Собаки и стереотипы

— Бальмонт, собирайся гулять, — кричит Разумовский, наконец уложив непослушные рыжие волосы. Доберман спокойно дремал у входа в ванную, где прихорашивался его хозяин. Пес лениво поднялся на ноги, встряхнувшись и потянувшись. Он явно не собирался торопиться. Вот кого-кого, а собак дрессировать было просто, особенно если уже четыре года повторяется одно и то же. — Нет, джинсы нужны другие, — решил Сергей, покрутившись у зеркала. Пес уже лежал в обуви, терпеливо ожидая. Хорошо, что сейчас лето, и добермана одевать не надо, а то они бы два часа собирались, а не полтора. — Все, я готов, — вышел в итоге Разумовский. Джинсы в стразах порванные на коленях, фиолетовая майка с надписью «играю на обе стороны», чокер леопардовый, темные очки. Ему бы не гулять с собакой, а выехать куда-нибудь в более приличные места. Соседи его абсолютно не понимали его любовь к вычурным и экстравагантным образам. Хорошо, что любимый Бальмонт отпугивал своим мрачным и грозным видом. Вообще, добермана он купил случайно, но нисколько не пожалел — мрачный гордый пес оказался мягким и ласковым со своим хозяином, который обожал, когда ему чешут пузико. Но Сергей его надрессировал на грозный лай и рычание по команде. Отпугивал профессионально, за что регулярно получал поцелуйчики и вкусняшки. — Черный? — спросил Разумовский, выбирая ошейник и поводок для прогулки. Бальмонт встал наконец на лапы, встряхнувшись. — Эй, больше энтузиазма! Любимец энтузиазма особо не проявлял пока его одевали. Но навострил уши и замотал купированным хвостом, увидев потрепанный пуллер. Фиолетовый. Псу было плевать, а хозяин был рад. Кольцо сразу оказалось в пасти, и Бальмонт начал его грызть, пока хозяин обувался. — Все, я наконец собрался, — довольно вздохнул Сергей, взяв поводок-цепь и прихватив рюкзачок с собачьими вещами. Идти до площадки было прилично, но Бальмонт был крайне приличным псом. Разумовский, благо был обеспеченным и мог позволить, вбухал кучу денег на занятия с кинологом, как только приобрел щенка. Поводок для них был просто красивым аксессуаром и успокоением для окружающих, а не средством удержания собаки. Намордник, когда приходилось надевать, использовался для тех же целей. Нельзя сказать, что пес был совсем безобидным — команду фас и охранять выполнял на ура и мог напасть на обидчиков — но был крайне приличным. А на людях еще и отстраненный и холодный. Они были такими разными. Никогда и никто, кто встречался с ним на улице, не мог угадать, с какой собакой Разумовский пришел гулять. На чихуахуа — которых он терпеть не мог — показывали, на йорков грешили, на пуделей, прости господи. Но никто не мог предположить, что «гламурный» манерный и очень стревозный мужчина мог прийти с гордым доберманом. Стереотипы. Как противно. На площадке была парочка знакомых хозяев и собак. Сережа с ними не общался, но вот Бальмонт мог повозиться с псами. Разумовский натянул на нос очки и ушел в сторону на скамеечку, отпуская друга веселиться, отдавая парочку игрушек. Доберман с удовольствием сцепился с лабрадором и овчаркой, возясь с ними. В принципе хорошо. Время было не особо удачное для Сергея — самый пик собачников. Обычно он предпочитал выходить раньше, чтобы не сталкиваться с осуждающими и презрительными взглядами. Он любит быть ярким. Любит быть неожиданным и нетипичным. И терпеть не может зазнаек и тупиц, которые присваивали ему дурацкие статусы. Прибавилась парочка пуделей, кривоносая борзая — с очень раздражающей хозяйкой — парочка дворняжек и корги. Сережа листал новости, слушал музыку, поглядывая на резвящегося питомца, который спокойно проводил время, забираясь на тренажеры или покусывая других собак. Неожиданно на площадку ворвался маленький светленький вихрь. Разумовский только брови вскинул. У них не было деления на площадку для собак крупных пород и мелких, но шпицей здесь не часто встретишь. Пес достаточно профессионально взобрался на тренажеры, пробежался по всей площадке, привлекая к себе всеобщее внимание. Парочка крупных псов решили проявить себя перед чужаком. Особенно оборзела борзая, решая напасть на малыша, но шпиц резко взревел, заливаясь истеричным лаем. Забавно прыгая, песель отбивался от чужачки, даже прикусив за лапы. Борзая, ошалевшая от наглости, отступила, испуганно поскуливая. Почувствовав власть, шпиц пошел устанавливать власть над другими крупными собаками. Обошла эта участь только парочку корги и Бальмонта, который обнюхал нахального шпица, а потом чуть прикусив, успокоил, зализав пушистую шерстку на спинке. Разумовский сам обалдел от такого поворота — его пес ласковый только с ним, а тут зализал какую-то истеричную псинку. Ну, хоть нападать не стал. А вот остальных шпиц продолжил подчинять оглушительным истеричным лаем. Сережа увеличил громкость в наушниках, отвлекаясь на сообщения подруги. Неожиданно его с силой толкнули в плечо. — …бразный хозяин! Приструните свою истеричку! — кричала на него Вика — хозяйка борзой, такая же дистрофичка — удерживающая на руках вырывающегося шпица, который заливался хриплым визгом. Лично они не общались, зная заочно от парочки адекватных собачников — Вы офигели, это не моя собака? — ошалел Разумовский, хмуря выщипанные аккуратные брови. — И вы не попутали ничего? Так хватать чужую собаку?! Вы ей больно делаете! — Эта тварь покусала мою Королеву! Она наверняка заразилась бешенством! — кричала Вика, размахивая руками, в которых еще находился несчастный песик. — Да, жалко шпица, его обязательно после вашей сучки проверить надо, — усмехнулся Разумовский. — Отпустите пса на землю, хватит его мучать. — Возьмите ответственность за свою тварюгу, — чуть ли слюной не капала разъяренная женщина. — Это не моя собака, дура, — крикнул Сергей, вскакивая на ноги. — Немедленно отдали мне мою собаку, — прозвучал холодный глубокий хриплый голос — такой потрясающий, что у Сережи ноги задрожали. Вся компания обернулась на него, а песель изменил свои визги на более довольный писк. Мужчина был потрясающим! Какой же красивый, Разумовский, глядя на него, решил, что больше он не би, а самый настоящий гей. Длинные потрясающие ноги были в кожаных штанах, которые потрясающе облепили бедра. Накаченный крепкий торс был обтянут плотной черной тканью водолазки, на груди лежала крупная серебряная цепь и подвес на шнурке в виде клыка. Черные густые брови нависали над темными грозными глазами, тонкие красивые губы были сжаты в полоску. Темные волосы были небрежно зачесаны, несколько прядок челки упали на высокий лоб. — Охренеть, — выдохнул Сергей, зависая на мужчине. — Повторяю, — грозно произнес он, наступая на обомлевшую Вику. — Сейчас же отдали мне мою собаку, пока я не сломал вам руку за то, что схватили и причинили вред. — Но она… — попыталась возразить женщина. — Сейчас же! — рявкнул по-животному дико мужчина, заставив вздрогнуть и Сережу, и Викторию. Она, трясясь от страха, отдала шпица грозному мужику, который выглядел как серийный убийца или наемник. Пес запищал у него на руках, мотыляя пушистым хвостиком и вылизывая острые скулы хозяина — несомненно хозяина, потому что истеричка сразу стала ласковым комочком добра и любви — но мужчина оставался таким же хмурым, почесывая ушки пса. — А теперь свалила, — прирыкнул он на Вику, и та, ругаясь себе под нос, отошла к своей собаке. Сережа остался на месте. На него вроде не злились. По крайней мужчина на него не обращал внимание. Черты лица разгладились, а у Разумовского сердце забилось быстрее — какой же он красивый. Мужчина оторвал ластящегося песеля от своего лица, поглаживая по мордочке — и, о, неожиданность! — целуя в носик. — Ты в порядке, Бусик? — спросил он мягко у своего питомца, который выглядел больше, чем в порядке. — Больше не попадайся этой твари, малыш, ладно? Он поставил пса на землю. Бусик — как мило! — завертелся у ног хозяина, подпрыгивая, ставя передние лапки на ноги мужчины. Разумовский задохнулся от восторга и, кажется, нотки возбуждения — этот потрясающий человек легонько улыбался, глядя на своего питомца. — Гулять, — отдал команду он, и шпиц сразу рванул в сторону, сверкая пятками, причем буквально. Они остались вдвоем. Разумовский незаметно убрал наушники и даже телефон — Марго подождет, он не хочет упускать шанс! Правда не представлял, как подкатить к такому мужчине, который без своего питомца растерял все свои эмоции и теплоту. — Спасибо, — неожиданно прозвучал снова этот волшебный голос. — Я услышал… вы защищали мою собаку. — Вика — стерва, постоянно до всех докапывается, не следя за собственной сучкой, — пожал плечами Сергей, поднимая с глаз очки. Он заметил, как тонкие губы слегка дернулись в усмешке. — Почему она решила, что Бусик — ваш? — спросил мужчина, чуть сдвинув черные брови. — Вы взгляните на меня, — рассмеялся Разумовский, изящным жестом проводя вдоль своего тела. — Каждый, кто смотрит, считает меня хозяином какой-нибудь типичной гламурной собачонки. Ой, простите, я не имел в виду… Он виновато прикусил губу, но усмешка на чужих губах стала лишь отчетливее, отчего Сергей вздохнул с облегчением — на него явно не собирались злиться. — Это… как-то стереотипно и глупо, — заметил мужчина, пожимая крепкими широкими плечами. — Приятно, что остались такие внимательные и разумные люди, — откровенно заигрывая, произнес Разумовский. Его собеседник внешне никак не среагировал. Сергей подумал, что все испортил, но через мгновение разговор снова продолжился — и не с его стороны. — А кто ваш? — спросил мужчина, кивая на площадку, где играли собаки. — Доберман, — указал на своего друга и товарища Сергей. — Бальмонт. — Есть поцелуи — как сны свободные, Блаженно-яркие, до исступления… — проласкал бархатом голоса знакомые строки мужчина, взглянув на офигевшего Разумовского. — Извините, подумал, что в честь поэта, вот и вспомнилось… Красивый, эрудированный, знающий и декламирующий стихи… Господи, женись на мне! Разумовский встретился с ошалелым взглядом. Кажется, он выпалил это вслух. — Сергей, — без капли смущения после фиаско представился Сережа, подавая руку. Мужчина стушевался — господи, он смог его смутить! — его бритвенно-острые скулы порозовели. — Олег, — чуть сипло ответил он, подавая руку в ответ. — Олег, — протянул чужое имя Разумовский, пробуя его, лаская на языке, наблюдая, как еще больше смущается мужчина с аурой убийцы. — Предлагаю погулять с нашими собаками без сук и их псин. Как вам? — Неплохо, — улыбнулся Олег, показывая умилительные ямочки на щеках. — Сейчас? — С вами — всегда! — запальчиво ответил Сережа, соблазнительно кусая губы. И довольно заметил, как у собеседника перехватило дыхание. Великолепно! Ради такого Разумовский готов был терпеть даже Бусика. Тот вертелся юлой у Бальмонта, который как-то тепло принял это демоненка. Ну, тогда у них точно все получится!