Люблю. Целую. Снишься.

* * *

Ты румян, как маков цвет,

Я, как смерть, и тощ и бледен.

А.С. Пушкин

Вообще, Горшок весит не пятьдесят килограмм, чтобы его, телёнка, держать на руках. Это Князь к тому, что сейчас, когда Миха на него упал всеми своими не пятьюдесятью кило, ему пришлось приложить кучу усилий, чтоб не уронить ни себя ни Миху. — Давай-ка спать пойдём, — Князь пытается того подтянуть, но толку. — Курить хочу, — голос у Горшка спьяну грубый. — Тогда на балкон, — соглашается Князь и только тогда Миха приходит в движение. Неуклюжее, так и норовящее его завалить в этом штормящем мире. Спасибо, Андрей рядом, спасибо, держит. Они валят на своём пути что-то, но Андрей на это не отвлекается, Мишу тащить ужасно тяжело, поэтому он только и мечтает в этот момент сгрузить его куда-нибудь, чтоб пупок не развязался. На балконе мороз. Андрей в домашней одежде и ему мало того, что тяжело, мало того, что он взмок, так сразу же становится холодно до стучащих зубов. Миха пышет жаром. Куртка у него нараспашку, шапки никакой нет, а руки обветренные, шершавые и очень властные. Они удерживают на месте, когда Князь хочет сбежать хоть что-то накинуть на плечи, заболеет же, как пить дать. Горшок пресекает эти мысли, попытки, дёргает к себе, распахивая полы куртки, и с готовностью отдавая всё своё тепло, лишь бы от себя не отпускать. Не сопротивляясь, Андрей моментально приникает, жмётся теснее и сцепляет руки на чужой талии, пока Миша стягивает свою куртку на его спине. Конечно, она не сходится, но это Андрей готов потерпеть. Полоса холода ровно на позвоночнике, и руки, обнимающие в ответ. Он вдавливает Горшка в перила, улыбается, пока тот силится достать пачку сигарет из кармана штанов и, сжалившись, немного отстраняется, чтоб облегчить его участь. Слюной изойдёт бедняга, если не покурит. А потом — мерно поднимающееся-опускающееся, напрягающееся-расслабляющееся, плечо Миши его укачивает. Андрей слышит и чувствует, как Горшок затягивается, как ходит ходуном его грудная клетка, и как он сопит и… ему так спокойно. Так хорошо, так горько от дыма, которым пропитались волосы, так сладко от мысли, что Горшок именно к нему приполз, пусть потом ничего и не вспомнит, наверное. Алкоголь, как ластик, подотрёт подробности ночи, но вот у Андрея воспоминания останутся, и он с ними поступит, как и поступал до этого — бережно сохранит.

* * *

Миша валится рядом: сзади хорошо чувствуется тяжесть его тела, а потом следуют прикосновения приятно прохладных рук. Сначала к горячечно жарким плечам, а потом и ко вскипячённому лбу. Горшок неутешительно долго щупает кожу, а потом настойчиво переворачивает, аккуратно потянув за плечо к себе. Андрей жалобно заламывает брови, бурчит, а потом приоткрывает больные и влажные глаза, со зрачком суженным до чёрной бисерины. Миша тяжко вздыхает и вновь тянется ладонью к лицу с лихорадочным румянцем на щеках, поглаживает мозолистыми пальцами висок, в котором затаилась простуженная головная боль, и склоняется, чтобы оставить поцелуй-прикосновение на лбу. Шершавые губы на пару долгих секунд задерживаются, целуют мелко и медленно, потом в дурном тумане тонут все связные мысли и Андрей жмётся ближе, лезет под бок и тянет руки, чтобы слабо обнять за шею. Миша покладисто поддаётся и мажет губами по шее и плечу, ужасается тому, что Андрей, как адская печка, им можно согревать комнату. Князь пытается вплавиться в него, в пограничном желании то ли ещё большего тепла, то ли в отчаянной мольбе охладить. Миша может удовлетворить отчасти только второе желание, ведь его кожа по сравнению с кожей Андрея — просто лёд. Резко поведя рукой по лопаткам и ломящему позвоночнику, Горшок терпеливо дождался, когда Андрей в ворохе простыней поелозил, кувыркаясь с одного бока на спину, чтобы занять положение почти на животе и подползти к нему впритык, всё ещё требуя присутствия и участия. Миша с готовностью обнял рукой за пояс, приник бёдрами к ягодицам, а грудью к спине, почти накрывая собой, а вторую руку просунул под шею Андрея, ощущая, как он льнёт к холодку. Притягательный изгиб нежной шеи оказался на виду, и Миша, вымученно улыбаясь, оставил на коже мягкий поцелуй.

* * *