мои воспоминания о...

      ни итэр, ни скарамучча никогда не были организаторами дружеских вечеринок, но люмин была, к их общему сожалению.       люмин влетала неожиданно. резко. налетала на брата с объятиями, попутно шуточно остря в сторону его парня.       планировала ночь ужастиков для их небольшой компании, оставляла список продуктов, взимаемых с этих двоих и убегала дальше.       а потом итэр, смеясь, выталкивал скарамуччу на улицу за едой, чтобы ближе к вечеру что-то быстренько приготовить.       и, уже ближе к девяти, впустить ребят, что завалятся шумной гурьбой, разрушая уютную тишину их квартирки.       ху тао, со своими вечными острыми снэками и хитрым выражением лица; сяо, всегда носящий пакеты с газировкой и попкорном сестры; казуха, утыкающийся в телефон ещё до начала просмотра фильма, просто потому что он это всё уже давно смотрел; альбедо, вместе с извечной сумкой с принадлежностями с рисованием и парочкой мятных жвачек; тарталья, храбрящийся в самом начале и орущий на ухо тому, кто сидит ближе всего к нему, в конце; кокоми, приходящая чтобы помочь скарамучче и сяо вытерпеть всех; венти, приносящий флейту, чтобы играть в нагнетающие моменты нагнетающую музыку; и люмин, проталкивающая всех внутрь, так как «мне нужно закрыть дверь, а вы все жирные задницы и мешаете».       в помещении сразу начинался шум, гам и смех. и продолжался до начала просмотра.       итэр приносил закуски, приготовленные заранее и стаканы.       заходил в тёмную комнату и садился с краю дивана, рядом со скарамуччей и устало замолкал, наблюдая за происходящем в экране.       в их вечерах никогда не было алкоголя или нормальных фильмов.       почему-то всегда выбирались ужасные хорроры, над которыми ты умираешь скорее от стыда, нежели страха.       итэр никогда не боялся такого, но всегда прижимался ближе к своему парню и прикрывал глаза, одним из них всё-таки продолжая смотреть за происходящем в экране.       скарамучча, обычно, почти заинтересованно, наблюдал за фильмом, но как только блондин облокачивался на него, он откидывался на спинку дивана и утаскивал итэра к себе в объятия, крутя на пальце чужую прядь волос, слыша, как орут ху тао и тарталья на пару. как венти играет ту самую нагнетающую мелодию на флейте, за что получает по кумполу от люмин. как казуха говорит что-то чтобы успокоить всех, потому что ни черта не слышно. как кокоми с интересом наблюдает за сюжетом, поедая всё, что попадается под руку. и видя, как сяо с альбедо тихо смотрят на этот дурдом с дистанции.       итэр смеялся над ними чутка насмешливо, после фильма всегда заваривал всем чай для успокоения, будучи сам таким сонным и измотавшемся, что заплетался язык.       сяо и люмин брали на себя ответственность за выгон всех из квартиры, чтобы скарамучча мог спокойно затолкнуть итэра в кровать.       все старались уходить тихо (хоть это не всегда получалось так как пару раз ху тао обронила зеркало в прихожей, что с треском разбилось) под грозным и усталым взглядом, опёршегося на косяк двери, аметистоглазого.       скарамучча, закрывая за ними дверь, тяжело вздыхал и тёр пальцами виски, выключая свет во всех комнатах и сразу заваливаясь спать.       итэр сонно бормотал «beaux rêves» и брюнет получал лёгкий чмок, куда придётся.       и такие дни всегда выматывали, но были по тёплому домашние. уже давно привычные. родные.