Тайна и ложь

      Слепящее весеннее солнце радовало, невольно зарождая внутри надежду о том, что всё будет хорошо. Полина жмурилась, прикрывала лицо рукой, но от ярких лучей было не спастись.       Люди с первых и вторых парт пересаживались подальше. Полина взяла портфель и отправилась на поиски свободного места. — Антон… Можно с тобой сесть?       Мальчик вздрогнул и оторвался от тетради, в которой он что-то очень усердно выводил. — Полина? — окинув взглядом класс и вернувшись в реальность, одноклассник улыбнулся. — Тебе тоже в глаза светит? — Ага. Ромка, Бяша и Семён ещё до твоего прихода что-то натворили с занавесками, а теперь и вовсе оторвали.       Было видно, что говорит она с нескрываемым раздражением. Девочка присела за парту и кинула взгляд на Антона. — Ты их недолюбливаешь? — тихо спросил Петров. — Не сказала бы. Но некоторые их поступки меня бесят.       В класс ворвался Пятифан, а за ним и Бяша. Увидев, что Полина и Антон сидят вместе, Рома кивнул Петрову. Морозова это заметила. — Ты с ними сдружился? — Не совсем. Я всё объясню тебе позже. Ты должна знать. Полина улыбнулась и кивнула. — Ты вызываешь доверие, Антон. Это прозвучало совсем тихо, но очень ошарашило мальчика. — Полина, мы же не так давно знакомы. — Это неважно. Я чувствую, кому верить можно, а кому нет. — Слушай, я хочу спросить у тебя кое-что. Девочка заинтересованно подалась вперёд. Глаза говорили всё за неё. Почему-то Антону казалось, что ответит она на абсолютно любой вопрос. — Что? — Как для тебя звучит Рома? — А зачем тебе? — удивилась Морозова. — Я так… Просто интересно узнать.       В голубых глазах зарождались догадки. Полина мысленно подчеркнула для себя тот факт, что Антон спросил не о звучании всех одноклассников, а заинтересовался именно Пятифановым. — Ты ревнуешь? — съехидничала девочка. — Сначала ответь на мой вопрос, — улыбнулся Петров. — Он и есть гитарное соло, о котором я тебе говорила. Гитарное соло совершенно неумелого гитариста, который дерзко убеждает окружающих в собственном превосходстве, хотя с каждой ноты сбивается. — Звучит не очень, — заметил мальчик. — Ты от него не в восторге. — Мягко сказано, — пробурчала Полина, наблюдая за тем, как Рома дерётся с незнакомым Антону мальчиком из параллели. — Зачем эти хулиганы приходят в наш класс? Они здесь всё разломали… — Для тебя многие звучат плохо? — Возможно. Но ты не входишь в их число. — При чём тут я? — Я вижу, что тебе это было узнать интересно, — улыбнулась девочка, кидая на него взгляд.       Глаза у Полины были необычные. Словно прозрачная вода на дне колодца. Глубокие. Прекрасные. — Антон. — А? — Всё хорошо? Ты резко замолчал. Я что-то не так сказала? — Да, всё нормально, просто… Ты… Необычная. — Я так веду себя только с тобой, — вздохнула Полина, заправляя непослушный локон за ухо, — остальные меня не поймут. — Но с чего ты взяла, что я пойму? — Ты художник. А я музыкант. Ты рисуешь красками, а я нотами. Почему-то мне захотелось поговорить с тобой.       Антон смотрел в глаза непрерывно, отчего Полине становилось удивительно тепло, хотя зрительных контактов она не любила.       Звонок заставил её вздрогнуть и смущённо отвести взгляд. «Я сказала слишком многое,» — тревожно подумала девочка. Но секундой позже ощутила лёгкое прикосновение к плечу. — Полина, у тебя есть возможность поговорить со мной на следущей перемене? Я хочу рассказать тебе кое-что. — Хорошо, — кивнула Морозова, чувствуя, как становится душно.       Антон аккуратно убрал руку и поднялся с места. Полина последовала его примеру. Урок литературы пролетел на удивление быстро. Антон рисовал в тетради, не обращая внимания на редкие замечания учительницы и косые взгляды Кати. Полина же конспектировала урок, изредка глядя на Петрова. Иногда он тоже смотрел на неё, но когда их взгляды пересекались, оба смущённо отводили глаза.       Перемена наступила внезапно, Полина снова дёрнулась от звонка. Антон наклонился к ней и прошептал: — Я выйду сейчас, тебе стоит немного побыть в классе. Буду ждать тебя в тупичке. Договорились? — Да. — Хорошо.       Убедившись в том, что никто их перешёптываний не видел и не слышал, мальчик направился к выходу из класса. Полина же осталась на месте. Морозова осмелилась выйти только через пять минут, убедив себя в том, что Антон вряд ли обидит её.       Она аккуратно завернула в закуток, встретив его внимательный взгляд. — О чём ты хотел поговорить со мной? — Знаешь, почему я расспрашивал тебя о Роме? — Нет… — неуверенно промямлила Полина. — Не волнуйся, — улыбнулся Антон. — Я не обижу тебя. Меня интересует твоё отношение к нему. — Он лишь знакомый. Я не понимаю, зачем тебе это? Объясни, пожалуйста. — Видишь ли, Полина, ты ему нравишься.       Девочку словно холодной водой окатили. Морозова задрожала, Антон это заметил. — Всё хорошо? — Я… Я его, если честно, побаиваюсь. Он не нравится мне! — последнюю фразу она сказала слишком громко, с нескрываемым отчаяньем. Антон приложил палец к губам. — Тише. Нас услышат. — Прости… — для Морозовой самым страшным было признание. Особенно от того, кого она не любила. И сейчас ей было всё равно, что перед ней не Рома. Руки затряслись, сердце пропустило удар.       Девочка, взяв себя в руки, продолжила слушать. Полина умела скрывать свои чувства, если ей того хотелось, она очень быстро успокоила себя. — Полина, Рома придумал план. Он хотел разыграть сценку. Защитить тебя от кого-то. Но реального случая не предоставилось, потому он решил, что я могу помочь, — быстро затараторил Антон.       Глаза её засветились. Казалось, что сейчас там бушует непогода, идёт непроглядный ливень. — Пятифан хотел, чтобы я как-то тебя обидел или задел, тогда он бы спас тебя и все дела. Я согласился, подумав, что это просто сценка ради девочки. Тогда я ещё не знал, что этой девочкой окажешься ты. А когда узнал, решил ничего не менять, испугавшись, что он попросит кого-то другого. Тогда было бы только хуже, ты бы могла пострадать. Только… После нашего с тобой разговора я понял, что он тебе не нравится. И решил всё рассказать. У Ромы было много вариантов. Он даже хотел натравить на тебя собаку, но я отговорил его. Мне хотелось, чтобы с тобой всё было впорядке. Я понимаю, что для Ромы это лишь игра. Он намерен победить в ней. Я хотел, чтобы ты всё знала. — Антон, я никогда не отвечу ему взаимностью, — тихо проговорила девочка, стараясь не сорваться. — Ведь я же не вещь, которую нужно заполучить любой ценой! Я боюсь его. Он жестокий. — Я уже это понял, — тихо проговорил Антон. — Ты вся дрожишь. Тебе плохо? — Мне страшно. Ты же не будешь участвовать в этом? — Ни за что, — Антон коротко обнял Полину. — Прости, что согласился на это. Тебе не стоит переживать, я что-нибудь придумаю. Обещаю. Я не дам им обидеть тебя. Полина, обняв в ответ, пыталась успокоить бешенный ритм сердца. Тогда же впервые прозвучала фраза, что навсегда осталась в памяти: — Я верю тебе.