R + A

Вторым пунктом в плане отпуска Штрассера значилось наведать любимую сестрицу. Франческа обитала в соседнем городе и оказалась чрезвычайно рада наконец увидеть брата. Брат всецело отвечал взаимностью, посему накупив подарков, бодро двинулся по знакомому адресу. Вокруг премило цвели вишни, в прогретом воздухе витал их сладковатый аромат, шум маленького города сплетался с пением птиц и гулом мотора Штрассеровского семейного автомобиля. Красота и уют. Но нет-нет гроза оставленной ныне далеко на востоке базы пребывал в столь воодушевленном состоянии не по самой лишь причине весенних красот и семейных встреч. Главный виновник нездоровой улыбчивости, он же доктор Кехлер, вот уже час наверное ждал Штрассера в парке у отеля. И мы даже не будем углубляться в причины и детали заставившие доктора приехать - коллега ученый у Кехлера тут жил, к коему непременно понадобилось приехать во время Адольфового отпуска, да-да. *** -Не ожидал увидеть вас так далеко от лаборатории, - посмеивался Штрассер беззаботно вышагивая по тропинке, среди густых зарослей кустов (наверняка фаворит среди мест у всяческих влюбленных парочек). -Ну я в конце-концов не родился на нашей базе, - фыркнул доктор, впрочем, беззлобно. - Этот город вообще ближе к моему настоящему дому. -А ещё ближе к дому моему и моей сестрицы, - заметил Адольф, останавливаясь под массивным старым деревом, разворачиваясь лицом к коллеге. -На что вы намекаете? - с абсолютно маниакальной улыбочкой полюбопыствовал Кехлер, подходя к нему ближе, почти вплотную. Бледная остроносая физиономия отразила дичайшую растерянность. -Бросьте, Адольф, - рассмеялся Рюдигер. - Вы прекрасно знаете истинную причину, по которой я приехал. Мне было скучно. Без вас, - с наглой улыбкой уточнил он. Ветер шарпнул ветки, свет резанул по глазам Адольфа - в кажущейся теперь светлой-светлой радужке и зрачках отразилось абсолютно лестное смущение. Пальцы в кожаной перчатке вдруг невесомо коснулись запястья под рукавом докторского пальто, а следом вовсе скользнули вниз и переплелись с пальцами Кехлера. -Я тоже скучал, - признался Штрассер, позволив себе улыбнуться и бросить ещё один кокетливый взгляд в сторону ученого. Впрочем, когда тот молниеносно поднес словленую в плен руку к лицу и оставил поцелуй на костяшках, точнее на черной коже перчатки (надеемся, она была чистой), Адольф вдруг зашипел точно гусак. При чем смущённый до предела гусак (если такого можно вообразить). -Что вы делаете, доктор? - возмутился он. - А если увидят? - мы активно заозирались, ну как подросток. -Я добиваю шпионов, если тех почему-то угораздило за нами наблюдать, - пожал плечами Рюди, посмеиваясь и внаглую любуясь стыдом младшего товарища. - Ну вот например с ветвей этого прекрасного дерева они могли за нами следить, - он кивнул вверх. Адольф якобы не разделил веселья, фыркнул что-то под нос, но тень улыбки заиграла на тонких губах. -Маньяк вы, - пробормотал он. От смущения подальше и себе глянул ввысь ветвей, попутно потирая руку, которую только что целовали. -Ой, вы тоже, - подмигнули ему в ответ и прислонившись спиной к стволу дерева, так чтоб касаться плеча штандарт фюрера своим плечом, вдруг соскочили с темы: - Мне надо ехать, раз уж я здесь по государственно важным делам. Но... Позволите ли вас пригласить вечером или завтра куда-нибудь? - Рюди любопытно склонил голову на бок. Этот вопрос уже переступание черты в чистом виде - откровенное предложение свидания. А Штрассер ковыря носком сапога какой-то камушек лишь пожал плечами: -Лучше завтра, этот вечер я собираюсь провести с сестрой. Давно не виделись. - Стыдно ему было, ещё как - щеки краснели под фуражкой как светофор, но согласие он давал уверено, как свои приказы на ставшей уже родной базе. Чувствуя, что улыбается теперь абсолютно неестественно-широко, Кехлер подавил желание от счастья закурить, а также покраснеть до ушей, и попытался придумать стоящий ответ, но слова разбежались подобно коллегам от его же экспериментов. К счастью, сам штандарт фюрер громко прокашлявшись, мурлыкнул: -Вас подвезти к дому вашего коллеги? -С удовольствием пристану на это предложение, Радость моя, - проворковал учёный, вслед за чем, абсолютно обыденно двинулся ближе (ну, Штрассер думал что обыденно и спокойно, на деле доктор прозаично умел притворяться) и оставил поцелуй на скуле коллеги. -Кошмар, Рюдигер, воздержание вам явно не на пользу, - рассмеялся тот (абсолютно польщенно, стоит заметить!), проворно хватая за плечи, словно этим надеясь пресечь вероятную попытку поцеловать в губы. - Мне страшно представить, что будет, если мы с вами расстанемся хоть на неделю. -Очевидно, я умру от горя, - парировал учёный, ничуть не огорченный странному подобию объятий.