Я под твоей кожей

      Йорвет не успел и пикнуть, как оказался распластанным на земле под живой неподъëмной массой двух мужицких тел. Нежная кожа спины отозвалась болью от вдавившихся камней, а в глазах потемнело: все его боевые умения оказались не способны совладать с опытом и силой; с жестокостью, желанием сломать, уничтожить. Рёбра трещали, а гул крови в ушах мешал разобрать то, что происходит во дворе.       «Кажется, Олафф решил вмешаться! Может...— безумная надежда вдруг опалила лëгкие, когда одна из туш отвалилась от него и дышать стало легче. — Это мой шанс!..» — с силой извернулся, насколько возможно вытянул шею и что есть мочи сомкнул зубы на бычьей потной шее.       Что было потом помнил смутно. Голова несколько раз дëрнулась, как от удара молотом. Реданец что-то угрожающе, по-звериному рычал, а потом...       С болью Йорвет был знаком не понаслышке и не раз побеждал. Терпел пытки, не доставляя радости палачам стоном или мольбой. Но никогда...никогда он не смог бы предположить, что переживёт такое дважды. Что снова допустит, позволит сотворить с собой это.       В тот раз это было в пылу боя. Быстро и неотвратимо. Удар. Лавовая вспышка боли. Беспамятство.       Теперь...       Теперь нутро болезненно выжигала непреодолимая немощь и понимание того, что всё было зря!       Зря ушёл из Вергена! Зря увлёк за собой остальных! Зря не дал себя убить там... И чего только добился? Судьба обозлилась и нашла самый подлый, извращённый способ поквитаться с ним: поместила в тело чародейки и отдала на растерзание людям!! Что может быть хуже?! Смерть?!! Да он ждал еë, как никогда! Умолял прийти и оборвать мучения!       «Пусть этот ублюдок будет её гонцом! Пусть всадить нож в самое сердце! Слабое тело девчонки не будет долго мучаться!»       Но вместо спасительной темноты предельно остро, во всех возможных оттенках ощутил, как холодное, простое и понятное в своей жестокости лезвие, безжалостно и уверенно вспарывает кожу на его лице. Заставляет бессильно корчиться от унижения и боли, ощущать себя немощным и растоптанным. Ничтожеством.       И Йорвет не смог...       Разрывая связки, беспощадно терзая сознание, боль, обезумевшим зверем, вырвалась из грудной клетки и переполненный му́кой стон пронзил предрассветную мглу, устремившись ввысь, к далёким и безразличным звёздам, умоляя их дать ему шанс умереть быстро. Дать шанс перестать быть.

***

      — Успеть-успеть-успеть! — тарахтело сердце где-то в переносице, когда взгляд обрёл мысль, а тело, словно от пощёчины, развернулось в обратную сторону.       Стараясь ступать неслышно, Аврора ринулась к зиявшему неровными бликами проëму, не вполне осознавая, что будет делать дальше.       Единственное, что для неё сейчас имело значение — жизни эльфов.       Да, незаслуженная горькая обида никуда не делась. Да, её всë ещё обуревал животный страх. Но в то страшное мгновение, когда мир исчез, оставив только тот мучительный стон, всë это поблекло, притупилось и отошло на задний план...              Она не сможет! Ни за что в жизни не сможет остаться равнодушной! Смотреть людям в глаза! Да просто не сможет быть!       Этот леденящий звук... Эта физически ощутимая чужая боль отняла способность нормально дышать. А ещё недавно казавшаяся такой сладкой и желанной месть, вдруг превратилась в мерзкое чудовище, ничем не лучше трупоедов.       Ненависть, кипевшая к эльфам, переметнулась на тех, кто стал причиной всех этих диких, ужасных и странных событий. Тех, кто обманом пленил её, и кто сейчас, уподобившись хищникам, был готов пожрать, упиться кровью очередных беспомощных жертв.       Рукоять ножа ощущалась в стиснутых пальцах, как нечто привычное и родное. Аврора даже понять не успела, почему Жирдяй, в которого она врезалась на всём ходу, лишь некрасиво влажно каркнул и навалился на неё всем телом, заставив отступить назад.              Вовремя. Следом за ним в проёме показался второй.       Кровожадно ощерившись, Крыса удобнее перехватил меч и пошёл в наступление.       — Ааа, ещё одно эльфье отродье. — гнусно ухмыльнувшись, он зажал большим пальцем свободной руки ноздрю и шумно высморкался. — Тебя заждались. Дружок твой остроухий вот-вот издохнет. Негоже это, на пути в сраку дьявола кореша бросать.       Набычившись, он уверенно повел монолитными плечами и двинулся на неё.       Тело Жирдяя, с застрявшим в горле ножом, расплылось у ног Авроры, открывая её для атаки, но вместо того, чтобы бежать, она неожиданно подобралась и на мгновение замерла. В её памяти короткими вспышками промелькнули недавние события.       Нож в руке Киарана. Паника. Знакомое лёгкое онемение в ладонях, сменившееся колким разрядом. Падающий эльф...       А ведь в его намерениях угрозы не было! Наверняка он хотел просто разрезать верёвку. Но тогда...Тогда она не раздумывала. Не прикидывала варианты и последствия. Была уверена — он опасен! Поддалась импульсу и таки смогла! Смогла призвать ничтожные, но такие спасительные крупицы магии в это тело.       Сейчас еë жизнь по-настоящему висела на волоске и она должна... Она сделает это снова!       Взмах ладоней. Концентрация. Отчаянная. Такая, что перед глазами заискрило, загудело в ушах, а виски бухнули тупой болью. Кончики пальцев ощутили знакомое покалывание, но лишь чуть-чуть...       Крыса не упал.       Как от хорошей оплеухи удивлённо отшатнулся, но устоял. В маленьких глазках коротко блеснуло замешательство, но тут же потухло под напором тупой злобы. Изрыгнув угрозу, удобнее перехватил меч и снова пошёл в наступление.       «Всë?! И вот тут я умру?! — словно загипнотизированная, Аврора пятилась, а когда прочла в колючих бездушных глазках Крысы свой приговор, едва не упала. Помешал ствол какого-то старого дерева. Шершавый, изрытый временем, он словно проник под одежду, причинив отрезвляющую боль и она вдруг вспомнила, что дьявол со своей свитой может подождать.       Сосредоточившись, представила себя в своём хрупком и тоненьком, привычном и послушном теле. Окунулась в состояние уверенности и собственной врождённой силы.              А тело...       Гибкое, сильное, словно решило временно стать её союзником. Напряглось упруго и, подобно натянутой тетиве, чуть завибрировало в предвкушении...       Она не уловила, от чего Крыса, оступившись, обрушился на спину. Только, как по команде, бросилась к нему и с силой, до хруста в плече, вывернула его руку, сжимающую меч. Охотник всхрапнул, но попытался отпихнуть её и тут...       Время замедлилось, а ей на голову будто опустили невидимый стеклянный шар, заполненный милосердной тишиной...       Когда вернулись звуки, увидела как на её сапоги сыпануло какими-то чёрными парящими кляксами. А Крыса...       «Дед бы сказал — эта образи́на стала короче на голову», – подумала отрешённо, отводя взгляд от того, что когда-то было человеком, а теперь нелепо дрыгалось у неё под ногами.       «Интересно, встреча со смертью стала для него незабываемой?» — крутился в голове вопрос, пока пыталась разглядеть двор, словно хищник притаившись у дыры в заборе.       Открывшаяся картина, как ни странно, не лишила воли. Не заставила разреветься в голосину и начать молить о пощаде, взывать к человечности.       Наоборот.       Ощутила тугой ком в желудке и ужасающее спокойствие. Словно отошла за невидимую стену, уступив место кому-то другому. Сильному и жестокому. Тому, кто уже давно все решил. Тому, кто знал. Знал, что делать.       Когда наклонилась, чтобы выдернуть нож из горла Жирдяя, едва не взвизгнув, все же успела побороть приступ рвоты от сладковатого металлического запаха крови. Но в то же время, словно и не обращая никакого внимания на омерзительно-липкий аромат смерти, протянула руку к торчащему из шеи бандита ножу.       Со страхом пополам с отвращением наблюдала, как её пальцы почти сомкнулись на затëртой, побуревшей от застарелой крови рукояти. В последний миг отдëрнула руку и заставила себя отпрыгнуть от тела, явственно ощутив под рёбрами вспышку бешенства. Однако предаваться раздумьям о странном раздвоении времени не было. То, что происходило во дворе, нужно остановить! Немедленно!       Без какого-либо четкого плана, шагнула туда, где под бесчувственным Киараном неумолимо ширилось темное пятно, а кузнец, ухватившись за дверной косяк, неуклюже пытался встать; где над хрупким, едва трепещущим девичьим телом, тяжело навис реданский боров. Он что-то сипло рычал и, казалось, не замечал происходящего. Но вдруг...       — Что?! С-сука, не смей! — рявкнул реданец и, выпустив из клешни тонкие запястья, принялся трясти свою жертву за плечи, от чего голова у той стала мотаться из стороны в сторону, разбрызгивая хлеставшую из страшной раны кровь. — Не смей терять сознание! Иначе, сука, ты ничего не запомнишь!       Аврора с ужасом увидела своё собственное окровавленное лицо и пожалела, что не позволила себе взять нож.              В поисках хоть какого-нибудь оружия бегло осмотрела двор, но увидела лишь брошенный Жирдяем разряженный арбалет.       Подняв от него взгляд, встретила ответный. Тяжёлый, исполненный мрачной решимости взгляд кузнеца.       Задержав дыхание и хрустнув зубами, он выдернул из своего плеча болт, подобрал арбалет и попытался его зарядить. Раненная рука не слушалась, а окровавленный болт выскальзывал из пальцев и, недолго думая, Аврора поспешила на помощь.       Словно делала это всю жизнь, вставила ногу в стремя, упëрла приклад в живот и обеими руками натянула тетиву.       Когда с тихим щелчком снаряд встал на место, застонал пришедший в себя Киаран, а главарь охотников, дернувшись всем телом, зарычал:       — Какого, сука, хера!... Ах ты ж... Треклятая ведьма! Решила выжечь мне глаза?!! Что ж, сука, вот теперь ты останешься ещё и без рук! Думаю, папочка будет любить тебя и та....— он уже перехватил запястья девушки и замахнувшись отобранным кинжалом, изготовился воплотить в жизнь угрозу, но влажный хруст прервал его на полуслове. Он ошарашенно уставился на торчавший из его бёдра окровавленный арбалетный болт и по инерции закончил начатую фразу, — кой...       Медленно, словно не веря в происходящее, поднял взгляд на тяжело дышащего кузнеца.       Арбалет с грохотом упал на землю, а Олафф ухватился за дверной косяк, чтобы не рухнуть вслед за ним.       Аврора старалась помочь ему держать равновесие, но когда её взгляд схлестнулся со взглядом реданца, её решимость едва не смыло исходящей от него волной безудержной, почти физически ощутимой ненависти.       Всё ещё сжимая хрупкие запястья, предводитель охотников сделал попытку встать, но скривился и грязно выругался. Боль в ноге не позволила сделать это быстро, однако, он нашёл в себе силы справиться с ней. С шумным вздохом вытащил меч и шагнул в сторону упавшего на одно колено кузнеца и застывшей растерянным изваянием Авроре.       Она совершенно не представляла, что делать. Полностью отдавать контроль тому, что сидело в ней, боялась, но и сама не увидела иного выхода, как подхватить арбалет, размахнуться и изо всех сил метнуть его в надвигающуюся угрозу.       Результат превзошёл ожидания... Видимо, рана отвлекла внимание охотника, и мощное стальное плечо арбалета глубоко рассекло кожу на лбу, а сила удара заставила пошатнуться, отступить. Кровь из раны залила лицо и Аврора получила неожиданную фору.       Решение созрело само собой и пока её враг оглушëнно тряс головой, смахивая с глаз бурую пелену, она и сама не поняла, как оказалась в кузне. Как ощутила тяжесть молота в руках. Как выскочила на крыльцо и нос к носу столкнулась с разъярëнным бандитом. От неожиданности чуть не закричала и едва не выронила молот. Но, как по команде, сцепившиеся челюсти заперли в глотке крик, а пальцы железной хваткой впились в чуть шершавую рукоять. Не останавливаясь, подчинившись той воле, что двигала ею, девушка бросилась на противника. С силой оттолкнула назад, нарочно потревожив раненную ногу. Пока он пытался унять боль, зажмурилась и размашисто опустила молот...       На этот раз спасительная тишина не защитила уши. Влажный глухой удар, предсмертный хрип и звук упавшего тела услышала во всех деталях. Однако увидеть всё это была не готова. Так и стояла, отгородившись от реальности закрытыми веками, пока где-то поблизости во всё горло не кукарекнул петух.       Вздрогнув, открыла глаза.       Сереющее небо. Распахнутые ворота. Конвульсивно подрагивающее тело бандита...       Когда оно окончательно застыло, сильно, до побелевших костяшек запечатала крик ладонями и, как отмерший лист, осела на холодную землю.       Уставившись в одну точку, сидела, не понимая, кто она теперь? Чародейка, замаравшая руки людской кровью, или совершивший привычное дело скоя'таэль? Она стала преступницей или уже была ею? Выдержат ли её девичьи плечи тяжесть вины или есть вещи куда более важные, чем жизнь каких-то там...d'hoine...       Руки медленно сползли с лица, а губы неожиданно скривились в язвительной ухмылке:       — D'hoine... D'hoine бывают разные. Этим, — её взгляд мазнул по телу реданца, — туда и дорога. А мне... Нам... Рано ещё на корм трупоедам.       От звука собственного голоса передернула плечами, однако внимательно пригляделась к маленькой, кажущейся нелепой в скоя'таэльской одежде фигурке. Такой хрупкой и беспомощной, похожей на сломанную, истерзанную злыми детьми куклу. Лицо её больше походило на кровавую маску, но грудь почти незаметно вздымалась.       — Жив!              От ни с чем не сравнимого облегчения Аврора вдруг совершенно по-детски обрадовалась и, глотая слезы, прошептала. — Всё-таки жив!.. Я... Мы... Успели!       Она взметнула взгляд к небу, но за растущей полосой рассвета уже невозможно было различить звезды. А ведь где-то там до сих пор была та самая... Путеводная... Благодаря которой...       Попытку наконец-то разреветься прервал шум. Это кузнец, бормоча ругательства, грузно поднимался на ноги. Рана его выглядела поистине страшно, однако взгляд по-прежнему сверкал решимостью.       Ещë звук...       Киаран, словно выждал подходящий момент, напомнил о себе тихим страдальческим стоном. В его губах не осталось и кровинки и ему, как и остальным, требовалась срочная помощь.       — Нечего тут... Рассиживаться, — рвано всхлипнула, поднимаясь на ноги, — дьявол со свитой хоть и остался с носом, но насыпал проблем полон рот.       Да, им всем крепко досталось! Но они живы! Аврора верила, что в этот пусть и холодный, но обещающий быть солнечным, день, больше никто не умрёт. Судьба не отвернулась и предоставила им ещё один шанс! Шанс быть!