Love or Ride

Шарль

      Я морщусь, чувствуя головную боль и привкус пустыни во рту сразу после пробуждения. Я начинаю искать рядом с собой воду и таблетки, как будто они волшебным образом должны были быть там, и, к моему удивлению, они там. Я открываю глаза и вижу бутылку воды на шкафчике рядом с кроватью, а рядом с ней таблетку обезболивающего. Я немедленно беру ее и делаю глоток, понимая, что это не моя комната. Я хмурю брови, оглядываясь по сторонам, и мне требуется около дюжины секунд, прежде чем я понимаю, что это комната Макса. Я расслабляюсь, медленно выбираясь из кровати. Я смотрю в зеркало и вижу, что на мне его футболка и боксеры. Отлично, он привел меня пьяного к себе домой, чтобы раздеть и посмотреть на меня. — Макс? — Спрашиваю я, выходя из гостиной. Вдалеке я замечаю свою мокрую одежду на батарее, которая, вероятно, была вся покрыта моей рвотой, поэтому я немедленно переключаю внимание, оглядывая гостиную.       Внезапно я вижу Макса, спящего на диване, укрытого одеялом, с свитером, подложенным под голову в качестве подушки. Я сжимаю губы, подхожу к нему и, наклоняясь, целую его в лоб. Он морщит брови, что-то бормочет себе под нос и поворачивается в противоположную сторону, продолжая спать. Я не хочу, чтобы он лишался сна, поэтому возвращаюсь в спальню, беру толстовку и брюки из его шкафа, надеваю их и возвращаюсь в гостиную, пишу ему сообщение на его телефон, который лежал рядом с бутылкой воды. От: Шарль. Я не хотел тебя будить. Мне нужно идти на встречу с Ferrari, но мы можем провести вечер вместе.       Я надеваю кроссовки и выхожу из гостиничного номера. Я неохотно звоню Карлосу, который, как и я, уже устал от сегодняшнего дня и не хочет туда идти. Я прошу его подвезти меня, что он делает без каких-либо проблем, и мы садимся на сиденье Ferrari, как будто нас привезли сюда силой, и отчасти так оно и есть. Мы не улыбаемся, и все вокруг нас знают, что прошлой ночью мы веселились, поэтому они не утомляют нас приветствиями. Просто проходя мимо, они улыбаются, и мы киваем. Мы наконец входим в офис, садимся перед письменным столом и пытаемся не заснуть сидя.       На протяжении всей встречи мы стараемся слушать, что говорят директор Ferrari и ключевые механики. Внезапно на мой телефон приходит уведомление, поэтому я незаметно достаю его и смотрю на сообщение от Макса. От: Макс Вчера ты обещал мне свидание. Я приеду за тобой около шести вечера.       Я прикусываю губу, чтобы не улыбаться как идиот, читая сообщение, и выключаю телефон, пока кто-нибудь не увидел, что я их не слушаю.       Следующие несколько часов мы проводим в офисе, а затем Пьер, с которым я провожу много времени без дела, навещает меня в моем гостиничном номере. Мы сидим, смотрим фильмы и сплетничаем — наши любимые занятия. — У меня свидание через час. — Внезапно говорю я, прерывая его предложение, когда он выражает мнение, или, скорее, называет Хэмильтона ужасным, потому что он увидел его пост в Instagram и вынужден его критиковать. — У тебя… Что у тебя? Через час! Шарль! Почему ты раньше не сказал?! — в панике кричит он мне. Я хмурю брови, не понимая, что он имеет в виду. Внезапно он встает с кровати и начинает искать одежду в шкафу. — Иди прими ванну, от тебя воняет. — внезапно говорит он, бросая мне мои боксеры. — Ты очень милый. — Я закатываю глаза, но все равно делаю то, о чем он меня просит.       Я быстро принимаю душ, чувствуя себя намного лучше, чем раньше. У меня даже больше не болит голова, и я не чувствую, что меня вот-вот вырвет. Я стою перед зеркалом и в пятый раз за сегодняшний день чищу зубы, чтобы избавиться от привкуса алкоголя. Когда я возвращаюсь в свою комнату, на кровати лежат носки, белая рубашка и черные брюки от костюма. Я смотрю на это, подняв брови, понятия не имея, почему Пьер так усердно готовит меня к простому свиданию. — Одевайся, вот немного духов и высуши волосы. — говорит мой друг, вбегая в спальню. Он ставит духи на тумбочку и снова выбегает.       Я закатываю глаза, не комментируя его поведение, и одеваюсь в то, что он приготовил для меня, потому что знаю, что если я не переоденусь, он не выпустит меня из дома. Я наношу духи и укладываю волосы, которые уже успели высохнуть. Я смотрю на экран своего телефона, который лежит на кровати, и вижу сообщение от Макса, которое он только что написал. От: Макс Я жду на парковке.       Мое сердце бьется в три раза быстрее, когда я читаю сообщение, и с улыбкой на губах я направляюсь к двери. — Я не надену пиджак. — Говорю я, видя Пьера в дверях. — Я не хочу, чтобы ты надевал куртку. Вот твои туфли. — Он подходит ко мне и протягивает их. — Только не заводи детей. — внезапно он говорит.       Я перестаю обуваться, молча глядя ему в лицо. Он сжимает губы в тонкую линию, поворачивая голову в другую сторону. Между нами продолжается неловкое молчание. — Это должна была быть шутка. — бормочет он. — Эта шутка была глупой. — Я выпрямляюсь после того, как надеваю туфли. — Удачи тебе на свидании, — быстро говорит он и выходит из комнаты. Я недоверчиво киваю и через мгновение тоже ухожу, наблюдая, как парень ждет лифт, а когда он замечает меня, начинает сбегать вниз по лестнице. Я сдерживаю смех, входя в лифт, которого он ждал, и спускаюсь на первый этаж.       Я выхожу на парковку, сразу замечая машину Макса. Я иду к нему с улыбкой. Голландец прислоняется спиной к капоту спортивной машины, глядя на экран своего телефона. На нем тоже брюки от костюма и рубашка, но черного цвета. И он, наконец, послушался меня, не уложив волосы, как обычно. Он оставил их в моем любимом состоянии. Я прикусываю губу, тихо приближаясь к нему. — Добрый день, это мой красивый водитель на вечер? — Спрашиваю я, кладя руки ему на бедра. Он поднимает на меня взгляд, выключая телефон. — Я ждал кое-кого, но ты красивее, добро пожаловать в машину. — Он отвечает серьезно, на что я улыбаюсь еще шире.       Когда я отступаю назад, Макс открывает дверь со стороны пассажира и ждет, пока я сяду. Мой желудок делает сальто, а сердце бьется сильнее, когда я сажусь в машину, а Макс закрывает дверь и через мгновение садится за руль. Я вижу, как он смотрит в мою сторону, ожидая, пока я пристегнусь, и только тогда заводит двигатель, выезжая со стоянки. Он кладет руку мне на бедро, внимательно глядя на дорогу. — Так куда ты везешь меня сегодня? — Спрашиваю я, и он смотрит на меня с улыбкой. — Секрет.       Я закатываю глаза, глядя в окно на достопримечательности. Мы выезжаем из города и час едем по шоссе. Через некоторое время, когда я уже собираюсь начать ныть, что мне скучно, парень достает из бардачка повязку для глаз и протягивает ее мне. — Надень это. — просит он, обгоняя еще машины. Я чувствую себя так, словно участвую в гребаной гонке, а не в обычной машине, но я доверяю ему и знаю, что он хороший водитель, так что чувствую себя в безопасности.       Я неохотно надеваю повязку на глаза и через некоторое время чувствую, как машина замедляет ход, пока мы наконец не сворачиваем куда-то, и через некоторое время Макс останавливает машину, заглушая двигатель. Я слышу, как он выходит. Он открывает дверцу с моей стороны и расстегивает мой ремень. — Дай мне свою руку. — Говорит он, и я протягиваю ему руку. Он переплетает наши пальцы, помогая мне выйти, и куда-то ведет. Я ненавижу сюрпризы, и в то же время я чертовски взволнован. Кажется, я не могу успокоиться. С того момента, как я выхожу из отеля, я чувствую себя чертовски счастливым и благодарю себя за то, что не бросил его только из-за одной ошибки. Я был бы идиотом, если бы бросил такого замечательного мужчину из-за того, что однажды он споткнулся. — Осторожно. — Говорит он, снимая с моих глаз повязку.       Я несколько раз моргаю, чтобы глаза привыкли к свету, и оглядываюсь, удивленно приоткрывая губы. Мы стоим на перечном поле, полном белых роз. И на самом деле мы находимся посреди одной из многочисленных дорожек, окружающих эти цветы. Я оглядываюсь и замечаю одеяло с корзинкой для пикника перед нами, на самом верху луга. Он слушал меня. Он слушал меня, когда я сказал ему, чего бы я хотел, и он исполнил это. Мужчина, которого я когда-то считал худшим в мире, теперь стоит рядом со мной в месте моей мечты для свидания, и он не знает, как много это значит для меня. Слезы наворачиваются на мои глаза, когда я любуюсь цветами на закате. Я поворачиваюсь к Максу, который смотрит на меня с искорками в глазах, и, прежде чем он успевает что-либо сказать, я крепко обнимаю его. Он кладет руки мне на бедра, и я улыбаюсь, как идиот, вдыхая аромат его духов. — Эй, не плачь. — Тихо говорит он, одной рукой поглаживая меня по спине. — Спасибо. — Я шепчу, мягко отстраняясь, чтобы посмотреть ему в лицо. — Ты даже не представляешь, как я благодарен, что в моей жизни есть такой человек, как ты. — Добавляю искренне. Каждый день я мысленно благодарю все возможные силы, что кто-то поставил его на моем пути, и моя жизнь стала намного лучше, я стал намного лучше. — Ты сказал, что хочешь пробежаться. — Он с улыбкой отталкивает меня и, прежде чем я успеваю что-либо сказать, бросается бежать. — Кто не успел, тот опоздал! — кричит он. — Нет! — Я начинаю бежать за ним.       Я громко смеюсь, пытаясь догнать его, и вижу, что он намеренно сбавляет скорость, чтобы мне удалось догнать его прямо перед пледом, к которому мы направляемся. Теплый ветерок обдувает мое лицо, солнце, садящееся за горы, светит в нашу сторону, и вокруг много цветов, которые мне нравятся. Я наконец добегаю до одеяла и устало сажусь на него. Макс занимает свое место рядом со мной, все еще глядя на меня. У меня такое чувство, что, не считая поездки на машине, он сегодня ни разу не отвел от меня взгляда. — Я победил. — Говорю я с гордостью, хотя знаю, что это делает ему честь. — Хочешь немного жвачки? — спрашивает он, доставая пачку мятной жвачки из кармана. — Хочу. — Я отвечаю немедленно. Я все еще чувствую вкус водки во рту, от которого меня тошнит. — Это последняя. — Он достает жвачку из пачки и, глядя мне прямо в глаза, подносит ее ко рту. Я приоткрываю губы, наблюдая, как он с удовольствием начинает ее жевать. — Макс. — Ты всегда можешь забрать ее, Шарли. — Говорит он, невинно улыбаясь.       Чарли. Мое сердце бьется вдвое быстрее, когда я слышу, как он обращается ко мне. Из его уст это звучит чертовски приятно. Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, наблюдая за ним. Я вздыхаю, собирая все свое мужество, протягиваю руку, хватаю его за подбородок, затем поворачиваю его голову в свою сторону и, недолго думая, запечатываю поцелуй на его губах. У меня нет времени думать о том, какие мягкие у него губы и какие приятные на вкус. Я вторгаюсь в его рот в ускоренном темпе, не спрашивая разрешения. Я быстро провожу языком по его небу, нахожу мятную жвачку и перекатываю ее языком. Я в последний раз прикусываю губу Макса и отстраняюсь, улыбаясь в его сторону.       Парень, должно быть, не верил, что я сделаю это, потому что, молча глядя на меня, он больше ничего не говорит. Я вижу, как он сглатывает слюну и возвращается к созерцанию цветов. Довольный, я жую жвачку, глядя на его лицо. Это прекрасно, и хотя я повторяю это довольно часто, я не могу остановиться. — Макс, ты в порядке? — Я смеюсь над его серьезным выражением лица. Внезапно он возвращается от своих грез к реальности и смотрит в мою сторону. Он смотрит на меня так, как будто никто другой для него не имеет значения. Каждый раз, когда он видит меня, в его глазах появляются искры, и мне ооочень хорошо, когда он рядом со мной, потому что он относится ко мне лучше, чем я мог себе представить. — Да. — он улыбается, подмигивая мне. — Не хочешь чего-нибудь перекусить? — он добавляет через некоторое время, когда я фотографирую цветы на закате, а затем Макса на фоне этих видов. Думаю, пришло время для новых обоев. — Конечно, что у тебя есть? — Спрашиваю я с улыбкой. Мои щеки уже болят от постоянной улыбки, но я не могу остановиться. Я выплевываю жвачку на носовой платок и кладу его рядом с одеялом, чтобы забрать позже.       Голландец открывает корзину, а внутри полно вещей, которые я люблю. Клубника, растопленный шоколад в банке, круассаны, малина и черника. Определенно, Пьер приложил к этому свои грязные ручонки, вот почему он заставил меня выглядеть так. Макс берет одну клубнику из коробки и макает ее в шоколад, но прежде чем он успевает поднести ее к лицу, я наклоняюсь и откусываю кусочек, невинно глядя на него. — Ты мог бы и сказать. — Он закатывает глаза, но снова макает фрукт и на этот раз пододвигает его ко мне.       Довольный, я откусываю кусочек, желая, чтобы этот день никогда не заканчивался. Это слишком хорошо, я больше никуда отсюда не хочу уходить. Съев клубнику целиком, на этот раз я достаю из коробки еще одну и, макая ее в шоколад, протягиваю Максу, который ухмыляется и откусывает кусочек, пачкая при этом губы. — Я думаю, ты немного перепачкался. — Говорю я, придвигаясь к нему ближе. Он, видя, что я задумал, слизывает шоколад с губ и невинно улыбается. Но я от него не откажусь, поэтому снова обмакиваю клубнику в шоколад и на этот раз провожу им по его губам.       Я кладу руки на его щеки и прижимаюсь его губы к своими. Я целую его мягкие губы, которые я так чертовски люблю. Меня переполняет такое удивительное и электризующее чувство, что, если бы это было физически возможно, я бы уже летел по небу. Макс, после нескольких секунд замешательства, тоже начинает целовать меня, приоткрывая губы. Я углубляю поцелуй, наслаждаясь моментом. Я дорожу нами обоими. Наше время вместе в уединении, где нас никто не беспокоит. В нашем мире, который олицетворяет безопасность и лучшее завтра для нас. Я веду с ним битву за первенство в поцелуе. Я кладу одну руку ему на подбородок, а другую запускаю в волосы. Тем временем он нашел руками мои бедра и посадил меня к себе на ноги, крепче сжимая пальцами мою кожу, заставляя меня стонать ему в рот. — Я хочу тебе кое-что показать. — Он прерывает поцелуй, пока он не зашел слишком далеко. С тех пор, как я сел в машину, между нами возникла ужасно напряженная атмосфера, и мне бы больше всего хотелось раздеть его прямо сейчас. — Что? — С любопытством спрашиваю я, поднимаясь с его ног.       Макс тоже встает, переплетает наши пальцы и направляется к холму рядом с нами. Добравшись до него, мы останавливаемся на краю, от которого нас защищают металлические перила. Только сейчас я понимаю, что это самая высокая точка города, в котором уже зажгли уличное освещение, потому что солнце почти полностью скрылось за горами. Я прикусываю губу, глядя на это. Рядом с нами все еще много цветов и чудесная тишина. — Шарль. — Я поворачиваюсь к нему и задерживаю воздух в легких, видя, как серьезно он смотрит на меня. — Раньше я думал, что ты худший человек в мире, и верил слухам, которые выставляли тебя эгоистичным мудаком. Я руководствовался прошлым, потому что ты причинил мне боль в детстве, и я верил, что ты продолжаешь быть таким же жестоким, каким был тогда. Позже, после инцидента на подиуме, я был в ярости от того, что мне приходилось проводить время с тобой, но как только мы начали проводить время вместе, я менял свое отношение к тебе все больше и больше с каждой секундой. Позже я сам не знаю, как случилось, что грань между ненавистью и симпатией к тебе стерлась, и я начал нуждаться в тебе рядом, считая тебя другом. Я начал замечать, что улыбаюсь, когда вижу тебя. Когда мы помирились, ты сразу стал самым важным человеком в моей жизни. Я начал радоваться, что ты рядом со мной. Я думал, что мы будем просто друзьями, но по мере того, как мы проводили все больше и больше времени вместе, я смотрел на тебя и чувствовал все больше и больше. Я почувствовал, как мое сердце забилось быстрее при виде тебя, и бабочки запорхали у меня в животе всякий раз, когда я думаю о поцелуе твоих губ. Я влюбился в тебя так сильно, что сам боюсь этой любви, потому что я знаю, что отсутствие тебя заставит меня упасть и больше не подняться, потому что я слишком сильно люблю тебя, Шарли. Я даже возражал своему отцу, когда он что-то говорил о тебе, потому что я могу сделать больше для тебя и с тобой. Я знаю, что должен был подождать, я знаю, что ты не готов, но я также знаю, что если я этого не сделаю, я сойду с ума, потому что я не могу представить себе ничего другого, потому что это больше не просто чувство. Если бы мне пришлось выбирать между тобой и работой в Формуле, я бы выбрал тебя. Я бы выбрал тебя, каковы бы ни были требования. Я найду тебя в темноте, даже если ничего не увижу. Я мог бы даже убить, чтобы сделать тебя счастливым, потому что ничто другое в моей жизни не волнует меня так сильно, как ты. Я люблю тебя и не хочу никого, кроме тебя. Я хочу просыпаться и засыпать рядом с тобой. Я хочу иметь возможность сказать, что ты только мой, и я хочу, чтобы ты принадлежал мне навсегда. Я хочу показать тебе весь мир и исполнить все твои мечты. — Он смотрит мне прямо в глаза, четко произнося каждое предложение, и я чувствую, что вот-вот расплачусь, потому что то, что он говорит в этот момент прямо от сердца, — самая прекрасная вещь, которую я когда-либо слышал. Я его не заслуживаю. Никто не заслуживает. Он слишком хорош для этого мира. — Ты будешь моим парнем, Шарль? — он спрашивает. Я вижу, как он напряжен, потому что знаю, как трудно ему открыться кому-то и сказать, что он чувствует.       Слезы текут по моим щекам. Я прикусываю губу, глядя на его лицо. Я знаю, что как только я начну что-то говорить, я разревусь, как ребенок, но я с трудом сглатываю образовавшийся в моем пищеводе комок и набираю воздух в легкие, набираясь сил, для слов, потому что одного здесь недостаточно. — Я был идиотом, говоря и себе, и тебе, что не понимаю своих чувств, потому что боялся, что ты не такой, каким себя представлял со мной. Подсознательно я думал, что ты будешь похож на Льюиса, хотя с самого начала ты был в тысячу раз лучше его. У меня были опасения, что если я позволю себе полюбить тебя, ты разобьешь мне сердце, и я пережил слишком много плохого в своей жизни, чтобы пережить твою потерю, потому что ты оказался самым ценным человеком в моей жизни, Макс. Я тоже люблю тебя, больше, чем думал, что смогу. Я даже не могу описать, как сильно я влюбился в тебя и как сильно мне нужно, чтобы ты был рядом со мной, потому что ты единственный, кто может заставить меня чувствовать себя лучше. Я чувствую, что могу летать, потому что ты тот, кто заставляет меня улыбаться, кто дает мне силы встать с постели и кто помогает заснуть без каких-либо лекарств. Благодаря тебе я чувствую, что меня ценят и любят, и я хочу подарить тебе то же самое, хотя я, вероятно, никогда не буду так хорош, как ты. Я хочу быть твоим парнем, и я хочу, чтобы ты снова всегда был рядом со мной, потому что это не то, что исчезнет. Я знаю, что буду любить тебя вечно, даже если у нас ничего не получится, если мы поссоримся и расстанемся, если ты не захочешь меня знать, ты всегда будешь в моем сердце, потому что ты тот, кто заставляет меня многому учиться и может так много сделать, никто другой, Макс. Ты чудо-мужчина, которому было так больно, и я хочу, чтобы ты чувствовал себя так, как ты заслуживаешь. — Говорю я, почти начиная плакать. Я плачу и говорю все то, что ему нужно было услышать давным-давно.       Когда я заканчиваю свое заявление, я вижу слезы в глазах Макса. Он сжимает челюсти, глядя на меня, пока, наконец, единственная слеза не скатывается по его щеке. Я вижу мольбу в его глазах. Он стоит прямо передо мной, и впервые за все время, что я его знаю, я вижу этот взгляд. Он не смотрит на меня так, будто должен взять то, что хочет. Впервые Макс смиренно стоит и ждет.       Он умоляет меня. Он молчит, ожидая моего разрешения.       Не раздумывая, я сокращаю расстояние между нами и жадно впиваюсь в его горячие губы. Этот день наш. Это как удар молнии. Внезапный, неожиданный и шокирующий. Каждая клеточка моего тела словно парализована. Мир больше не черно-белый. Он снова обретает краски. Я чувствую каждый оттенок. Я чувствую пыль, вибрирующую в воздухе, атомы, биение моего сердца, ток крови в моих венах.       Я просто целую своего парня.       Макс не заставляет меня долго ждать. Я дрожу, когда его рука находит путь к моей шее. Со всей силы он притягивает меня еще ближе к себе. Он кладет другую руку мне на бедро. Мне становится жарко, и волна возбуждения захлестывает меня, когда он прижимает пальцы к моей коже. Я чувствую его губы на своих губах, его торс прижимающийся к моему, его потрясающий аромат.       Я запускаю дрожащие пальцы в его волосы и впускаю его язык в свой рот. Я даже не знаю, в какой момент мы направились обратно к одеялу. Я отступаю назад, и он мягко толкает меня. Я делаю неуклюжие шаги назад, все еще заботясь о его губах.       Макс садится на одеяло и притягивает меня к себе, не прерывая поцелуя. Я слегка оттягиваю пальцами его волосы и сажусь верхом на его колени. Я резко втягиваю воздух, чувствуя уже не маленькую выпуклость Макса сквозь материал своих штанов. И только сейчас я понимаю, что хочу его. Он нужен мне сейчас, не обращая внимания на то, где мы находимся. В темноте нас все равно никто не замечает. Наш поцелуй становится более страстным. Он больше не из нежных. Он вспыльчивый, громкий, брутальный, но все еще наполнен массой чувств, которые мы испытываем друг к другу.       Я не протестую, когда он начинает снимать с меня рубашку. Он помогает мне освободиться от нее, затем бросает ее куда-то на траву. В то же время я блуждаю руками по его торсу и шее, снова и снова прижимая его промежность к своей, время от времени заставляя нас громко вздыхать. Хотя я люблю его таким, я с удовольствием снимаю с него рубашку. Через несколько секунд она приземляется где-то рядом с моей.       Я отстраняюсь от Макса и открываю глаза. Я смотрю вниз, в его глаза, когда он их открывает. Наше дыхание громкое и поверхностное. Его шея покраснела, точно так же, как и его щеки. Он смотрит на меня из-под ресниц, и я снова вижу в нем смирение. Он ждет моей реакции и интересуется, уйду ли я в отказ.       Я приподнимаю уголки рта, затем нежно провожу большим пальцем по его нижней губе. На данный момент есть только мы и наши взгляды. — Я так хочу тебя сейчас. — Шепчу я с нежной улыбкой и киваю. — Ты уверен насчет этого? — он проверяет, ища на моем лице какие-либо признаки, указывающие на то, что я лгу, но не находит их. Я уверен в своих словах. Больше, чем когда-либо прежде.       Забавляясь, я снова наклоняюсь к нему, прижимаясь губами к его губам. И такого ответа ему достаточно.       Я счастлив. Я так чертовски счастлив, когда он рядом со мной.       Я касаюсь его разгоряченной кожи и одновременно целую его губы и подбородок. В какой-то момент он хватает меня за бедра и грациозным движением меняет нас местами, аккуратно кладя меня на одеяло и нависая сверху, положив руки по обе стороны от моей головы.       Я лежу под ним с широкой улыбкой, убирая волосы с его лба. Несколько секунд он смотрит на меня тем взглядом, о котором я так много слышал от своих друзей. С любовью и преданностью. Показывая мне, что он весь мой. Только мой.       Мне нравится прикасаться к нему и чувствовать его рядом с собой. Я люблю его всего и чувствую себя комфортно, когда он рядом со мной. Я чувствую, что влюбился в хорошего человека. Я сделал правильный выбор, и теперь моя жизнь будет становиться все лучше и лучше, когда он рядом со мной, потому что я знаю, что, когда я заблужусь, он возьмет меня за руку и поможет пройти по извилистому лабиринту, чтобы вывести на правильный путь, хотя ему и не нужно было этого делать.       Парень больше не ждет. Он стаскивает с меня туфли, а затем штаны. Он не нежен. Я издаю тихий стон, когда он проводит своими холодными пальцами по моему боку, попутно целуя мой торс. Я закрываю веки и кладу руки ему на плечи. Он несколько раз проводит языком по моей коже, а затем одним плавным движением снимает с меня боксеры. Он оставляет несколько поцелуев на моих ключицах, оставляя влажные следы на разгоряченной коже. К счастью, парень не собирается терроризировать меня дальше, он отходит, вынимая смазку из волшебной корзинки. Он встает, снимая ботинки и брюки. — Всегда готов? — Я парирую смехом, на что он закатывает глаза. — Он ждал тебя. — Он подмигивает мне, и я улыбаюсь.       Я сглатываю слюну, когда он снимает боксеры. Я чувствую растущее возбуждение. Я больше не могу этого выносить. Я хочу чувствовать его. Прикасаться, целовать и ощущать это внутри себя. Я хочу его во всех смыслах этого слова.       Я, затаив дыхание, смотрю как Макс подползает ко мне и завороженно оглаживает мои ноги, чуть сильнее разводя их в стороны, а затем целует коленку. — Ты такой красивый, когда вот так раскрываешься передо мной. — говорит Макс хриплым голосом и я чувствую, как по моему лицу начинает расползаться румянец.       Макс выдавливает смазку себе на пальцы, разогревая ее между ними и из моего горла непроизвольно вылетает судорожный вздох. — Расслабься, дорогой. — Макс целует внутреннюю сторону моего бедра и подносит мокрый палец к моей дырочке, нежно обводя вокруг. А затем проталкивает его внутрь и я не могу сдержать стона.       Макс разрабатывает меня пальцами, пока все, что я могу сделать это бессвязно скулить в желании получить больше. Проходит немного времени, прежде, чем он отстраняется оставляя меня разгоряченным и болезненно пустым.       Я громко сглатываю слюну, глядя прямо ему в глаза, пока он размазывает смазку по своему члену. Я раздвигаю ноги шире, и Макс устраивается между ними. Мое сердце бьется как молот. Это не в первый раз ни у него, ни у меня, и я чувствую себя даже лучше, чем тогда. Потому что это волшебно. Это все между нами. Чувства, взгляды, прикосновения, запахи. Только он. Он весь в моей голове, и это делает наше общение волшебным.       Макс склоняется надо мной, кладя руки по обе стороны от моей головы. Он смотрит мне в глаза всего мгновение, затем прижимается жестким поцелуем к моим губам. Я провожу пальцами по его плечам, когда он входит в меня плавным движением. Я громко стону, но его губы заглушают мой стон.       Парень на мгновение замирает, чтобы дать мне время привыкнуть к этому, затем начинает входить и выходить из меня решительными толчками. Я знаю, что он больше не может ждать. Я тоже не могу. Я чувствую, как возбуждение накапливается во мне все больше и больше, и постепенно меня охватывает эйфория. Прикосновение его рук к моему обнаженному телу, его губ к моим губам, все это поразительно.       Время от времени с моих губ срываются вздохи, стоны и его имя, потому что, хотя я несколько раз собираюсь воззвать к богу, его слова возвращаются в мою голову, и они идеально соответствуют тому, что я выкрикиваю этим вечером. Я изо всех сил сжимаю веки, когда Макс двигает бедрами, чтобы придать нам идеальный ритм. Наши тела взаимодействуют друг с другом почти идеально. Я испытываю все большее удовольствие, и мои стоны становятся все громче и громче, но я не собираюсь сдерживать их. Внутри меня все бурлит. Я хочу прикасаться к нему везде, и я хочу, чтобы он прикасался ко мне. В определенный момент этого недостаточно. Я хочу еще большего, поэтому обвиваю ногами его талию и приподнимаю бедра, чтобы быть еще ближе. Я запускаю пальцы в его волосы и тереблю их, на что он стонет прямо у моего уха. Я чувствую его горячее дыхание на своей шее.       Я сжимаю челюсти, когда он скользит одной рукой по моему телу, затем находит мою и переплетает наши пальцы, помещая их прямо рядом с моей головой. Я резко втягиваю воздух, он крепче сжимает пальцами мою руку, вдавливая ее в одеяло. Я стону ему в ухо, шире раздвигая губы. Я откидываю голову назад, когда Макс ускоряет свои движения и входит в меня все сильнее и сильнее.       Я полностью отдаю себя ему, я позволяю ему делать все, и я знаю, что не пожалею о своем сегодняшнем решении. Меня не волнует, как мы справимся с нашей работой и отношениями одновременно. Меня не волнует, что скажут другие. Меня не волнует, как отреагируют наши семьи. Для меня сейчас важно настоящее. Важен он и этот прекрасный момент.       Я стону его имя, когда кончаю. Я не думал, что этот день закончится так. Я не думал, что буду заниматься сексом в таком месте, как это, и я не думал, что Макс Ферстаппен сегодня станет моим парнем, но все, что произошло, — это исполнение всех моих мечтаний, о которых я даже не подозревал.       Парень, после еще нескольких толчков, тоже кончает, тихо постанывая и выскальзывает из меня, ложась на одеяло прямо рядом со мной. Он кладет голову мне на грудь, закрывая глаза, и кладет руку мне на живот, обнимая мое потное тело. Я целую его в лоб, убирая влажные от пота пряди, прилипшие к его коже. Я широко улыбаюсь, не в силах сдержать радость, которая переполняет меня в этот момент. Я не могу перестать мысленно повторять слова, которые мне больше всего хотелось бы прокричать на весь мир. Он мой парень. И хотя нам еще многое предстоит проработать, у нас много проблем, и нам еще многому предстоит научиться, сейчас, когда мы лежим грязные, потные и усталые на одеяле, среди поля, полного белых роз, для меня ничто не имеет значения.