Комплекс отца: Сборник драбблов

— Аластор. На самом интересном. Радио-демон только успел занести нож и просмаковать на кончике языка увядающую жизнь, как низкий тембр позвал его по имени. Он разлепил глаза, едва подняв налитые свинцом веки, и сосредоточил взгляд на Вэгги, стоящей около кровати. Грешник привстал, сонно осмотревшись. Судя по фазе алого свечения, обрамляющего плотные шторы, время — глубокая ночь. Рядом тихо посапывал Люцифер — казалось, падшему ни по чём нахождение постороннего в их покоях. — Чего? — Вышло грубее из-за сонливой хрипотцы, но демон не спешил рассыпаться в извинениях. — Я хочу пить, — с нажимом сказала бывшая истребительница, устроив ладонь на округлом животе. Оленьи уши медленно, но верно, припали к затылку. С тех пор, как Вэгги переехала в замок, она с каждым месяцем всё яростнее эксплуатировала Радио-демона. Как водится, прислугу распустили уже давно, ведь и Люциферу не нравилось пребывание посторонних настолько близко к нему, и Аластору не доставляло удовольствия наличие незнакомцев на своей территории. Чем дальше рос живот, тем больше становилось требований: девчонка, не будь дурой, испытывала судьбу на грешнике, чьи руки были плотно связаны. Не будь она женой Чарли и не носи она её ребёнка, он бы давно избавил себя от проблем. Начиналось всё весьма легко. Периодически, Вэгги просила Аластора о мелких одолжениях, вроде подай и принеси из соседней комнаты. Однако, как говорится, чем дальше в лес, тем больше дров. Дни складывались в недели, девушка хорошенько просмаковала безотказность второго отца своей благоверной, и понеслась во все тяжкие. Интересно, какое оправдание на сей раз? Ступеньки слишком неступенчатые? Или поход дальше, чем до уборной, вызывает кризис у беременной? Оверлорд, скрипнув зубами, тяжело поднялся, опершись на домашнюю трость и кутаясь в халат. От недосыпа плыло перед глазами, и жажда крови возрастала в геометрической прогрессии с каждым новым словом. — Ещё, было бы неплохо что-нибудь перекусить, — ровным тоном говорила падшая, следуя за демоном по пятам, но не дальше лестницы вниз, из-за чего пришлось повысить голос, дабы тот точно всё услышал. — Хочу тосты с малиновым джемом! Нет… Лучше с абрикосовым! — У нас нет абрикосового, — не без раздражения процедил Аластор сквозь оскал. — … Купи? Прелесть душевная. Его планы, как повелось нянчиться с Морнингстарами, с завидной регулярностью летели в пизду. Предложив Чарли идею с переездом, он надеялся на то, что Люцифер с лихвой хлебнёт беременных реалий и впоследствии выкинет из головы безумную идею о совместном потомстве, однако, вместо наслаждения муками супруга, он сам оказался в этом адском котле, всё больше и больше убеждаясь в том, что заботы в нём — кот наплакал, и подобная семейная жизнь не подходит его формату. Капля надежды на супруга была: всё же, каким-то же чудесным образом он пережил одну беременность? А ведь, Лилит, скорее всего, была намного хуже и капризнее Вэгги. Однако, время шло, Люцифер с каждым днём всё меньше появлялся в «зоне поражения» невестки, и на плечи Радио-демона легла едва посильная ноша. Хотелось сыпануть на чёртовы тосты яду, но… Нет, нет. Держим себя в руках. — Купи абрикосового джема. Он нужен сейчас. — Рехнулся? — Пропитый голос Хаска на том конце трубки так и сквозил раздражением. — Ты время видел, ублюдок? — Да, твоя душа больше не принадлежит мне, но кто уверил тебя в мысли, что я не смогу заполучить её вновь? Я приду тогда, когда ты меньше всего ожидаешь, выверну наизнанку всю твою сладкую жизнь и переломаю ноги, оставив ползанье на коленях единственным доступным бонусом в твоём ничтожном обывании, а после… — Алло, детка, — голос Энджела прервал тираду Радио-демона, и тот запнулся на полуслове, смаргивая демоническую тьму с глаз. — Я понял, что ты от моего парня живого места не оставишь, но в чём срочность? — Купи джем, дорогуша, — Аластор отчеканил каждое слово, растягивая жёлтый оскал. — Иначе, благоверная твоей королевы вынесет всем нам голову, и не видать тебе хороших выходных, как своих ушей. — Технически, у меня нет уш… Не став дослушивать, грешник раздавил смартфон в пальцах, выбросив крякнувший на прощание девайс в урну. Не страшно, Люцифер купит новый. Хотелось разнести всю кухню, но Аластор вовремя сдержал порыв, сжав навершие трости и опустившись на стул. От злости аж нога заныла. Как и ожидалось, Энджел оказался более продуктивным собеседником, и уже в течении получаса звонок у главных ворот разразился трелью плачущих утопленников, возвещая о прибытии курьера. Бедный парень из города Каннибалов, явно работающий на полставки, ретировался быстрее, чем Радио-демон успел показаться в его поле зрения. Аластор дохромал до калитки, забрав картонный пакет, набитый джемами, кажется, лет на десять вперёд, и вернулся в дом. * — Аластор! Радио-демон чуть ни проглотил зубную щётку от неожиданности, закашлявшись. — Аластор! Рука дрогнула, рассыпав молотый кофе мимо чашки. — Аластор! Глаз нервно дёрнулся, книга захлопнулась. Аластор, Аластор, Аластор, Аластор. Он и не думал, что однажды настанет момент, когда собственное имя будет вызывать у него отвращение. Вэгги не давала ему прохода, заваливая всё более изощрёнными просьбами. То «Пошли, мне надо понюхать асфальт в городе Каннибалов», то «Хочу рукколу, хоть и не знаю, что это». «Дай потрогать ухо», «Меня бесит, что у тебя есть локти», «Почему небо красное?», «Хочу понюхать Импа», «Дайте лизнуть ус Валентино». Люцифер зашевелился лишь тогда, когда у его супруга случился нервный срыв, и взял все неудобства на себя, щебеча с Вэгги о беременности Лилит. Увы, это только больше давило на Оверлорда, и накопленная злость очень скоро нашла свой выход. Люцифер мог получить даже за слишком шумное дыхание, от чего Аластор стал всё чаще ночевать в своей комнате, не желая ни с кем контактировать. И всё же, мысль о том, что он подвергает риску собственный брак, скреблась где-то в глубине его сознания. Хоть и сил уже не было. «Зайди ко мне» Отправив сообщение с нового смартфона, Аластор тяжело вздохнул, откинувшись на спинку кресла. Луи Армстронг, поющий через граммофон, уже не так хорошо успокаивал, а алкоголь уже не лез — одного стакана виски хватило, чтобы понять, что расположенность к хмельному вечеру сегодня нулевая. Люцифер пришёл почти сразу, постучав. — Заходи, — устало сказал грешник, потирая висок двумя пальцами. Самая сложная часть его семейной жизни — просить прощения. Эгоистичный Радио-демон почти всегда уверен в своей правоте, но глупостью не слыл, понимая, что в сложившейся ситуации вина лежит и на его плечах. Трость печально скрипнула под натиском веса, и её владелец встал, чуть покачнувшись — руки мужа уже поддержали под локоть, и от этого жеста лишь больше заскребло в сердце. Они молча смотрели друг другу в глаза, но в этом молчании слов было больше, чем в самом задушевном разговоре. «Прости» — сказано жестом костяшек красных пальцев, огладивших бледную скулу. «Да» — последовал кивок Люцифера, и тот закрыл глаза, склонив голову к чужой ладони. Аластор знал, что делать дальше. Годы подле друг друга научили его многому, открыли ранее неведомые грани. Тёмные кончики рубиновых волос пощекотали лицо и плечи падшего, и тот подался вперёд, прижимаясь к серым губам в тягучем поцелуе. Это был первый раз, когда грешник позволял подобное в своих покоях. Раньше он охранял эту территорию, не разрешая Люциферу даже дышать в сторону секса, но сейчас все его принципы летели к чертям собачьим, заменяясь желанием удовлетворения тоски по мужу. — Ах… — Тихо прозвучало над ухом бывшего короля, когда его руки скользнули по пояснице Оверлорда. Получив это негласное разрешение, Люцифер вложил чуть больше настойчивости в каждое своё действие, и вскоре они оказались на кровати, целуясь так страстно, словно это был их последний раз. Однако, на сей раз Аластор не позволил супругу управлять процессом, и уложил его на спину, садясь сверху. Падший простонал, почувствовав жар, и впился пальцами в острые бёдра, помогая партнёру «танцевать» на нём и, пусть и немного, но облегчая давление на его больную ногу. В их стонах затерялся оклик Радио-демона по имени, но острый слух вмиг заставил оленьи уши навостриться. Люцифер был слишком занят созерцанием своего прекрасного мужа, а вот Аластору не доставило ни малейшего дискомфорта происходящее. Он знал, что Вэгги, не ожидавшая увидеть такую картину, застыла в проёме приоткрытой двери. Пусть знает, что она в их доме, и что у них есть право на частную жизнь. Не всегда же плясать под её дудку. В эту ночь, Аластор был в каком-то особом расположении. Очень скоро, Люцифер задыхался собственными стонами, впиваясь зубами в подушку и поднимая бёдра, утопая в шумном дыхании супруга и звонких шлепках кожа о кожу. Они оба выжали друг друга до последней капли, и лишь после успокоились, уснув на разворошенной кровати самым крепким, за последнее время, сном. * Утренний кофе за чтением свежей газеты — что может быть лучше? Из приёмника играла спокойная мелодия, настраивающая на философское начало дня. Аластор периодически забавно двигал ухом, реагируя на возню Люцифера у раковины, и наслаждаясь ти-ши-ной со стороны Вэгги. Ночью, они столкнулись взглядами: бывшая экзорцистка точно знает, что Радио-демон её заметил, и, видимо, увиденное настолько поразило тонкую душевную организацию, что она так до сих пор и не пришла в себя, уж точно не для очередных безумных просьб. — Ещё блинчиков? — Люцифер лучезарно улыбнулся, и, не получив ответа, склонил голову к плечу. — Мэгги? Оверлорд тут же выглянул из-за газеты, очень красноречиво посмотрев на экс-короля. Тот тут же прыснул и отмахнулся: — Да шучу я! Вэгги, да… Вэгги. Девушку встряхнуло обращение по имени, и она глянула на падшего, как-то слишком быстро уткнувшись обратно в свою тарелку. — Нет, спасибо… — Пробурчала она. — Ну, — на лице мужчины отразилось искреннее беспокойство, — ты чего? Ты беременна, дорогая, тебе сейчас нужно есть за двоих! — Я и правда наелась… Спасибо. Он предпринял ещё пару неудачных попыток положить ей добавки, но как-то не срослось. После завтрака, Вэгги отправилась отдыхать, а двое мужчин засобирались по делам в город. Аластор любил такие дни: он предпочитал держать происходящее на личном контроле, следя за тем, как Ад меняется. Раньше, ещё до бытности консортом, он часто гулял по разрушенным улицам, пугая местных жителей и подслушивая интересности то тут, то там. Увы, вот уже сколько лет кряду дальше греть уши не получалось, ведь, пусть и без охраны, но их с Люцифером фигуры уж слишком узнаваемы, и никто не хотел сболтнуть лишнего. В любом случае, чем тухнуть в четырёх стенах, лучше заняться полезным времяпровождением, тем более, супругу нужна новая бумага для чертежей и ещё какая-то дребедень, в которой Радио-демон понимал ровное нихрена. В Пентаграмм не так много магазинчиков «для души», что в прямом, что в переносном смысле. Уголок для творческих натур они нашли с боем, до того обойдя не самые злачные места и практически отчаявшись наткнуться на что-то действительно стоящее. Заведением владела девушка-Имп, которая, завидев королевских персон, едва не упала без чувств прямо по центру скромного зала, однако, профессионализм всё-таки взял верх, и она успела задать пару вопросов прежде, чем Аластор одарил её не самым добрым из своих оскалов и порекомендовал не мешать и дать пространства. — Такая прикольная! — С искренним восторгом сказал Люцифер, крутя в руках линейку, внутри которой, за защитным стеклом, плавала вода с блёстками. — Зная твою аккуратность, эта вещица и недели не протянет, — справедливо заметил демон, последние минут пять держа в руках 0.3 и 0.5 ручки и силясь понять, в чём, кроме цены, у них разница. — Пожалуйста, Ал, — почти взмолился падший, тряся перед грешником линейкой. Пусть золотая карта и принадлежала Люциферу, финансами в их семье распоряжался Оверлорд, зная невероятную тягу своего супруга к необдуманным и бесполезным тратам. Ему хватило однажды около недели лаяться со службой поддержки Йелпа, которая, без лишних вопросов, организовала две грузовые машины к их воротам. Когда курьер, трясясь от страха, протягивал Аластору листочек накладной для подписи, демон открыл задние двери и застыл: кузов был доверху наполнен пластмассовыми полыми шариками! Бывший король, увидев пост Вельзевул с купанием в сухом бассейне, очень захотел организовать подобное в замке. Даже идентичный купальник заказал, а на вопрос, кому и на кой хуй (или чей), ответить так и не смог. Сначала делает, потом думает, в общем. — Нет. — Ну пожа-а-алуйста, — он заныл с таким усердием, что Аластор невольно бросил взгляд на владелицу магазинчика, проверяя уровень испанского стыда у последней. — Я очень хочу эту линейку… — Ты через несколько месяцев дедом станешь, какая, к хуям, линейка с блёстками?! — Грешник тяжело выдохнул, надавив пальцами на переносицу. — Но… Но ведь… — Аргх, ладно! — Проще сдаться, чем спорить. — Но твой лимит на бесполезную херь исчерпан на ближайший месяц. Люцифер, более чем удовлетворённый условием, радостно побежал к кассе. Они оба знали, что Аластор всё равно сдастся через неделю-другую, желая порадовать его всякими безделушками. Сложнее поиска художественного оказался поиск детского. В кругу Гордыни, где в основном жили грешники, таких магазинов не существовало по определению, поэтому Люцифер, пользуясь властью, легко провёл супруга в круг Похоти, ведь там, где секс правит балом, его последствия тоже не редкость. Асмодей, узнав об их визите по геолокации последней фотографии, сделанной на фоне высотки офиса Страсти, позвонил и радостно предложил пропустить чашечку-другую чая, но мужчина, видя, как хромота мужа с каждым получасом становилась всё более заметной, вежливо отказался, ссылаясь на загруженность. Аластор механически унял тик, потерев глаз. Все, кому ни лень, исподтишка фотографировали их, стоящих среди стеллажей с одеждой для грудничков. Он ненавидел видоискатели, и так и не смог привыкнуть к их возросшему количеству после замужества. Куда бы он ни пошёл, что бы ни сделал или сказал, его везде преследовали ушлые журналюги и обычные аборигены, желающие урвать свою долю славы в интернете. Позже, в новостной ленте популярной социальной сети появятся теории о пополнении среди Морнингстаров, в котором ни Чарли, ни Вэгги участия не принимали. Благо, аскетичный Радио-демон не зарегистрирован. — J’en ai assez [Я устал], — спустя какое-то время говорит грешник. Он всегда переходил на французский, когда случались «перегрузы». — Tu veux rentrer chez toi, non? [Ты просто хочешь домой, верно?] — Люцифер переложил все пакеты в одну руку, чтобы взять супруга под локоть и немного помочь ему уменьшить давление на больную ногу. — Oui [Да], — грешник даже не стал препираться, приняв помощь падшего. — Et vite [И побыстрее]. Более ничего не говоря и не спрашивая, бывший король легко подхватил грешника на руки, предварительно отдав тому пакеты с накупленным, и расправил крылья. Вернувшись в замок, первое, что они услышали, — оклики Вэгги со второго этажа. Аластор вздохнул с такой тяжестью, что Люциферу на мгновение показалось, что та легла на его плечи, и вознамерился идти, как супруг остановил его ладонью, устроенной на плече. — Я сам, — с мягкой улыбкой сказал он. — Иди отдыхать. — Но… — Оверлорд даже опешил. — Ты уже достаточно повозился. Да и… Мне жаль, что я так поздно пришёл тебе на помощь. С этого дня, положись на меня, хорошо? Падший привстал на носочки, оставив на серой щеке лёгкое касание поцелуя, и, засучив рукава рубашки, крикнул: «Иду, Мэгги!», поднимаясь по лестнице. Коверканье её имени стало уже чем-то вроде забавной семейной шутки. Радио-демон смотрел ему вслед, так и оставшись стоять с пакетами в холле. «И всё-таки, я его люблю»