В платьях по капканам прыгать веселее

      — Хольт, думаете, я не видел, как вы всё списали со шпаргалки?       — Соколов, думаешь, мне не насрать? Просто поставь мне мой «отл» и я отстану.       — На пересдачу.       — Вторую пересдачу? Четвёртый курс, чего смеяться, думаешь, меня отчислят с платного отделения? Ставь «отлично» и не позорься.       — Пошёл вон.       — Уточним. Ты бросил зачётку мне в лицо.       — Вон!       — Накричал на меня.       — Пошёл отсюда!       — Оплевал всего. А теперь ещё и схватил за плечи!       — Я сказал…       — А я сказал — ты нарвался!              — Проще способа сдать не было? — спросил Сергей, пристально следивший за каждым движением официанта в ожидании своего заказа.       — Отец хочет видеть только отличные отметки. Соколов отказывался мне ставить оценку выше «хорошо».       — Дал бы на лапу.       — Я говорил уже, не берёт! У вас, говорит, Хольт, отсутствует прозорливость настоящего изобретателя. Вы должны думать о конечном потребителе, а вы думаете только о себе, это по всем вашим разработкам видно. Хоть бы раз объяснил, что конкретно неправильно!       — А послушал бы меня. Я же тебе сказал, с дешёвыми материалами роборука помнётся после первого сильного удара, да ещё и клинить её будет постоянно.       — И что! Зато она очень гибкая и лезвие выбрасывает с минимальной задержкой, погнутая или нет. Ты убьёшь ею противника до того, как он успеет нанести удар, а если он успеет, то ты её не достоин.       — Я с обычным ножом управлюсь быстрее, чем с твоим протезом.       — Может, тебе в преподаватели к ним пойти? — поморщился Август. — У них как раз образовалась вакансия.       — Образовалась? По-твоему, они профессора уволили за драку с главным мудаком на потоке? Для вида спрятали куда-нибудь, пока ты не выпустишься, потом обратно возьмут.       — Ты правда думаешь, что это я главный мудак на потоке? — подпёр подбородок ладонью Август.       — Есть другой кандидат?       — Да.       — И что он сделал?       — Пятница, последняя, шестая пара, семинар, на котором все из последних сил пытаются не сдохнуть от бесконечного повтора «деформации», «микрозёренной структуры», «маршрутов», «маршрутов», «маршрутов»… И препод всё время подкидывает новые, новые и новые варианты: а если так, то вот так, а если вот так, то как. Не успеешь сдать решение — поставит «неуд» за занятие. Семинар подходит к концу. Препод говорит, что на этом всё. Все потихоньку собирают вещи. И тут раздаётся «Извините, но у меня остался один вопрос…» — Сергей отстранился с выражением отвращения на лице. — Хороший, говорит препод, вопрос. Открываем тетради, записываем.       — Людей, не уважающих чужое время, нужно сжигать, — сказал Сергей, заслужив косой взгляд от официанта, который принёс им бутылку вина.       — Нет, это было бы несоразмерно проступку, — сказал Август и выдержал паузу на время разливания вина по бокалам. Как только официант удалился, он продолжил: — Этот парень пошёл в туалет, я пошёл вместе с ним, и когда он собрался зайти в кабинку, я его оттащил, дружески приобнял за плечи и начал расспрашивать, правильно ли я понял объяснение препода. Спрашивал минут десять, пока он пританцовывал. Он в результате не успел.       — Не, всё-таки ты главный мудак.       Они чокнулись бокалами.       — Нам стоило бы вернуться к совместной работе, — задумчиво произнёс Сергей.       — Хочешь вернуться к работе с «балластом»?       — Я думал, что сильно ускорюсь, если ты перестанешь лезть под руку. В итоге оказалось, что твои возражения… местами… — Ему как будто каждое слово причиняло боль, и Август наслаждался зрелищем. — Бывали по делу… Я слишком много всего пытаюсь предусмотреть, слишком много… взаимоисключающих вещей… как ты и говорил. Даже если я смогу завершить прототип, себестоимость выйдет такая, что никто за производство не возьмётся. Мне не хватает твоего мастерства цинично срезать углы. Твои разработки плохо, кое-как, но работают. Конечно, ты забиваешь гвозди микроскопом, но главное, что пока я мучительно ищу оптимальное соотношение массы бойка и диаметра шляпки гвоздя, у тебя все гвозди уже забиты.       Выдавив признание поражения из себя, Сергей схватился за бутылку вина и залил им бокал до краёв, щелчками пальцев потребовав возвращения официанта. Он внаглую воспользовался щедростью Августа, когда попросил ещё одну бутылку — первая-то была недешёвая.       — Я больше не занимаюсь протезами, — пожал плечами Август. — Этот я сдавал только потому, что он уже был наполовину готов.       — Знаю, я наблюдал за твоими… хм, их даже в шутку сложно назвать успехами.       Так всё-таки Августу не мерещилось. Для экспериментов с оружием он присмотрел себе заброшенный завод всего в двадцати минутах ходьбы от дома, с дальнейшей перспективой оборудования маленького плавильного цеха под свои нужды. И на каждой пристрелке он то чувствовал взгляд затылком, то ходил выяснить источник подозрительных шумов.       — Апгрейды мне даются неплохо.       — Твой отец сделает их дешевле, лучше и быстрее. Но ведь не они главное в твоих разработках, да? Я видел твой «Рельсотрон», Август, он расплавится после первого же выстрела.       Уже расплавился, Август чудом успел его отбросить и потом бежал на выход, задыхаясь от ядовитого дыма.       — И я знаю, в чём препона, — перешёл на доверительный шёпот Сергей, склонившись ближе к Августу. — Мы должны продолжать работать вместе. Как раз я понял, как решить наши общие проблемы.       — Ну? — спросил Август равнодушно.       — Источник энергии. Что у меня, что у тебя главная сложность конструкции в том, как её подпитывать так, чтобы не разориться на первом же использовании. Я перепробовал все варианты, начиная с литиевых батареек и заканчивая урановыми стержнями.       — Ты, надеюсь, не тащил урановые стержни домой?       — Сделка сорвалась, — покачал головой раздосадованный Сергей и выпрямился. — Да не волнуйся, у Москвы радиационный фон такой, что ты бы разницы не почувствовал.       — В смысле?       — Это особо не афишируется, но… Скажем так, это многое объясняет насчёт москвичей. — По его лукавой улыбке было неясно, шутил он или упивался тем, что сумел разузнать то, что ему знать не полагалось. — Успокойся, с ураном я ограничился моделированием. По итогу источники энергии разделились на две категории: недостаточные и неоптимальные с точки зрения соотношения потерь и выгод.       — Если я соберу пушку, которая стреляет сквозь стены, я тебя уверяю, у меня её купят по любой цене.       — Не по любой, а ниже цены ракетниц, дронов или, как в твоём случае, бомбардировщика. Август. Я всё продумал. Мы с тобой соберём гарантированный хит продаж. И дальше будем развивать его каждый в своём направлении: ты в военном, я в гражданском.       — Как будто твой проект годится для обоих.       — Именно так! — Сергей закусил губу, улыбнувшись. — Ну давай. Я же вижу, что ты хочешь спросить. Дай волю любопытству.       Возможно, то, что Август и сам принял за любопытство, на самом деле было продуктом брожения этанола в крови, но ему действительно хотелось спросить, что же такое придумал Сергей. Он точно не собирался признавать, что гвозди у него забивались исключительно потому, что бил он по ним микроскопом, придуманным когда-то Сергеем; все разработки, которые он начинал с нуля, на нуле и останавливались — их конструкция держалась на соплях да на молитвах, функционировать она точно не собиралась.       — Что ты придумал? — сдался Август.       — Признаю, — прижал ладонь к груди Сергей, — я вдохновлялся твоей идей перчаток-электрошокеров. Я понял, что ты был на правильном пути, электричество привело к прорыву всю человеческую цивилизацию, и оно приведёт к прорыву нас. Мы выведем экзоскелеты на новый уровень. Рабочее название «Стержень». Механизм следующий…       Август решил было, что над ним издеваются. Но Сергей настаивал, что идея подпитки от нервной системы рабочая, при условии хирургически точного имплантирования, и нет, он это взял не из видеоигр, в них он никогда не играл, поскольку видеоигры изобрели для удержания взаперти под контролем кретинов, которые не способны тратить время на занятия, полезные для общества. И чем дольше он расписывал механизмы работы импланта, тем больше Август проникался идеей. Да, да, почему нет. Имплант, который поддерживал организм в здоровом состоянии, стимулировал ускоренную регенерацию и при этом позволял управлять разрядами электричества, раскупили бы все армии и все медицинские учреждения мира.       Сессия закончилась, они могли спокойно заниматься экспериментами с утра до ночи, успеть понять, будет ли это работать, и если да — после этого совсем забить на получение диплома, учёба будет их только сдерживать.       Однако всё упиралось в ту проблему, для решения которой Сергей и ворвался в жизнь Августа изначально.       Финансирование.