R + A

-Всего лишь танец, Кехлер, я не собирался спать с женщинами, которых впервые вижу! Бирюза глаз напротив, красноватых то ли от злости, то ли недосыпа, казалась ледяной подобно айсбергам. Злой излом темных бровей, сжатые в линию губы. Ревнивая бестия сопела, как бык. Даже ноздри дернулись и зубы вдруг прикусили нижнюю губу. -Конечно, Ади, - едва не проскрежетала эта "жертва измены", вдруг резко отвернувшись от "изменщика" к скляночкам и колбам на столе. - Хотя, кто это мне зимой говорил - "Рюдигер, я люблю женщин! Ничем не напоминающих вас, между прочим!"? Как мне теперь не бояться? Адольфу захотелось ударить себя по лбу ладонью и заржать, как сволочь. Кофе в ладонях, к счастью, погасило и первый, и второй порыв. Отложив спасительную чашку на столик за спиной, штандарт фюрер сжал так норовящие растянуться в широченную улыбку губы и шагнул ближе. Рука его, облаченная в черную кожу перчатки ласково легла на плечо доктора. Уже добрый знак, что ее не сбросили, только фырнкули на грани слышимости. Ади позволил себе смять накрохмалено-белую ткань халата, прежде чем подал голос: -То есть, ты реально думаешь, что я хочу найти супргу, а тебя... Кхем... С тобой развлекаюсь едва не каждую ночь (и день), потому что мне делать нечего? - он картинно наклонился, любопытно заглянув а лицо. -А хрен тебя знает, может и нечего - синички в лесу закончились, например. Фотографировать ничего не осталось, - выплюнул Кехлер, даже не соизволив посмотреть на "предателя". -Не облейся кислотой, - машинально напомнил ему Адольф, следя за чем-то шипучим в колбе. - Угу, мне есть дело до твоего здоровья, да-да, - Штрассер подался ближе, ткнувшись губами в плечо. Из-под длинных ресниц взгляд мазнул чуть-чуть теплее. Очень чуть-чуть. -Но ты не отрицаешь, что женщины тебе сильнее нравятся? - убил на корню все надежды на скорое перемирие сам Рюдигер. -Отрицаю, - кивнул Штрассер. - Мне никто не нравится, кроме тебя, гадость ты моя, - он постарался обнять, но с его рук грациозно вывернулась, умудрившись при том, не сбить ни одну колбу. - То есть, я люблю только вас, доктор, - вспомнил он, насколько конкретно желательно успокаивать учёных. -Не верю я, - сообщили беззаботно пожав плечами. - Как верить твоим словам? - Кехлер склонил голову на бок, словно синичка. - Кто мне сам говорил - "Ты, что, Рюди, я ни с кем не танцую! Какие девушки? Ой, фу-фу, эти танцы и обжимания", - Рюдигер в крайней степени хорошо передал интонации. - А тут такой танцор из вас прекрасный оказывается. Ухажёр галантный..., - он аж рыкнул. -А кто обжимался с Гюнтером на импровизированном выступлении? - с улыбкой напомнил ему Ади. Сцена ревности веселила что ни минута то больше. Вновь потянувшись к чашке ещё горячего кофе, надхлебнув, Адольф упёрся попой в столешницу и мазнул по лицу ученого насмешливым взглядом. -Я делал это тебе назло, - многозначительно пожал плечами Кехлер, впрочем, с тенью такой же ехидной улыбки. -Всегда знал, - удовлетворенно хмыкнул Ади. Тишину, разбавляемую шипением загадочного препарата в колбе, нарушили тихие шаги. Кехлер понуро подошёл вплотную, ткнулся лбом в плечо. Жалко так. Следом Адольфа обняли и горестно вздохнули в воротник - кожу под плотной тканью пиджака обдало теплом дыхания. -Но ты не прощен, имей в виду, - мрачно сообщил Кехлер, погладив ладонями по лопаткам. -Да-да, я очень коварный тип. Как меня простить? - согласился Адольф, вновь отставляя чашку на стол и целуя в милейше розовое ухо, вызывая стаю мурашек по белоснежной коже выглядывающей над воротником. - Кстати, танцевал я не по своей воле, - напомнил он, сминая под руками костлявые плечи. - Иначе сдались они мне, эти гости, - он перешёл на шепот, тычась губами туда же, выпрашивая это желанное "прощение". - Меня просто попросили. Рюдигер поежился (наверное щекотно было) и издал вопросительное мычание в воротник, так и не подняв головы. -Франческа, да, - кивнул Адольф. - Плохая-плохая Франческа, такое просить! - уточнил он, гладя по всей спине, от плеч до пояса халата. Сам не понял, смешно ему от развернувшейся драмы или вправду жалеет обнаглевшего ревнивца. -Но ты согласился, - многозначительно рыкнули под ухом. - Мог бы и отказаться... -В следующий раз только с тобой пойдем на семейные праздники, - заверил внезапно Алольф, пресекая шоком абсолютно все пути к теме "А зачем ты идешь на поводу у людей? А ещё штандарт фюрер, железная воля и все дела!". -Не пойдем, - мотнул головой учёный, впрочем, прижимаясь теперь куда теплее, щекой, и крепче сцепив объятия. -Почему же? - Адольф зарылся пальцами в короткие волосы на затылке, принявшись задабривая почухивать. -У меня платья нет подходящего, - Кехлер умел моментально менять эмоции, как только отпускала волна печали - сейчас эта белобрысая задница именно так и рассмеялась куда-то в шею, позволяя себя до хруста костей зажать в тискать объятий. -Я тебе его куплю, обязательно. Но ты пообещаешл надеть, - кивнул Адольф, подозревая, что наконец-то тут закончили драматизировать. Снова целуя в ухо, мурлыча что-то ещё, что-то про самого красивого доктора и тому подобную правдивую чепуху. Рюди такое нравилось. Адольф оставался в выигрыше ещё больше - никогда в жизни никто не нуждался в нем настолько, как этот удивительный человек. И Ади льстило, очень сильно льстило. Особенно, когда любимая особь устраивала грандиозные спектакли, до дрожи боясь его потерять.