Детективное агентство "Анна и её духи". Снежный цикл. В снегах Швейцарии. Фиджино.

Утром разыгралась метель. Ветер сердито выл в каминных трубах, комната выстыла, и Аня обняла мужа руками и ногами, чтобы согреться. Тяжёлое ватное одеяло и объятия сделали своё дело, и Анне стало тепло. Сон, однако, ушел, и она принялась думать о том, что приснилось ей самой перед тем, как она проснулась с колотящимся сердцем и озябшими руками. Ей было страшно. Она видела в точности то же, о чем говорила её дочь. Раскол, кровь, огонь, пожирающий Россию и Европу, дым и тела на поле боя. Что-то подобное ей снилось в ночь, когда пропал Штольман. Анна повернула голову. Нет, он на месте, вот же! Она чувствует его тепло, слышит, как бьётся его сердце. Она привыкла к этому стуку почти за двадцать лет. Каждую ночь, когда она ложилась в постель, этот гулкий звук отдавался в её ухе, говоря ей о том, что всё правильно, что всё так, как должно быть. Когда Штольман волновался, его сердце барабанило как сумасшедшее и гулко стучало в груди, когда они любили друг друга. Что будет, если около её уха утихнет этот мерный стук? Собственное сердце болезненно сжалось, и она потрясла головой. Аня не знала и думать об этом не хотела. Это сон так на неё повлиял, испугал, заставил погрузиться в мрачные мысли. Что-то творится вокруг доктора Милца, но это что-то затронет всех. И её семью, и дядину, да и всё Моркоте, если не сказать Лугано. Нужно успеть. Анна еще не знала, куда именно нужно торопиться, но ей было ясно, что время, которое и так всегда было дорогим товаром, нынче стало на вес золота. — Ты слишком громко думаешь, — пробормотал у её виска Штольман. Аня улыбнулась. Голос у него был недовольный, утренний, хрипловатый и приглушенный. К нему она тоже привыкла. Он разительно отличался от того, которым её муж пользовался на работе или просто днем дома. Это был её голос, любимый, вызывающий покалывания в кончиках пальцев. Как и мерный стук сердца, он стал её повседневным спутником. — Я тебя разбудила? — с сожалением спросила Аня. Она всегда переживала, когда ему не удавалось нормально выспаться. — Нет, — открыл глаза Яков и посмотрел на жену. — Я уже проснулся. Просто досыпал около тебя. Да к тому же тут не пошевелишься! Он окинул насмешливым взглядом её плотные объятия и закинутую на его бёдра ногу. Аня поджала губы и подняла брови. — Мне было холодно, — пояснила она. — Посмотри, что на улице делается! Штольман оглянулся на окно. На улице зима действительно решила напомнить выскочкам-русским, что не только на их бескрайних равнинах есть где разгуляться стихии. — Всё понятно, — сказал Яков. — Тут небольшой снегопад, а ты тут же решила воспользоваться моей беззащитностью, пока я спал. Говорил он иронически, но руку положил жене на бедро. Она с интересом взглянула на него. — Беззащитностью? — уточнила она, чувствуя, что утренняя тревога утихает, а кровь быстрее течет в венах, потому что ладонь Штольмана совершенно недвусмысленно принялась ползти вверх. — Именно так, — покивал Яков, решив поддаться игривому настроению. Аня прижалась к нему крепче, а он потянул вверх хлопок её ночной рубашки и добрался до горячей кожи. В комнате действительно было холодно, но под одеялом этого не чувствовалось совершенно. Аня хотела еще что-то сказать, но потом решила, что сейчас не время. Оно ведь всё ещё утекало, это не поменялось. Нужно было спешить. Она забралась уже горячими руками под нательную рубашку мужа, в которой он спал. Тело к телу. Кожа к коже. Любая преграда становится раздражающей помехой и летит на пол. Жаркий шёпот, поцелуй и стон. Время замедляется на пару мгновений, замирая и давая двум влюбленным на постели запомнить аромат волос, стук сердца и солоноватый терпкий вкус кожи, а потом несется вперед дикими рывками, ускоряясь и закручивая спираль. Не остается и секунды, чтобы вздохнуть, нет возможности думать, можно только держаться за того, кого любишь, чтобы не утонуть, чтобы в самый последний миг распахнуть глаза и разделить на двоих эту точку мироздания, спаявшую двух людей пламенем страсти. Время… Великий даритель и жестокий палач. Нужно торопиться любить и не забывать о том, что время обыграет нас в любом случае. А пока мы еще не заплатили по счетам — давайте любить, а не ненавидеть!