Тайна заколдованного кафе

– Кушай, дорогая, – с улыбкой поливая оладушки малиновым вареньем, произнесла Мари и пододвинула мне тарелку. В небольшой кухоньке на втором этаже пахло недавно заваренным имбирным чаем и корицей, которую Мари соединяла по три-четыре палочки и связывала между собой. – Повесим на елку, – пояснила, заметив мой заинтересованный взгляд. – Николя должен принести ее днем. Сказал, такую красавицу присмотрел! Женщина аж зажмурилась от удовольствия. – А чуть позже, как поешь, мы с тобой посмотрим, хорошо ли засушились дольки апельсина, и тоже их свяжем, чтобы все украсить. Как у тебя с чувством прекрасного? – неожиданно спросила она. Я задумалась, обмакивая оладушек в варенье. – Пожалуй, оставляет желать лучшего. Хотя от вашего кафе я в восторге, как и от вида возле него. – Значит, все не так плохо, – улыбнулась Мари. Первое, что нас встретило, как только мы спустились, была тихая переливчатая музыка без слов. – Это нам для атмосферы, – произнесла Мари и тут же, чуть нахмурившись, уточнила: – Ты же не против мне помочь? А то я уже все запланировала, тебя заговорила. Может, ты перед трудовым днем хотела отдохнуть или погулять сходить? – Что вы. Я сегодня впервые за долгое время выспалась, а погулять и позже успею. Ощущение с самого утра было странным. Будто мне лет десять, и я вроде понимаю, что никакого Деда Мороза нет. Большой дяденька в красном пальто – папин друг, дядя Андрей. Только втайне надеюсь, что ошиблась. Вдруг Дедушка с подарками чем-то сильно занят и просто не успевает приехать поздравить меня. Вот и попросил вручить подарки за него. Так и сейчас я не понимала, откуда у меня внутри рождалось ощущение, что скоро произойдет что-то чудесное, хоть и понимала: во взрослой жизни чудес, ой, как мало. Душа жаждала радоваться жизни, а прагматичная часть старалась ее осадить. Но стоит ли? Со вздохом я продолжила: – Если бы вы не предложили, то сама напросилась бы. Давно не было такого ожидания праздника. Мы переглянулись, довольные друг другом. – Я очень рада, Женя, твоему настрою, – улыбнулась она мне. – Проверь тогда коробку с гирляндами. Снаружи мы их и не снимаем, а эти давно не использовались. Как объяснила Мари, пока мы одну за одной проверяли иллюминацию, кафе открывается только в три часа. Раньше гостей можно не ждать. Я удивилась отсутствию среди отдыхающих «ранних пташек». Хотя женщине, не первый год заведующей этим заведением, явно виднее. Ближе к полудню, когда на столах были постелены белые скатерти; обычные солонки и сахарницы заменены на маленьких, снимающих шляпы снеговиков; найдены и развешаны еловые ветви, украшенные красными ягодами рябины, вдруг со стуком открылась дубовая дверь, и в зал зашел великан. Шапка, осыпанная снегом, красное пальто с затейливой вышивкой, белая борода и ясный взгляд голубых глаз. Я замерла с занесенной над украшением рукой. – Женечка, подай веточку, пожалуйста, – отвлек меня голос Мари. Сморгнув, с удивлением поняла, что никакой не великан зашел к нам. Это был Николя в своей красной куртке, слегка припорошенной снегом. Покажется же. – Самая красивая ель для самой прекрасной хозяйки доставлена, – лукаво произнес мужчина, поглаживая аккуратную бородку. Мари зарделась, а я улыбнулась, отворачиваясь, чтобы не смущать их своим присутствием. Кажется, это вовсе не «просто знакомая», которой нужна была помощница. – Добрый день, Женя, – через некоторое время поздоровались со мной. – Трудишься? Молодец! Жених на новом месте не снился? – Добрый, – кивнула я мужчине. – Кажется, я во сне ела круассаны где-то в Париже, но с кем не помню. – Вот так девица свое счастье и проглядит, – покачал головой Николя. – Мари, милая, ель снаружи. Нужно попросить работника установить. Вы пока идите, покушайте, а мы займемся делом. – Ох, и правда! Дорогая, идем наверх, не будем им мешать. С неохотой я оторвалась от украшения зала. Хотелось посмотреть, как будут вносить и устанавливать живую ель, но отказываться от обеда и капризничать со словами: «Подождите, я хочу на все поглядеть», тоже не следует. – Молодец, Женечка, – с улыбкой похвалила Мари и, заметив мой удивленный взгляд, пояснила. – Очень хорошо все украсила, говорю. И что бы я без тебя делала? Ель и правда выбрали чудесную. Высокая, почти касающаяся потолка, ароматная и пушистая. Установили ее на удивление быстро, пока мы обедали. Помнится, в том кафе, где я работала ранее, на это ушло гораздо больше времени. Мари всплеснула руками и одарила Николая потоком благодарностей. Мы уже втроем приступили к украшению ели. Как образец, мне выдали фотокарточку с изображением, к которому нужно стремиться. Фото было квадратное, чуть пожелтевшее, будто сделанное давным-давно. Сколько мы этим занимались, сказать сложно. В зале часов не было, а посмотреть на экран мобильного я не догадалась. Прервал нас звук открывшейся двери. – Мари? Вы уже работаете? – в зал зашла семейная пара с ребенком лет семи. – Ох, милые, конечно. Совсем счет времени потеряла. Проходите, садитесь. Хозяйка окинула взглядом результат наших трудов. – Ну, почти все сделали. Нам бы чуть больше времени, Николя, – покачала она головой. – Что делать, – пожал тот плечами, распутывая очередную гирлянду. – Люди, как тебе известно, не умеют останавливать время. Мы и так сделали почти все. Последний штрих остался, – кивнул он на огоньки, которые проверял на работоспособность. – Ну, хорошо, – согласилась Мари. – Женечка, я тебе в комнату отнесла форму, как у меня. Примерь и спускайся. Одежда пришлась впору, словно на меня и шилась. Что довольно сильно удивило. У Мари имелась целая гардеробная подобных нарядов, или раньше здесь работало больше людей? Красная невероятно мягкая клетчатая рубашка, черные плотные колготки и юбка, до середины икр. Завершал образ белый фартук и убранные в хвост длинные волосы. Этот наряд казался смутно знакомым, но может видела раньше в каком-нибудь фильме. Казалось, меня не было минут десять, но в зале уже собралось много людей. Все будто ждали за дверью, когда кафе откроется. Посетители не сильно отличались от привычных мне. Те же семейные пары, те же шумные компании, на чей смех и громкие высказывания иногда оборачивались остальные, те же одиночки. Последние сидели не с привычными смартфонами, а обложившись книгами и тетрадями, то и дело оставляя в них пометки. Мне они напоминали студентов перед решающей сессией. Только место, где они решили «надышаться» перед сдачей, выбрано странное. За столиками, которые закрепила за мной Мари, в основном, сидели одиночки или семейные пары в возрасте. Когда проходила мимо них к стойке, за которой предстояло сидеть пока не было заказов, мне доброжелательно улыбались и провожали заинтересованными взглядами. Еще утром Мари показала, где что находится и как что включается. Заказы предстояло записывать в лежащий на стойке небольшой планшет, издалека похожий на обычный блокнот. Писать предстояло стилусом, как на обычной бумаге. Записи с планшета автоматом попадали на кухню, где готовились необходимые блюда. Как только он начинал вибрировать, оставалось только зайти в небольшую комнатку, дверь в которую как раз находилась за моей спиной, и забрать поднос с заказом. В кухню Мари настоятельно просила не заходить, аргументируя это любовью к чистоте. Расположившись за стойкой, прислушалась к звучащей мелодии: кажется, я ее знала. Тихо, чтобы не мешать посетителям, рассказывал о своих волшебных моментах бархатным голосом Фрэнк Синатра. Улыбнувшись, я посмотрела на украшенный зал. Все же, как много мы успели сделать до открытия, даже не верится. На столиках стояли миниатюрные елки, сделанные из шишек и украшенные сушеными кружками апельсина и палочками корицы, рядом находились солонки в виде снеговиков. Пледы, лежащие на спинках диванов и некоторых стульев, были заменены на красные. Сверху, вдоль высоко расположенных балок, тянулись еловые ветви с приколотыми красными шарами и шишками, в каждую была вплетена гирлянда. На камине, сегодня прикрытым решеткой, были вывешены полосатые носки, а на полку выше Николя поставил фигурку саней, запряженных оленями. Дети, присутствующие в зале, с интересом посматривали на украшенную ель, под которую, пока меня не было, кто-то положил множество бутафорских подарков разных размеров. – Хорошо получилось, да, Женечка? – произнесла Мари, останавливаясь возле меня и тоже оглядывая зал. Я согласно кивнула. – Напоминаю, твои столики в центре. Заказы у столиков с диванами и возле камина я приму сама. А то знаю этих охальников, – она погрозила кому-то пальцем. Обернувшись, увидела засмеявшуюся от жеста Мари компанию у камина. Парни что-то бурно обсуждали, поглядывая в нашу сторону. – К ним вообще не подходи. Дуралеи те еще, – покачав головой, посмотрела она на меня. – Если что, меня подождут. Ну а в остальном – публика добрая. Мари ободряюще сжала мое плечо и пошла забирать готовый заказ. Время до ужина прошло быстро. Посетители были… милы. Многие спрашивали, как я сюда попала и надолго ли. На удивление, подобные вопросы, а также необходимость снова и снова повторять одно и то же, не утомляли. Уверена, случись подобное на моем прежнем месте работы, я бы распечатала или написала от руки все ответы и показывала эти карточки каждому любопытствующему. Ладно, ладно, конечно, не сделала бы, но точно весь вечер мечтала бы об этом. Здесь же будто сам воздух расслаблял и делал добрее. На улице уже стемнело, когда Мари предупредила, что ужин ждет меня на кухоньке второго этажа, и у меня есть полчаса, чтобы отдохнуть. Интересно, а как она питалась, когда не было меня и, соответственно, возможности спокойно перекусить? Поднимаясь наверх по скрытой ото всех лестнице, я отчего-то совсем не чувствовала усталости, может, это потому что угодила в такое любопытное место? Сегодня было совсем не до этого, но завтра с утра стоит посмотреть на курорт. Все окна, которые я видела на первом этаже, выходили на горы. Из окон моей спальни был виден край леса. И, как я поняла, основное место проживания посетителей, скрывался с противоположенной стороны. Странно, что я ничего не видела вчера ночью. Видимо устала, вот и не обратила внимание, но можно будет поинтересоваться насчет аренды лыж или сноуборда. Глупо было бы побывать здесь и не покататься хоть разочек. Устроившись за столиком и пододвинув к себе тарелку с еще горячей картошкой и грибами, я достала телефон. Мобильный я по привычке носила с собой, убрав в карман белого передника и выключив, чтобы не разрежался. Включив и проверив сеть, я расстроено выдохнула: связи все еще не было, да и батарейка почти села, хотя смартфоном я не пользовалась. Неужели скоро нужно будет покупать новый? Как не вовремя. В зал я возвращалась, думая о незапланированных тратах. Из-за них же в голову лезли нерадостные мысли, которые я старалась отгонять от себя еще с начала декабря: стоит ли пытаться закрепиться в городе, в котором провела чудесные студенческие годы, или все же вернуться под родительское крыло? Если быстро устроиться по специальности не удастся, то нужно будет либо просить деньги у папы, либо действительно возвращаться. Ни один из вариантов не прельщал. Но и продолжать работать официанткой в кафе после того, как столько лет потратила на обучение, было стыдно. Только хозяйке квартиры было все равно на мои душевные терзания. Она отчего-то считала, что за съемное жилье нужно платить каждый месяц. Вот странная, да? Я подперла голову рукой и вздохнула. В студенческие годы было проще. Жила в общаге. И хоть стипендия была небольшая, а смены в кафе из-за высокой загруженности приходилось пропускать, совсем откровенно я не голодала. К тому же, наша сложившаяся компания не давала заскучать. Оказалось, что наличие зрелищ иногда перебивает жажду хлеба. До осени мы еще общались между собой, но сейчас все реже и реже. Всех затянула в водоворот взрослая и серьезная жизнь. Общение в сети не давало прошлой легкости, и потихоньку один за другим люди отваливались. Те, кто остался в городе, с головой ушли в налаживание собственной жизни. Кто-то собственным потом и кровью выгрызал себе путь наверх, кто-то решил, что пора бы образовать новые ячейки общества, и сейчас активно занимался поиском и заманиванием в семейные сети бедолаг, которых упрямо называли «любимыми». Было ощущение, что я оказалась за бортом интересной и бурлящей жизни. - Я отойду покушать, ты без меня справишься? - подошедшая Мари вывела меня из накатывающей меланхолии. Оставаться наедине с посетителями было боязно, но я уверенно ответила: «Конечно». Тряхнув головой, будто это помогло бы избавится от ненужных мыслей, я обвела взглядом зал, чувствуя, как по спине побежали мурашки. Казалось, что каждый посетитель с каким-то странным интересом смотрел на меня. Замерев и не зная, что делать, я гулко сглотнула. Открыв было рот, чтобы сказать какую-то глупость, привстала, но тут, словно от сильного ветра открылась и тут же закрылась входная дверь. Отвлекшись на нее и понимая, что никто не зашел, я вновь повернулась к залу. Ничего. Все сидели, как до этого. Велись неспешные разговоры, все так же читали книги «студенты», только пара человек из компании у камина продолжали поглядывать на меня, но из общей беседы не выпадали. Я провела рукой по лицу. Кажется, кто-то становится слишком мнительным.