Полюби меня снова

Случилось это к концу лета. Поздним вечером они решили прокатиться на канатной дороге над Темзой, и по счастливой случайности, в кабинке не оказалось никого, кроме них. Сидели близко друг к другу, держались за руки и любовались видом из окна. А внизу блестела река, вдали сиял город, в небе мерцали звёзды. — Я люблю тебя, Энтони, — тихо сказал Азирафель, лаская пальцы Энтони. — И я тебя, — ласковый и нежный поцелуй в лоб стало тому доказательством. Энтони приобнял Азирафеля за плечи, прижал к себе и улыбнулся сам себе, просто наслаждаясь временем с любимым. Дальше ехали молча, пока не оказались на середине реки. Фуникулёр неожиданно остановился, и кабинку зашатало от резкого порыва ветра. — Это ещё что такое? — нервно сказал Энтони и выглянул из окна. — Серьезно? У них неполадки именно сейчас? Он развел руками, набираясь злости, чтобы хорошенько поругаться с работниками, когда они доберутся до другой стороны. А потом стало как-то не по себе, и Энтони резко развернулся. Азирафель спокойно сидел на месте и смотрел на него взглядом, полным любви. Никогда ещё Азирафель так на него не смотрел, никогда ещё взгляд его не был кристально чистым, будто бы он хотел попрощаться раз и навсегда. Тогда Энтони бросился к нему и крепко обнял, в страхе не понимая, откуда взялась эта паника. Когда он коснулся спины Азирафеля, то ощутил что-то влажное, и повернув его к себе, обнаружил, что это кровь. — Азирафель! — рывком Энтони снял с мужчины жилет, а потом и рубашку. — Когда ты успел пораниться?! Азирафель! На спине кровоточило два продолговатых пореза. Энтони попытался остановить кровь, прижимал раны руками, но из спины Азирафеля будто что-то толкалось ему навстречу. — Мой милый Энтони, — сквозь зубы процедил Азирафель. — Не разговаривай. Помолчи. Я не знаю, что с тобой, но лучше не трать силы на разговор. Энтони обуяло паникой. Он не слышал ничего, кроме голоса Азирафеля и его рвущихся тканей на спине. — Энтони, возьми, — Азирафель вложил ему в окровавленные руки ключ, посмотрел в лицо с нежностью, а затем робко поцеловал. — Не давай мне ничего так, будто ты собираешься умереть! — повысил голос Энтони. Его разрывало на части от боли и страха. Азирафель в его руках становился всё бледнее, а улыбка была настолько вымученной, что Энтони хотелось поцеловать его лишь бы забрать всю боль себе. А затем что-то противно хрустнуло, и из спины Азирафеля вырвались два белоснежных, ангельских крыла. Не успел Энтони опомнится, как двери кабинке резко открылись, и неизвестная сила выбросила Азирафеля прочь. Энтони прыгнул за ним не задумываясь. Поймал в свои объятия, прижал к себе, и в отражении Темзы увидел их летящих вниз: у одного белизной сияли ангельские крылья, у другого вырвались наружу чёрные крылья демона. И тогда время остановилось, и Энтони вспомнил всё. Вспомнил, что никакой он не Энтони, что он — Кроули. Что не было никаких родителей, что не ходил он в школу, что не отсиживал срок в колонии несовершеннолетних и что не заканчивал колледж. А была тьма, потом был свет, и было Слово, и Слово это породило мир человеческий. А затем война, падший ангел, ставший демоном, Эдемский сад и ангел. Ангел, что всегда был рядом, что стал оплотом счастья еще задолго до их встречи в баре, что стал чем-то нужным и необходимым, ради чего хотелось продолжать жить. И был несостоявшийся армагеддон, и была попытка обмануть ангелов и демонов. Все эти шесть тысяч лет возле Азирафеля, наполненные весельем, грустью и любовью, яркими вспышками отразились в голове, сняв проклятие. Кроули расправил крылья перед чёрной гладью воды, взмыл в небо с Азирафелем на руках, но тот уже не мог сказать и слова, а всё что сделал напоследок — это прижался лбом ко лбу, закрыл глаза и будто бы просто уснул сладким сном. — Азирафель! — пытался звать его Кроули. — Проснись, Азирафель! Прошу тебя, не оставляй меня! Азирафель! — Мой милый Кроули, — прошептал ангел прежде чем стать пеплом в руках демона. В тот вечер над Лондоном разразилась гроза. На северной стороне образовался смерч, на востоке вспыхнула огненная стена, на западе обрушилась земля, а на юге взбесились животные. Город погрузился в хаос. А в этом хаосе лишь один не рвался покинуть Лондон. Кроули ворвался в букинистический магазин, крепко сжимая в руках окровавленный ключ. Взмахнул рукой, осветив комнату, и открыл сейф, в котором нашёл исписанные листы с еле заметной ангельской печатью. Стоило Кроули к ним прикоснуться, как печать рассеялась, позволяя ему прочитать первую страницу: Мой милый, горячо любимый Кроули, Начну я сразу с важного, а уже потом расскажу о том, как сильно я тебя люблю. Скорее всего, ты этого не помнишь. К сожалению, наш обман раскрыли. Небеса и Ад узнали, что мы поменялись телами во время наказания адским пламенем и святой водой. Гавриилу и Вельзевулу это не понравилось. Демоны прокляли тебя, а ангела наслали на меня Божью кару. С тех пор мы с тобой по-очереди вынуждены появляться в этом мире в качестве людей. Один из нас ничего не помнит, но зато второй помнит всё. И если мы встретимся, и между нами снова вспыхнет человеческое чувство «любовь», тот из нас, кто помнит всё, станет прахом, чтобы потом стать человеком, а тот, кто был человеком, станет собой, чтобы страдать от невозможности быть с любимым. Я не мог рассказать тебе всей правды, потому что тогда, цикл перерождения прекратится и мы навсегда потеряем друг друга. Я оказался эгоистичным ангелом, раз категорически был против. Поэтому мне пришлось скрывать от тебя многое, но одно было правдой — я любил тебя всем своим сердцем. Пока я всё помнил, я собирал информацию, пытался найти способ прервать наши мучения. И вот, что мне удалось выяснить: Бог не знает о случившемся. Не знаю, как Гавриилу удалось скрыть это от Него, ведь Бог — всеведущ, но это скрылось от Его взора. Возможно, если получится дотянуться до него, если найдётся способ достучаться до Бога и рассказать Ему обо всём, Он поможет. Я уже вижу, как ты смеёшься, думаешь: Надеятся на Бога — глупая затея. Может и так, но кто, если не Он, способен разорвать силы верховных ангела и демона? В следующее своё возвращение в качестве ангела я продолжу искать способ, а до тех пор, прошу, когда встретишь мою человеческую версию, полюби меня снова. Навечно твой ангел. Кроули сжал в руках страницу, вдохнул запах Азирафеля, и не сдерживаясь закричал в пустоту, высвобождая всю скопившуюся боль. Грудную клетку рвало от ненависти ко всему миру, а из рта рвался вопль, разнёсшийся дьявольским криком над всем Лондоном. — Я вас всех уничтожу! — кричал он, угрожая кулаком в небо и топая ногами по полу. — Я разорву вас на части! Заставлю вас страдать за то, что вы сделали с Азирафелем! А затем он упал на колени, прижал к мёртвому сердцу ангельскую страницу и долго плакал в глубине букинистического магазина, взывая к Азирафелю, умоляя его вернуться.

***

«Give me Coffee or Give me Death». Название кофейни его не оттолкнуло. В этот день его ничего не могло оттолкнуть, так как он был в шаге от своей маленькой мечты. Отстояв в очереди, он подошёл к кассе. — Чего желаете? — спросила девушка за кассой. — Добрый день, Нина, — вежливо поздоровался, увидел имя на бейджике и не обратил внимания на уставший взгляд. — Мне пожалуйста флэт уайт, и сверху взбитые сливки, если можно. — За ваши деньги, могу еще и ореховой крошкой присыпать. — Ох, нет, спасибо. — Что-то ещё? — Да! Подскажите, пожалуйста, а кто владеет вон тем букинистическим магазином редких книг, что через дорогу? Нина взглянула через плечо светловолосого мужчины. От его добродушной улыбки ей стало тошно. — Не знаю. Он уже давно закрыт. — Вот именно, что закрыт, — он с досадой отозвался. — Я надеялся, что смогу выкупить его у владельца, раз им никто не пользуется. — Попробуйте поискать в интернете. Гугл ответит вам на любые вопросы. А я могу только сделать кофе. Ваш заказ. Он забрал заказ и сел у окна, лицом к закрытому букинистическому, о котором мечтал ещё с самого детства. Он мечтательно вздохнул, когда стул рядом скрипнул, и на него приземлился незнакомец в тёмных очках. Тот вальяжно расселся, выставив вперёд ногу и шумно выпил большую кружку эспрессо. — Хотите вон тот магазинчик? — Всегда мечтал о нём. Помню, как в детстве подолгу мог стоять у витрины и рассматривать книги, что там лежат. Жаль только, что владелец, видимо, не собирается торговать ими. — Ищите владельца? — А вы знаете его? — Я и есть владелец, — незнакомец вздёрнул подбородок и долго-долго смотрел на него. — Готов обсудить с вами условия, Азирафель. — Мистерь Фель, — исправил он незнакомца. — Мистер Фель, — фыркнул тот. — Конечно. — А вы? — Кроули. — Мистер Кроули. Я готов заплатить любую сумму за этот магазинчик и за все книги, что там есть! — Правда? Что ж. У меня есть только одно условие. — Какое же? Кроули выпрямился, нагнулся ближе, так, что Азирафель уловил запах эспрессо с его губ. Взгляд сам упал к этим губам, которые прошептали одно единственное условие: —...

Полюби меня снова…