Притяженья больше нет

Спустя черёд долгих неудач, терапий, бесед, лекарств, Вокс смог-таки набраться уверенности благодаря модным показам и помощи Валентино. Теле-демон наконец смог выйти из состояния апатии и тоски по Аластору. Деловые партнёры решили устроить вечеринку, чтобы отметить прогресс Вокса, поэтому помчали в супермаркет за мартини и текини. Но когда Валентино вышел из крутой тачки (мерседес-феррари), чтобы начать контрольную закупку, Воксу пришло уведомление в новостях, что аластор вернулся в ад с таинственным блондином. От такой новости Вокс вспомнил всю ту боль, что он перенёс, и на него накатила так упорно подавляемая ярость от того, что аластор встречается с Павшим Ангелом, он вдавил в педаль газа и дунул к дому Аластора под песни своей любимой исполнительницы Бритни Спирс. Валентино, охренев от такой наглости, понял, что все его труды и старания пошли насмарку, и Вокс снова бросил его ради этой puta roja podrida. От гнева половой гигант своими опытными и поразительно талантливыми руками начал сметать всё с полок. В руке у него мистически и маняще оказалась бутылка с мартини, и он влил напиток в себя целиком. Он так чувствовал себя богиней. Кассир не понял вайба. Такое надо было срочно прекращать, дабы обстановка не накалилась до видео в тик токах. Но как только такие мысли отобразились на кассирском лице, валентино явил ему четыре многообещающих фака. Отняв у какой-то матери тележку с ребёнком, валентино выкинул последнего и сам запрыгнул туда, покатившись между стеллажей с телевизорами. Бросив на них заплывший туманом взгляд, Валентино презрительно поджал губу и, закатив глаза, вальяжно направил факи и в их сторону. Всё это снимали грешники на свои камеры, и вскоре куча клипов, обработанных в тоскливом синем фильтре, с владельцем известных на весь Ад актёров взорвали ленту Вельвет. Тем временем Люцифер, проснувшись посреди моря резиновых заплесневелых уточек, сладко потянулся и поплыл за утренней газетой, дабы быть в курсе событий своего небогоугодного королевства. Тут же на первой полосе в глаза ему бросилось смазанное фото с заголовком: «ЗВЁЗДНАЯ ПАРА ПРЯМИКОМ ИЗ РАЯ». В статье поднималась горячая тема о страстном романе между тем самым (все статусы из прошлой главы) Оверлордом Аластором и удивительным блондином, падшим с Небес. «Что я...»  — пронеслось в голове Люцифера. Депрессия всё ещё сказывалась на Величайшем Шоумене, но вопросов в голове копилось всё больше и больше с каждой прочитанной скандальной строчкой. Просто немыслимо. «Я что ли?»  — Люцифер пока точно не осознавал. Но натуральным блондином мог быть на весь Ад только он. Сжав ладонь в кулак, он решил, что пора разобраться. Когда на теплоходе он переплывал путь к выходу из своего замка, то ему встречалась техника клонирования Зестиала, который пытался впихнуть ему в рот фонтаны шампанского и горы икры. Клоны множились с невероятной скоростью, Люцифер не понял. Но ладно. Он выплыл из замка, и направился прямиком к Радио-демону. Пока Люцифер жаждал понять, когда он успел начать встречаться с аластором, Вокс мчался на всех парах к своему бывшему под песни своей любимой исполнительницы Бритни Спирс. А между тем Апостол Пётр выслушивал этого красного мошенника уже третий час подряд, проклиная всё. Не ожидал он, что прекрасный мужчина, укравший его сердце, будет так много говорить об изысканной кухне. Отвратительный звук статики эхом отражался в черепе Апостола, вызывая острые мигрени и желание застрелиться. Выход был лишь один. Он открыл балкон с самыми угнетающими мыслями, но внезапно молнией в его глазах отразилась засасывающая, словно зыбучие пески, реклама джентльмена с дыркой на пузе о замечательной, прекрасной, поразительной, полезной для здоровья, для психики, восстанавливающей, излечивающей, воскрешающей забаве. Дота. Ах. Дота... Его веки сладостно затрепетали в представлениях о том, как он скинется в объятья этого позитивного и радостного цифрового мира. Его спасение. Нужен был компьютер. Аластор подозрительно сощурил глаза, стоило Петру лишь об этом подумать. И пока Пётр ушёл воплощать свою мечту в компьютерный клуб, под окном их дома стали раздаваться странные звуки. Это была Бритни Спирс. На Аластора накатили воспоминания о том, как Вокс заставлял его слушать свою музыкальную фаворитку. Расположившись под окнами Вокс, позвавший своих добрых приятелей из Модного Приговора на подтанцовку, начал ритмично кружиться в белом топике на капоте своей крутой тачки (мерседес-феррари). Чтобы донести до своего бывшего все свои невысказанные чувства и мысли, он начал петь о них: "[Chorus:] [Припев:] My loneliness is killing me (And I) Одиночество убивает меня, (И я) I must confess, I still believe (Still believe) Должен признаться, я всё ещё верю, (Всё ещё верю) When I'm not with you I lose my mind Когда я не с тобой, я схожу с ума. Give me a sign Дай мне знак, Hit me, baby, one more time Малыш, набери мне ещё раз! x" И ещё Вокс добавил: "1 – на слэнге строчка "hit me" имеет безобидный подтекст, поскольку сама Бритни и авторы хита подтвердили, что песня вовсе не о физическом воздействии на девушку, а о просьбе позвонить." В ответ на что Аластор высунул голову в окно и пропел следующие строки: В моей Вселенной ты был господин - И никого вокруг, только ты один. Но оказалось, что ты не незаменим; Я открываю мир других мужчин. Вокс услышал, как его сердце разлетелось на миллион осколков. А нет. Это был его экран, треснувший от кинутого аластором взгляда тотального презрения. Сокрушительный провал. И тогда он вспомнил свою же рекламу. И хоть это было полным наебаловом, он не нашёл ничего лучшего последовать своему же совету. Ах. Дота... Подтанцовка ушла, а он вернулся в свою башню. Отсутствие Валентино осталось незамеченным, Вокса волновало лишь одно: утолить свою бездонную печаль и жажду внимания. Включив колонки, он запустил доту и не заметил, как параллельно с этим его одежда стала растягиваться и трещать по швам от повторного процесса оскуфения. Как только высветилось окно регистрации, вокс вбил в него имя своей любимой певицы и в то время как его палец нажал на кнопку «зарегистрироваться», взгляд невольно устремился к экрану заметив ужасное. Автозамена. Имя той, песни которой он слушал в самые тёмные дни своей страшной депрессии, отвратительно исказилось, опорочилось, втопталось в грязь, в которой вокс и без этого плескался, вспоминая один лишь только взгляд Аластора. «Бритый Сыр»... В сотрясающем остервенении он вскинул руки, и катка началась. И лишь оповещение о начале смогло вывести это чувство на новый уровень. Пора оскорблять чужих мам...