a future untold / Нерассказанное будущее

Тем же вечером в тренировочном зале, когда солнце прячется за дюны, а небо становится оранжевым, Фейд-Раута снимает рубашку и бросает ее на пол возле мешка с песком, подвешенного на цепи к потолку. Он не утруждается надеть перчатки или намотать на руки ленту — боксирует голыми кулаками, чередуя прямые и боковые удары. Вскоре тишину дворца нарушают звуки, которые обычно означают возвращение герцога: после переговоров с северными поселениями или после визита к религиозным фанатикам на юге. Каждый раз это либо громкие разговоры и смех, либо гробовая тишина. Фейд слышит быстрые шаги по коридору — Стилгар шумно вздыхает и тяжело дышит. Тишина предвещает дурное настроение. Всегда подсказывает, что сейчас к Полу Атрейдесу не стоит приставать с нежностями или расспросами. Затаив дыхание, Фейд-Раута наносит еще один мощный удар по мешку и ждет. Долго ждать не приходится. Голос Ирулан звучит, словно вопль дикого ястреба. Чани тоже что-то выкрикивает. Вскоре двери в тренировочный зал распахиваются, и Пол шагает внутрь: все еще в одеянии фременов, платок покрывает голову, а плащ стелется по полу. Он срывает маску с лица и глубоко вдыхает, начинает нервно ходить по залу. — Муад'Диб, — приветствует его Фейд, придерживая раскачивающийся мешок. — Полагаю, Великие Дома... — Они покорятся мне, — рычит Пол, бросая на Фейда яростный взгляд. — В этом я не сомневаюсь. — Не дразни меня. Вот значит как — думает Фейд. Сегодня непростой день. На его губах мелькает улыбка. — Нарываешься на драку, — говорит он и разводит руки, словно приглашая. — Ну давай. Я здесь, Атрейдес. Пол тяжело выдыхает, раздувая ноздри. Его сапоги, еще покрытые песком, шуршат по каменному полу, а отброшенная маска скользит по плитам. Одним движением руки крис-нож выхватывается и летит на пол. Без оружия, без силового щита, Пол нападает. Фейд не сдерживает смех, и даже не принимает боевую позицию. Он просто уворачивается от удара в сторону и отвечает игривым пинком Полу по ягодице. Удар попадает в цель, но Атрейдесу не до смеха. Фейд нагло подмигивает ему и вызывающе поднимает гладкую бровь. — Какой ты неуклюжий, Лисан аль-Гаиб, — дразнит он. Пол кидается на него. На этот раз Фейд встречает каждый удар, подставляя внутреннюю или внешнюю сторону предплечий. Он отбивает удары, затем атакует. Они двигаются по залу, будто в танце, сначала дерутся плавно, почти изящно, а затем яростно. Кулак Пола задевает подбородок Фейда; локоть Харконнена выбивает воздух из легких герцога. Обое фыркают и шипят от резкой боли. Пол делает подсечку, и, потеряв опору, Фейд падает на пол. Пол мигом седлает его и замахивается. Фейд ловит его одной рукой за талию, а другой обхватывает сжатый кулак, останавливая удар. Пол не расслабляется. Его тело остается напряженным и рвущимся в бой. Фейд с трудом удерживает его дрожащую руку, скрипя зубами, другой рукой вцепившись в ткань его одежды. Резким движением Фейд отводит кулак Пола в сторону, и тот ловко падает с опорой на ладонь рядом с головой барона. Их дыхание сливается в унисон. Адреналин всё ещё бушует в жилах Фейда. Пол по-прежнему напряженно сжимает челюсти. — Закончил? — спрашивает Фейд-Раута. Пол устало выдыхает. — А ты? Фейд переворачивает их. Пол обхватывает его за шею, чтобы не удариться затылком о пол. Барон опирается на ладони, коленом разводит ноги Пола. Их драки почти всегда заканчиваются так. Фейд-Раута знает, чего ожидать, когда Пол Атрейдес со своим горячим нравом возвращается в Арракин. Чани не в силах остудить его. А Ирулан только подбрасывает дров в огонь. Внезапно Пол толкает Фейда в грудь, отбрасывая его назад. Они снова вскакивают на ноги, дерутся и рычат. Пол движется как федайкин, но с бОльшим изяществом — так, как могут научить только Великий Дом и Бене Гессерит. Путь предназначения, которому он следует, пронизывает его движения, каждый мускул тела. Фейд-Раута ценит его таким — грубым и не в духе, даже если приходится иметь дело с его дурным настроением. Улучив момент, герцог подбирает с пола ножны, выхватывает крис-нож и направляет его лезвие к горлу Фейда, прижимая его к боксерскому мешку. — Неплохо, — хрипит Фейд, с улыбкой приподнимая подбородок. В следующий момент он плавным движением вырывает крис-нож и целится острием в лицо Пола. Они отступают назад к широкому столу, на котором разложено оружие, перчатки, щиты и боксерские ленты. Пол хватается за край стола. Его кадык дергается, когда он сглатывает слюну. — Ты закончил, Пол? — тихо спрашивает Фейд-Раута. Тот хлопает его по руке и приваливается к столу. — Сегодня я сам не свой. — Что я могу сделать? — Фейд кладет нож на столешницу и плавно подается вперед, будто зажимая его в ловушку. — Помоги мне очистить разум. В ответ Фейд касается носом щеки Пола, ожидая, когда Муад'Диб поднимет лицо. Пол глубоко вздыхает, затем поднимает голову и находит губы Фейда. Сначала это едва ли можно назвать поцелуем — лишь легкое касание губами, когда они едва ощущаются. Пол проводит рукой по обнаженному торсу Фейда. Мягкость ладоней, которая была у него на Каладане, исчезла. Теперь у Пола руки наездника пустыни: жесткие мозоли от рукояток металлических крюков для управления песчаными червями и истончившиеся от потока песка ногти. Фейд льнет к его ладони, остро ощущая нежность своей кожи под огрубевшей рукой. — Ненавижу это, — бормочет Фейд, дергая за пряжки и ремни дистикомба Пола. — Неприятная необходимость, — шепчет Пол и целует его по-настоящему. Чем дольше Фейд стягивает с Пола его черный дистикомб, тем нетерпеливее становится. От адреналина после боя сводит мышцы живота, а желание разливается в паху, словно жидкое пламя. Ему нравится, когда Пол такой — покорный. Когда он послушный, и подчиняется каждому движению. Бой смягчил герцога Арракиса, притупив остроту тех эмоций, которые вызвали у него споры с Великими Домами. Такое, конечно, случается, но достаточно редко, чтобы Фейд-Раута жаждал его покорности. Чем нетерпеливее становится Фейд, тем глубже Пол целует его. Когда Харконнен пытается отвести взгляд, чтобы расстегнуть пряжку, Пол хватает его лицо и притягивает обратно, проникая языком в рот, обмениваясь влагой. Когда Пол оказывается полностью обнаженным, Фейд двигается как обезумевший от страсти подросток, через штаны прижимаясь твердым членом к бедрам Пола. — Здесь нет смазки… — говорит Фейд. Пол перебивает его, тяжело дыша: — Все нормально, я справлюсь. Фейд-Раута знает, что не стоит переспрашивать. Да и он слишком разгорячен, чтобы настаивать. Он голодно целует Пола, прикусывает его нижнюю губу, языком очерчивает зубы, ощущая его теплое, влажное дыхание. Пол поднимает колени. Фейд-Раута засовывает два пальца в рот герцога, собирая слюну, а затем тянется к его бедрам, размазывая влагу по входу. Он массирует его там, нащупывая, проникая, проверяя на сопротивление. Другую руку Фейд прижимает к его рту, и Пол облизывает ладонь, встречаясь взглядом с Фейдом. Фейд-Раута Харконнен мог бы умереть с этим образом в голове. Мог бы вонзить крис-нож в шрам на своей груди и уйти из этого мира с улыбкой на лице. — Давай без нежностей, — говорит Пол. Он не использует Голос на полную, но в каждом слове звучит сила, будто он специально выбрал более низкий и расслабленный тон. Фейд замирает всего на мгновение. — Не надо так, — хрипло отвечает он, стаскивая штаны и смачивая свой член слюной Пола. — Просто скажи, чего ты хочешь, Атрейдес. Я доставлю тебе удовольствие без принуждения. — Ты так говоришь, как будто принуждение не заводит тебя,— смеется Пол. О, это что-то новенькое. — Решил использовать свой острый язык, да? — Фейд-Раута целует его, ухмыляясь. Они редко разговаривают во время секса. Иногда только, если выпивают, устали или поглощены взаимным желанием, но обычно это происходит молча, как ритуал, по- животному. Они врываются друг в друга, как боевые клинки, и держат, словно пытаясь восполнить упущенное время. Фейд входит в Пола. — Ну же, кузен, скажи, чего ты хочешь. Пол морщится и разводит бедра шире. Фейд наклоняется вперед, укладывая сгибы его коленей в сгибы своих локтей. Одной рукой он упирается в стол, другой обхватывает Пола за спину. — Не щади меня, — выдыхает Пол. Фейд-Раута не в том настроении, чтобы быть беспощадным, но он даст Полу то, чего он хочет. Грубый, первобытный секс — наполовину бой, наполовину любовь. Он хорошо знает эту формулу. Понимает, чего хочет Пол, даже если его герцог не может об этом попросить. Будто мы враги, будто мы нужны друг другу. Воспитанные противниками. Учимся доверять. Гонимся за искажённым будущим. Фейд движется вперед короткими толчками. Пол морщится от боли, из его горла вырывается стон. Вот так, на столе, Фейд-Раута берет Пола. Быстро, глубокими движениями, проникая до упора. Хлопки плоти о плоть и звон оружия, вздрагивающего на столе, заполняют зал. Как и хриплое дыхание Пола и его тихие стоны. Пол держится за шею Фейда и кладёт руку ему на живот. Кончики пальцев осторожно касаются края шрама Фейда — движения, которые барон привык ожидать каждый раз, когда они вместе, когда они делают это. Фейд опускает рот к плечу Пола и касается губами шрама, оставленного там. Он целует, посасывает, оставляя следы зубов в виде полумесяца вокруг розоватой отметины. Это всегда происходит. Почитание шрамов, оставленных друг другу. Вкус времени, когда все началось. — Сильнее, — выдыхает Пол, едва переводя дыхание. Фейд поднимает его колени выше, придвигается ближе, двигается резко и быстро, проникая глубоко туда, где Пол сжимается и напрягается. Всё вокруг кажется тесным: хватка Пола, его тело, его дыхание. Пол издает звук, который Фейд знает слишком хорошо. Прерывистый, слабый. Затем более резкий стон. Его рот приоткрывается, а лицо, потемневшее от солнца пустыни, заливается румянцем. Фейд снова думает, что мог бы умереть с этим образом в голове — Пол Атрейдес, хорошо оттраханный, с затуманенным взглядом, насаженный на его член, с влажными губами и тихими стонами. — Дотронься до меня, — умоляет Пол. — Нет, ты кончишь так, — рычит Фейд. Он видит стекающие капли влаги на покрасневшем члене Пола и понимает, что тот на грани. — Фейд… Фейд закрывает ему рот буквально — жестким поцелуем. Он пытается не кончить. Это мучительно — сдерживать себя, пока он подводит Пола к грани, вырывая у него короткие вздохи, заставляя поцелуи становиться всё более неконтролируемыми. Он не церемонится с Полом: грубо хватает его за бедра, сжимает пряди волос в кулаке и тянет, запрокидывая ему голову назад и обнажая шею. Кусает, как зверь. Всё это время он двигает бедрами, пока Пол не издает сладкий, мучительный крик и не кончает, без прикосновения к своему члену. Этот звук восхитительно трогательный. Фейд-Раута вздрагивает и хочет вернуться в прошлое, чтобы услышать его еще раз. Заставить Пола кончать так снова и снова. Вдруг Пол произносит что-то на фременском, и Фейд смеется, прижавшись к его шее. Он не знает, что означает эта фраза, но у него получилось довести Пола до такого состояния, что тот заговорил на другом языке, а это уже достижение. Фейд-Раута замедляет ритм, наслаждаясь расслабленным, обмякшим телом Пола и теплой влагой, растекающейся между их животами. — Скажи мне, — шепчет он. Пол моргает. Его взгляд рассеянный и затуманенный. — Что? — Скажи мне, — повторяет Фейд, тяжело дыша и дрожа всем телом. Он отпускает волосы Пола и притягивает его ближе, обхватывая за задницу. Пол насмешливо хмыкает. — Кончи для меня, — говорит он, используя Голос. Волна удовольствия сбивает Фейда с ног. Он тяжело дышит, прижимаясь ртом к расслабленным губам Пола. Внутри него рушатся все барьеры, и оргазм захлестывает. Фейд-Раута — свирепый воин, коварный барон — не может сопротивляться приказу. Пол выжимает из него всё. Он чувствует волны дикого блаженства и сильно толкается в Пола, погружаясь в него, пока тот не стонет от дискомфорта. Фейд прижимается губами к пульсирующей вене на шее Пола. Белый свет заливает края его зрения — обычный побочный эффект колдовства Бене Гессерит. Пол проводит рукой по боку Фейда. — Когда я прошу тебя о чем-то, выполняй, — говорит он хрипло. — Разве я не выполнил? — Ты не думаешь о себе. — Иногда, — признается Фейд. — Когда я с тобой. — И ты был слишком деликатным. Фейд смеется, фыркнув. Он отстраняется, чтобы посмотреть Полу в глаза. — Это ведь ты сомневался в том, что я наслаждаюсь болью, а? — Может, мне хотелось, чтобы ты показал мне. Чтобы никаких сомнений. — Ну ладно, — хмурится Фейд. — Ну ладно, — парирует Пол. — В следующий раз я повалю тебя на пол и выебу, как обычную шлюху. — Звучит обиженно. — Нет. Пол бросает на него раздраженный взгляд. — Иногда я хочу гладиатора, который дрался со мной в тронном зале. — А я иногда хочу каладанского принца, — говорит Фейд-Раута. Это вырывается из его уст прежде, чем он может подумать. Он сглатывает и вздыхает — бесполезный звук, который он ненавидит. — Здесь ты другой. Здесь ты — Мессия. Вот что Фейд хотел сказать. Пол задумчиво молчит. Он изучает лицо Фейда, отчего Харконнен чувствует себя неуютно, и кладет ладонь ему на щеку. Фейд пытается отвернутся, но в конце концов наклоняется, позволяя мимолетному мгновению нежности проскользнуть между ними. Он прижимается лбом к виску Пола и целует уголок его глаза, спускается ниже по щеке, а затем накрывает рот Муад'Диба своим. Пол вздыхает, словно понимая. — Я всегда дам тебе то, чего ты хочешь... — начинает Фейд. — Да, но если ты не скажешь мне, чего ты хочешь... — Ты же пророк, разве нет? — Я не пророк, когда дело касается тебя, — отвечает Пол. — Потому что ты — темное пятно в моем предвидении. Последнее, что я видел о нашем будущем, — это узкая дорога вперед и мой нож в твоей груди. Все с тех пор было неизведанным. Ты знаешь. Лицо Фейда начинает гореть. Он чувствует себя обезоруженным. — Я хочу, чтобы ты пришел ко мне в постель сегодня. — Неужели тебе мало меня, — говорит Пол, улыбаясь. — Я оставил тебе утром записку. — Где? — живо интересуется Фейд. — Под подушкой, — говорит Пол, как будто это само собой разумеющееся. Он громко смеется, такой юный и беззаботный. Берет в ладони лицо Фейда. Они долго молчат, затем Пол шепчет: — Я скучаю по Каладану. — А я по фруктам. — И по морю. — Как мы трахались на пляже. — И в ванной, — добавляет Пол. Фейд снова целует его. — Ты — Муад'Диб, герцог Арракиса. Ты — мой император. Тот, кто ты здесь, — именно тот, кого я хочу. Не стоит думать о том, что теперь так далеко. — Мы там забыли, кто мы есть, не так ли? — Или вспомнили. Но мы сейчас здесь, — говорит Фейд. Пол проводит пальцем по его гладкому лбу и переносице. — Возможна ли здесь любовь? Или мы оставили ее там? Вопрос заставляет Фейда задуматься. Он качает головой. — Мы посеем её в этой пустыне, пусть растет. — Как оазис, — соглашается Пол. Фейд-Раута улыбается ему в ответ. Великие Дома выпали из сознания Пола. Джихад, специя, Ирулан, будущее, которое он видел во снах — снах, о которых он иногда рассказывал Фейду. Все это померкло, и Фейд чувствует гордость в груди, прямо под шрамом. Позволь мне быть тем, кто сможет вернуть Пола Атрейдеса, когда ноша Муад'Диба станет слишком тяжела. Они снова оказались на Каладане, на мгновение. Далеко от войны, которую пришлось затеять Полу, а Фейду поддержать. — Приходи ко мне в постель сегодня, — повторяет Фейд. Пол кивает: — Я поговорю с Чани. — Ты Лисан аль-Гаиб… — И она — та женщина, которую я сам выбрал. Я с ней поговорю. Фейд-Раута закатывает глаза. — Если хочешь, приведи и её тоже. Пол заливается смехом. — О, чтобы одна моя любовь всей жизни убила другую? Ну спасибо за щедрое предложение. Моя любовь всей жизни. Фейд сжимает пальцами подбородок Пола. — У фременов принято иметь несколько партнеров. Я уже упоминал об этом, и буду настаивать на своем. Я уверен, она поймет, — говорит Пол. — Не думаю, что фременские обычаи касаются меня, Атрейдес. — Заслужи ее уважение. Со временем она увидит в тебе союзника. — А до тех пор? Пол быстро целует Фейда в губы, прежде чем соскользнуть со стола. Он морщится, пытаясь удержать равновесие на ногах, гримаса боли искажает его лицо. — Я поговорю с ней. — Слишком деликатный, да? — насмешливо произносит Фейд, наблюдая, как осторожно Пол переступает с ноги на ногу. Пол шипит что-то на фременском и пинает его по голени.

~~)|(~~

С юга приближается буря. Ты чувствуешь ее?

Я смотрю на Арракис в своих снах и вижу залитую солнцем пустыню. Наши следы исчезают в песке через секунду после того, как мы по нему проходим. Иногда я думаю, что пророчество — это безумие. Что я умру на этой планете, и она останется Шаи-Хулуду, песку и жаре, со всеми теми последствиями, которыми я расплачиваюсь. Я вижу своих детей и плачу. Я вижу Чани и плачу. Мне снится все это, и я бессилен что-то изменить. Но когда я просыпаюсь, то оказываюсь на временной линии, выкованной из самого твоего выживания. Я разделяю неопределенность с судьбой, которую обошла моя мать, с мужчиной, с которым мне было суждено продлить свой род, создать и прожить жизнь. Ты напоминаешь мне о том, что будущее может быть не таким, как я вижу во снах. Потому что ты здесь. Потому что я сохранил твою жизнь.

Я буду тебя любить, пока пустыня не заберет меня. Пока я не окажусь рядом с создателем. Знай это, Фейд-Раута.

Фейд-Раута дважды перечитывает записку. Он сидит на краю кровати в своей комнате. Светящийся шар заливает комнату мягким желтым светом, поймав тень, когда кто-то подходит к двери. Она открывается, и в комнату заходит Пол Атрейдес. Муад'Диб встает между колен Фейда-Рауты, и тот прижимается щекой к его животу. Пол обнимает его и гладит рукой по голове. Верни меня на Каладан — чуть было не вырывается у Фейда. Вместо этого он задирает хлопковую рубашку Пола и целует его в живот.