Новое Право.

Даша действительно поднимает глаза и глотает свои чувства, толкая куда подальше. Она смотрит недолго, чтобы не выдать сомнения своего ответа. Говорит чётко и робко: — Всё в прошлом. Может я и хотела тебя увидеть, но сейчас это неважно. Договорив, она встаёт, оставляя Виолетту ни с чем. И только, когда дверь из комнаты захлопнулась, а девушка осталась одна наедине с нетронутой едой — заплакала. Замерев, она давилась слезами, молясь, чтобы не словить паническую атаку, которая мучает её уже долгое время. Со всей силы она бьёт по стулу ногой, и тот летит в стену, трескаясь. Злость кипела, но Дашу она не винила, только себя. Себя всегда и во всём, что бы не происходило. Малышенко подрывается с места, подходя к стене, где валялся табурет. Дыхание усилилось, а сердце участило ритм, тошнота подступила к горлу, и Виолетта бьёт в стену кулаком, разбивая костяшки одним ударом. Срыв отступил, но пришла другая боль — кровь, что стекала по руке. Немного нет, какие-то ссадины, что слегка сопровождались жжением. Даша, когда вышла, не смогла уйти к себе в кабинет. Она стояла спиной к двери, чуть повернув голову в сторону, чтобы ухо услышало происходящее. Слышала она всё: и летящие предметы, и кулаки о стены, и сбитое дыхание, и даже слёзы, что падали ей на ладони. Но ничего она не сделала и не будет делать. Решение — есть решение, если Добренко сказала, что всё прошлое, значит всё останется, как есть. И кому какая разница, что она хотела обнять Виолетту и просто говорить, как она скучала, как любила тогда и дорожит сейчас. И что она не смогла найти ей замену в других людях; её никто не мог превзойти. Правда, даже Мишель, что всегда была рядом, что хотела отомстить Виолетте, остаётся право рукой, а не заместитем. Гаджиева, которая любила Кристину и потеряла её, продолжила жить. А Даша, потерявшая человека, с которым даже не была в отношениях, не смогла отпустить её. Всё что девушек связывало — это поцелуй по инициативе Виолетты и такой же от Даши. *** — Сколько вас ещё ждать? — стучит в дверь уже десятый раз точно. — Я не знаю, что выбрать, Мишель. — Вы собираетесь так, будто на свидание идёте. И Даша бы наверное согласилась, но единственный человек, с которым бы она хотела пойти — это Виолетта. — Нет! Я просто очень люблю выглядеть всегда хорошо. Она ни за что не пойдёт говорить с Малышенко о своих чувствах. Даша буквально заставила рыдать девушку из-за невзаимности, которая даже не является таковой. — Это началось ровно с того момента, как у нас появилась Виолетта, — с неким отвращением говорила она сквозь дверь. — Тебе кажется, — выходит Дарья полная недоумения. — Пойдём, нас и правда ждут. Добренко как всегда выглядела превосходно, подчеркнув все свои достоинства, также она сделала очень красивый макияж и укладку. И Виолетта сразу замечает большое количество косметики, которое вроде и свойственно для девушки, но не сейчас. Она выглядит буквально умытой в тоналке и консилере. Её естественная красота — произведение искусства. — Так что, приступим, — говорил сотрудник, помогающий оккупировать город. Мишель стояла рядом с дверью, как и помощники инспектора. Виолетта, хоть и не являлась помощницей или вторым планом, стояла недалеко от Даши. Разговор будет проходить именно между ими двумя — Добренко Дарьей и руководителем должного лица. Малышенко как подобающе обслуживает главного их компании: отодвигает стул, предлагая девушке сесть. — Наш разговор будет не сильно долгим, но, думаю, для удобства можно перейти на «ты». — Да, конечно, — Даша быстро соглашается, ведь формальности её не сильно интересуют. — В общем, проведя пару экспертиз, мы выявили, что люди находящиеся без кислорода, под действием и давлением токсинов умирают. Это даже общеизвестный факт. Однако, проблема заключается в том, что без вмешательства их не спасти. — Ведь по идеи, природа должна сама очищать воздух. Биологически благодаря растениям и фотосинтезу, не так ли? — Ты абсолютно права, — мужчина по отцовски улыбнулся ей, явно гордясь. -Но проблема заключается в том, что растения взаимодействуют как с углекислым газом, выделяя кислород, так и с кислородом, выделяя его же, — он замолчал, выжидающе смотря. — А в данной ситуации у нас нет ни того, ни другого. Так в добавок очень ветрено и преобладает пыль. Оба замолчали. Они снова пришли к одному и тому-же исходу разговору, — тупику. Собираются они так уже стабильно раз в месяц. Даша изобретает с командой что-то новое, но не способное спати город, а должностной всегда с новыми идеями приходит. Но объединяет их только окончание диалогов, которые длятся не более тридцати минут, с исходом пустоты. — Кстати, Даша, ты мне не представила свою новую подчинённую, — когда глаза девушки округлились, мужчина осёкся. — Ой, извините, вы наверное, друзья? А может пара? — Понимаете. Девушку перебивает Виолетта, встающая около той под боком. — Мы работаем вместе, — быстро оговаривается. — Я, Виолетта Малашенко, работаю над очистков города на окраине. — Что ж, приятно познакомиться, — он встал и, просверливая дырку в девушке, пожал ей руку. Ви ответила тем же, сводя брови в угрожающем жесте, и с такой же силой сдавливая ему ладонь. — Всего доброго. *** — Дарья, — девушка выбежала за ней, когда та уже спускалась по лестнице, натягивая маску. — Чего тебе? — нервно поворачивается, чуть не потеряв равновесие на ступеньках. — Осторожнее, — становится рядом, но девушку никак не трогает. — Почему ты уходишь? — А что я ещё должна делать? А ведь правда. Что и кому это надо? Чего добивается Мишель своим поведением. Неужели мстит Виолетте, что та слишком превосходит её. А может действительно любит? Это даже звучит странно, да и тем-более в таком случае следует мстить Крис, раз уж та не выбирает её. С кем она сейчас? А где и как живёт, а жива ли вообще? Гаджиева могла бы это узнать у Лизы, что совсем в пару кварталах от сюда, но она выбирает молча разъедать себя и всех вокруг. В следующую секунду прилетает звонкая, отвратительно бьющая по ушам и невероятно сильно обжигающая пощёчина. Да, Мишель сглупила, раз подумала, что измена своим преданным столько лет чувствам, поможет ей избавиться от бесконечных проблем. Она видит в глазах Даши огонь. И не понятно от чего он. То ли от адреналина, а может злости и раздражения. Но точно не от наслаждения происходящего. — Зачем? — говорит, как под водой; тихо и монотонно. — Что? — поднимает глаза, впервые смотря с ненавистью в свое отражение напротив. — Добренко Дарья, вы меня ждали, и я пришла. Правда вы говорили о месте встречи уже у радиации, но так даже проще — можем выдвинуться вместе и обсудить дальнейший план действий. Виолетта очень уверенно спускается по ступеням, говоря куда-то перед собой. Ясно было кому это всё адресовано, ведь обращение было, но девушка даже не посмотрела на двух прижимающихся тел у стены. Она даже не прислушивалась к их разговору, так как была в наушниках, которые сняла только спустившись, чтобы слушать своего капитана. Единственное, что она разобрала — Дашино: «позже поговорим.» *** — Так, тут была самая сильная радиация. Даша ставит фильтр кислорода, который будет действовать около получаса. Она снимает наконец маску, осматриваясь. Местность была обычная, не считая серой, а где-то желтой травы. Несмотря на газ, летающий в воздухе, во всей области трава — как трава. Зеленая, длинная, и главное живая. А тут одна большая ель с толстым стволом, поганки вокруг и на земле оранжевая хвоя. Девушка берёт эксперимент участка; сдирает темную кору, рвёт иголки и срезает ножки грибов. Виолетта тоже помогает, смешивая землю с водой, помещая всё в колбу. Только спустя половину положенного времени, они управились. Все предметы были собраны, а девушки так и ни разу не заговорили. Поэтому первая тишину прервала Ви. Она в плотную подходит к Даше, которая ничего не понимает, и Виолетта воспользовавшись недоумением девушки сокращает расстояние, напористо целуя. Рукой за затылок придерживает голову той, она чувствует чужие ладони на своей грудной клетке, которые осторожно отталкивают её. — Что ты творишь. У нас вообще-то работа, — Даша вытирает влажные губы, успевшие покраснеть и распухнуть. — И с кем тебе было приятнее? — Что? — Я видела, как ты целовалась с Мишель. Тебе нравилось, скажи? — Виолетта почти плача говорила. — Чем вы занимаетесь в кабинете, пока я в комнате напротив? Почему ты позволяешь ей к себе так относиться, а меня отталкиваешь. В голове мелькает воспоминания о сегодняшнем моменте у стены, как Даша смотрела на Мишель, когда та отпустила её лицо. Малышенко тогда ещё подумала, что неправильно всё поняла, ведь отвернулась, чтобы её не заметили. В тот момент и музыку не слышно было — звон сердца в ушах был во много раз громче. Также вспоминаются и слова Мишель, после ещё одного похода к Даше. Как та хвасталась, что получает удовольствие, показательно облизываясь. — Почему ты решаешь вместо слов прикасаться ко мне? Ты веришь словам сплетницы большем, чем разговору между нами? Она наглая за свои действия, за что получила отпор, — она слушала слова Даши, опуская плечи и чувствуя вину, — всё, что ты возможно видела сегодня не повторится, уж я с Мишель поговорю. Нахмурив брови, Добренко принялась убирать оборудование, попутно бросая девушке: — Вы отличаетесь с ней. И моё отношение к вам обеим разное. Она не скажет Виолетте, что отталкивать не хотела, что Мишель она ударила, а её нет. Не будет говорить о контрасте уровню, которого нет грани. Даже не расскажет, как часто ссорится с девушкой в кабинете, когда та говорит Ви о их «отношениях», которых в помине не было, кроме рабочих. И сейчас, смотря на неё, она не жалела о том, что позволила себя целовать, что встретилась с ней снова, что она у неё есть. — Нам пора, — пронзительно смотрит, намереваясь отключать аппарат. И девушка понимает это, кивая и надевая маску.