который обычно ассоциируется с нежностью и красотой, но в темноте этого замка приобретал оттенок мертвенной сладости. На веранде дома стояли небольшие статуи напоминавшие своим видом гаргулий, державших в пасти старые зажженые керосиновые лампы. Он решил подойти ближе и возможно даже сорвать цветок. Подойдя ближе и уже просунув руку сквозь прутья старого железного забора, вдруг услышал звук похожий на смех девушки доносящийся со стороны сада. Страх на секунду наполнил сердце Ромы, но не смог удержать его от того чтобы сорвать цветок. Оглядевшись он заметил единственное окно второго этажа замка из которого выходил свет. Оно выходило как раз на внутренний сад замка. Рома стал искать глазами возможность обойти замок со стороны и проникнуть в сад, чтобы заглянуть в то самое окно и получить возможность увидеть ту самую девушку смех которой он услышал минуту назад. Справа от замка находился бурьян, пройдя через который можно было бы оказаться прямо напротив желанного окна. Рома наполнился решительностью пролезть сквозь старый бурьян и увидеть лицо девушки. Резкое неаккуратное движение и на лице парня остаётся большой след, видимо когда то этот бурьян был кустом шиповника, а может и вовсе одичавшая роза. Рома вышел к небольшому закутку, отделяющему забор соседнего заброшенного дома от прутьев сада, в который от так стремился попасть. Забор казался непроходимой преградой для достижения его цели. На его счастье в этот закуток выходила старая, на вид наверняка скрипящая калитка. На старой калитке, окутанной покрывалом тьмы, висел древний плащ, словно призрак, проникший сквозь щели времени. Его ткань была черного цвета, как ночной мрак, поглощающий свет и тени. Под лунным светом плащ казался живым, словно обретший собственное дыхание. Он волновался и колыхался под прикосновением ночного ветра, создавая призрачные танцы своих складок и скрытых углов. По всей видимости, плащ был стар и изношен, его края потрепались и оборвались, словно стремительные крылья времени. На его поверхности мелькали бледные следы прошлого — пятна от дождя, пыли и как будто капель крови. За краем плаща Рома увидел на другой стороне калитки механизм поднимая который можно было бы её открыть. Оглядевшись вокруг он не нашёл ни одной толстой веточки которой можно было бы поддеть механизм, поэтому Рома решил в карманах старого плаща. Но то что лежало там заставило его задуматься о смысле своей жизни. В глубине карманов старого плаща лежал местами уже заржавевший окаймленый засохшими каплями крови нож и старая жёлтая с загнутыми углами записка. Её текст гласил: Дорогая Камилла, Если ты сейчас это читаешь, значит, я уже ушел в ночь, оставив тебе эту записку. Я знаю, что ты — вампирша, обладающая силой и красотой, которые не подвластны времени. Ты всегда была моим светочем во тьме и моим ангелом в ночи. Ты — часть древнего мира, где тайны хранятся в каждой капле крови. Но не забывай, что истинная мудрость — это не только знание, но и способность применить её против слабых и уязвимых. Сквозь века и тьму я вижу тебя, мою внучку, силу которой нельзя недооценивать. Ты несешь в себе наследие нашего рода, но помни, что......... Дальше текст записки было не разобрать и лишь внизу виднелась приписка: Не позволь отцу запереть тебя в этом месте так же как заперь здесь мать. С любовью, твой дедушка. Прочитав записку, Рома почувствовал сильное головокружение. Дальше всё как в тумане, попятившись назад он словно бы оперся на чье-то очень мягкое плечо. Мягкие руки обхватили его плечи. Страх внутри него уже как будто бы отступил и он даже забыл зачем пришёл сюда. И вот Рома уже почувствовал чьи-то волосы, приятный аромат ванили и резкое шипение в ушах как что-то острое словно две иглы вонзились в его шею. Конец первой части.