Спасти тебя

РOV Минхо Свет гаснет, и мир вокруг растворяется в гуле тысячи голосов, срывающихся в единый, завораживающий хор. Сердце колотится в такт нарастающей музыке, а в груди разливается волна предвкушения. Вот он, этот момент, ради которого мы так старались: первый концерт заключительного японского тура Stray kids. Сцена заливается яркими лучами прожекторов, и перед фанатами предстают они – семь парней, одетых в сияющие костюмы, словно сошедшие с обложки журнала. Их лица полны энергии, глаза горят страстью, и каждый их жест излучает неповторимый  шарм. Первый аккорд, и толпа буквально взрывается. Фанаты кричат, танцуют, машут мерцающими лайтстиками и подпевают каждому слову. Музыка проникает в их тела, заставляя забыть о всех проблемах и пережить момент чистого счастья. Я завороженно наблюдал за ребятами. Их голоса – волшебные инструменты, создающие  безупречную гармонию. Танцы – динамичные и пластичные, каждое движение – произведение  искусства. Они не просто поют и танцуют, они живут на сцене, передавая зрителям свои эмоции, свою энергию. Зал – единое целое, волна фанатов, охваченная общей  эмоцией. Это момент полного погружения в мир музыки, мир красок, мир идеалов. Я стоял далеко на галёрке, но даже здесь меня прошибала насквозь энергия айдолов. Я кладу ладонь к себе на грудь и пальцы непроизвольно сжимают футболку, в тщетной попытке ухватиться за сердце, которое тоже рвалось на сцену. Я хотел быть там, ослеплённый светом софитов. Хотел видеть со сцены горящие глаза Стей. Даже будучи неприметной тенью Stray kids, задача которого просто сделать шоу масштабшее, я все равно хотел быть там. Хотел быть частью живого выступления. Три часа пролетели как три минуты, то ли от волнения из-за того, что на сцене вышло отрепетировать новую расстановку всего раз, и я боялся, что по моей вине бэк-танцоры или группа совершат ошибки на выступлениях, то ли от того, насколько сильно я был поглощён концертом.  – Оно такие замечательные! – выходящие с задних рядов фанаты делились впечатлениями друг с другом. – Пресс Чана это что-то... Я никогда не думала, то увижу это в живую! А Ян Чонин?? Ты видела как он флиртовал с нами во время «Hell of Fame»?! Я УМЕРЛА РАЗ 20 ЗА КОНЦЕРТ! Девушка трясет подругу за плечо и я не могу не улыбнуться. Я разделял их чувства и был в не меньшем восторге от увиденного. В зале для репетиций все ощущается совершенно не так. Да и когда я танцевал с ними на сцене в качестве бэк-танцора, со спины сложно было разглядеть выступление целиком. Зал, минута за минутой, пустел. Через сорок минут погас основной свет стадиона и освещенной осталась лишь сцена. Я поднялся со своего места и неспеша начал спускаться по ступенькам вниз. После концерта я вдруг ощутил лёгкое опустошение. Грустные мысли начали закрадываться в мою голову: неужели для меня это действительно последние концерты со Stray kids? Я поднимаюсь на главную сцену и чувствую приятные мурашки. Под ногами шелестит конфетти и я легонько пинаю их, заставляя немного подлететь вверх. Мне не хочется отсюда уходить, поэтому я сажусь в позу лотоса прямо на пол и прикрывая глаза, подставляя лицо под белый свет прожектора. – Минхо-я! – милое обращение Чана отвлекает меня от мыслей, но я не открываю глаза. – Я тебя искал за кулисами, но так и не нашёл! Ты чего тут? – Да вот думаю, какого черта на репетиции ты не отработал важный элемент своей хореографии! – я приоткрываю глаза и с хитрым прищуром окидываю взглядом рядом стоящего айдола. – Что? Какой? – растерянно спрашивает он. Я бесцеремонно хватаю край чужой майки и задираю ее вверх настолько, сколько дотягивается моя рука. Чан смеётся и скручивается, прикрывая свой пресс руками. Он отступает назад и я с улыбкой поднимаюсь со своего места, отряхивая брюки. – Стоит включить это движение в повсеместную практику, – шучу я и вижу, что это смущает Чана. Порой, не смотря на то, что он старше, ощущалось это совершенно наоборот. – Ты не хочешь сходить со мной поужинать? – С чего бы? – не заинтересованно спрашиваю я и направляюсь в закулисье. – Попроси других мемберов. – У Феликса, Хёнджина и Йени завтра фотосессии, Сынминни и Хан на диете, а Чанбин сказал, что он уже поужинал перед концертом. Меня отшил даже менеджер! – в голосе Чана слышится обида. – Ладно, у меня друг держит ресторанчик недалеко... – выдыхаю я, даже не оборачиваясь. POV Бан Чан Я ненавижу одиночество. Это не просто пустота, это зияющая рана в душе, которую невозможно залечить самостоятельно. Это словно непрекращающаяся боль, глубокая и  пронзительная, как осколок стекла, застрявший в груди. Она не отпускает, не дает забыть о себе ни на минутку. Одиночество укутывает тебя, как холодный туман, забирая все тепло и свет. Ты чувствуешь себя брошенным в бескрайней пустыне, где нет ни одной живой души, ни капли воды, ни лучика надежды. В тишине ты слышишь только своё  собственное  дыхание, свой пульс, свой внутренний монолог, который становится все более навязчивым и беспощадным.  Ты пытаешься отвлечься, заполнить пустоту, но она проникает всё глубже, пропитывая  каждую мысль, каждое действие. Даже яркие краски мира теряют свой блеск, становятся тусклыми и безжизненными. Ты можешь быть в окружении толпы, но чувствовать себя  совершенно изолированным, как остров в бескрайнем океане.  Я стараюсь быть надёжным лидером для своей команды и пытаюсь не показывать своих слабостей. Но порой мне кажется, что если бы не они и не стэй, я бы уже давно свёл счёты с жизнью. Заниматься заботой и самопожертвованием на благо команды – это единственное, чем я могу отблагодарить тех, кто меня окружает. – Бинни, ну неужели ты променяешь меня на качалку! – возмущаюсь я. – Да! Да! И ещё раз да! Что за глупые вопросы, Хён? Позови лучше Минхо, может он проявит к тебе старперскую солидарность? – Чанбин собирает рюкзак и с улыбкой машет мне рукой, оставляя меня одного в гримёрке. – Вот же... Я не успеваю договорить, поэтому лишь выдыхаю и качаю головой. Руки выуживают из кармана брюк телефон и я пишу стэй сообщение в баббл: «Безопасно доберитесь домой!» – тепло от их ответов заставляет меня почувствовать себя немного лучше. Я поднимаюсь с дивана и отправляюсь в комнату стаффа, чтобы поблагодарить их за работу. Это стандартная процедура, но к своему удивлению, я не обнаруживаю там Минхо. – Хореограф уже ушел? – уточняю я. – Я видел его в концертном зале, когда уходил, – ответит один из рабочих. Эта новость почему-то вдруг слишком меня радует. Я чувствую, что мой шаг ускоряется, когда я иду к сценическому выходу, но замечая танцора, одиноко сидящего на сцене, я замедляюсь. Под лунным светом софитов его чистое лицо сияло непередаваемой аурой. Точёные черты лица казались моему разуму ненастоящими. Мой мозг отказывался верить в то, что сидящая впереди фигура – живой человек, а не сотворенная кем-то мраморная статуя. Осознание того, что я пялюсь до бесстыдства долго, одергивает меня и я начинаю диалог первым. Минхо, как и во времена трейни – своенравный и бесцеремонный. Я не мог описать тягу к этой личности, но даже будучи танцором, на совместных репетициях только он привлекал моё внимание! Хотя, если бы во время танца вас хлопали по заду, вы бы тоже отвлеклись! Чужое согласие на совместный ужин заставляет меня радостно улыбнуться. Со мной будет Минхо. Эта мысль как зажженая спичка, разгоняет всю тьму вокруг. Я дурачусь по пути в ресторан и смеюсь над чужой реакцией, которая меняет от взгляда: «Что с этим парнем не так?» до «Жить надоело?» – Айщ, почему ты такой, хён? – стягивая с себя верхнюю одежду выдает Минхо и садится за стол. – Какой? – я сел следом и подпёр подбородок двумя руками. – Ведёшь себя со мной, как младший! – Ха? – я улыбаюсь и откидываюсь на спину стула. – Ты продолжаешь вести себя как хён, поэтому я веду себя как младший! – Подожди-ка, – возмущается танцор, – я просто тот кто всегда спокоен и сосредоточен на своей работе... – Ты постоянно подшучиваешь надо мной! – Что? – Минхо произносит это с отрицательной интонацией, но не может удержать смешок, противостоя правде. – Как это ещё я над тобой...? – Да хоть сегодня на сцене! И в зале... Я просто не могу не чувствовать угрозы! – Эй, ты должен был дать мне закончить! Почему ты меня перебиваешь? – Ты прав, прошу прощения, – смеюсь я. – Вот видишь, я не могу выиграть эту битву! Подошедший официант прерывает наш разговор и так как Минхо уже был в этом заведении, он делает заказ за нас двоих, а я, наблюдая за ним, осознаю простую истину: я скучал по общению с этим парнем. В старом общежитии, до дебюта, мы делили с ним комнату и проводили ночи напролет, разговаривая о всяком. И сейчас, я даже не чувствую прошедшие пять лет, я словно вернулся домой после долго отсутствия.