Переменная облачность

***

      Господин Мин встал и подошёл к Дон поближе. Она вся дрожала, но слёзы до сих пор не текли, а лишь предательски сверкали бликами в глазах. Стоит ей моргнуть, как град из слёз польётся. Даже сейчас она не позволяет себе быть слабой. Ну как не позволяет… Пытается…       Он подошёл ещё ближе. Оперевшись на стол, садится перед ней и, не дожидаясь реакции девушки, Юнги обнимает её. Это был конец. Конец сильной и гордой Дон. Она закрывает глаза, уткнувшись лицом в плечо, и впервые в жизни позволяет себе быть слабой перед кем-то. Она начинает рыдать, не издавая звуков, сжимая кулаки. Ногти до синяков впиваются в нежную кожу рук. Юнги замечает это, он тянется и практически заставляет обнять себя. Девушка даже не смутилась. Ей сейчас не до этого… Она начинает задыхаться из-за нехватки кислорода, и не в силах сдерживать истерику дальше, старается тихо, словно рыбка, глотать ртом воздух.       Дон прекрасно понимает, что в коридоре ждут коллеги. Если она начнёт рыдать — пойдут слухи. А если она выйдет в таком виде… Что же ей делать? Отдаться чувствам?

***

      Юнги с предельной нежностью обнимает девушку. Он хотел бы словами утешить её, но даже причины понять не может. Взглянув на тихо рыдающую девушку, Юнги легонько протирает ей щёки, скулы. Гладит голову, волосы, спину. «Всё будет хорошо» — повторяет вслух, пытаясь донести до девушки, что он не собирался увольнять её.       Стараясь отвлечь девушку от слёз, уж слишком больно Юнги смотреть на неё, он слегка касается её лба губами. Никогда прежде чужие чувства не волновали его. Девушка начинает успокаиваться. Как же стыдно ей будет… Сама же понимала, что они даже не знакомые, не друзья… Как такое могло произойти?

***

      Господин Мин продолжает так же невесомо целовать её. Легонько касается её мокрых глаз. Губы покрываются солёными слезами. Но его это не останавливает. Он продолжает целовать её. А Дон, с горящими, либо от стыда, либо от возбуждения, щеками, с любопытством наблюдает за ним. «Господи, какая милая. От одних поцелуев краснеет, как школьница, ей-богу» — пронеслось у него в голове. Юнги продолжает целовать скулы. Пальцами приподнимает её лицо за подбородок. Их взгляд пересекается. Искра? Да, определённо что-то было. По телу пробежала мелкая дрожь, словно сам Зевс проклял его, ударив молнией прямо сейчас. Почему её взгляд так завораживает? Он тянется поцеловать её в губы, но что-то заставляет его остановиться. Юнги смотрит Дон прямо в глаза. И тихо, едва слышно, спрашивает: «Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя?»              «До этого моё мнение не волновало… а сейчас что? Странно…» — мысли Дон опять больно кусались, и она слегка потрясла головой, в надежде «вытряхнуть» плохие мысли из головы.       Прождав несколько секунд и приняв покачивания головы Дон за ответ, Мин потянул её к себе за талию. Длинные пальцы Юнги поглаживали, придавая уверенности. Поправив выпавшую на лицо прядь, он наклонился. Его сухие, немного даже грубые губы коснулись её. Теперь уже она почувствовала разряд тока, который прошёлся по всему её телу.

***

      Бархатные губы Дон начали отвечать на поцелуй. У обоих во взгляде промелькнула неземная нежность. Она обнимала и прижималась к нему всем телом. Дон больше не дрожала, а грусть в её глазах сменилась на очарование. Своими нежными руками гладила его взъерошенные волосы. Она хотела рассмотреть Юнги, уловить его взгляд, но не могла.       Поцелуй был таким мягким и невесомым, и таким долгим. Почему-то именно сейчас ему хотелось обнять девушку, утешить, просто быть рядом, и никогда не отпускать. Этот поцелуй был глотком воздуха для обоих. Юнги растаял перед хрупкой, нежной девушкой. А Дон смогла расслабиться в руках сильного и властного мужчины. Они готовы были стоять так целую вечность. Губы и руки уже давно жили своей жизнью, не контролируемой разумом. Юнги никогда не придавал значения где, с кем и как. Но сейчас что-то щёлкнуло в груди. Ему хотелось не только насладиться чужим телом, но и чужой душой. Потихоньку разум и сознание возвращались к Юнги в виде напряжения в штанах его делового костюма. В своих грязных мыслях он раздел девушку уже раз двадцать, если не тридцать, целуя каждый сантиметр её тела. Он целовал её и грезил, как вот-вот разорвёт на ней и без того сексуальную форму, как грубо возьмёт прямо здесь и сейчас.       Но Юнги держался, правда из последних сил. Боясь, что их нежный поцелуй перерастёт в страсть, чего они оба, без сомнений, желали, он отстранился. Ещё немного и он совершит ошибку, которую никогда себе не простит. Всего за секунду без её губ Юнги почувствовал опустошение. Будто это были совсем не чужие губы, а его родная кровь и плоть. Будто вместе с её губами из него вышла вся та нежность, и ласка. Сердце больно защемило, и, не выдержав, он ещё раз коснулся её. Провёл тыльной частью руки по её красным, нежным щекам. И поцеловал её губы, нежно сминая нижнюю, а затем верхнюю губу. Большим пальцем вытер излишнюю слюну. Он так боялся опорочить её, боялся сделать больно.       Дон подняла свои глазки. Она до сих пор держала руки на его талии, слегка прижимая к себе. Безусловно, из-за формы она чувствовала себя мерзко, пошло и грязно. Но сейчас ей хотелось выглядеть ещё сексуальней… для него. За несколько секунд её посетило достаточное количество мыслей, чтобы задуматься: «А что этот поцелуй значил для Юнги?». Дон хотела коснуться его штанов, так как он продолжал практически сидеть перед ней на столе. Но Юнги буквально перехватил её руку в воздухе.