Сколько времени?

Люцифер крепко прижимался лицом к Рафаэлю, пока не почувствовал знакомое покалывание, возникающее при прохождении через портал. Гул толпы постепенно затихал. Мир вокруг него из наполненного шумом превратился в устрашающе тихий. Когда он открыл глаза, то с облегчением обнаружил, что они переместились в его комнату в отеле. Его брат подвел их к кровати и нежно опустил падшего ангела на нее, прежде чем повернуться к Михаилу, который следовал за ними, как часовой. – Иди скажи остальным, что он у нас. Поиски прекращены – Он говорил голосом врача, что означало, что любому, у кого больше двух клеток мозга, лучше не задавать ему вопросов. К счастью, у Михаила было больше двух клеток мозга. Он опустил голову и повернулся, чтобы направиться к двери, но остановился. Люцифер увидел, как его старший брат обернулся и посмотрел на него с выражением вины на лице. – Прости, что не смог найти тебя раньше, – это было все, что он сказал, прежде чем выйти из комнаты. Рафаэль повернулся к Люциферу, поднял руки и начал осторожно водить ими по разным участкам тела падшего ангела. Кончики его пальцев излучали теплое зеленое свечение, и было нетрудно догадаться, что целитель пытался определить, насколько серьезны все его повреждения. Мягкие подушечки скользнули по лицу и щекам Люцифера, которые все еще были влажными, вниз по шее, по груди и по рукам. От него не ускользнуло, как Рафаэль слегка поморщился, когда увидел безвольно свисающую левую руку. Затем его руки двинулись дальше, проведя по золотистым пятнам крови на штанах и сломанной лодыжке, прежде чем ангел осторожно и нерешительно обошел его, чтобы как следует осмотреть спину. Люцифер заметно напрягся, почувствовал прикосновение пальцем к его плечу, и целитель успокаивающе прошептал ему. – Тсс, эй, все в порядке. Это всего лишь я. Я с тобой. Падший ангел расслабился настолько, чтобы Рафаэль мог спокойно дотронутся до его спины. В ту секунду, когда его пальцы коснулись одной из многочисленных узловатых ран, он прерывисто выдохнул. Должно быть, это выглядело ужасно. Его брат потянулся, чтобы взять его за здоровую руку, в то время как другая продолжала осматривать его раны. Громкий, болезненный вскрик вырвался у него, когда кончик мизинца Рафаэля задел основание его левого крыла. Этого было достаточно, чтобы боль пронзила все тело Люцифера. Руки на его спине немедленно убрались, когда Люцифер пошатнулся от этого ощущения. Ральс обошел его, и маленький демон снова оказался прижатым к груди ангела. – Прости, прости меня. Все в порядке – было понятно, что он тоже плакал, слезы капали на волосы Люцифера. Конечно, именно в этот момент дверь с грохотом распахнулась, и в комнату ввалилось несколько человек. Чарли, конечно же, была впереди. И когда ее взгляд упал на его маленькую, хрупкую фигурку, она остановилась как вкопанная. Ее широко раскрытые глаза стали еще шире от тревоги, и она прикрыла рот рукой. – Папа, – выдохнула она, застыв на месте посреди его комнаты, а остальные постояльцы отеля с таким же выражением ужаса на лицах рассредоточились вдоль дальней стены. Среди них, к его удивлению, были Вельзевул, Асмодей и Бельфегор. Так они услышали его зов. К сожалению, он не мог поприветствовать их, все его внимание было приковано к нервно выглядящей дочери. Когда он видел ее в последний раз, у нее в животе было ангельское копье, пронзающее ее. – Ч_рли. Т_ы в п'ря_дк', – выдохнул он с облегчением. Он так беспокоился о том, что могло случиться с ней, когда его забрали. Так беспокоился, что кто-то мог что-то с ней сделать. Его голос, казалось, вывел ее из оцепенения, и она быстро подбежала и опустилась на колени перед кроватью. Рафаэль отпустил его руку, чтобы она могла взять ее, и ее большой палец тут же начал выводить легкие круги вдоль покрытой шрамами кожи. Как бы подтверждая для себя, что он действительно был здесь. – Да. Я в порядке, папа. Рафаэль исцелил меня, у меня даже шрама нет. Но... но ты... – ее глаза заблестели от слез, и Люциферу сразу же захотелось обхватить ее лицо свободной рукой. К сожалению, когда он попытался сдвинуть ее с места, то с болью вспомнил, насколько она повреждена. Он подавил крик, на мгновение скривив лицо в гримасе, но затем заставил себя смягчиться. – Н_ пржвай за_м_я, ябл_ч_ко. Я прост_ рад_ ты в б'зп'с_н'сти. – Его грудь вздымалась от усилий, которые потребовались, чтобы произнести даже это короткое предложение. Чарли протянула руку, чтобы коснуться его щеки, и, несмотря на легкую боль, которая усилилась, когда она дотронулась до синяков и подсохших порезов, он наклонился к ней. Она вытерла большим пальцем слезы, в то время как по ее щекам начали катиться ее собственные. – Насколько все плохо? – Спросил новый голос, Люцифер поднял глаза и увидел, что остальные направляются к кровати. Он понял, что понятия не имеет, кто задал этот вопрос. Это не имело значения, в любом случае ответ Рафаэля был важнее. – Это… Я... передняя часть не так уж плоха. В основном это просто удары тупым предметом и поверхностные раны. Большинство из них уже начали заживать сами по себе. Его рука сильно повреждена, но даже в этом случае ее не так сложно вылечить. Это просто вывих. Но… его крылья... Голос целителя задрожал, и Люцифер услышал, как его брат несколько раз сглотнул. Он догадался, что тот изо всех сил старается говорить сквозь слезы. – Боже, Фер. Что… что они сделали? - Уже не в первый раз за этот день ангел задавал этот вопрос. Люцифер тяжело дышал, пытаясь собраться с силами, чтобы дать какой-нибудь словесный ответ. – Св_ св_т... – нет. Ничего. Он не мог собраться с силами, чтобы заговорить. Поэтому вместо этого он перевернул свою руку в ладони Чарли, двигая поврежденными пвльцами в надежде, что хотя бы кто-нибудь поймет, что он имеет в виду. Первым, до кого дошло, был Хаскер. – Они же не? – спросил кот Падший ангел едва заметно кивнул, еще сильнее прижавшись лицом к руке Чарли. Это помогло и ей понять что произошло. Ужас, ярость и беспокойство - все это промелькнуло на ее лице в течение секунды, когда она перевела взгляд с его лица на руки, прежде в ее взгляде застыло выражение разбитого сердца. – Они сожгли их, не так ли? Точно так же, как они сожгли твои руки? – Она спросила. Он видел мольбу в ее глазах, как будто она умоляла его сказать ей, что она неправа. Но он не мог солгать ей. Только не об этом. Он снова кивнул, на этот раз как-то более кротко. Рафаэль издал болезненный звук, как будто его только что ударили по лицу. Люцифер уверен, что если бы он не был так сильно ранен, целитель заключил бы его в самые крепкие объятия в своей жизни. Но вместо этого ему пришлось довольствоваться тем, что он успокаивающе погладил падшего ангела по плечу. – Ладно, даже не беспокойся больше об этом, ладно? Просто расслабься. Я... — его голос сорвался, и вся его сдержанность рухнула. Он отодвинулся назад, забирая лицо Люцифера у Чарли и поворачивая его к себе. О да, он плакал. — Я все исправлю. Он крепко поцеловал Люцифера в лоб, глубоко вдыхая его бледные локоны. – Я исцелю тебя. Ангел шмыгнул носом, оставаясь в таком положении в течение нескольких успокаивающих минут, прежде чем набрался решимости снова отстраниться. Лицо Рафаэля было мокрое и слегка опухшее, но ему удалось ободряюще улыбнуться Люциферу. Он прочистил горло и повернулся к остальным, которые столпились вокруг Люцифера на кровати. – Я, э-э...… Мне понадобится немного места. Вы можете остаться, просто... да. Все неохотно расступились, давая ангелу возможность сесть на колени рядом с кроватью. Падший ангел и все его демонические собратья с удивлением наблюдали, как с кончиков пальцев целителя начали стекать мягкие зеленые щупальца. Он опустил руку к одной из ран на бедре Люцифера, и когда зелень коснулась раны, она вспыхнула. Теплое, расплывчатое ощущение разлилось по всему телу. Как будто по артериям прокачивали сахарную вату. Люцифер издал тихий, удовлетворенный стон, когда его плоть волшебным образом срасталась миллиметр за миллиметром, пока не остались только засохшие кровавые пятна на коже и порванная одежда. Иногда он забывал, насколько мощной была целительная магия его брата. Он обнаружил, что поддается этому ощущению, запрокидывая голову, когда Рафаэль медленно поднял руки вверх. Казалось, что каждая капля боли, которая оказалась на его теле за последние… он до сих пор не знал, как долго это продолжалось, исчезла. Все синяки, все ожоги, все открытые раны - все это уменьшалось под заботливыми руками его брата, пока не исчезло совсем. Наблюдать за этим было поистине завораживающе. А чувствовать? Что ж, это был совершенно другой уровень эйфории. Были области, о которых он даже забыл, что они когда-то болели. Трещины в его теле, к которым он привык. Но теперь, когда боль постепенно проходила, он полностью осознал, в каком он был состоянии. Он тихо всхлипнул, крепко зажмурившись. Рафаэль тут же убрал руки, и успокаивающее ощущение от его магии исчезло. – В чем дело? – Он встревожился: – Я сделал тебе больно? Как будто ангел мог когда-либо сделать это. Люцифер заставил себя снова приоткрыть глаза, качая головой, чтобы сдержать еще больше слез. Рафаэль на мгновение нахмурился в замешательстве, но затем его лицо снова наполнилось сочувствием. Он понятия не имел, откуда Рафаэль знал, что творится у него в голове, или откуда он знал, что Ральс знает, но он знал. Назовем это братским чувством. Он мог поклясться, что почти почувствовал, как сердце ангела разбилось, когда он наклонился вперед, еще раз поцеловал Люцифера в лоб и продолжил работу. Мало-помалу король снова начал чувствовать себя более комфортно в своей собственной шкуре. С каждым миллиметром своего тела, к которому прикасался его брат, он расслаблялся все больше. Но, казалось, что уменьшение боли во всем теле только усиливало невыносимую боль в спине. Люцифер сглотнул, ощущение першения в горле привлекло внимание целителя. Он не осознавал, насколько сильно болит его горло, пока боль не прошла. Неудивительно, что ему было трудно говорить. Это имело смысл, ведь он много кричал. Когда он на пробу проглотил еще раз, жидкость стала гладкой, как мед. Он заметил первые признаки усталости, которые начали проявляться на лице брата, когда тот начал обрабатывать его руку. Сейчас беспокоиться было не о чем, но он напомнил себе, что нужно заставить Рафаэля отдохнуть, как только он закончит с коненостью. Меньше всего ему хотелось, чтобы ангел перенапрягся. Целитель обработал каждый сустав отдельно и с особой тщательностью. Свечение на его пальцах стало ярче, и Люцифер почувствовал, как каждый из них встал на место и снова соединился, как будто никогда не был сломан. Это даже не причинило боли. Магия Рафи никогда не причиняет боли, если только травма не была действительно серьезной. Люцифер понял, что использование всей этой силы начинает сказываться на его брате, когда тот начал вяло моргать. Его плечи поникли, а на лице выступил тонкий слой пота. Он только что закончил вправлять последний сустав на руке Люцифера, и падший ангел схватил его за запястье, прежде чем тот смог попытаться сделать что-либо еще. Рафаэль моргнул одним глазом за другим, в его усталых глазах читались беспокойство и озадаченность. Люцифер слабо улыбнулся и притянул его к себе. – Думаю, на сегодня достаточно. Сделай перерыв. Ух ты, просто удивительно, каким чистым стал его голос. Целитель начал протестовать, пытаясь вырваться. Люцифер сжал его крепче и сделал самые большие щенячьи глаза, на какие был способен. В качестве дополнительной меры он выпятил нижнюю губу. – Пожалуйста, Ральс? Я... я просто хочу обнять тебя ненадолго. Он понимал, что это был нечестный ход, но в то же время не совсем неправда. На самом деле ему просто хотелось ненадолго прижаться к брату. Чтобы напомнить себе, что он здесь, что он в безопасности. Это сработало. Рафаэль свернулся калачиком, его тело расслабилось, когда он обнял Люцифера за талию, насколько это было возможно в вертикальном положении. Его глаза осмотрели комнату, и впервые с момента возвращения домой он полностью оценил присутствие остальных трех Грехов. – Спасибо вам… за то, что пришли. Ответила Бельфегор, демонесса, похожая на козла, ерзала на рабочем стуле Люцифера. – Конечно, мой король. – Это много значит для меня. – добавил он. Это действительно так. Он долгое время не общался с ними вне работы, но они все равно пришли, чтобы помочь защитить его ребенка. – Для нас гораздо важнее знать, что с вами все в порядке, мой господин, – Заверила она, ее голос был таким же монотонным, как и всегда. Однако, зная ее тысячи лет, он мог уловить едва уловимую заботу, трепещущую в ее словах. Для нее это было равносильно тому, чтобы рассплакаться. Люцифер медленно моргнул в ответ на это. Очевидно, Ральс был не единственным измученным человеком. – У тебя было тяжелое испытание, Люцифер. Я думаю, тебе тоже нужно отдохнуть, – Асмодей предложил: – Мы расскажем тебе обо всем, что произошло, позже. Одно это заявление едва не заставило короля из любопытства запротестовать. Все, что произошло? Как много я пропустил? К сожалению, его утомленное психическое состояние взяло верх, и задача держать глаза открытыми, а тело в вертикальном положении казалась невыполнимой. Его охватил приступ страха, когда он почувствовал, что начинает заваливаться назад. Он напрягся, готовый к тому, что ему будет больно, когда его крылья коснутся матраса. Но этого не произошло. Вместо этого все, кто сидел вокруг него, протянули руки и подхватили его, прежде чем успел получить какой-то ущерб. Траектория его падения была изменена в сторону, и он почувствовал, как его голова мягко легла на чьи-то колени. Тело Рафаэля последовало за ним, Люцифер отказывался разжимать объятия своего брата. Он понятия не имел, на ком спит, но кто бы это ни был, он начал перебирать пальцами его волосы. Он засуетился, издав низкий, довольный звук, и прижался к ним еще теснее. Его крылья расправились в воздухе. От избытка внимания, которое он получал, у него снова заслезились глаза под закрытыми веками. Поскольку единственным прикосновением, которое он испытывал в течение нескольких дней, были грубые оскорбления Клерианта и его ангельских советников, Люцифер скучал по теплу, которое приносила ему такого рода физическая привязанность. Он скучал по ощущениям, когда его обнимали, и ему не нужно было бояться, какие бы мучения он ни испытал в следующий раз. Скажем так, после всего этого утешения ему не потребовалось много времени, чтобы упасть в сон.