there ain't no hill or mountain we can't climb

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ

Итак, это опровергло приторно сладкие надежды и мечты витающей в облаках принцессы. Быть более милым не работало. Блиц перепробовал три разных варианта искренних поздравлений Милли и Мокси на их годовщину. Каждый раз, все что он получал, было разными версиями недоверия от чертенка-опоссума. Неблагодарный маленький сучонок, Блиц старается, черт возьми. Может, он вкладывает слишком много сил. Возможно, месяцы, проведенные в роли любопытного вуайериста, наложили свой отпечаток, так что любое проявление уважительного отношения теперь рассматривалось, словно существовало второе дно или скрытый мотив. Может, ему следует вместо этого подарить им что-то? В конце концов действия пробили больше стен, чем слова. (В нашем случае не в буквальном смысле... но в других, конечно).

________________________________________ ДВАДЦАТЬ СЕМЬ

Очевидно, Милли и Мокси любят в качестве подарка на годовщину простые маленькие безделушки. Простые невыразительные кольца и браслеты, может, со скрытыми лезвиями для самообороны. Губная гармошка с грубо вырезанными на ней инициалами. Фотография с рамкой, где просто они вдвоем. Булавки для лацканов. Даже криво нарисованная открытка. НЕ дорогущая ювелирка, украденная из элитного торгового цента. НЕ крупнокалиберное оружие (потому что, очевидно, это «работа», а их годовщина «личное»). НЕ секс-игрушки – он действительно думал, что они оценили бы их по достоинству, поскольку он знал их фетиши. И он позаботился, чтобы те были чистыми и качественными! Не то дешевое дерьмо из Лакси Лерой, никаких сэр/мамочка/небинарности. Но даже когда он нашел подходящие подарки, которые не заставляли Мокси морщиться или вздрагивать, это, очевидно, не вытащило его из временной петли. Бляяяять... Тогда Блицу пришло в голову, что, возможно, центральной осью этой временной петли была не одна конкретная пара сотрудников, а определенная сова... (Он подавил в себе эту мысль)

________________________________________

В этот раз он позволил разочарованию просочиться наружу. Он не покупал подарков, не забирал себе все убийства на задании, он был краток и лаконичен в общении с М&М, и скрутившиеся от обиды кишки заставили его уйти из офиса, колючая обида Мокси звучала ему в спину. Было достаточно того, что Луна прокомментировала его состояние, когда он вернулся в квартиру. Не осуждающе, не поддерживающе, просто обычное мне-абсолютно-все-равно замечание, что он сегодня еще больший мудак, чем обычно. Блиц пробормотал что-то невнятное в ответ. Он услышал, как его дочь ушла; она закрыла дверь без дальнейших комментариев. Невидимый нож накручивал его внутренности в забытый клубок.

________________________________________

ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТЬ

... Так вот что требовалось, чтобы заставить М&М уехать. Заставить их по-настоящему уволиться и свалить. Вот, на что он был способен, когда пытался быть настолько отталкивающим, насколько возможно. Беспокоишься, что мне тоже однажды может это надоесть? насмешливо прозвучало у него в голове. Офис ощущался ужасным, липким, насмехающимся. Луна тоже ушла – когда успела? Он не заметил, даже не подумал, какая у нее будет реакция на... это. Фингал под глазом (спасибо, Милли) был сейчас наименее болезненным. А перезагрузка петли наступит еще не скоро. ... В жопу. Блиц сдался и поднес пистолет к голове.

________________________________________

ТРИДЦАТЬ

Возможно, Мокси был потрясен букетом кроваво-красных цветов, сунутых ему в лицо, и заплаканным лицом своего босса, прижавшимся к его с Милли плечам. Блиц в любом случае не мог сказать, что каждый из них думал или чувствовал. Все, что он мог делать – снова и снова сопливо извиняться, обещая, что в следующий раз он поступит лучше – не то, чтобы для кого-то из них это имело смысл, кроме него самого.

________________________________________

ТРИДЦАТЬ ОДИН

Луна свирепо посмотрела на Блица, прорычала что-то о помешанном на контроле фрике и захлопнула перед ним дверь. Он только спросил, не хотела бы она потусоваться сегодня вечером, как отец с дочкой. Потому что, если уж М&М не были ключом к спасению из этого дермодня, тогда это была Лунни (не Столас, ноуп, неа), и его отцовский инстинкт говорил ему, что проведенное с отцом время пойдет ей на пользу больше, чем беготня за этим мрачным-и-красивым химбо гончей. Вместо этого все закончилось повторением их ссоры на пляже. Ты мне не отец! Ты мне тогда не был нужен, придурок! Не нужен и сейчас! Только в этот раз эмоциональная рана была застаревшей, вновь открывшейся, гноящейся, после целого месяца повторения одного и того же дня. (К этому времени полнолуние уже должно было наступить и пройти...)

________________________________________

ТРИДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ

В последние несколько раз он не пытался предложить Луне подвезти ее на вечеринку. Так что на этот раз, как бы ему ни было тяжело отказаться от покровительственного отношения к своей приемной дочери, он все же предложил. И она все так же отказала. Но она заверила Блица, что может сама о себе позаботиться, и он мог хотя бы успокоиться от ее равнодушного взгляда; утешенный тем, что не сделал все еще хуже. И теперь Блиц заканчивал вечер в одиночестве, в квартире. Он снова пролистал старые фото на телефоне; дольше всего задержался на одном из первых семейных фото. Неа. У него есть выбор, каким бы в конечном счете он ни был бессмысленным, и он не хотел заканчивать этот день, свернувшись калачиком на диване. Он надел куртку.

________________________________________

Блиц бродил по темным улицам Имп-Сити. Было уже очень поздно. М&М уже должны были трахаться как суккубы. Может, если он заставит себя не спать всю ночь, то наконец настанет новый день. Возможно. Скорее всего нет. Блять, быть милее (или противнее) для своих сотрудников ни к чему не привело. Погоди, когда это он наполовину блять поверил в эту еботню про День Сурка? «Сделай всю эту херню правильно сегодня, и ты сможешь увидеть завтра?» Ну да, он видел фильмы, как и тот оригинальный из мира живых, так и созданное в Аду порно с этим пушистым паучком в главной роли, в котором, честно говоря, было не так много истории, сколько бесконечных фетишей гэнг-бэнга. Ну какого хера все сводилось к Столасу – его возможность сдвинуться с этого глупого дня зависела от удовлетворения какого-то глупого сексуального принца-боттома, который хотел только его член... – который оставлял его теми полнолуниями в по-королевски удобной кровати... – который иногда звонил ни с того, ни с сего, просто чтобы поболтать, задать вопросы как прошел день у Блица... – который находил причины проводить время с Блицем вместе окромя ебли... – который высвободил свою полную форму, чтобы защитить его, когда миссия пошла по пизде... – который – который – который... ... Черт возьми. ... Он резко затормозил у гипермаркета Воджитек. Плоские экраны на витрине внезапно ожили. Народ, у нас, на Новости 666 грандиозная история! Принц Столас из Арс Гоэтии был найден УБИТЫМ, СЛОВНО ДИЧЬ БРАКОНЬЕРОМ,в своем особняке в Круге Гордыни, пронзенный, судя по всему, освященным оружием! ...чего? нет, нет, нет, нет, ненененененененене прошу нет... Столас – книга – мир живых – ой да нахуй книгу, СТОЛАС... Это был Страйкер – это должен был быть этот вероломный папочка-ебырь... Он чувствовал себя обнаженным, незащищенным, уязвимым, бессильным, виноватым. Он должен был быть там. Убрать ублюдка или увести Столаса подальше от особняка, или что-то... Блиц не мог дышать. Не думал. Не мог думать – мог только чувствовать – почему он так сильно переживал насчет совы, до которой ему не должно быть никакого дела? Эмоции переполняли его. Блиц рухнул на тротуар и задыхался от смога и что бы еще там не сжимало его грудь, пока перед глазами не потемнело.