Сёстры

Сердце Верды замерло. Ещё работая в банке, она вместе с другими сотрудниками оттренировала механизм действий при ограблениях. Нажать тревожную кнопку, поднять руки, выглядеть покорной и спокойной, и ждать. Ни одним действием нельзя вызвать подозрение у нападавшего — он на нервах, и потому у него запросто со свистом слетит фляга. И потому Верда медленно подняла вверх раскрытые ладони. Дипломатия, ты слышишь?! Ты не в первый раз спасала ведьмачью жопу, сделай это ещё раз! — Герр... не шутите так. — Шутки? — процедил мужчина. — Дошутилась ты, кусок говна из задницы Локи. — Но... в чём моя вина? Я всего лишь секретарша. — Эти сказки будешь рассказывать кому угодно, но не мне. Встала! Верда медленно поднялась со стула, не сводя взгляда с инквизитора. Он был в форме охранника — теперь понятно, как легко он прошёл через многочисленные сканеры, рентгены и как пронёс оружие в головной офис банка. — Герр инквизитор, убивать меня здесь — очень неразумно. — Да неужели? — Здесь кругом камеры, свидетели, — она медленно кивнула. — Вас точно видели. — И? — Как же тогда вы дальше будете вершить правосудие, если отправитесь в тюрьму после первой убитой ведьмы? Во-первых, инквизитор покрылся испариной. Верда раньше не имела дела с убийцами, но сейчас с ходу могла сказать, что перед ней новичок. А, во-вторых, она никогда прежде с таким энтузиазмом не помогала кому-то себя убить. Жизнь — крайне сраная штука. Именно без "Т". — А как же ваши будущие великие достижения? — едва дыша, произнесла Верда. — Как же звания? Почёт? Слава? Как же титулы? К чему всё перечёркивать таким напрасным убийством? Верда не знала, чем именно попала в точку, но рука с пистолетом дрогнула и немного опустилась в пол. О новичках она судила по себе: что в церкви, что в банке — каждый из них, движимый тщеславием, хотел моментального, грандиозного успеха. Увы, так не бывает. Но это не мешает каждому новичку после незначительного успеха пропахивать носом потолок от гордости. — Твои слова не лишены смысла, ведьма. Конечно. В отличие от тебя, у банковской крысы — не одна извилина. — Я уверена, вас ждёт великая судьба, — продолжила она, — но для начала к убийству нужно тщательно подготовиться. — Ха... ха-ха... — Мешки для мусора, верёвки, снотворное. Ножовка, в конце концов. У вас это есть? Он помолчал. Пот градинами катился с его лица. — И никаких свидетелей. Профессионалы нападают только ночью. — Ну, тут не поспоришь. Верда напряглась, услышав голос Кейла и его медленные аплодисменты, но не посмотрела на него. Сейчас она не сводила взгляда со своего нерадивого убийцы. Начальник появился бесшумно. Сколько он наблюдал за отчаянными попытками Верды спастись? Плевать. Лишь бы помог, лишь бы вмешался. — Орден святого Лазаря, — задумчиво произнёс Кейл, незаметно снимая с руки платиновые часы. — Я знаком с вашим апостолом. Он был особым гостем на моём юбилее. Инквизитор прерывисто вдохнул и опустил оружие в пол. — Герр Андвари, вы пригрели змею... — Вы про Верда-а-а-анди? — он заулыбался, медленно подходя ближе. — Не волнуйтесь. Я знаю, что она ведьма. Но спасибо за предупреждение. Всё-таки, предосторожность не бывает излишней. — Всегда пожалуйста! Служу на благо веры, людей и государства! Кейл встретился с Вердой взглядом, и она кожей ощутила идущую от него плотную золотую силу. Он что-то задумал и даже не пытался это скрыть — либо из издёвки над идиотом, либо от собственной уверенности. — Я расскажу апостолу о вашем... визите, — демон протянул инквизитору раскрытую ладонь. — С кем имею честь? На радостях, стрелок пожал руку Кейла. — Диакон ордена святого Лазаря! Меня зовут Рича... Больше он ничего сказать не смог. Инквизитор замер, сжимая ладонь демона, застыл, окаменел. Спустя мгновение его кожа покрылась золотыми пятнами. Золото расползлось по поверхности тела, покрыло мужчину от волос до пальцев стоп, засверкало в свете белых офисных ламп. Кейл освободил руку и надел платиновые часы. Только после этого Верда сделала шаг назад и на ватных ногах рухнула на пол. — Нравится? — Кейл постучал костяшкой пальца по золотой статуе. — К... как? — Ты живёшь в мире магии, Верданди, и испугалась одного маленького фокуса? Верда смотрела то на незнакомца, то на Кейла, который с хмурым видом потирал запястье. — Ты же демон?! — С утра был. — И что ты устроил?! — Небольшой сюрприз. — Как это понимать?! — Можешь распилить, продать и прикупить себе пару безделушек. Буду рад их с тебя снять. Верда подошла и посмотрела в глаза демона. — Я тебя сейчас ударю. — А давай. Обожаю грубых женщин. Кейл заулыбался, выпятив подбородок. Верда вдохнула, выдохнула, веля себе успокоиться, снова вдохнула. Потом прислонилась к столу, нашла на нём папку от Гёндуль и огрела ею Кейла. И, ударив его, ощутила подобие облегчения. Оказывается, девушка давно хотела это сделать. Конечно, попала она ему не по груди и не по голове, как планировала, а по выставленному для защиты предплечью, но оно всё равно того стоило. — Верда-а-а-а-а-анди. Я тебе, вообще-то, жизнь спасаю. — Я сама! — процедила она, сопровождая ударом каждую фразу. — Прекрасно! С этим! Справлялась! — Что-то незаметно, — он перехватил её руку, вывернул и прижал девушку спиной к себе. — Или ты от каждого спасаешься, предлагая ему себя убить? Тяжело дыша, Верда повернула голову. Глаза Кейла сияли жидким золотом, от тела исходила концентрированная, густая сила демона. Он был в шаге от того, чтобы сбросить человеческий облик. — Могла бы и сказать спасибо. Верда отдышалась и, наконец, совладала с ужасом. Только сейчас она заметила, что от её страха и ярости за окном вновь разразилась непогода. — Спасибо. Правда, спасибо. Я думала, от страха кони двину... Господи. Кейл её отпустил, и только после этого Верда провела руками по лицу. Она не плакала, но была близка к этому. — Как ты это сделал? Как ты превратил его в золото? С деловитым видом начальник поправил на запястье часы. — Слышала про проклятие Мидаса? Кейл не успел договорить. Его прервала Гёндуль, с такой силой грохнув дверью, что едва не сорвала её с петель. И, увидев её, Верда похолодела. Зубы стиснуты, во взгляде — ярость, гнев и бесконечная, непостижимая сила природы. Она не вошла. Она влетела бешеной фурией и одним ударом сбила Кейла с ног, коленом сдавила его грудь Верда зажала руками рот, чтобы не завизжать. Обездвижив демона, Гёндуль достала оружие — здоровенный серебряный пистолет с нарисованными на стволе рунами. Очевидно, ведьма хотела застрелить не только Кейла, но и пару человек на пяти нижних этажах. — Андвари, — прорычала она. — Я тоже тебе рад, — прокряхтел демон, — Гёнди. — Ты арестован. Снова. Зачитать тебе, скотина, твои права? — Гёнди, не начинай. — Рецидив при аресте. Запретная магия. Убийство. Ты превратил человека в золото. Что ты можешь сказать в своё оправдание?! — Семьдесят процентов — твои! Сквозь тело Гёндуль словно прошёл электрический ток. Верда застыла, боясь дышать. Боясь, что боевая ведьма в самом деле выстрелит и убьёт демона. Но спустя пару секунд напряжённых раздумий она отвела пистолет в сторону. — Восемьдесят пять. — Гёнди! Без ножа режешь! В ответ Гёндуль с громким щелчком передёрнула затвор пистолета. Кейлу вдруг почему-то расхотелось спорить. — Да подожди ты! Я же не сказал нет! — Можешь попробовать, сучёныш. — Знаешь, ты меня всегда покоряла своей харизмой. Гёндуль не была польщена комплиментом. Она легко поднялась, провела пальцами по своим сложным серьгам, и из них будто исчезло бледное свечение. Верда не понимала, на что смотрела, но ей вдруг показалось, что в серьгах Гёндуль либо маячок, либо сигнализация. Она следит. За Кейлом? Что она сказала про арест? Молча, убрав пистолет в кобуру на бедре, Гёндуль подошла к золотой статуе. Среди белых стен, чёрной мебели и серого пола золотая статуя казалась неправильным, вычурным пятном, сверкавшим в свете заходящего солнца. — Святой Лазарь, — произнесла Гёндуль, острым ногтем проведя по кресту на груди заколдованного парня. — Чтобы попасть в их список на ликвидацию, нужно перейти дорогу очень важной шишке. Верда побелела, глядя в пустоту перед собой, перевела взгляд на Кейла и, когда он поднялся, принялась скрупулёзно отряхивать его пиджак. С начальником было всё в порядке, ни одна ниточка в его дорогущем Армани не порвалась, не испачкалась. Но девушке было нужно занять чем-то руки. — Чего я не знаю о твоей карманной ведьме, Андвари? — Кроме того, что она чертовски горяча? Брось, Гёнди. Ты знаешь этих инквизиторов. Их мозги давно расплавились от религиозного фанатизма. — ЧЕГО. Я. НЕ ЗНАЮ?! Её командным тоном можно было строить армии и доводить до сердечного приступа заключённых. Что касается Верды, то у неё сердце ушло в пятки между буквами "ч" и "е". Кейл лишь лениво хрустнул шеей. — Ты — мой надзиратель, помнишь? И моя любовница — не в твоей юрисдикции. — Это решать суду, а не сукиному сыну. Демон закатил глаза. — Гёнди, я уже нарушил правила своего содержания ради одной обаятельной ведьмы. Как думаешь, я позволю кому-либо, а особенно тебе, грубо с ней обращаться? Лицо Верды вспыхнуло. Ёбанарот! Да за неё в целой жизни никто никогда не заступался! Нихуя себе! Ебануться! Пиздец! — Забирай эту побрякушку и распрощаемся. Никакого маленького Ричи здесь не было, и мы его никогда не видели. Гёндуль окинула Верду оценивающим взглядом с ног до головы, словно выискивала вещдоки. Потом она посмотрела на статую, коснулась её ладонью, провела ногтем по основанию руки с пистолетом. Её лицо было по-прежнему злым и напряжённым, но из взгляда исчезла неумолимая ярость. — Хочешь отвести беду, Верданди, ищи свой тотем. Хочешь найти тотем — отправься в лес и заблудись. Неважно, как далеко ты уйдёшь. Важно лишь то, что найдёшь. Верда поперхнулась воздухом. Заблудиться в лесу... а ведь то же самое её кругу советовала Мутноджемет. — А какой у вас тотем? — Ягуар. В своё время я зашла слишком далеко в лес. Гёндуль пальцем вывела на золотой статуе руну, после чего от неё с грохотом, треском и скрежетом отвалилась рука с пистолетом. Удар был такой силы, что Верда удивилась, как эта рука не проломила пол. Потом Гёндуль вонзила в статую нож, и десять тонн чистого золота исчезли, словно их и не было. — Рада сотрудничеству, арестант 20856. Впредь — без глупостей. — Да понял я, — отмахнулся Кейл. Гёндуль ушла, тряхнув блестящими светлыми волосами. И, стоило ей только переступить за порог, как Верде стало легче дышать. Да что она за ведьма такая? Какая сила ей подчинялась? — Всё запомнила? — спросил Кейл, глядя на Верду и прикурив сигариллу. — Чтобы впредь вела себя со мной точно так же. Девушка тяжело вздохнула, скрестив руки на груди. Ей сейчас явно было не до флирта. — Арестант? — А я не рассказывал? — он невесело засмеялся, выдыхая дым. — Ну да. Было дело. — И за что? Кейл затянулся, коснувшись носком ботинка золотой руки, наклонился и поставил её вертикально. — Гёндуль сказала про рецидив. Кого ты уже превратил в золото? Демон посмотрел ей в глаза, и в его взгляде отразилась такая невыносимая мука, что его человеческий облик замерцал, исказился, почти исчез. Верда пожалела, что задала этот вопрос. Но ей нужно было знать. — Это был твой брат, так? — Это так очевидно? — Смерть вредит бизнесу, — начала она. — А для тебя нет ничего важнее денег. Ты ненавидишь деловых партнёров, но привык расправляться с ними, устраивая им холодную войну. Ты не убийца. Кейл снова затянулся. — И ты не настолько глуп, чтобы просто так попасться на преступлении. Ты... ты на эмоциях это сделал? Он хмыкнул, выдыхая дым. — С чего бы, Верда-а-анди? А если это был трезвый расчёт? Что если я в самом деле попался на убийстве конкурента? — Тогда ты бы купил и полицию, и судей. Как купил Гёндуль. Он закатил глаза. — Кейл... — Ты ведь не отстанешь? — Нет. Мужчина протяжно вздохнул. — Однажды я узнал, что щенок, которого растит моя бывшая — не от меня. Видишь ли... проклятие Мидаса — наследственное. Передаётся от отца к старшему сыну. Если мальчик проклят, это понятно с рождения, — он сделал паузу и глубоко затянулся. — Так в моей семье и определяется главная ветвь и побочная. Верда приблизилась. Впервые — по собственной воле, а не по желанию демона. — Щенок — демон-полукровка. Полузолотой, полукрасный — как мать. А золотых демонов в окружении Фрейи было немного. Я и мой младший брат. Ведьма сжала его ладонь. Кейл глухо вздохнул, потирая лоб большим пальцем. — Я... потом пожалел об этом. Хуго умер быстро. Надо было перед этим лишить его состояния, чтобы хоть немного помучился. Он невесело улыбнулся своей же шутке, глядя в пол. И от этой фразы кое-что в характере Кейла для Верды стало понятным. Он был добрее, чем хотел казаться. И жалел он не о безболезненной смерти брата. Он жалел, что после гибели Хуго не ненавидел его, а скорбел. — Я, кстати, был приговорён к казни. — Но..? — Ты что, не рада моему выживанию? Верда закатила глаза. — Честно? Порой я о нём жалею. — Порой — я тоже. Он опустил взгляд на их руки, на крепко сжатые ладони — её бледную и его — тронутую золотистым загаром. — Приговор пересмотрели, заменили на надзирательство от Гёндуль и её круга. Во-первых, потому что у меня много связей. Во-вторых, потому что у меня нет наследника. Проклятие Мидаса слишком ценно, чтобы его лишаться. — Не вижу, чтобы ты горел желанием продолжать род. Кейл ответил ей тяжёлым взглядом. Верда поняла его значение. С одной женщиной он уже обжёгся и, несмотря на свой невыносимый характер и мерзкое поведение, боялся, что это повторится. Он любил Фрейю. И эта любовь обернулась для него жестоким испытанием. Для Верды в его разбитом сердце места не было. Она могла только пораниться об его острые осколки. Впрочем, в её сердце для него тоже не нашлось бы уголка. — Сейчас это второстепенная задача, — ответил он. — Для начала нужно выяснить, кто натравил на тебя инквизиторов. Он высвободил ладонь, подошёл к золотой руке и лениво пнул её. — И, раз о тебе знает даже такой дилетант, за твою очаровательную голову не выложили много денег. — С чего такая уверенность? — Если бы за тебя взялись профессионалы, ты бы и не заметила, что умерла. Верду начала бить запоздалая крупная дрожь. — Ну-ну. Кому ты ещё успела насолить? Про Ярнсакс я уже в курсе. — Я... я не знаю, — просипела она, опустив ладонь на сердце. — Кейл, я... я же только силы обрела. Один раз была на шабаше и... и всё пошло вверх дном. Она села в кресло. За окном ясный день сменился таким лютым штормом, что видимость в округе мгновенно стала нулевой. Ночь из-за чёрных облаков пришла на три часа раньше. — С кем необычным ты успела познакомиться? — Э... эльф. Мумия. Гёндуль. Ты. — Кто ещё? Она покачала головой, беспомощно глядя на него. — Твоя бывшая. Кейл засмеялся, рухнув в кресло. — А знаешь... это имеет смысл. Верда похолодела. Демон смотрел в потолок, пока сигарилла у него во рту медленно таяла, превращаясь в горстку пепла. — Ну что ж, — он хмыкнул. — Придётся научить её хорошим манерам.