По-настоящему

Мы вернулись домой, в Бонаре. За кассой принимала Вира, хотя скорее бездельничала, перекатываясь с ноги на ногу и придерживая тяжелую голову рукой. Завидев нас, она подняла пальцы, поочередно согнула каждый и ухмыльнулась, словно приметила добычу, что сама бросится в зубастую пасть. Я была без сил и поползла мимо нее к себе наверх. Не сомневаюсь, что Виру это задело, но виду она не подала, вероятно, потому, что вслед за мной шла хозяйка кофейни, ее работодательница. В комнате все было по-прежнему, в точности как я оставила: незаправленная постель, блокнот под кроватью, на столе валяются не вырезанные наклейки и перевернутый стул в центре комнаты. Я плюхнулась на матрас и перевалилась на бок, глазами вцепившись в прошлогоднее пятно, оставленное на окне щекой. Снаружи светило солнце, а с верхушками деревьев игрался ветер. Город шумел, лавки выкрикивали новинки, жители обсуждали новые заголовки газет, дети бегали и играли. Все, и правда, было по-прежнему. Вот, только это было не совсем "правдой". В смысле, не все было совсем "по-прежнему". На самом деле, все вокруг отличалось от того, каким я оставила, и я сама была не той, что накануне ярмарки. Внутри меня клубился дым и у самого основания языка, словно ножницами, вырезались зубчатые узоры. Вот, уже и я почувствовала как постарела в сравнении со вчера. А это точно нельзя назвать "совсем по-прежнему". Разглядывая колыхающиеся тени штор, я пускала томные вздохи, задыхаясь под весом сжатых ребер и опустевших под ними легких. Нащупав на полу блокнот, я потянулась за ручкой на тумбочке и бросила ее рядом с раскрытым корешком дневника. Устало рассматривая страницы, я медленно выписывала букву за буквой, словно мямлила при потере мысли или слова. / 9 марта /       / Вчера Я застыла, поставив случайную точку по середине листа, и снова взглянула на бумагу, чернила, слово, написанное в самом начале строки, закладку-ленточку и свои пальцы, держащие ручку. Неожиданно стало ясно, что мне вовсе нечего рассказать. Точнее не нечего, а некогда и незачем. Закрыв блокнот, я убрала его снова под матрас, а ручку бросила на стол, с которого она скатилась и упала на пол. Продолжая без дела разлеживаться, я дергала ногами, пока внутри меня все без конца щебетало. Словно птенцы выклевывали мышцы, то сжимая клюв, то разжимая и сглатывая кусочки. Можно было подумать, что на кровати лежит полумертвая, но это только на первый взгляд и если бы по ее ногам шел электрический ток. Но если получше присмотреться, можно заметить как все ее тело трясется от сердцебиения, ну, а если быть ещё внимательнее, можно заметить как сильно ее глаза слезятся за ресницами. "По началу я же делала все, чтобы не упасть.."  — сперва подумала я, — "Так долго пыхтела, трудилась, старалась. Но похоже у меня не получилось, видимо, не удержала баланс. Оступилась.." — Но и заметить не успела, как начала тонуть в этих размышлениях. — "Может меня туда толкнули? - Не знаю, да, и какая разница. Я была ребенком. Что я могла понять или сделать, верно?" В голове, как замочные скважины, шумели мысли, сталкиваясь краешками открывающихся дверей, путаясь ключами, мешаясь друг другу на пути. На фоне их скрипа что-то брюзжало в воздухе, обволакивая каждую ручку и щепку, словно покалывание, когда затекают ноги. Оно не произносило ни звука, но было мне очень знакомо. Я слышала его чётче любого голоса, даже самого звонкого и глубокого, даже у самого уха. "Ладно. Ла-адно. Я в яме, но я взяла себя в руки и зацепилась за каменный бугор в земле. Держусь всеми силами, вгрызлась когтями в булыжник.." Мои глаза заблестели, признаться, еле сдерживая слезу, словно только им и приходилось выслушивать весь этот монолог в одиночку. "Я прилагала все усилия, чтобы подтянуться, закинуть ногу, позвать на помощь. Но почва была слишком сырой и рыхлой. С моим весом.. булыжник выкорчевало из земли, и я снова полетела вниз.." Из глаз потекли слезы, словно кипяток из чайника, а лицо покраснело. Сердцебиение участилось, с ним ещё сильнее затряслось все тело. Внутри что-то крутилось, бегало, билось о стены, хотело вырваться. И глаза изнутри раздирало тоже оно, это странное гнетущее брюзжание. "А торт. Торт, с белой глазурью, розовыми цветами, красиво выделенными буквами и фиолетовыми свечками. Очаровательный и нежный торт, подготовленный для именинницы. А внутри должно быть мороженное или вафельные печенья, возможно мармелад. Все чего пожелает душа маленькой девочки. Сегодня ее день.." В тот день все собрались за столом. На горячее мне положили кусочек мяса с салатом. Вопреки говорящему голоду, добавку и картошку нельзя. Но не менее говорящая гостья накладывает новую порцию с золотистой корочкой. На вкусную закуску полоска шоколада. А остальным шоколадный кекс с пломбиром. Но это все неважно, пока впереди меня ждёт торт. Мой торт! Именинницы.. Губы сильно скривило, а слезы пронеслись быстрее к вискам. "О, нет. Нет. Там пусто. То есть не совсем пусто. Там черные следы. Может от взрыва праздничной петарды. Немного растаявшая мякоть и фиолетовые обожженные кусочки свечек.." Как жаль, что дети не понимают в какой момент их жизнь идёт наперекосяк. Но они запомнят все, чтобы потом припомнить об этом взрослым. Скорее даже обиженно тыкнуть пальчиком. "Та именинница с испорченным тортом - я. И я тот испорченный торт. Я тот булыжник, и я, та, кто падает в глубокую яму.." Голова раскалывалась, словно внутри ревели пожары. Лоб терялся за морщинами, а глаза непроизвольно сжимались и разжимались, подпитывая соленые дорожки из уголков. "Но это все слишком для меня. Чересчур. Не могу терпеть этого. Не хочу такого чувства. Не хочу это испытывать. Что заставляет меня продолжать держаться? Зачем?" Сильнее зажмурив глаза, я перестала видеть свет из окна и, словно зубцами заколок, скрепила мокрые ресницы между собой. Я провалилась в постель и увидела сон из прошлого. Ничего особенного, всего лишь маленький разговор таких же маленьких  меня и моего старого друга. Честно сказать, немного странно говорить о маленьком мальчике "старый друг". Все-таки не так много лет было за нашими худыми плечиками, чтобы хоть в каком-либо контексте, относящимся к нам, использовать "старый". Тем не менее тогда мы считали что никогда не расстанемся и заранее готовились к моменту, когда в знакомстве с другими смогли бы представить друг друга как "Это мой старый друг". А в его случае "Старая подруга". Но все закончилось еще там, в детстве. Возможно все и завершилось моей глупой вспыльчивостью. "— А какой торт тебе нравится, ***? — Шоколадный. — А, вот, если бы я была тортом, то каким? — Ну, думаю, ты, Хиди, была бы с яблоком! — Фу, ненавижу яблочный. Он ужасен! — А ты его пробовала? — Нет, но я уже его ненавижу.." Глаза открылись и, выронив последнюю каплю, рассеяли внимание по комнате. На дворе светило солнце, а на часах стрелка перекатилась с двенадцати на пол первого. Сев на краю кровати, я сложила руки на коленях и опустила голову, разглядывая покрасневшие пальцы. Ощутив пронизывающий сквозняк, я вздрогнула, покрывшись мурашками, и подошла к окну, чтобы закрыть его. "Я выросла и больше не ем торты. Слишком сладко для меня.." — про себя заговорила я, — "С возрастом понимаю, что тогда сделать ничего существенного не могла, я была всего лишь ребенком. И кто бы не внушал мне: «Ты сильная. Ты со всем справишься», сколько бы в меня не верили. От этого я не стану бесконечной, верно? В итоге и у меня есть иссякаемый запас. Я просто не знала, что тогда в том торте увидела себя, и в том булыжнике, что не выдержал и упал. Не знала, что еще маленькой девочкой не справлялась и по кусочкам трещала, как фарфоровая кукла. В какой момент я все пропустила? Когда стало поздно? — А мне нравится яблочный торт. Ты бы точно была яблочным тортом, Хиди!" — подобно послевкусию, отозвался голос того мальчика из сна. Я снова открыла блокнот, подняла ручку с пола и продолжила запись: / 9 марта /       / Вчера сколько еще ты собираешься так жить? — Ну, что мне мешало сказать иначе тогда, — Я снова взглянула в окно и, тяжело выдохнув, еле слышно прошептала под нос, — Яблочный говоришь. Хах. А, знаешь.. мне уже все равно. Внезапно в окно что-то врезалось, раздав звонкий "бам", а после неустанного забилось в стекло. Я приоткрыла форточку и пара крыльев стремительно влетели внутрь. Поймав порхающую гостью, в руках оказалась почтовая бабочка. Я села за стол, изучить неизвестное письмо. В письме говорилось: "Привет. Ко мне прилетела твоя бабочка, но, кажется, мы незнакомы. Кто ты?" Пальцы замерли и дыхание притаилось. Я откинулась на спинку стула и, издали перечитывая сообщение, словно пробегая зрачками кросс, неуверенно выдавила: — Я.. должна подумать. Мне пришлось трижды пробежаться по комнате, вырвать себе несколько клочков волос и пару раз упасть отжаться, чтобы свести логическую цепочку до этого момента. Письмо, на которое ответил незнакомец, было отправлено вовсе не ему. Строго говоря, четкого получателя я не указала, надеясь, что бабочка без адреса попросту никого не найдёт и затеряется в темном переулке города. Поверив в одну единственную версию, связавшую два совершенно несвязных события воедино, я начала судорожно вспоминать содержание того письма. Однако все чего мне удалось добиться, так это определить день его отправки - перед тем, как мы уехали к тетушке. В голове пропали все слова того дня, остались только ощущения. В основном гнев, обида и горечь. Любое из них никак не могло бы придать моим мыслям изысканной формулировки, кою можно было бы назвать "хорошим первым впечатлением", а значит впечатление оставлено определенно нехорошее. Устало выдохнув и сильно зажмурив глаза, я зевнула, словно пытаясь поместить во рту целую лампочку, и уронила голову на спинку стула. Подобные свои вердикты я мягко говоря не выносила. В мире слишком много оттенков, чтобы делить все на черное и белое, хорошее и нехорошее. Но что бы я не думала, твердая уверенность была только в одном: взять всю силу в руки и поскорее разубедить незнакомца в этом ужасном недопонимании и объяснить, что я намного лучше, чем ему кажется. Быстро схватив черную ручку (да, для такого случая необходимы завитушки высшего класса), выровняв осанку и размяв плечи, я взяла новую бабочку и принялась объясняться. "Доброго дня! Меня зовут Хиди, это мое письмо попало к Вам по глупости. Прошу простить за столь грубую ошибку в адресе. Я виновата и очень извиняюсь, мне, правда, жаль. Сейчас же перепишу его на нужный адресат. Спасибо за Ваш ответ! Хорошего дня! И снова простите, что потревожила! Этого не повторится, можете быть уверены и спокойны! Спасибо!" Я снова откинулась на спинку стула, высматривая в стене напротив одобрительный знак или похвалу. В глубине души часть меня томно вздыхала и билась головой о пол, перечитывая ответ, но все, что находилось поверх той глубины, восхищалось каждой буковке. "Достаточно искренне, достаточно раскаявшись, достаточно доходчиво и достаточно для «хорошего впечатления»!" — рассуждала я. Отправив письмо на адрес, указанный на обратной стороне гостьи-бабочки, я ушла набирать ванную, еле сдерживая слезы. Яснее ясного было то, что извинятся за ошибку в указании ненаписанного адреса так же глупо, как и отвечать на чужие письма незнакомцев и прописывать свой адрес на задней стороне. "Хотя и тут нет моей вины, обратный адрес написал-то тот получатель, однако я написала первое письмо и извинилась за ошибку не указанного адреса, а значит моя вина есть.. И почему вообще он не представился? Да, кто станет представляться перед непонятно кем со странным "шутками"?  Ненормальная отправляет гневные бабочки в разные окна, а потом пишет такие же ненормальные ответы получателям. Дурдом.." Голова лопалась, как пузыри жвачки, не решаясь кто будет сегодня подсудимым, свидетелем и судьей. "Если задуматься, была ли я виновата в этой цепочке дурацких событий?" Одной части меня казалось, что только я и есть виновница всех происшествий, и что меня сию же секунду нужно вести под суд и сажать за каждый происк каждого бедолаги, познакомившегося со мной, как соучастницу всех его бед. Другая часть меня по-прежнему томно вздыхала и билась головой о пол, всем видом донося свое отношение к тому абсурду, что несёт та, первая сторона, с кем ей приходилось непосредственно сосуществовать в одной несчастной голове. Может потому мои волосы и закрутились в кудри, как ураганы, а рыжими окрасились от кислоты их споров, подобно железу. Стрелки указывали на три часа, и я спустилась обедать. Внизу шумели гости, Вира принимала заказы и разносила напитки, мачеха сидела в кабинете регулярно вскакивая и выглядывая в зал. Я разогрела Вирин домашний суп, оставленный в холодильнике для всех, и вышла с ним в зал. Обычно я предпочитаю трапезничать наедине, а если быть точнее, обычно я не нахожу компанию, с кем было бы уютно трапезничать вместе. Обед в зале был своего рода альтернативой: не слишком уютно, но и  не одиноко. Присев на барную стойку возле огромного окна, я уставилась взглядом на прохожих, постоянно сбрасывая глаза вниз от смущения и потонула в мыслях. Спустя несколько минут мачеха смирилась и вышла ожидать в зал. Ее внешний вид был безупречен, чего не скажешь о внутреннем состоянии. Она тряслась всем телом и прыгала глазами на головы каждого заходившего гостя, судорожно привскакивая замечая любые схожести с долгожданной макушкой. Они пришли. Да, их оказалось двое: одна в шляпе, а вторая с роскошными усами. — Добрый день. Ох, вижу, госпожа Корналия, Вы сидите без дела, хотя не помешало бы и документами заняться. Все-таки, это в Ваших же интересах. Ну, хотя чего еще можно было ожидать от хозяина, то есть хозяйки, вроде Вас, верно. —  Представился с роскошными усами. Или же посмеялся. — Господин Фраур, что Вы такое говорите? — Вступился в шляпе, —  Вам стоит быть снисходительнее к ней. Госпожа Корналия делает все в ее силах, чтобы спасти то, что ей до́рого. — И подмигнул роскошным усам. Или же посмеялся вместе с ним. Гости быстро переглянулись и покивали друг другу, изображая солидарность в сказанных словах. Мачеха затряслась еще сильнее, но уже не от волнения. "Убирайтесь. Прочь. Отсюда" читалось в ее глазах, которые она постоянно прятала за ресницами, чтобы не раскрыться. — Добрый день, господа. Признаться честно, не ожидала увидеть Вас сегодня, господин Риш. — Легким веером намекнула мачеха. — Верно-верно. Мы встретились с господином Фрауром как раз, когда он направлялся сюда. Вот, и я решил заглянуть. Вы не против? Сквозь зубы проскрипела мачеха: — Ни в коем случае. Прошу, располагайтесь в зале. Мы с господином Фрауром должны обсудить некоторые вопросы. — Касательно чего? — с издевкой спросил фавн, быстро вклинившись не в свое дело. Мачеха выпрямилась и отвела взгляд влево, очевидно, чтобы дать себе не вспылить, а подумать. Правда, господину Ришу вскоре стало совсем плевать, он прервал ее раздумья, заказал свой любимый лимонад, рецепт которого знал каждый сотрудник, кроме мачехи, а после сел за столик возле музыкального автомата и включил свою любимую мелодию на духовых. Мачеха удалилась в кабинет вместе с господином Фрауром, тем самым работником банка. Спустя пару секунд по лестнице застучали громкие шаги на второй этаж, после еще быстрее застучали обратно на первый. Шаги приблизились ко входу в зал и ворвались с криком: — Хиди! Я обернулась, как сделали и многие те, у кого в именах не было даже похожих букв, и поджала плечи. Запыхавшись, мачеха встала в дверях, уронила голову и, сочетая в воздухе облегчение и досаду одновременно, выдохнула. Затем посмотрела на меня и глазами о чем-то спросила. Я свесила брови и вяло улыбнулась. Все принимало нелепый вид, а после того, как господин Риш захихикал и громко перелистнул страницу газеты, еще и жалкий. Мачеха сделала ко мне два шага и велела подождать ее для разговора. Потом, отвернувшись, уточнила, что лучше мы обсудим все за завтраком, и удалилась в гостиную. Плотно прижав кружку к лицу, я сделала неспешный глоток и даже поперхнулась. Внутри чашки было так темно, и спокойно. Старательно сосредотачиваясь на дне напитка, я всеми силами отгоняла мысли, относящиеся к их разговору, заменяя те колкими издевками, по типу: "Какие кавалеры", "Манеры настоящих джентльменов", "А как заботятся. Мачеха, наверное, без ума". Но этого хватало лишь на мгновения, после голова снова заполнялась растерянностью и подозрениями. Заострять внимание удавалось только на темном содержании кружки и одной всплывающей, несбыточной идее: — "Как же все-таки было бы славно просто провалиться туда, ошпариться и утонуть в чае..", что приходила сама собой в любое время ей удобное. А удобно ей было, действительно, в любое время. Допив чай, я отнесла посуду на кухню и вернулась на второй этаж. Заглянув в туалет, я снова включила краны, чтобы набрать ванную, и зажгла небольшую свечку для аромата. Укутываясь водой, словно одеялом, чувствуешь то ли как сжирает заживо, то ли поддержку и лёгкость. Я хотела попытать удачу и ощутить второе. В комнате снова послышались знакомые "бам-бам". В окно билась бабочка, а еще две другие сидели на внешнем подоконнике. Пальцы переполнились тревогой, а мысли судорожными догадками: что я успела сделать или за что не успела заплатить. В первом неизвестный отправитель представился и принял мои многочисленные извинения. "Добрый день, Хиди! Насчет бабочки не беспокойся, я просто удивился. Рад знакомству с тобой. Меня зовут Котта." Во втором извинился уже он сам. "Эм, в прошлом письме я написал "с тобой". Это было невежливо с моей стороны, прошу прощения!" А в третьем поинтересовался. "Как я могу обращаться? Лучше на Ты или на Вы?" "Интересный парень" — подумала я и села за стол - писать ответ. "Добрый вечер, Котта. Можно на ты. Рада, что не сердишься. Подскажи, пожалуйста, а что было в моем первом письме. Мне ужасно неловко из-за него." Коротко и по делу, если на меня не держат зла. После я ушла в ванную. На приятное удивление в спокойном настроение. "Нет проблем. Ты писала "Нечестно!" в том письме. И, конечно, если это уместно, можно спросить, что тогда произошло? Только прости, если лезу, куда не надо." "Все в порядке, не нужно просить прощения. Я повздорила с мачехой из-за поездки. Она заставила меня оставить работу и поехать на встречу, на которую я совсем не хотела ехать. Может тебе знакомо такое?" "Да. Мои родители тоже заставляют меня делать то, чего я не хочу. И не буду врать, но мне боязно им возразить." "Понимаю тебя! Я чувствую что-то похожее, если честно." "Это так здорово! Я рад. Рад в смысле, что это у нас общее, а не рад тому, что тебя заставляют делать, что не хочешь. Ох, надеюсь, я избежал недопонимания.." "Все в порядке. Я поняла тебя. Ха-ха." "Прости меня, я дико нервничаю. Еще никогда не общался так долго с кем-то, с кем только познакомился." "Признаться, я тоже нервничаю сильно.. Ты не один в этом. Хах." "Оо! Правда? А почему ты нервничаешь?" "Думаю, по тому же почему и ты. Я, наверное, отвлекаю тебя. Ты меня прости, что отнимаю твое время." "Нет, что ты! Мне нравится общаться с тобой, Хиди." "Правда? Мне тоже нравится общаться с тобой, Котта." Так мы и познакомились с Коттой Фрауром. Киномехаником и родным сыном работника банка. Утром следующего дня мне пришло новое письмо. "Здравствуй, Хиди. Надеюсь, мое письмо застало тебя в добром настроении. Это Дороти. С утра я отправила к тебе своего филина. Ее зовут Ами, она довольно ласкова с другими. В полотенце лежат книги: сборник трав и учебник магии, те, что тебя заинтересовали. Их раздобыть помогла моя школьная подруга, так что прошу тебя принять их без опасений. Мне жаль, что случилось в последний день вашего визита. Я не могла пойти за тобой, когда ты убежала из библиотеки. Извини. Надеюсь, ты простишь меня, и мы сможем продолжить общаться. Я хочу дружить с тобой, Хиди.  На обратной стороне указала свой адрес, если захочешь написать ответ. Мне было весело проводить с тобой время! Надеюсь, тебе тоже. С уважением, Дороти"