«Aurora» Psychiatric Clinic

Район Кандонгу. Дом семьи Пак.

После всей перепалки Сонхва просто лег на кровать, надеясь хоть чуть-чуть отдохнуть от всего, уйти в себя и немного пожалеть свою израненную душу. Эмоции и чувства постепенно покидали его, заставляя смотреть в потолок не отрываясь. Не хотелось ничего. Просто лежать и прожигать все минуты жизни. Зачем? Для чего что-то делать? Есть ли в этом хоть какой-то смысл? Будет ли он вообще? Прикрывая глаза, он начал осознавать, что заплакать от бессилия нет возможности. Слёз больше нет и сил тоже. Сонхва просто надеяться, что завтра начнётся с чистого листа и ему станет немного легче. Легче дышать, двигаться, думать и самое главное жить…

Психиатрическая клиника «Аврора»

Утро в клинике не задалось от слова совсем. Бедные уставшие работники слонялись по отделению кто куда, врачи делали очередной обход, осматривая пациентов с ног до головы. В стенах этого здания такие дни были редкими, но самыми тяжёлыми и за последние пару месяцев они зачастились. Каждый хотел буквально накинутся друг на друга и растерзать на кусочки из-за очередного плохого дня, а если быть точнее то из-за отвратительной ночи. После того случая еще несколько часов Ёсан успокаивал одну из пациенток, которая забилась в угол своей кровати и качалась из стороны в сторону. Очередной приступ перехватил разум женщины, заставляя ее сердце биться в тревоге, а в мозг направлял самые страшные картинки. Медбрат не спал всю ночь, в его черепную коробку забирались глупые мысли, которые не давали покоя. Выглядел он не особо, мешки под глазами, безразличный взгляд и замедленные движения. Юн тоже был не в самой своей лучшей форме. Ужасно раздражительный, вымотанный и голодный. Сегодня он даже забил на свою любовь и не подошёл к Минги с вопросом об их отношениях. Психотерапевта это задело, но показывать он этого не будет — оправдываться не хочет. Единственный человек с положительным настроением был Хонджун, который изводил всех своим ядовитым языком. Сначала Ким пытался раздраконить Кана, но тот держался статуей и не обращал внимание. Хонджун не был бы самим собой, если бы не нашёл другую жертву для своих проделок — Юнхо. Недовольный жизнью Юн чуть не врезал Хону за его болтливый язык, его вовремя остановил Ёсан. Проще говоря, сегодня у всех работников намечался день «терпения к ближнему и врагу своему». После сдачи своей смены другим работникам, Есан и Юнхо пошли собираться домой. Все это время они переодевались в тишине, никто из них не хотел разговаривать. Оба устали. Они и переодевались бы в тишине, если бы в комнату ее влетел Чонхо. — Ёсан, нам нужно поговорить, — серьёзным тоном произнёс Чхве. — О чём? — спокойно продолжал переодеваться Кан. — О поездке к моим родителям, — ответил Чонхо. — Хорошо. «Чего? Всего лишь какое-то «хорошо»?» — не понимал Чонхо такого ответа. Что с его Ёсаном? Заработался? Тяжёлая смена? Смирился с отказом? Много вариантов. — Поговорим, когда придёшь домой. У меня заслуженный отдых, а у тебя обязательная работа, — забирая сумку из шкафчика и устало выдыхая, произнес Кан. Есан подошёл к своему парню, поцеловал в щёку и шепнул тихое прощание на ухо, а после скрылся за дверью. — Надеюсь у тебя есть ответ на мой вопрос? — спросил Чхве у Юнхо. — Тяжёлая смена. Хонджун со своими играми на нервах. Думаю, что это всё. Он устал, Чонхо, и не более, — ответил Чон и также вышел за дверь. Бедный Чхве остался один, но ненадолго в комнату вошёл Ким. Вид у него был такой себе — мятый халат, недовольное выражение лица и красные глаза от недосыпа. — Что с лицом? Вроде должен быть доволен своими выходками, а выглядишь так будто тебе насрали на рабочий стол, — поиздевался Чонхо. — Иди ты, Чхве, — усевшись на стул и опустив голову на стол с мучительным стоном, произнёс Хон. — Не удивительно. Так что случилось? — присев перед Хонджуном, поинтересовался молодой врач. — Минги капает на мозги с утра пораньше, просит забрать пациента с биполяркой, а я и так по горло забит другими делами, — бесился Хон. — Гребанная регистратура! — Ясно. Давай я его заберу раз на то пошло, — предложил помощь Чхве. — Правда? Заберёшь? — большими глазами, как у оленёнка, смотрел на него Ким. — Да. Передай, чтобы Минги отдал его мне и всё. Вроде оба взрослые люди, а ведёте себя как дети, — встав со стула, произнёс Чонхо. — Кстати, прекрати уже играть на нервах других работников. У них скоро глаза дёргаться будут. — Ага. Чхве вышел из комнаты, оставив Джуна одного. Единственный человек, которому удавалось избежать недовольства Кима был Чонхо. Психотерапевт просто не мог надавить на него и не потому что жалел или боялся, а из-за его стимула вставить Джуну мозги на место в нужный период времени. Чонхо — его личный стоп-кран.

Район Кандонгу. Дом семьи Пак. 10:23

Пак проснулся без будильника по собственному желанию, вчера он лег рано из-за усталости. Сегодня он чувствовал себя намного лучше, чем раньше, казалось сил возвращались в молодой организм, заставляя все органы работать в обычном режиме. Утренние головные боли уже не мучали его, а постоянная тревога ушла вовсе. Ему и вправду стало легче. Вчера Сонхва незамедлительно позвонил по номеру телефона, которые ему передала Чонсок. Его пригласили на собеседование и предупредили, чтобы он взял с собой рабочую одежду, ведь могут назначить день стажировки на сегодня. Сейчас он смотрелся в зеркало в последний раз перед выходом и заметил, что он выглядит просто ужасно. Казалось бы, что все начиналось так хорошо. Футболка, которую он покупал пару недель назад висела на нём, хотя в момент примерки она была ему немного великовата. Джинсы держались благодаря ремню, в котором парень проделал пару дополнительных дырок, чтобы те не слетали. Про его лицо он вообще ничего говорить не будет. Серый подтон кожи, мешки под глазами, сухие покусанные губы и глаза, в которых не было ничего живого. Смотря на это все, Сонхва все больше и больше желал уменьшиться в размерах, чтобы никто не увидел его. Он не был таким раньше или был, но просто не замечал. Ему оставалось лишь смириться со своим отражением, показывая себе миру таким какой он есть на самом деле. Парень долго смотрел на себя в зеркале, подмечая все больше и больше минусов. Он оторвался от этого процесса только, когда заметил в отражении, что стрелка часов перевалила за 11. Ему пора, если не поспешит, то опоздает. С тяжёлым грузом неудач и расстройства Сонхва вышел из дома, направляясь туда, где возможно он станет чуточку счастливее.

Кабинет главврача психиатрической клиники «Аврора»

Запах сигарет заполнил все пространство в помещении, а все из-за того что Джинсу — главврач, курил в открытое окно, из которого дул ветер, задувая весь дым обратно. Резко в дверь постучались и главврач начал быстрее тушить сигарету, боясь быть пойманным с поличным. Дверь открылась и в кабинет вошла женщина и молодой парень. — Врач Чхве, ну сколько можно говорить? Не курите в здании! — возмущалась женщина, открывая все окна в комнате. — Больше не буду, медсестра Ким, — почесывая затылок, произнёс врач. Он выглядел, как провинившийся ребёнок. — Господин Чхве, вам шестьдесят шесть лет, но вы ведёте себя как маленькое дитя, которое не слушается. Еще раз такое повторится и я вам устрою — продолжала журить его медсестра. — Ах, точно, к вам на собеседование пришёл парень. Уделите ему время, врач Чхве. — Хорошо. Сонхва никогда такого не видел, чтобы медсестра так разговаривала со своим начальником. Она могла его отчитать и пригрозить пальцем, а этот старик лишь невинно строил глаза и улыбался застенчиво. — Оставлю вас. Если что-то потребуется — зовите. Медсестра покинула их, закрыв за собой дверь. — Присаживайтесь. Меня зовут Чхве Джинсу. Можно просто врач Чхве. Как я могу к тебе обращаться? — подходя к парню и протягивая руку, говорит мужчина. — Пак Сонхва. Можно просто Сонхва — пожимая протянутую руку, отвечает парень. — Приятно познакомиться. Начнём? — кивок в ответ. — Почему захотел работать именно у нас? — Эм, я…я давно хотел поменять место работы и одна из моих знакомых рассказала о вашей клинике. Меня заинтересовала эта вакансия и решил попробовать себя в психиатрии. Я только недавно окончил университет и работал в течение полугода в больнице «Ганнам» — рассказывал Сонхва неуверенно, но мужчина слушал его внимательно. — Ничего себе! Сами работники «Ганнам» приходят к нам. Почему ушли оттуда? — удивился Чхве. — Не понравилось направление. Вот и решил сменить рабочее место, — врал Пак не краснея. — Ох, понятно, — спокойно произнёс мужчина. — Ты же понимаешь, что в этой сфере нелегко? У немного больше непредвиденных обстоятельств и придётся сталкиваться с проблемными пациентами, у которых своеобразный характер. — Да, я это понимаю. — Это хорошо, что ты понимаешь такое. Ты не против? — доставая из кармана пачку сигарет, спросил врач. — Нет. Все нормально. — Будешь? — протягивая сигарету, поинтересовался мужчина. Он получил отрицательное мотание в ответ. — Расслабься, Сонхва. Я же не монстр под кроватью, чтоб меня бояться, — на лице мужчины расцвела добрая улыбка. От такой непринуждённости этого мужчины Сонхва начал расслабляться. Джинсу не вызывал у него неприятных ощущений, наоборот он заряжал своим спокойствием и лёгкостью. Рядом с ним становилось гораздо лучше. Мужчина закурил и спросил парня: — Уверен, что справишься с этой работой? Если да, то я не против дать тебе возможность попробовать себя здесь, но если поймёшь, что не справляешься, то иди в мой кабинет, не раздумывая. Мы найдём выход из любой ситуации. — Я думаю, что справлюсь. Я хочу подняться на новую ступень здесь, — уверенно ответил Сонхва. — Хорошо, но помни, что я тебе сказал. Не теряй свой разум в работе, как сейчас делает один из наших сотрудников, а то станешь таким же как он, — произнёс мужчина. — Вы о ком? — поинтересовался парень. — Как увидишь его, то сразу поймёшь кого я имел в виду. Такие люди сразу показывают свои страхи, считая, что они тщательно их скрывают за масками, — мужчина подогревал интерес к этому человеку. — Ладно. Сейчас не о нём, а о тебе. Как выйдешь из кабинета, пойдешь к стойке регистрации и скажешь, что у тебя день стажировки у… Дай подумать к кому бы тебя приставить на первый день, — мужчина призадумался, — Скажи у Ким Хонджуна. Когда встретишься с ним, то скажешь, что это приказ Чхве Джинсу. Понял? — Да — неуверенно ответил парень. «Приказ Чхве Джинсу? Кто этот Ким Хонджун такой, если отзывается только на приказы?» — подумал парень, встав с дивана. — Ну хорошо. Теперь можешь идти, — улыбнувшись в последний раз, сказал Джинсу. Сонхва вышел из кабинета и направился в сторону регистратуры. Тревожные мысли о предстоящем тяжёлом дне, не отпускали его. Дойдя до неё, он увидел медсестру Ким, которая разговаривала с каким-то мужчиной. — Минги, мы не можем изменить план работы. Я не могу отдать твоего пациента кому-то другому. — Но почему? Я же изначально говорил, что не беру таких пациентов, — ныл мужчина. Женщина отвела уставший взгляд и заметила стоящего Пака. — О, Сонхва! Как прошло собеседование? — парень подошёл к ним ближе. — Думаю, хорошо. Господин Ким сказал подойти к вам и попросить найти Ким Хонджуна. У меня стажировка с этим человеком, — произнося имя этого человека, Пак заметил как у женщины расширились глаза, а у мужчины открылся рот в шоке. — Ким… Ким Хонджун? Ты уверен, что врач Чхве сказал тебе его имя? — спросила женщина. — Да. — Тебе пиздец, братан, — сделал вывод мужчина. — Мой совет — беги обратно к Джинсу и моли его сменить тебе руководство. «Да что за хрень? Кто этот Ким Хонджун, если о нем так говорят? Там сам дьявол что ли?» — удивлялся про себя парень. — Да ладно тебе, Минги, не пугай парня. Ким Хонджун не такой уж плохой — её слова звучали не убедительно. — Кстати, Минги, тебе все равно возвращаться в отделение возьми Сонхва с собой и помоги ему найти Хона. — Если только ты исправишь всю эту ситуацию, — поставил условие Сон. — Хорошо. Я постараюсь что-нибудь придумать — раздражённо фыркнул женщина. — Ну пошли, Сонхва. Пак напрягся, ему явно не нравился такой настрой мужчины и его слова о Ким Хонджуне. Все слова произнесённые этими двумя, были слишком подозрительными, они заставляли задуматься о человеке, которого он встретит. — Расслабься. Ничего страшного на самом деле в Хонджуне нет. Он просто человек со своеобразным характером, к которому позже привыкнешь и будешь спокойно ко всему относиться, — рассказывал Минги. — А, забыл представиться. Я Минги — психотерапевт. — Сонхва — возможно ваш будущий коллега, — ответил Пак. Идя на небольшом расстоянии, они разговаривали о всякой ерунде. В основном разговаривал Минги, жалуясь бедному парню на людей в регистратуре и на свою работу, но при этом он не выглядел недовольным своей деятельностью. Сонхва лишь подбадривал его своим молчанием. Подходя к стеклянной двери, Сон приложил ключ–карту к замку и пропустил вперёд Пака. — Добро пожаловать в нашу обитель, Сонхва, — произнёс психотерапевт и прошёл дальше. — Здесь мы проводим основную часть нашей жизни, помогая нашим пациентам. Проведу тебе небольшую экскурсию. Ты не против? — спросил Сон. — Да, конечно. Хотелось бы знать, где мне предстоит работать. Минги показал пальцем «окей» и направился дальше. — Во первых, все двери в здании кроме входа, запасных выходов и палат открываются ключом-картой в виде бейджика, — останавливаясь и указывая на свой бейдж, произнёс мужчина. — Это сделано для того, чтобы пациенты не смогли сбежать. Во вторых, на входе всегда находится охрана и проверяет работников на наличие бейджика и других возможно опасных предметов. Так что его лучше не забывать. — Хорошо. — Ну пойдём дальше. Здесь у нас комната отдыха и раздевалка для всего персонала. Там ты можешь попить кофе, поесть на перерыве и поныть, если день не удался, — показав на дверь с табличкой «Комната персонала», проговорил Сон и пошёл дальше. — Тут у нас находится стойка медперсонала. В основном все медики находятся здесь и их работа тоже. — Врач Сон, а это кто? — спросила девушка, сидящая за столиком и разбирающая таблетки по пакетикам. Пак даже не успел ни слова сказать, как врач ответил всё за него: — Наш новый работник, Юна. Его зовут Пак Сонхва. — Оу, это просто прекрасно. Наконец-то мы не будем перерабатывать и успевать отдыхать. Приятно было познакомиться, Сонхва, но мне пора раздавать таблетки пациентам, — забирая со стола поднос с таблетками, сказала девушка. — Еще увидимся. Юна загадочно улыбнулась и скрылась за поворотом. «Что это сейчас было?» — задался вопросом Пак. — Она всегда такая. Увидит какого-нибудь красавчика, так сразу начинает к нему подкатывать. Не обращай внимание, — врач Сон заметил смятение парня. — Продолжим, Сонхва. Вон за той дверью — процедурная. В основном там лежат лекарства, которые раздаются больным. Пойдем дальше, — позвав за собой, психотерапевт двинулся вперёд. Идя за мужчиной, Пак разглядывал с интересом каждую деталь в этом месте. Врач впереди него резко остановился и Сонхва чуть не влетел в его широкую спину. — Опа, долго искать этого засранца не пришлось, — смотря в стеклянную дверь какой-то комнаты, удивился Сон. — Вон твой Хонджун. Похоже у него общее занятие с пациентами, но оно уже должно было закончиться. Ты пока подожди здесь, а я пойду к нему. Сонхва кивнул в ответ и начал рассматривать своего так называемого начальника. «Красивый» — первое, что пришло в голову парню. Перед его взором предстал блондинистый мужчина в очках с хорошим телосложением и милым лицом. Он выглядел уставшим, но от этого не менее привлекательным. Мужчина сидел нога на ногу и внимательно слушал одного из пациентов. «Не такой он устрашающий, как о нем говорили» — подумал Пак. Минги тихо вошёл внутрь, чтобы не потревожить рассказ пациента и оперся о стену. Взгляд Хонджуна переместился на своего коллегу, который начал указывать на свою руку, где находились часы. «Уже?» — подумал Ким и посмотрел на свои часы. Прошёл уже целый час с начала их занятия и нужно было заканчивать. Пока он рассматривал время, пациент закончил свой рассказ. — Вы молодец, что поделились с нами такой важной информацией, господин Хван. Я горжусь вами, — ответил Хон на историю молодого парня. — Точнее будет выразиться, что я горжусь всеми вами. Сегодня вы поделились своими проблемами друг с другом и стали немного ближе и честнее не только с другими, но и самими собой. Думаю, на сегодня хватит. Вы можете пойти по своим палатам или в игровую, если кто-то еще не устал. Всем спасибо. — закончив свой монолог, поклонился Ким и стал ждать когда все покинут комнату. Пациенты потихоньку начали вставать и уходить кто куда. — Хонджун, ты сегодня какой-то слишком потерянный. Тебе нужно съездить домой и нормально отдохнуть, — подошёл к Киму Сон. — Я в норме. Просто заслушался и не заметил как пролетело время, — сняв очки и потирая переносицу, ответил Хон. — У меня для тебя есть хорошая и плохая новость. С какой начать? — спросил Минги. — Плохих на сегодня достаточно. Начнём с хорошей. — Хорошая новость заключается в том, что у нас новый медбрат, — указывая на парня за стеклом, сказал Сон. Сонхва почувствовал заинтересованный взгляд на себе. «Он выглядит мило» — осматривая лицо Кима, мысленно подметил Пак. — А плохая в том, что он на первый день в стажировки у тебя. Так сказал Джинсу. — в этот момент у Хона провалилось все из-под ног. — В принципе это плохая новость для вас обоих, — подвёл не утешающий итог Сон. Глаза Хонджуна чуть не вывалились из орбит, он не верил в происходящее. Он мысленно уверял себя в том, что Минги шутит, издевается, но не говорит это в серьёз. Впиваясь своим изучающим взглядом, до Хона дошло — Минги не шутит. Он полностью серьёзен. Ким не желал этого осознавать и принимать. Что за глупости? Явный бред, несусветная чушь, сумасшествие в конце концов. Нет, он не верит в происходящее, он будет до победного отрицать это. Пройдёт через все стадии, но не примет этой несправедливости. По крайней мере так думал Хонджун… Первая стадия — отрицание. Хонджун не был готов принять такой удар от коллеги — Нет, ты шутишь. Вторая стадия — гнев. Желание убить Сона за такие слова возрастало с каждой минутой все больше и больше. — Ты что серьёзно?! Ты издеваешься?! Нет! Ты сто процентов издеваешься! — начал возмущаться Ким Третья стадия — торг. «С чего бы его приставлять именно ко мне? Нет. Минги точно сейчас скажет, что пошутил и уйдёт» — думал Хонджун. — Может это все-таки шутка? Да ты просто решил продолжить играть на моих нервах. Ладно, Минги, посмеялся и хватит. Четвёртая стадия — депрессия. — Да ну нет! За что мне это всё?! Где я так провинился?! — на последнем предложении Джун чуть ли не заплакал от печали. Пятая стадия — принятие. — Джинсу, скотина! Ладно, хорошо, я сделаю это, — ходил туда-сюда Хонджун. Пока проходил весь этот спектакль одного актёра, Сонхва смотрел на все это и его глаза расширялись с каждым сказанным предложением все больше и больше. «Неужели настолько все плохо? Я не подхожу? Я ему не понравился? Ну это и понятно. Кому такой человек может понравиться» — Пак начал искать причину такого поведения в себе. Ю Минги же на это все смотрел спокойно, ведь такое происходило каждый божий день и с ним такое не прокатит. Хонджун может хоть начать волосы на себе рвать, все равно не подействует. Проходили, знаем. Хонджун успокоится, выдохнет, возьмёт себе в руки и примет все как есть, но есть одно «но». Это «но» заключается в том, что этот придурок может принять самое ужасное решение в своей голове. — Позови его сюда, — попросил нервно Хон. — Только не издевайся над ним, Хонджун. В том, что он приставлен к тебе не его вина, — ответил Минги. Сон повернулся в сторону Сонхва и помахал ему, чтобы тот подошёл к ним. Парень поплёлся к ним, думая о самом плохом. Зайдя внутрь, Пак снова поклонился и заговорил. — Здравствуйте, меня зовут Пак Сонхва. Я новый работник, надеюсь на вашу помощь. Заинтересованность в глазах Хона, которая была до всего услышанного, сошла на нет и сменилась на явную опасность. Если скажешь хоть еще одно слово, то он беспощадно кинется на тебя и начнет остервенело отгрызать куски тела. Жутко. Паку не по себе. Он чувствует опасность в этом человеке. — Пак Сонхва значит. Ну, что добро пожаловать, — с дьявольской улыбкой, протянул Ким. — Рады видеть тебя в нашей команде. Со стороны Минги это выглядело, как будто хищный тигр пугает маленького зайчика, обходя его кругами и рыча на ухо, чтобы ещё сильнее заставить трястись от страха. В принципе оно так и выглядело, бедный парень, внушённый неким страхом перед этим придурком, смотрел напугано на Кима, а эта скотина упивается своей властью. «Вот вроде ростом мелкий и выглядит обычно мило, но наводит ужас будто перед тобой стоит какой-то сидевший бугай» — подумал Сон. — Уймись, Хонджун. Основу я ему показал, а остальное не займёт много времени. И не пугай новых работников, а то к нам скоро вообще никто из-за тебя не придёт, — останавливая весь этот спектакль, проговорил Минги. — Ладно, мне пора идти. У меня сейчас встреча с пациентом, а дальше гора бумаг. Удачи вам и не поубивайте друг друга, — он похлопал по плечу Сонхва и удалился из комнаты. Слишком устрашающая тишина заполнила комнату. Оба смотрели друг на друга. Сонхва ожидал, когда Ким уже хоть что-то скажет, а вот врач обдумывал план действий на этого парнишку. — Окей, пошли за мной, Сонхва. Хонджун махнул рукой и двинулся вперёд, цепляя Пака плечом. «Посмотрим, сколько ты продержишься со своим милым личиком, Пак Сонхва» — ехидно ухмыльнулся Джун своим мыслям. «Чувствую, я сегодня сойду с ума» — удручённо вздохнул Сонхва и поплёлся за психотерапевтом. За несколько минут они дошли до комнаты для персонала и вошли туда в тишине. Хонджун присел на стул и, выдохнув, сказал: — Переодевайся. Там раздевалка. Даю пять минут. Он указал на дверь и откинулся на спинку стула, закрывая глаза. «Пять минут?» — удивился мысленно Сонхва, но пошёл по указанному направлению. Он быстро переоделся и сложил свои вещи аккуратно на скамейку, чтобы не оставлять за собой бардак. Пак не терпел беспорядок — в его комнате все всегда лежит на своих местах и там нет места пылинки. Каким бы уставшим после работы он не приходил, но в своей комнате он убирался как минимум четыре раза в неделю и не любил, когда что-то лежало не на своём месте. Он слишком педантичен в этом плане. Дверь в раздевалку резко открылась и туда влетел недовольный Хонджун. — Я тебе дал пять минут, а уже прошло десять! Так сложно делать все быстрее?! А если произойдёт что-то, где нужно сделать все мигом, ты тоже будешь делать все медленно?! — с нескрываемой неприязнью, возмущался Ким. Хва стоял в шоковом состоянии, не понимая когда так успел насолить этому человеку. Какие-то несколько минут знакомства заставили Хона так себя вести с ним. Ему конечно к такому отношению не привыкать — было, проходили, но все-таки обидно и неприятно. — Извините, господин Ким, — опустив голову, произнёс Сонхва. «Что? Уже? Так быстро? Буквально несколько минут и заплакал?» — удивился Ким. В его изощрённом плане не было пункта «довести Сонхва до слёз за 10 минут», максимум вывести на ответную агрессию или отказ работать с ним дальше. В первые Хонджун заметил за собой это чувство неловкости, которое ранее ему казалось чуждым. Не ощущал он себя настолько потерянным из-за такого поведения, даже во время работы с пациентами. Казалось минута молчания длилась вечно, но в какой-то момент голова парня поднялась и на него смотрела пара пустых глаз, в которых не было место ни единой эмоции. Всю эту картину дополняла лишь вымученная улыбка, заставляя Кима напрячься всем телом. Сейчас внутри него бушевала буря эмоций, смешиваясь и раздирая мозг пополам от непонимания. Хонджун не хотел терять контроль над собственным разумом и поддаваться своим же желаниям, узнать что это за «фрукт» перед ним, лишь поэтому отпустил всю ситуацию. —Ладно. Хрен с тобой. Сейчас у меня личный приём и ты должен привести пациента в кабинет для личных встреч. Даю подсказку мне нужен пациент в палате №3 — Мин Дживу. Кабинет находится в конце коридора, — поставил задачу психотерапевт и скрылся за дверью. «Серьёзно? Я один туда пойду? В свой первый день?» — Сонхва мысленно возмущался. Делать было нечего и пришлось смириться со своей и так несчастной участью. Палату он нашёл быстро и забрать пациентку не составило труда. Девушка не отнекивалась, а спокойно пошла за ним, смотря себе под ноги. Идя по коридору, Сонхва разглядывал девушку и подмечая до безобразия худое тело под громоздкой больничной одеждой. Она буквально висела на ней. Под ее глазами пролегали глубокие синяки, а на руках были царапины и следы от зубов. Пак прекрасно все понимал — РПП. Он знал о таком, в университете видел как одна из девочек бежала в туалет. Сонхва тогда хотел ей помочь, думая, что та просто отравилась, а когда увидел тянущиеся пальцы ко рту через приоткрытую дверцу кабинки, все понял. Он просидел с ней долго, беседуя на эту тему и вытирая ее слёзы своим рукавом свитера. Ему удалось помочь ей и он был этому рад…Они дошли до нужного кабинета быстро и вошли внутрь, где уже сидел недовольный врач. Он взглянул на Сонхва и указал на стулья. Только когда оба сели, Джун начал разговаривать: — Привет, Дживу. Как себя чувствуешь? Как прошёл твой первый день? — Здравствуйте, врач Ким. Чувствую себя не особо хорошо, постоянно хочется спать или лежать, — отвечала девушка слабо, улыбаясь. — Здесь очень хорошие люди, но очень шумно и тяжело спать от этого. Можно ли попросить у вас мой телефон с наушниками? — Я понимаю тебя, но не могу выдать тебе то, что ты просишь. Здесь запрещены любые средства связи, кроме общего телефона в коридоре. Могу предложить только беруши, сойдёт? — спокойно, с какой-то заботой спрашивал Хон. Сонхва был удивлён такой стороной своего «руководства». Двадцать минут назад он чуть ли не матом его покрывал, а сейчас ведет себя так спокойно и расслабленно.«Удивительный человек» — подумал Пак. — Да, было бы неплохо. — Хорошо. Перейдём к другому разговору? Или ты пока не готова? — интересовался Ким, разглядывая свою подопечную на признаки изменения ее настроения. — Да…думаю я готова с вами поделиться своей проблемой. После нашего вчерашнего разговора, мне стало немного спокойнее и я не боюсь вас.

Вчера. Кабинет психотерапевта Ким Хонджуна.

Девушка напротив врача сидела с опущенной головой и пыталась взять себя в руки. Она не хотела ложиться в клинику. В мыслях крутилось только одно — «Меня снова будут гнобить. Они будут говорить что я — сумасшедшая». — Дживу, ты же хочешь быть здоровой? — получив утвердительный кивок, Хонджун продолжил. — Для этого ты здесь. Можешь ответить мне на единственный вопрос? — снова кивок головой. — Чего ты боишься? Девушка встала в ступор. Она боялась говорить об этом. «А вдруг он подумает то же самое? Нет. Я не скажу» — подумала Дживу. — Я ничего не боюсь. — Правда? А мне кажется, что у тебя очень большой страх чего-то? Ты боишься чужого мнения, как и твоя мама? — он сразу это понял. Хонджун понял, когда увидел девушку изначально в общем коридоре, они всей семьёй стояли в регистратуре. Дживу просила мать не делать этого и поехать домой, убеждая что с ней все хорошо. «Мам, что обо мне подумают одноклассники?! Они же начнут шептаться!» — возмущалась тогда девушка. — Нет. Это не так. — Серьёзно? Дживу, не ты ли просила свою мать уйти, так как боялась, что твои одноклассники все узнают? — вопрос в лоб. — Передо мной не нужно скрывать свои страхи. Я здесь не для того, чтобы осуждать тебя или издеваться, а для помощи. Мы с тобой за одно — здоровое психическое состояние и тело.

Сейчас. Кабинет личных встреч.

—Это хорошо. Начнём? — спросил Джун. —Да. — Мы можем остановиться в любой момент, когда ты почувствуешь, что не хочешь больше говорить об этом. Только скажи, — получив в ответ угуканье, врач продолжил. — Расскажешь с чего началась твоя проблема с приёмом пищи? Девушка несколько минут молчала, размышляя над вопросом и вспоминая свою точку невозврата, с которой все началось. — Думаю, это началось еще в детстве, когда я пошла в школу. В раннем детстве, когда я была младенцем, мне поставили диагноз — астма и мне пришлось принимать гормоны для поддержания своего здоровья. Вы же знаете как работают гормоны? — кивок от Хонджуна. — Так вот из-за них я начала очень сильно поправляться, и до школы я набирала вес. В свои 6 лет я уже весила 17 килограмм и когда я пошла в школу, то дети сразу заметили мой жир и начали смеяться и обзываться… Дживу заплакала на этих словах, вспоминая все самые обидные слова своих бывших одноклассников. — Я…я слышала столько обидных слов от одноклассников и преподавателей. Они говорили, что я толстая и некрасивая. Настолько уродливая, что от меня даже бездомный сбежит. Пока девушка рассказывала все тайны своей жизни, Пак вслушивался во все это, уходя в собственную комнату страха и боли. Он вспомнил все то, что ему приходилось слышать на протяжении почти всей своей жизни и по сей день. Мозг передавал самые страшные воспоминания из детства, подросткового периода и недавние случаи, которые ранили его не меньше чем раньше. За всеми этими картинками с сопровождением звуков, он не заметил как собственные мысли представили перед ним тот самый страшный день в его жизни, который перевернул с ног на голову всю его жизнедеятельность. Площадка, куча детей его возраста и чуть старше, чьи-то родители беседуют на скамейке, в его руках мягкий динозаврик, смех папы и возмущение матери. Тёплое искрящееся чувство самого настоящего счастливого детства, которое разрушилось так внезапно одним лишь пронзительным визгом тормозящих колёс и чьим-то скулением. Шок. Страх. Сдавливающая боль в грудной клетке, которая не даёт сделать вдох, вернуться в обычное состояние. Сильное сердцебиение, казалось будто сердце выпрыгнет на асфальт и перестанет вовсе стучать. В ушах белый шум. Лицо перепуганного отца и шокированной матери, которые что-то говорили, но маленький мальчик не слышал их. Он лишь смотрел на мертвое тело белой окраски с неживыми глазами, взгляд которых был направлен на него. Резкая темнота, а после больничный потолок… Дверь, в которую он зашёл ранее заперлась с громким стуком, оповещая Сонхва о том, что он в западне собственных страхов. Он смотрел на нее и только через несколько минут заметил что из щели снизу медленно течёт темная жидкость. В голове пусто, ему незачем пытаться открыть эту дверь, ломиться в неё — не откроется. Он это знает и поэтому просто будет наблюдать, как комната потихоньку заполняется чем-то похожим на грязь. Хонджун внимательно слушал девушку, но в какой-то момент переключился на парня, который выглядел как-то странно. Его взгляд был направлен в стену и создавалось ощущение, что он совсем не здесь. Он выглядел потерянным и разбитым. Кима это напрягало. — Сначала меня это не волновало. Я не предавала этому значения, но когда мы начали взрослеть и стали чуть старше, то шутки поменялись и они звучали уже более злыми. Я рассказала об это маме и меня перевели в другую школу, — девушка замолчала, глотая слёзы. — Но там повторилось тоже самоё. Одноклассницы начали не просто оскорблять, но и издеваться. Они кидали мои вещи, выкидывали мои тетрадки в мусорку. Они унижали меня... Несколько минут молчания, которое тревожило только тиканье настенных часов и выдохи плачущей девушки, пытающейся прервать поток бурной истерики. Хон прекрасно понимал причину такого заболевания, ведь слова людей слишком ядовитые, они токсичнее чем яд той самой королевской кобры. Конечно, в отличие от быстродействующего яда кобры, слова делают своё дело постепенно, уничтожая человека до самого конца. Ким знал, что и его слегка едкие слова могут уничтожить чью-то и так раненую душу, но все таки он соображал в нужный момент, когда стоит остановиться и успокоить свой ядовитый порыв. В основном он не был уж таким сильным тираном, как о нём говорили. Раньше он был мягче, а точнее сказать в детстве, когда еще не было тех проблем, с которыми маленькому ребёнку пришлось столкнуться лицом к лицу. Он был светлым ребёнком, умным и добросердечным, который всегда придёт на помощь и будет успокаивать других людей. В принципе он и сейчас такой же, но со временем начал выборочно относиться к людям доброжелательно, ведь в любой момент он мог получить сильное ранение в спину от людей, которым через чур доверял... — Можно воды? — тихий голос девушки приостановил потом мыслей Хонджуна. —Да, конечно. Сонхва, подай воды, пожалуйста. Тишина. Никакого движения после слов мужчины. «Не понял? Чего это с ним?» – рассматривал Хон своего коллегу. С того самого времени как девушка начала свой рассказ, глаза парня ни разу не сдвинулись с той точки, в которую он смотрел. Его плечи были напряжены, а взгляд был отрешённым, создавая впечатление, что он вообще не здесь, а где-то в другом пространстве. «Что за хрень?! Замечтался?! Совсем оборзел?!» – мысленно возмущался Джун такой наглости. — Пак Сонхва, — позвал его чуть громче мужчина. Ответа не было. — Пак Сонхва! Пак резко пришёл в себя, смотря на Хонджуна напуганным взглядом. Парень не понимал, что происходит и что от него требуют. Сильный поток мысли отключил его мозг от реальности, загоняя в собственную клетку. Пока только подошва его ботинок испачкалась в этой темной жидкости... — Извините. Я просто задумался. — Налей воды, Пак Сонхва, — звучало не просьба, а самый настоящий приказ, который ослушаться было невозможно. Сонхва встал со своего насиженного места и двинулся к кулеру. Трясущимися руками он попытался взять стаканчик, но тот упал на пол. «Теперь он грязный. Как всегда, Сонхва, ты даже с этим справиться не можешь» – корил мысленно себя Пак. Выкинув грязный стакан в мусорку, он взял ещё один и налил воды, слегка проливая жидкость из стаканчика на свои руки. Его собственные конечности не слушались его. Тем временем Хон, наблюдая за этой картиной, удивлялся такому странному поведению медбрата. Ким не понимал почему его коллегу так трясёт, но на этот раз его желание узнать пересилило его. Он пообещал себе после беседы с девушкой обязательно спросит с этого парня всё. — Возьмите, госпожа Дживу, — протягивая руку, произнёс Пак и сел обратно. —Спасибо. — Дживу, ты сможешь дальше рассказывать? — спросил психотерапевт. — Я хочу закончить. Я очень сильно устала, — отозвалась девушка. — Хорошо. В любом случае ты молодец. Ты поделилась со мной очень ценной информацией. Я рад, что ты смогла мне довериться, — доброжелательно улыбался Хонджун. — Продолжим в следующий раз. Пак Сонхва отведёт тебя обратно в твою палату. Хорошо? — Не надо. Я сама. Спасибо — девушка встала со стула и пошла на выход. — Как тебе будет удобнее. Пациентка закрыла за собой дверь и в комнате повисла тишина. Сонхва снова смотрел в одну точку пустым взглядом, а вот Хонджун наблюдал за ним. Интерес завладел психотерапевтом полностью, заставляя искать подход для добычи информации из парня. — Сонхва, с тобой все хорошо? — спокойно спросил Джун. —Да. Со мной все хорошо, — улыбнулся Пак. — Что еще нужно сделать? Парень резко поменялся в настроении. Уже не было тех пустых глаз и безэмоционального лица, но вот трясущиеся руки его все ещё выдавали. Хонджун же уперто смотрел то на конечности Сонхва, то ему в глаза, пытаясь доказать, что тот врёт. Ноль реакции, лишь спокойное выражение лица и ожидание, когда ему скажут что нужно делать. — Ложь, — не выдержал Хон. — У тебя руки трясутся, как у наркомана. Ты ел сегодня? — Да, — без капли сомнения врал Пак. — Пиздишь, — вырвалась темная натура психотерапевта. — У нас допрос? Мы вроде на работе и я ваш сотрудник, а не пациент. Давайте займёмся делом? — спокойно спросил Сонхва. «Он прав. Хрен с ним. У Джинсу узнаю всю информацию. Хонджун, ты придурок! Изначально так надо было сделать!» – ругался мысленно на себя Ким. — Проехали. У меня приём только через час так что делать нечего, — поднимаясь, произнес врач. — У нас есть свободное время. Я хочу поесть, а что насчёт тебя я не знаю. Можешь пойти к стойке медперсонала, они тебе подробнее расскажут о работе, а потом в 15:30 идти в мой кабинет. Есть второй вариант – пойдём поедим вместе. — Спасибо за предложение, но я пойду к стойке, — произнёс Сонхва и поспешил удалиться. Хонджун скептически смотрел на удаляющуюся фигуру. «Странный он какой-то» — подумал он и пошёл по своим делам.

Внутренний сад психиатрической клиники «Аврора»

Сонхва не заметил за собой как в порыве начинающейся паники, он пришёл в это странное место. В саду не было ни души, сплошная тишина. Стеклянные окна закрывала плетистая роза, сотня различных растений украшали этот сад, а посередине стояла каменная скамейка. Начинающаяся паника сошла на нет и на место неё пришло какое-то спокойствие и расслабление. Уже не было того удушающего приступа, напряжённые плечи опустились вниз, а дикий тремор рук потихоньку начал уходить. Ему стало легче. Резкий приступ начался, когда его коллега пытался что-то разузнать о Сонхва. Ему не хотелось вдаваться в подробности своего состояния и вообще в подробности своей личности. Он – нормальный. У него все хорошо. По крайней мере он так думает, а вот что считаю другие – его не касается. Сонхва присел на скамейку, разглядывая всю красоту этого места. Его взгляд зацепился за красивый, нежно-розовый цветок. — Это Амариллис — цветок чистой любви, искренних чувств, — спокойный мужской голос раздался в помещении. Сонхва подпрыгнул от испуга, смотря ошарашенными глазами на причину таких ярких эмоций. Перед ним стоял молодой парень в халате, с тёмными волосами и крупным телосложением. Пак так сильно ушёл в себя, что не услышал как кто-то вошёл сюда. В последнее время он совсем не в себе. — Чонхо, — представился парень. — Я тебя раньше не видел в нашей клинике. Новенький? А тебя как зовут? — Сонхва, — ответил медбрат. — Приятно познакомиться, Сонхва. Смотрю тебе понравился этот цветок, он и вправду выглядит прекрасно, но вот его история — грустная, — Чонхо присел рядом. — Почему? — В греческой мифологии этот цветок символизировал чистую любовь. — начал свой рассказ врач. — Одна из легенд гласит, что прекрасная девушка по имени Амариллис влюбилась в пастуха по имени Альтео. Она пошла на многое, чтобы доказать свою любовь, но он был слишком упрям, чтобы обращать на нее внимание. В отчаянии она пронзила свое сердце золотой стрелой, из которой впоследствии вырос потрясающий цветок амариллиса, — печально вздохнул Чонхо. — Этот поступок говорил о ее глубокой любви и преданности по отношению к Альтео. — И вправду грустная история, — Сонхва смотрел на цветок, удивляясь тому, что такое красивое растение несёт в себе боль одного человека. — Можно вопрос, Сонхва? — Конечно. Спрашивай, — спокойно ответил Пак. — Представь такую ситуацию, у тебя есть любимый человек, который хочет встретиться с твоими родителями, но ты боишься их реакции на него. При этом твой любимый человек обижается на твои отказы. Чтобы ты сделал? — врач задавался этим вопросом каждый день. — Честно говоря, я даже и не знаю. Наверное сказал бы своей второй половинке как есть на самом деле и не стал скрывать. Вы же любите друг друга и уж точно из-за такой мелочи не расстанетесь — Сонхва недолго думал над ответом. — Да и скрывать долго будет невозможно. В какой-то момент ты можешь не выдержать этих расспросов и рассказать все подчистую. — Ты прав. Знаешь странно, что психотерапевт спрашивает о таких жизненных вещах у медика. Мы вроде понимаем и замечаем ошибки наших пациентов, но в своей личной жизни ни черта не видим, — пришёл к выводу Чонхо. — Это нормально. Врач Ким такой же. Своей проблематичности не видит, а в других сразу все замечает и носом тыкает в неё, — бурчал Пак. — Теперь понятно почему ты сбежал сюда. Не обижайся на него. Не думаю, что он это делает специально, просто не умеет правильно выражаться и контролировать себя, — Чхве похлопал по спине своего нового коллегу. — Тем более он уже вторые сутки ночует в клинике. Он просто устал и ему нужно отдохнуть. — Я тоже устал, но не срываюсь на того кто попадётся под руку, — бурчал обижено Сонхва. — Не принимай всю его агрессию на себя, она к тебе не имеет никакого отношения. Ким злится не на тебя, а на самого себя. — Я его понимаю. Спасибо за поддержку, Чонхо, — улыбнулся Пак. — И тебе за совет. Будем друзьями? — Чонхо понравился их новый сотрудник. — Я не против. Прости, но мне нужно идти, — извинился Сонхва и встал со скамейки. — Ещё увидимся. Обязательно расскажи своему любимому обо всём. — Хорошо. А ты не обращай внимания на этого придурка. Свидимся — в ответ улыбнулся Чонхо. «Хороший он человек, но кажется у него тоже есть свои проблемы. В это место так просто не приходят...» — подумал психотерапевт, смотря на уходящую спину Пака.

Общая столовая. Психиатрическая клиника «Аврора»

Хонджун спокойным шагом направлялся за свободный столик, где ему точно не будут играть на нервах. За сегодня его бедному психическому состоянию слишком сильно досталось и небольшой перерыв в тишине явно пойдёт ему на пользу. Сев за столик, он принялся за свою еду. — Кого я вижу?! Ким Хонджун! — присел мужчина за столик напротив Кима. — Да вашу мать, — прошипел раздражённо врач. — Джинсу, уйди, пожалуйста. Дай мне хотя бы поесть в одиночестве. — Да ладно тебе, Хон. Я много времени не займу, у меня и так встреча с Саном, — произнёс главврач. — У тебя есть 10 минут, Джинсу. Потом ты оставишь меня в покое, — предупредил Ким. — Как скажешь. Как там новый работник? Хорошенький, правда же? — поинтересовался старик. — Обычный. Сказал бы даже, что странный он какой-то, — ответил безразлично Хонджун, продолжая свою трапезу. — В каком плане? С ним что-то не так? Довёл уже?! — закидывал расспросами главврач. — Ничего я его не доводил! Я что по вашему вообще изверг какой-то? — возмущался Джун. — Просто странно себя вёл на личном приёме. Пациентка рассказывала про свою проблему, а этот резко начал пялиться в одну точку и с таким взглядом жутким. — То есть жутким? — Пустым. Такое ощущение было что он вообще не здесь, а где-то в облаках витает. Я сначала подумал, что он отлынивает от работы, а потом попросил дать пациенту воды. Он вообще не откликался, пока я не накричал на него. — Странно. На собеседовании он был немного зажатым, но позже расслабился. Может быть задумался о новой работе? — Не поверишь, он так и ответил, а потом с трясущимися руками пошёл наливать воду. У него стакан из рук выпал так он еще с минуту пялился на него, будто пытался с помощью телекинеза поднять его, — разглагольствовал Ким. — Я, конечно, после приёма спросил его о самочувствии, а он стоит и врёт. У самого руки трясутся как у наркомана, а он мило улыбается, отрицая всё. Короче говоря, странный он. — Может переживал? Все таки первый день, всякое бывает. Дай ему время и не наседай на него, — подвел итог мужчина. — Ладно, не буду мешать. Приятного аппетита, Хон. — Ага. Кстати, Сану передай, чтобы написал мне. Хочу выпить с ним. — Окей. Пока — помахал главврач рукой и ушёл. Как бы Ким не отрицал существование этого парня в своей жизни, но внутри у него не угасала буря интереса к Сонхва. Что-то необычное было в нем, которое так и влекло узнать о его личности. Хонджун дал себе слово, что любыми способами он выпытает из этого парня всю информацию.