Детективное агентство "Анна и её духи". Снежный цикл. В снегах Швейцарии. Фиджино.

— Ну что же, — резюмировал Штольман. — Необыкновенно радует, что через пару месяцев нашим детям исполнится десять лет, а их привычки не меняются! — Н-да, — протянул Пётр Иванович, разглядывая изъятый у Ванечки и Лидочки набор. — Что это, вы говорите? — Новая версия двигателя, — пояснил Яков. — С повышенным давлением, чтобы тратилось меньше энергии. Исключительно в целях помощи нашим сельскохозяйственным животным, чтобы они так не надрывались, распахивая поля по весне! — Благородно, — решил Миронов и покачал головой. Всё-таки на ниве поиска у Лиды и Ивана всевозможных полезных для жизни вещей Штольман превосходил его на голову. Не догадайся он, что затихли их дети не просто так, окончание зимнего вечера было бы вовсе не таким приятным. — А то! — хмыкнул Яков и оглянулся. Он знал, что Аня с Ирмой где-то неподалеку, что они, хихикая, обсуждают какие-то свои женские вопросы, но все равно немного волновался. Он не любил, когда его жена долго отсутствовала. И если с Лидочкой это было чревато очередной невероятной шалостью, то в случае с женой Штольмана ожидала сердечная тоска. Пётр Иванович взглянул на Якова и улыбнулся про себя. Он догадался, о чём думает муж его племянницы. Это было удивительно, но даже спустя столько лет эти двое смотрели друг на друга будто молодожены и начинали нервничать, когда долго друг друга не видели. Всё-таки правильно Аннет сделала, когда пошла против всех и уехала с этим человеком в Париж. Они сделали друг друга счастливыми, а это большая редкость и не менее большая ценность в этом мире. Это дается немногим, и такое чувство следует ценить и беречь! Пётр Иванович был очень рад за дорогих ему людей. Когда они приезжали в гости, то на него опускалось умиротворение. На душе было спокойно, и никакие шалости Лидочки и Ванечки, помноженные на два, не могли этому помешать. В комнату, смеясь, вошли Аня и Ирма, и Яков улыбнулся. Теперь и у него на сердце был покой. — Что у нас здесь? — поинтересовалась Анна, беря мужа под руку и разглядывая детали будущего двигателя. — Сигнализация для крепостной стены? Штольман улыбнулся. — Нет, — покачал он головой. — Это уже было в прошлом году, а они не повторяются, ты же знаешь! — Да, — подумав, согласилась Аня. — Их фантазии можно только позавидовать! — Так что же это на сей раз? — спросила Ирма, которой Пётр Иванович перецеловал все пальчики. Она погладила мужа по руке и покачала головой: такие вольности на глазах у всех она не одобряла. — Это план по спасению наших лошадей от непосильного труда, — пояснил Миронов. — Да ты что? — изумилась его жена, и все четверо некоторое время пытались разглядеть в металлических деталях перед ними то, что должно было помочь животным. Получалось с трудом. — И почему они каждый раз думают о том, как кого-то спасти? — задумчиво спросила Анна. — Миссия у них такая, — откликнулся Яков, который много об этом думал. — Эти дети не могут жить спокойно, если вокруг них творится несправедливость. Но в силу возраста им тяжело определить, где настоящая беда, а где то, что нужно оставить как есть. — Или мы стали настолько взрослыми, что не видим насущность этих проблем, — сказала вдруг Аня, посмотрев на мужа. Штольман улыбнулся. И она еще спрашивает, почему их дочь бросается всех спасать! Образ мысли всех его девочек был удивительно схож в одном: они тонко чувствовали несправедливость и не могли с ней мириться. Иногда они напоминали ему о том, что он взрослый и циничный человек, который перестал видеть то, что на самом деле важно. Всё-таки присутствие женщины рядом помогает посмотреть на мир другими глазами! — Или так, — согласился Штольман с женой и поцеловал её руку. Все четверо развернулись и отправились в столовую. Близился ужин, и нужно было найти Лидочку и Ванечку. Двигатель они изъяли, но в замке было еще много тех, кого можно было спасти!