Жизнь после Тетради Смерти

      31 января 2011г. 5:34       Мидо с любопытством наблюдал за своим пациентом. Согласно просьбе он принёс ему чашку чая и семь или восемь пакетиков сахара. Пациент высыпал в чай весь сахар разом и, хотя он не жаловался, по едва заметной гримасе Мидо понял, что чай получился недостаточно сладок.       – Смотрю, вы очень сладострастны, а? – пошутил Мидо.       – С чего вы взяли? – Эл метнул на него взгляд своих огромных глаз. – Я подобными наклонностями не страдаю.       Мидо смешался:       – Я… не это имел в виду.       – А-а.       – Я к тому, что вы очень любите сахар.       – О! В этом смысле можно сказать, что я сладострастен до неприличия.       Мидо едва не расхохотался.       – Что ж, по правде говоря, я плохо представляю, какой вы. Даже не знал, что вы такой сладкоежка.       Пациент склонил голову, изучая врача:       – Это несколько странное замечание.       Мидо предположил, что это намёк на то, что разговор является однобоким, и что пациент тоже ничего не знает о Мидо.       – Я полагаю, мы вполне можем начать знакомство с еды.       – Я не это имел в виду, – мягко заметил пациент, прихлёбывая чай.       – А что? – нахмурился Мидо.       Эл сделал ещё глоток:       – Я умер. Потом очнулся здесь. В этой связи наши предпочтения в еде едва ли можно счесть важной деталью.       Он произнёс это так спокойно. Мидо ожидал, что его отношение к ситуации будет в лучшем случае параноидальным. Но нет, он оставался совершенно бесстрастным, в голосе не было ни малейшего намёка на страх.       – Вы очень… как бы сказать… – Мидо безуспешно пытался подобрать подходящее слово, чтобы завершить фразу.       – Думаю, "хладнокровный" – то определение, которое доктор ищет, – подсказал пациент, отпивая ещё чая.       – Пожалуй, – он вдруг спохватился: – Меня зовут Такеши Мидо.       – А теперь у Мидо-сана случится сердечный приступ, – заметил пациент, не поднимая глаз.       – Что?       – Кира убивает, зная лишь лицо и имя. Будь я Кирой, вы сейчас могли быть мертвы.       – О, – Мидо подумал, что это весьма патологический взгляд на вещи, но спорить не стал. – Вы ведь знаете, что были убиты Кирой?       Чай закончился. Пациент смотрел прямо перед собой, вперив взгляд огромных глаз в стену напротив.       – Да, – просто ответил он.       – И… это вас не беспокоит? Не пугает?       – Мне показалось, Мидо-сан сказал, что Кира больше не убивает людей.       – В самом деле? – нахмурился Мидо.       – Да.       – О. Думаю, я вас понял, – Мидо ощутил потребность сказать ещё что-нибудь и добавил: – Зачем бояться того, чего нет?       Пациент вдруг без всякой причины сменил тему:       – Могу я одолжить ваш ноутбук?       Доктор оказался не готов к столь неожиданной просьбе.       – Э-э, нет. Мне очень жаль, но здесь запрещена любая электроника. Эту больницу нельзя подвергать риску быть обнаруженной.        – Хмм… – пациент прикусил большой палец, погрузившись в свои мысли. – В таком случае, могу я попросить ещё чая и газету?       С этим вроде бы проблем не было.       – Конечно. Минуточку, – Мидо повернулся и покинул комнату.       

***

      "Жаль, – подумал Эл. – С Интернетом было бы гораздо проще".       К этому моменту он полностью уверился, что находится в Токио: у доктора был едва заметный акцент, который определял принадлежность к этому региону. В окружающем пространстве также угадывалась лёгкая вибрация, из чего он со 100% уверенностью заключил, что это в буквальном смысле подземная больница.        Теперь необходимо было выяснить, что произошло с Лайтом. Если повезёт, о нём будет упомянуто в газете… если он ещё жив. Эл, конечно, уже прикинул, что с 94-процентной вероятностью Лайт умер, но… Шансов очень немного, однако из этой больницы, где нельзя пользоваться электроникой, Эл больше ничего не мог сделать. Ему даже не к кому обратиться за ответами.       Мидо-сан вернулся с новой чашкой чая и газетой. Эл с иронией обратил внимание, что на этот раз доктор держит в руке в три раза больше пакетиков сахара. Хорошо.       Чай, конечно, прежде всего. Эл всыпал в напиток весь сахар и сделал глоток. О, да.       – Лучше? – поинтересовался Мидо-сан.       – Да. Намного лучше, – Эл жадно глотнул и слегка обжёг язык, но не обратил на это внимания. Сахар-сахар-сахар.       Потом посмотрел на дату в газете.       Если учесть все обстоятельства, его реакция оказалась довольно мягкой. Однако для человека с такой завидной выдержкой она означала, что он полностью застигнут врасплох. Он машинально выплюнул чай через всю комнату и требовательно спросил:       – Насколько свежа эта газета?!       Мидо-сан вздрогнул и посмотрел на стену, украшенную очередным пятном.       – Вчерашняя.       – Что?! Сейчас 2011 год?!       – Ну… да.       Какое-то время Эл сидел, не говоря ни слова.       – Я был мёртв шесть лет, два месяца и двадцать шесть дней, – собственно, он мог бы уточнить этот срок до часов, минут и секунд, но решил, что доктору подобная информация без надобности. – Почему сейчас?       – …я не совсем уверен, что понимаю ваш вопрос.       – Почему вы так долго ждали? Почему ждали шесть лет?       – Ну, а вдруг бы Кира узнал, что вы живы?       Эл обдумал это. Если бы стало известно, что он жив – вероятность подобного всего 11%, но всё равно – если бы стало известно, что он жив, Лайт просто убил бы его ещё раз. Это можно утверждать со стопроцентной уверенностью.       – Год, как прекратились сердечные приступы, – пробормотал он себе под нос и обратился к Мидо-сану: – Сколько ещё людей вы… оживили?       – Только вас.       Только меня?       – Но другие такие же пациенты у вас есть?       – Я не думаю, что вы уполномочены знать эту информацию.       Чёрт.       Однако ответ натолкнул Эла на другой, не менее важный вопрос:       – Откуда конкретно вы берёте тела жертв?       Мидо-сан заметно напрягся и поднял бровь:       – С чего вы взяли, что я стал бы…       – Думаю, что здесь применимо слово "логика", Мидо-сан. Полагаю, я был не единственным умершим, над которым вы работали?       Сперва казалось, доктор намерен возразить, но потом он понял, что Эл высказал верное предположение, и решил ответить:       – У меня… есть человек в полицейском управлении. Он обычно предоставлял мне тела убитых Кирой людей.       – Кто этот человек?       – Я не могу вам сказать, – Мидо-сана явно начинали нервировать все эти вопросы.       Эл медленно кивнул:       – Хорошо, Мидо-сан. Тогда у меня последний вопрос.       Доктор вздохнул, не устало и не сердито; он просто выпускал накопившееся раздражение:       – Хорошо.       – Откуда вы взяли моё тело?       С полминуты Мидо раздумывал над ответом, наконец, сказал:       – Оно было пожертвовано на эксперименты, целью которых было прекращение вызываемых Кирой сердечных приступов.       По правде говоря, полученный ответ породил в мозгу Эла ещё больше вопросов, однако, следуя своему обещанию, он не стал их задавать.       – Ясно. Благодарю.       На мгновение в лице Мидо-сана промелькнуло удивление, он явно не ожидал такого резкого прекращения расспросов. Но удивление быстро сменилось улыбкой.       – Не за что, – он вышел из комнаты.       Эл опустил взгляд на газету, всё ещё лежащую у него на коленях, медленно поднял её и начал читать.       Не прошло и тридцати секунд, как Мидо-сан вернулся:       – Я вдруг сообразил, что забыл узнать ваше имя.       Эл усмехнулся:       – Зовите меня Рьюзаки.