План Агаты Харрингтон:

Утро выдаётся неожиданно приятным. Я просыпаюсь от безмятежного спокойного сна и переворачиваюсь на спину. Чувствую себя полностью отдохнувшей. Мышцы приятно тянет после нашего с герцогом вечернего рандеву, и я довольно улыбаюсь, потягиваясь всем телом. Несмотря на вчерашние события, чувствую себя на удивление легко и непринуждённо. Я бы даже сказала обновлённой, будто все мои проблемы остались позади и исчезли вместе с вчерашним закатным солнцем. Протираю глаза и убираю волосы от лица. И лишь раскинув руки в стороны осознаю, что вторая половина кровати занята. Поворачиваюсь в ту сторону и пару секунд пытаюсь осознать действительность. Если засыпать вместе нам с Александром доводилось довольно часто, то просыпаться никогда. В силу того что мы пытаемся хранить свои отношения втайне, одному из нас всегда приходилось ускользать посреди ночи. Сейчас же Александр лежит рядом на животе, подложив руки под подушку и отвернув голову в противоположную от меня сторону. И это при том что ночью я отчётливо видела его удаляющуюся фигуру и слышала тихий звук двери. Вернулся? Я облизываю губы, пересохшие от волнения. Подумать только, просыпаться рядом с ним не менее волнующе, чем делать всё остальное. Его голая спина размеренно поднимается и опускается в такт сонному дыханию. Не могу сдержаться и подвигаюсь поближе, заправляя вылезшие волосы за ухо. Мне совершенно не хочется его будить, но желание прикоснуться к нему внезапно вытесняет все остальные мысли из головы. Аккуратно касаюсь указательным пальцем кожи на его плече, а затем веду произвольную линию на его спину, соединяя родинки. Его тело интригует меня со своим рельефом и чёткостью. И хотя он сказал что регулярно тренируется, я до сих пор не могла уложить это в голове, ни разу не увидев. Это кстати уже стало причиной парочки непристойных снов. Возвращаю всё внимание своему очень увлекательному занятию, запоминая как ощущается его кожа под подушечками. Глажу следы от моих ногтей на его плече и замечаю свежий засос на шее под ухом. И да мне стыдно, но от этого не стаёт менее волнительно. Не знаю почему меня так возбуждают мысли, что он мой. Хотя нет знаю… Я успеваю облапать всю его спину, и он даже не двигается, потому решаюсь на большее. Наклоняюсь, чтобы коснуться его спины уже губами. Целую каждый сантиметр, не желая упускать возможность. Я люблю его до дрожи в пальцах и звёздочек в глазах. Я бы целовала его тело днями напролёт, если бы у нас была такая возможность. Опускаюсь всё ниже и когда дохожу до поясницы, слышу его тихое замечание: — Ты ещё на плече пропустила. Напугано отшатываюсь, пойманная за своим занятием, и чуть не бью себя по лбу. Спит он, конечно. Можно было догадаться, что он лишь притворялся. — Пожалуйста, продолжай, — он поворачивает голову ко мне, сонный, но от этого не менее прекрасный. И я бы разозлилась, если бы могла, но счастье от того, что он здесь, побеждает любое недовольство. Склоняюсь над ним и нежно целую те самые следы от ногтей на его плече. — Здесь? — Да, — я краем глаза наблюдаю, как он блаженно прикрывает глаза, пока я оставляю ещё несколько мокрых поцелуев на его плече и перехожу на заднюю часть шеи. От этого он почти мурчит и сжимает подушку сильнее. В конце концов из его губ вырывается довольное мычание, и лицо озаряет довольная улыбка. — Я бы каждый раз оставался до утра, если бы знал, что ты станешь так меня будить. Усмехаюсь, обнимая его одной рукой за плечо и укладываюсь щекой на его лопатку. — Ты остался. Мне показалось, я слышала, как ты уходил среди ночи. Его спина тёплая и мягкая, и я остаюсь так полу лежать на нём, от чего каждое его слово отдаётся вибрацией. — М, от тебя ничего не укроется, да? Он достаёт одну руку из-под подушки, чтобы переплести пальцы с моими, и прижимается губами к тыльной стороне моей ладони. — Неа, — он фыркает, но я лишь трусь щекой о его кожу, не желая отстраняться. — Я уходил, но вернулся. Нужно было кое-что сделать. — М, это те самые загадочные обязанности, о которых ты обещал рассказать совсем скоро? Он тихо смеётся, и это моё новое любимое чувство — ощущать, как от смеха вибрирует его спина подо мной. — Я уже боюсь что-либо тебе говорить. — Это ещё почему? Приподнимаюсь, чтобы с вызовом взглянуть ему в глаза, и этой секунды хватает, чтобы он перевернулся на спину и сгрёб меня в охапку, прижав к своей груди. Я даже не расстроилась. — Потому что ты всё запоминаешь, — приподнимаю брови аки говоря: «имеешь что-то против?», и он исправляется. — И это непременно плюс к твоему феноменальному уму, но не могу же я позволить себе попасться на этом. — Это ты только что убегал от ответа, или мне показалось? Склоняюсь к его лицу и медленно целую линию челюсти, слушая его тихие вздохи над головой. — Я вовсе не… — его речь обрывается резким выдохом, когда я прикусываю кожу на его шее недалеко от засоса, оставленного мной же вчера. — Так не честно. Хмыкаю, отстраняясь как ни в чём не бывало, и облизываю губы, пока он пристально следит за этим моим движением. — О чём ты? Я всего лишь продолжаю начатое, — убираю волосы с его лба и скольжу пальцами дальше, вдоль его щеки. — К тому же, можешь пока не рассказывать, если не хочешь, — я пожимаю плечами, рассматривая его губы. Их я еще не целовала сегодня. Надо бы исправить. — Я тебе доверяю. Он замирает без явных эмоций, а потом ныряет пальцами в мои волосы и аккуратно поглаживает. Я таю под его ласками и прикрываю глаза. Теряю бдительность достаточно для того, чтобы он притянул мою голову к себе и накрыл мои губы ленивым, почти невесомым поцелуем. Чёрт, я должна была сделать это первой. Несмотря на мысли пролетающие в моей голове, я не отстраняюсь и ничего не говорю. С удовольствием следую за ним, сминая его губы в ответ. Вместе мы плавно меняем свои позиции, и теперь уже я лежу на спине, а Александр нависает сверху. Наши губы остаются соединёнными ещё пару секунд, а потом он отстраняется. — Эти, как ты выразилась, «загадочные обязанности» по сути — обязанности герцога, — он проводит большим пальцем по родинке на моей груди и тяжко кивает. — Если уж очень просто, то последние пару недель я выполняю все поручения моей матери. Чтобы когда я заведу разговор о нас с тобой, она хотя бы выслушала. Я замираю, ошарашенная этим признанием. Зная насколько Александр терпеть не может всю эту королевскую чепуху, не могу даже представить, как тяжело ему всё это даётся. — Ты… Принимаю сидячее положение, заставляя его подвинуться, и ошарашено пялюсь на него. Признаюсь, часть меня до сих пор сомневается в правдивости его слов. Александр и выполнять поручения матери? Та я скорее в иллюминатов поверю. И всё же, он сидит передо мной без капли веселья на лице. Я бы даже сказала, что он был напуган. Не знаю только, напугало его собственное признание или моя порядком резкая реакция. — То есть… ты выполняешь все свои обязанности ради нас? — указываю пальцем на расстояние между нами, и он сдержанно кивает. — Ты так сильно в меня не веришь? Я лишь закатываю глаза на его несерьёзный тон. — Верю, конечно, — подвигаюсь ближе, седлая его бёдра и слегка прохожусь ногтями по коже его шеи. — А ещё я верю в твою вредность и нежелание выполнять скучные поручения. Его руки плавно оглаживают мою талию, посылая табун мурашек по оголённой коже. Я ведь до сих пор полностью голая, Александр, на моё удивление, тоже. Принимаю это за личную победу. Похоже мы преодолели грань стыда между нами. — Мм, ну ради тебя я на многое готов, — его губы вдруг оказываются крепко прижаты к моей шее, и я тихонько постанываю от их натиска. — Осторожнее со словами, милорд, — притягиваю его лицо к своему, и мягко прикусив, оттягиваю его нижнюю губу. — У меня по-прежнему очень хорошая память на обещания.

***

Следующие пару дней проходят относительно спокойно, если не учитывать мою неудачную вылазку в дом мадам д`Эсперанс. После которой я очнулась на кладбище. Порядком неприятно, согласитесь. Но я унывать не собиралась. Не знаю, когда найдётся новое дело и каким оно будет, но я наслаждалась этим перерывом сполна. Эллиа даже сводил нас в цирк и познакомил со своими старыми друзьями, что было очень мило с его стороны. Хотя, если быть честной, громила до сих пор не вызывал у меня доверия, но раз уж Александр считает его товарищем, то я тоже. А ещё я нашла себе кое-какое занятие. В Честерфилде обнаружилась достаточно большая библиотека, и Александр с Рейчел позволили мне свободно брать книги для личного пользования. А это значило, что мой план может сработать. А искала я романы, и не потому что мне не хватало романтики в жизни, а потому что я кое о чём вспомнила, но для этого мне нужна была информация. Спустя пару дней мне удалось собрать приличную горку романов, которые показались мне наиболее откровенными, и притащить их к себе в комнату. В силу того что Александр начал примерно выполнять все свои обязанности, чем шокировал Рейчел, теперь подозрительно на него поглядывающую, ночи мои были одиноки и холодны. В общем, идеальная возможность, чтобы все эти книжки перечитать. И хотя проводить бессонные ночи в компании герцога мне нравилось куда больше, предвкушение от воплощения моего плана не позволяло унывать. Как сказал Александр в наш первый раз: «романы жуткие вруны», и не то чтобы я этого не знала, но наткнувшись на нужную информацию, я всё равно побаивалась понять что-то неправильно. Хотя сложно назвать информацией строчки, заставляющие краснеть даже меня. А мы ведь уже давно выяснили, что я не образец целомудрия. Сегодня наконец настал тот день, когда все томики вернулись на свои полки, и я набралась смелости воплотить план в реальность, но герцог меня опередил. Посреди дня он как ни в чём не бывало ввалился в мою комнату и прямо на глазах у Евы заявил, чтобы я надела что-то приличное на ужин и упорхнул. Уже тогда у меня затряслись руки от догадок. Тогда я подумала, что если сегодня мне придётся контактировать с его матерью, я умру на месте и никакой поцелуй истинной любви меня не спасёт. Что ж, Александр умеет удивлять. Или точнее сказать шокировать. Теперь я сижу в своей комнате перед зеркалом, пытаясь переварить всё увиденное и услышанное сегодня. Руки нервно перебирают пряди распущенных волос, а зеркало отражает мой отсутствующий взгляд. Я встретила королеву, я разговаривала с ней, теперь я занимаюсь её личным поручением, а ещё я влюблена в её внука и не знаю как оказалась в этой ситуации. Если раньше я думала, что мама сойдёт с ума от шока, когда узнает обо всём, то после сегодняшнего, я думаю лучше вообще ей ничего никогда не говорить. Для её же блага. Бросаю нервный взгляд на часы и стучу пальцем по столу, отстукивая нервный ритм. Служанка за моей спиной уже заканчивает зажигать свечи, и я провожаю глазами каждое её движение. Давай же. — Доброй ночи, — выдаёт она, и я отвечаю тем же, после чего закрываю глаза, прислушиваясь к щелчку двери. Наконец-то. Выжидаю пару минут, чтобы она ушла подальше, и тихонько выглядываю в коридор. Там тихо и пусто, так что я выскальзываю и уже по традиции прокладываю себе путь к комнате Александра. Пусть я не сильна в речах, я правда очень благодарна Александру за то, как он старается ради нас. Я знаю как тяжело ему даётся выполнение обязанностей, но он всё равно терпит их. Или взять хотя бы то, как сегодня он представил меня самой королеве. Никто никогда не поддерживал меня как он, и никто точно не шёл на такие риски и жертвы. И хотя я не собираюсь его подводить, всё же я придумала как его отблагодарить, пусть и не на таком серьёзном уровне… Ну не зря же я перечитала все эти сопливые романы, в самом деле. У Александра комната так же освещена тусклым светом свечей. Тени от их огоньков резво танцуют по стенам, и я наваливаюсь всем весом на дверь, а потом проворачиваю защёлку. Сам герцог сидит за письменным столом и лишь нервно оборачивается, когда слышит меня. — Агата? Выглядит так, будто он чем-то занят, и я не вовремя. — Отвлекаю? — Нет. Конечно нет. Он напоследок бросает взгляд на стол и перекладывает какие-то бумаги. — Заходи. Засунув все свои сомнения подальше, прохожу вглубь комнаты, нервно облизывая губы. Александр, похоже, даже не замечает этого. Он быстро освобождает кресло и предлагает мне сесть в него. Не знаю куда себя деть. Сесть будет странно, остаться стоять тоже. Потому лишь подхожу совсем близко к нему и укладываю обе руки ему на грудь. — Скажи прямо, если мешаю, я позже приду, — он мягко качает головой и обнимает мою талию. — Ты что-то хотела? — киваю, спрятав взгляд в пламени ближайшей свечи. — Что-то конкретное? Сжимаю зубы, пытаясь отыскать ту смелость, которая руководила мной последнюю неделю. — Я… хотела поблагодарить тебя, — по сути это правда, и в таком формате она выскальзывает даже очень легко, — за всё что ты делаешь. Его взгляд смягчается и он поднимает руки, чтобы легко скользнуть большими пальцами по моим щекам. Это движение настолько нежное и личное, что я лишь сильнее хочу воплотить задуманное. Но чем ближе приближается время воплощать задуманное, тем страшнее мне становится. — Агата? Что такое? — нервно отступаю и сжав кулаки выдаю: — Я хочу кое-что попробовать. Его брови взлетают вверх, и я делаю решительный выдох. — Садись, — указываю на кресло, которое он освободил для меня, и он прослеживает за мной странным взглядом, но слушается. Руки дрожат, и мне хочется наругаться на себя за это. — Не то чтобы я был против экспериментов, но ты кажется напугана, я… не понимаю, — он прав, он чёрт возьми всегда прав. Пытаюсь отвлечься от переживаний, так что склоняюсь к нему, уперев руки в его бёдра и прижимаюсь губами к его. Мне нужно сделать что-то привычное, просто чтобы напомнить себе, как мне с ним хорошо, и как сильно я его люблю. Тихонько стону ему в губы и веду правой рукой выше по его бедру. Туда, где уже твердеет его член. А мы ведь только начали. Он отстраняется и нервно сжимает подлокотники, когда мои пальцы обхватывают его достоинство через одежду. Не хочу больше тратить время на глупые страхи, тихонько признаюсь: — Я не знаю что делаю. Надо сказать я на всю жизнь запомню его лицо в момент, когда опустилась на колени перед ним. В его глазах пробежали абсолютно все эмоции, от замешательства до ужаса и предвкушения. Я позволила себе лишь секунду рассмотреть его лицо с этого ракурса и потянулась к его брюкам, сразу расправляясь с пуговицами. — Ты сейчас собралась делать, то о чём я думаю? — Сделай мне одолжение, расстегни эту рубашку, — проглотив остатки страха, стягиваю ткань с его бёдер, пока он послушно расстёгивает пуговицы. Не знаю, как оказалась в этой ситуации, ведь всю мою жизнь меня явно не к этому готовили. Но один лишь факт того, что я стою на коленях перед полуголым герцогом, почему-то пробуждает во мне ликование. Александр Кларенс мой, и я собираюсь наслаждаться им каждую секунду. Рубашка остаётся распахнутой висеть на его плечах, а всё что было ниже пояса я уже стянула окончательно. Я поднимаю взгляд к его лицу, чтобы отметить как нервно поднимается его грудь. — Ты же в курсе, что можешь передумать в любой момент, да? — я киваю, даже не допуская мысли о том чтобы отступать. Вместо этого спускаю лямки ночного платья, позволяя ему оголить пышное декольте, и скольжу пальцами вверх от его коленей. — Ты… — он прочищает горло, когда моя рука правая рука достигает своей цели и сжимает напряжённый член у основания. — Чёрт, Агата. Он срывается на стон, когда я большим пальцем распределяю каплю смазки с головки. А потом, проследив за тем, как он закидывает голову, припадаю к ней губами. Аккуратно целую нежную кожу и позволяю головке скользнуть в мой рот. — Твою ж… — одна его рука нервно соскальзывает с подлокотника и ложиться мне на голову. Он не нажимает и не тянет, лишь лихорадочно перебирает пряди, нашёптывая что-то невнятное. Я тем временем смелею. Создаю вакуум и обвожу языком по кругу, как читала, при этом следя, чтобы не зацепить его зубами. Мне неимоверно льстит то, как он усиленно сдерживает стоны. Добавляю побольше слюны и отстраняюсь со звонким чмоком, после чего скольжу рукой по всей длине, распределяя влагу. — Вы в порядке, милорд? — мило улыбаюсь, переводя дыхание. Александр лишь невнятно всхлипывает, когда я учащаю движения рукой. Так и не дождавшись внятного ответа, возвращаюсь к своему занятию. Смыкаю губы на его члене и теперь стараюсь взять глубже, двигаясь вверх и вниз по немаленькой длине. Не спешу потому как до сих пор боюсь зацепить зубами и помогаю себе рукой, размеренно надрачивая у основания. — Ты… — он посильнее впивается пальцами в мои волосы и прикусывает губу, — да, вот так… Пробую ускориться и ловлю на себе его одобрительный взгляд. Есть что-то особенное в этом моменте. В том как он смотрит на меня, как шепчет моё имя. И это что-то заставляет ликование растекаться по моим венам. Беру паузу, вынимая его изо рта и слегка склоняю голову, оставляя несколько поцелуев от кончика до основания. Удерживаю зрительный контакт и старательно провожу языком по всей длине, возвращаясь к головке. Целую прямо под ней, отмечая его тихий стон. Мне никогда не надоест изучать его тело. Снова беру в рот, пытаясь сориентироваться как глубоко смогу взять. Как бы не старалась, я опасаюсь перегнуть и испортить момент нам обоим, поэтому здраво оцениваю свой максимум и замираю. Язык продолжает выписывать хаотичные узоры, а рука легко сжимает у основания. Грудь Александра вздымается всё чаще и он уже почти не сдерживает стонов. Его глаза неотрывно следят за мной уже какие-то пару минут, и я отказываюсь прятать взгляд. Продолжаю своё дело, даже когда чувствую выступившие слёзы. У меня есть цель и чёрта с два я отступлю на полпути. Свободная рука герцога ложиться на мою щёку, чтобы вытереть солёные дорожки, а потом перемещается ниже, утирая слюну с моих растянутых вокруг его члена губ. Этот жест настолько нежный и похотливый одновременно, что у меня сносит крышу. Мне приходится оторваться, чтобы вдохнуть, а потом я возвращаюсь к первоначальной тактике. Усиленно стимулирую головку, плотно обхватив её губами, а рукой вожу по всей длине, зная, что он уже близко. — Каттен, я сейчас… — я постанываю, посылая волну вибрации по его члену, но не отступаю. Он бросает на меня последний предупреждающий взгляд, и я встречаю его совершенно бесстрашно. Его пальцы сжимают волосы на моём затылке. Не ясно, хочет он, чтобы я отстранилась или прижалась ещё теснее. В конце концов я чувствую, как он кончает, и солоноватые капли приземляются на мой расслабленный язык. Чувство совершенно новое, и я пока не решила какие именно эмоции оно у меня вызвало, но то как совершенно обессиленно обмяк в кресле Александр, я принимаю за победу. Отстраняюсь, продолжая водить по нему рукой, а потом сладко спрашиваю: — Герцог Кларенс, вы в порядке? — послушно убираю пальцы и, вытерев губы тыльной стороной ладони, пересаживаюсь к нему на колени, принимая его протянутую руку. — Ты с ума сошла? — он резко впивается в мои губы, не оставляя мне и момента подумать над ответом. — Я подумал что тронусь умом прямо тут. Он сильнее прижимает меня к своему телу, и я с удовольствием поддаюсь. — Надеюсь, я не слишком облажалась, — скольжу пальцами по его щеке, а потом перехожу на влажную от пота шею. — Издеваешься? — он закидывает голову, и я пользуюсь положением, впиваясь губами в кожу под ухом. Там уже сошёл засос, и я не могу совладать с желанием оставить его вновь. Даже несмотря на то, что они постоянно нас выдают. — Я готов был кончить ещё в момент, когда ты оказалась на коленях у моих ног. Тихонько посмеиваюсь, ощущая как его пальцы скользят по моим вставшим соскам. — А вот это вообще был запрещённый приём, — теперь уже я откидываюсь назад, позволяя его губам ласкать мою грудь и прикусываю губу. Невозможно. Просто невозможно держать себя в руках рядом с ним. — Я обожаю тебя. Ты просто понятия не имеешь, как сильно я зависим от тебя. — Это взаимно, — оставляю на его губах ещё один короткий поцелуй как обещание. Знаю, что скоро у нас не будет так много свободного времени из-за дела, потому не собираюсь упускать возможности. Покусываю тонкую кожу на его шее, нашёптывая идеи того, как мы могли бы провести эту ночь, и он лишь многообещающе ухмыляется, перенося меня на кровать. Завтра утром я проснусь рядом с ним, чтобы в очередной раз напомнить себе, как сильно я влипла.