Девочка со спичками💧

      Арлекино остановилась у прекрасной белоснежной беседки, вдыхая полной грудью сладкий цветочный аромат. Сад, переполненный сотней видами растений служил ее отрадой, ее главным успокоительным. Не удивительно, что и их маленькой гостье очень нравилось проводить здесь время.       Наивное, нежное личико Фурины вновь и вновь предательски всплывало пред очами женщины, его безудержно хотелось коснуться, провести подушечками пальцев по затянувшимся ранкам и слегка надавить, дабы вырвать из груди девчушки очаровательный писк, сдавить тонкую шейку до дрожи в коленях юного Архонта…       Слуга невольно улыбнулась своим мыслям, старательно отгоняя последнюю их часть. Все-таки причинять боль сейчас уж точно хотелось менее всего.       — Стареешь, Перуэр… -укоризненно заметила Арлекино, смиряя собственное отражение во льду задумчивым взглядом.       За своими прогулками она и не заметила, как быстро минул целый час. Вероятнее всего, голубоглазая уже пообедала, и ожидала хозяйку покоев, а потому, еще раз вдохнув приятный уличный воздух, женщина опустила руки и вернулась в сторону особняка.       Супруг все так же восседал на излюбленном кресле, слащаво подмигнув жене в своей обычной, дотошной манере, успевшей порядком приесться предвестнице. Герман всегда выражал привязанность к Слуге нестандартно, даже, порой, странно для понимания вменяемого человека, но акцентировать на этом внимание вновь ужасно не хотелось.       Скинув тяжелые каблуки, Арлекино прошла мимо гостиной к винтовой лестнице, спустя минуту оказываясь уже напротив собственной спальни и приоткрывая тяжелую ее дверь. Внимание Слуги первым же делом привлекли осколки разбитой керамической тарелки, рассыпанной на ковролине подле постели Архонта. Вернее, их общей постели.       Женщина немного озадаченно нахмурила пепельные брови, навострила все возможные чувства в теле человека, тихо, словно ниндзя, передвигаясь по половицам вглубь спальной комнаты, до тех пор, пока не услышала хрипы с обратной стороны.       Ноги предвестницы самостоятельно перенесли ее к ванной комнате с по истине впечатляющей скоростью. Дверь оказалась не только не заперта, но и распахнута настежь.       Внутри помещения, над керамическим белым туалетом склонилась ее миниатюрная гостья, силком удерживая рвотные позывы внутри. Судя по бледности и потливости ее кожи, из девочки уже вышло все, что было внутри, но тошнота по прежнему не отпускала. Тонкие пальчики Фурины цепко вцепились в бортик, пока из горла рвались сдавленные стоны.       — Леди Фурина? Давайте, дышите глубже. -Слуга как и всегда сохраняла здравый смысл и рациональность, вставая рядом с девушкой и немного отводя от личика той мешающие голубые прядки. — Лучше?       — Кх… угу… -девушка тихонько всхлипнула и опустилась на пол полностью, наконец отпрянув от керамического «приятеля».       Арлекино замешкалась лишь на мгновение, в следующую секунду осторожно поднимая ослабшую девочку на руки, бережно прижимая и покидая ванную комнату.       Первое же подозрение пало на еду, поданную Архонту на обед, вот только вряд ли малышка Линетт решилась бы на столь преступное отравление, коль дорожила собственной жизнью. Нет, у этой кошечки не было даже весомого мотива для сего поступка.       Тогда, может быть, просроченные ингредиенты? В таком случае казни несчастному шеф-повару не избежать уж точно, ведь из тех же продуктов были приготовлены яства не только для богини, но и для всей семьи четвертой предвестницы.       Однако, и сей вариант казался ей неправдоподобным. Все продукты закупаются не абы где, а на именитых рынках, от прямых и проверенных поставщиков, плюс ко всему, любая термообработка убьет все вредоносные микроорганизмы до единого.       Арлекино невесомо опустила девочку на подушки, приседая рядом на край и успокаивающе поглаживая по плечу. Фурина дышала тяжело, сбивчиво и резко, и только открытые расфокусированные глазки свидетельствовали о том, что Архонт находилась в сознании.       — Что стряслось? -задала женщина малость несуразный вопрос. Но она искренне надеялась, что светловолосая хотя бы немного прольет свет на эту ситуацию.       — Я не… Я не знаю. -дернувшись от очередного тошнотворного позыва, Фурина замерла на мгновение, дабы убедиться, что эти симптомы не перейдут в очередной поток откровений ее желудка. — Я буду в порядке, не беспокойтесь…       Взмокшие слезами разноцветные очи никоим образом не внушали Арлекино доверия. Нежно проведя когтистой ладонью к шее Архонта, она нащупала пульсирующую жилку, неосознанно считая частоту сокращения сердечка. Всё в норме, проблем не предвещает более ничего.       — Хорошо, раскрой ладони, я нанесу мазь, и ты сможешь отдохнуть.       — П-пожалуйста, могу я сама это сделать? -блондиночка в мгновение ока встрепенулась, перемещаясь в сидячее положение и почти что выхватывая тюбик у предвестницы. — Я… кхм, это ведь не сложно, не хочу вас беспокоить…       Арлекино недоуменно вскинула бровь и нахмурилась. Если ей не изменяет память, еще позавчера юная богиня едва не мурчала как котенок, когда крепкие пальцы Слуги втирали мазь в повреждённую кожу ее ладоней, да и самой женщине, честно признать, успел полюбиться данный процесс.       — Будь по-твоему. -сдалась платиноволосая, в неком раздражении кидая бинты на постель у самой девушки. — Я вынуждена откланяться до завтрашнего вечера. В местный филиал нашей базы должен прибыть один из моих товарищей на деловую встречу. Не забывай правильно питаться, Линетт я тоже заставлю за этим проследить. Ах да, осколков не касайся. Уберут.       — Угу…       Арлекино еще раз окинула взглядом Фурину, потупившую взгляд к окну, и стиснула руки в кулаки. Возможно, девушке действительно слишком тошно для того, чтобы вести светские беседы, а может быть, образовавшаяся независимость вернула ей тяжёлые воспоминания о их первой встрече. Оно и понятно, та, что набросилась на пугливого Архонта в ночи, едва ли сможет когда-нибудь стать ей другом.       Другом… да хотя бы просто соратником, поддержкой, от которой Фурина не будет одергиваться в страхе. Когда за Слугою закрылась дверь, девушка дала волю потоку соленых слез. Руки задрожали в истерике, но она не позволила себе издать и звука, плотно стискивая челюсти и сглатывая нервный ком.       — Думаешь я не вижу, как ты смотришь на госпожу?!       Фурина с паническим вскриком прикрыла лицо от очередной пощёчины, оседая на пол и зажмуривая голубые глазки.       — Значит, пока я всеми силами стараюсь наладить с нею отношения, стараюсь заставить госпожу меня ценить и любить — ты крутишься вокруг, и намеренно переводишь на себя внимание?!       Герман презрительно цокнул языком и, приподняв облаченную в тяжелый сапог ногу, с размаху ударил девушку по солнечному сплетению, дрогнув от ее пронзительного вскрика. Фурина упала на пол полностью, обхватывая живот и из последних сил стараясь сделать вдох.       Мужчина же, судорожно задышав, быстрым шагом переступил через Архонта и выглянул за штору на улицу. Арлекино, увлечённая поглаживанием расцветающих зимних роз, не услышала изданного девочкой звука.       — Пожа… кх… -отозвалась девчушка, ненароком привлекая внимание рыжеволосого.       — Персональные блюда тебе… -процедив сквозь зубы, Герман смел тарелку с овощным супом с тумбы, разбивая вдребезги и наступая на осколки каблуком. Благо, до второго блюда его рука не дотянулась. — А мне не уступает даже в выборе гарнира. Повторяю — чтобы я больше не видел, как ты подхалимничаешь к госпоже, лжеАрхонт!       Напоследок пригрозив девушке кулаком, мужик важно хмыкнул и запахнул пальто получше, выходя в коридор и с силой хлопая тяжёлой дверью за спиной.       Слуга быстрым шагом промчала мимо супруга к прихожей, прихватывая с собою крупную папку годовых отчетов. Настроение ни к черту, хотелось просто забыться в нескончаемой работе, и уж точно не слышать этот до одури раздражающий низкий бас.       — Госпожа моя, когда вас ожидать? -окликнул Герман, поежившись от обилия холода в перекрещенных очах, стремительно направленных в его сторону.       — Я буду дома завтра к вечеру. -бросила предвестница не заинтересованно, укладывая папку в кожаную сумку. — За главного остается Лини.       Герман вновь оскорбленно сжал ладони в кулаки. Вот как? За главного остается сегодня никчёмный сопляк-выскочка, а не ее достопочтенный муж? Арлекино же улыбнулась уголками губ, дружественно кивая светловолосому парнишке, что склонился в поклоне и стукнул в грудь кулаком.       — Я вас не подведу, Отец.       — Не сомневаюсь.       Вот уж точно, работа — лучший способ отвлечься от душевных терзаний, кои ранее Слуге были не свойственные вообще.       Прибывший на переговоры с юдексом Иль Дотторе нуждался в помощи Арлекино только формально, только для того, чтобы женщина хитроумно провела алхимика в дворец Мермония чрез нудные процедуры ожидания приёма.       — Благодарствую, Слуга. Сочтемся. -вышедший из кабинета Невиллета Доктор махнул напарнице рукой, вальяжно вздернув подбородок и проходя мимо ожидающей очереди толпы. Фонтейнцы шокировано перешептывались, отмечая строгий, источающий опаску костюм второго предвестника. Но не успел следующий посетитель подняться с места, как Арлекино прошмыгнула в приёмную.       — Приветствую, Властитель Гидро. -женщина язвила с порога, просто не могла себе в этой маленькой шалости отказать. — Как вам ваши новые обязанности?       — Добрый вечер, Слуга. -дракон деловито сцепил ладони в замок. — Все так же, как и всегда, нагрузки почти не прибавилось.       Конечно, Невиллет намекал конкретно на тот факт, что бывший гидро Архонт выполняла свои правительственные обязанности едва ли. Девушка служила лишь для отвода глаз народа от пророчества, да приёма граждан с мелкими, незначительными просьбами к государственное казне.       — Я счастлива за вас. -Слуга на несколько секунд запнулась. — Кхм, я прибыла, чтобы забрать некоторые вещи леди Фурины, какое-то время госпожа погостит в моем доме.       — Хм. -сощурился юдекс, не отрываясь от рукописи. — Бывшие покои Фурины на предпоследнем этаже дворца, Сэдэна вас проводит.       — Что же, даже не спросите, что у нее произошло? -признаться честно, Арлекино откровенно возмутилась подобным равнодушием. Абсолютно чужие люди беспокоились за его бывалую госпожу, спасали в мороз, выхаживали, словно ребенка. А тому, кто был ближе всех к ней вот уж пять веков — просто всё равно?       — Мисс Фурина всегда поступает так, как ей угодно. -дракон будто нарочито не использовал привычный термин «леди». — Не уверен, что впредь нас что-либо связывает. Свои обязательства перед нею я уже выполнил.       — Что же. -хмыкнула предвестница, резко развернувшись к двери. — Думайте так и впредь, о ней есть кому позаботиться, и вы в этом деле уж точно лишняя фигура.       Хлопнувшая дверь пролила чернила из склянки на драгоценные бумаги юдекса Фонтейна.       Комната девочки, казалось, замерла во времени. Судя по всему, ее никто не посещал и не поддерживал в чистоте все последние пол года. Здесь все было точно так же, как когда-то при правлении Фурины. С трудом найдя у мелюзин хлипкое подобие чемоданчика, женщина распахнула пыльную гардеробную, и смела в него стопку первых же попавшихся нарядов. Конечно, унести всё не получится, но прихватить бы просто самое основное, что могло бы напоминать Фурине о теплых моментах ее правления.       Особенно привлекла внимание предвестницы уже знакомая синяя шляпка-цилиндр с золотой каёмочкой, очаровательный аксессуар, украшающий голубоволосую головку Архонта веками, можно сказать, ее неизменный соратник. Разумеется, Арлекино ни за что не оставит его здесь.       Даже не распрощавшись с обслугой дворца, женщина устало взглянула на часы, а после двинулась в сторону родного особняка. Этот денёк оказался слишком уж загруженным и всё, чего бы Арлекино сейчас хотела, это вновь смять мягкую шевелюру своей гостьи, и, возможно, принять горячую ванну. А может быть, все сразу…       — Отец!       Арлекино резко вздернула голову. Вырвавший ее из прострации фокусник остановился неподалёку и согнулся пополам, в попытке отдышаться, перевести дух и наконец суметь по-человечески заговорить.       — К чему такая спешка, Лини? -женщина оставила тяжелый чемодан на асфальте, вопрошающе складывая руки на груди.       Парень примирительно выставил руки и, набрав побольше кислорода в легкие, заговорил.       — Отец, я… Кхм, позвольте я помогу вам донести вещи. -лицо парнишки сменило страх на гримасу улыбки в мгновение ока, было очевидно, что воспитанник хотел сказать нечто совершенно иное. Но да ладно.       — Да, возьми. -бросила Арлекино, ступая дальше и улыбаясь кряхтению хилого мальчишки позади. Она несла неподъемный чемодан с куда бóльшей легкостью, чем плетущийся с ним воспитанник. Но да ладно, она всегда учила детей отвечать за свои слова. Не уверен что можешь помочь — не помогай вообще.       Особняк встретил обоих домочадцев непривычной тишиной. Тишь была настолько сильна, что Арлекино запросто смогла расслышать шум кровотока в собственной голове. Германа видно не было, скорее всего, мужчина давно ушел в ночную смену на работу, еще до прихода супруги домой.       — Лини, наша гостья ужинала?       — Я… кхм, думаю да. Линетт должна была следовать вашему расписанию.       — Хорошо, ты свободен. -когтистая рука ободряюще огладила плечо притихшего фокусника, пока сама женщина прошла мимо, ступая на роскошную лестницу.       Хозяйка спальни толком и не успела нажать на ручку двери, как дверь перед нею распахнула прелестная особа в милой, розовой пижамке с белым горошком, такая растрёпанная, чиста от макияжа, по-домашнему прекрасна. Синий и голубой глазки встретились точно с глубокими очами Арлекино, что тот час же разгладились, заиграли теплом и заботой.       — Фурина, тебе стало лучше? -пропустив столь не важную часть как приветствие, вопросила Арлекино. Ее ладонь напрямую коснулась подрагивающего подбородка девчушки, готовой вот-вот разрыдаться и растечься слезной рекою.       — Арле… Арлекино, почему ты так долго… -тоненький голосок безбожно сотрясался от сдерживаемого плача. Фурина неловко опиралась лбом о сильное плечо предвестницы, крепко вцепляясь пальчиками в ее дорогой серебристый жакет.       — Что… -опешившая Слуга расширила глаза в удивлении, впервые в жизни не в силах сразу дать ответ собеседнику на поставленный вопрос. Ее рука инстинктивно накрыла голубоватую макушку, нежно прижимая девушку к своему телу поближе. Леди начинает всхлипывать и глотать рыдания, это не к добру.       — Объясни мне, что стряслось…? -терпеливо шепнула Арлекино, осторожно отстраняясь и потянувшись ладонью к девичьему лицу. Какого же было ее удивление, когда Архонт испуганно сжалась и зажмурилась, стискивая зубки в ожидании… удара?       Слуга в непонятке свела брови к переносице. Вся эта ситуация капала тяжёлой каплей в ее и без того неустойчивую чашу терпения. Ее ладонь все-таки легла на бледную щеку гостьи, ласково оглаживая кончиками когтей.       — Я не припомню, чтобы причиняла тебе физическую боль в последнее время. -перекрещённые глаза горели адским пламенем, неотрывно следя за голубыми напротив. — Чем вызван твой испуг, Фурина?       Рычащий тембр требовательного голоса едва не подкосил девчушке ноги. В этих прекрасных и до жути опасных глазах хотелось раствориться без остатка, ослабнуть и поддаться их пленительному хвату. И юное божество совершенно точно рухнуло бы на деревянный пол, если бы не крепкие руки предвестницы, обвивающие ее талию.       — Леди Фурина. -тихо окликнула ее Слуга, осторожно подводя к постели и усаживая на край. Задравшаяся ночная рубашка слишком не вовремя привлекла внимание женщины, точнее не она, а то, что скрывалось под нею…       Огромных размеров иссиня-черный синяк, расплывшийся по ее впалому животику, переходил грубыми очертаниями даже на часть правого бока. Сквозь столь крупную тёмную гематому просачивался свет, помогающий внешне заметить даже выпирающие ребра. Подобными хаотичными травмами были усеяны и позвонки, и даже шейка, только сейчас более внимательно осмотренная четвертой.       Леди стыдливо всхлипывала, усиленно прикрывая поврежденные участки кожи трясущимися руками, а зубы предвестницы сжались с такой чудовищной силой, что, казалось, могли треснуть под столь сильным напором челюстей.       — Лини!       — Я искренне надеюсь, что эта нелепая ситуация останется между нами.       — Вы бьете гостью Отца, я не могу скрывать это, сэр. Это будет предательством, кое в Доме Очага не прощается. -рыкнул светловолосый фокусник, потянувшись рукою к оружию. — А уж увиденную сейчас отвратную попытку насилия над леди я скрывать не стану точно!       — Посуди сам, парень, -расслабленно усмехнувшись, рыжеволосый не дрогнул, только лишь примирительно поднял руки перед собою. — Твоя Отец — моя супруга, ты собираешься жаловаться ей на ее же любимого мужа? К чему это приведет, кроме того, что сделает тебя главным виновным в нашей ссоре, и что же сможешь ты противопоставить уважаемому банкиру? Подумай об этом, это в интересах всех нас…