Свалившийся «с неба»

День перемещения Гарри в прошлое превратился в праздник, который они стали отмечать на протяжении многих лет. Из подростка Поттер превратился в привлекательного молодого мужчину, наконец начав соответствовать роли возлюбленного для Тома. Однако для Реддла это не стало поводом для радости. Изменения юноши — признак того, что к нему приближается Смерть. Каждый год он был близок к тому, чтобы, в конечном итоге, покинуть его. Уйти за грань. Со своей душой. С его душой. Обрекая Тома на страдания в одиночестве. И безумие, что последует за бесконечным чувством утраты. На фоне этого в доме не раз поднималась ругань, перерастая в сильный скандал. Гарри не мог ничего сделать. Не мог продлить свою жизнь, обрекая свою душу на те же страдания, что сделал в своё время Том. Не только потому, что не мог позволить себе убить человека, — а Том предлагал варианты с отъявленными психами и маньяками, чтобы совесть не сжирала каждый день за совершённое, — но и потому что не знал, что станет с самим мужчиной. Вдруг это и на нём отразится? Ведь именно целостная душа Гарри лечила его. И потом, расщепив свою душу, Поттер расщепил бы и кусочек души Тома, который носил в себе, тем самым навредив возлюбленному ещё больше. Он бы никогда не позволил себе пойти на подобное. Только не с Томом, которого, за годы проживания вместе, полюбил всем сердцем. … даже если отказ продлить себе жизнь выглядел жестоким… Легче стало только когда Гарри вспомнил далёкую историю о философском камне, с которым имел дело, страшно сказать, на первом курсе. Крохотный, но у них появился шанс продлить жизнь на несколько десятков, а может и сотни, лет. Сам Николас Фламель ещё был жив. В настоящем Гарри, — которое он уже таковым не считал, смирившись и приняв своим настоящим прошлое, время, где жила его любовь, — Фламель остался легендой на страницах книг. Но и это не стало панацеей. Принятие эликсира продлевало жизнь, но не чинила тело, изнашивающееся со временем… Том продолжал оставаться молодым и прекрасным, тогда как Гарри начинал выглядеть старше. Ничто не могло это изменить. Но страшным оказалось вовсе не это. Время неуклонно шло вперед, к восьмидесятому году. Когда должен родиться Гарри Поттер. Лили уже ходила на последних сроках. Гарри переживал, ждал и боялся увидеть подтверждение тому, что нынешняя временная линия — та же, что была раньше. А не параллель, где события пойдут иным ходом. В мире не может существовать два Гарри Поттера. А значит — один должен умереть. Или путешественник-Гарри исчезнет из этого мира, покинув Тома. Или малыш-Гарри родится мёртвым. — Я буду с тобой, — твердо сказал Том, крепко сжимая руку Гарри, — ты не пойдёшь туда один. … до рождения ребёнка оставалось несколько часов… Стараясь смотреть только на блики одинокого бриллианта в серебряном супружеском кольце, Поттер прижал ладонь супруга к своим губам. К решению пожениться они пришли давно. Тогда в голове возникла идея скрепить себя ещё одной связью. Гарри был благодарен за поддержку в эту тяжёлую минуту. Но сейчас ему придётся пойти в одиночку. Если что-то пойдёт не так… — Нет, дорогой. Я пойду один. Не хочу, чтобы ты видел то… что может быть. Я должен справиться сам. — И что ты предлагаешь? Сидеть и ждать? Я не могу! Мы поклялись друг другу. Всегда быть вместе. Что бы не случилось. Ты и я. Точка. — Том, — улыбаясь через силу, Гарри обхватил его лицо, всё такое же прекрасное, как в первую их встречу, несмотря на сильную бледность и измученность, отражающуюся в глазах, — я не хочу, чтобы последнее, что ты увидел — как я исчезаю. И сам не хочу видеть мучение на твоем лице от потери. Если мне суждено уйти — я уйду, помня тебя. Если нет — ты снова увидишь меня рядом. Том был сильным и, Гарри не боялся этого слова, больше нет, могущественным волшебником. Он внёс огромный вклад в их мир. Сделал так много для детей, которым давал и продолжает давать полезные знания. Как и хотел. Не кровавый путь, а путь знаний и света. Он никогда не показывал слабость, никогда не выглядел в глазах людей неуверенным, бессильным, расстроенным… потерянным. Гарри видел его таким… Только он. И сейчас увидел потресканную улыбку, за которой скрывался злобный, отчаянный оскал. Глаза, которые заволокла пелена слёз. Том отпустил его руку, потирая собственное лицо. Отворачиваясь. Поцелуй в щёку — последнее, что оставил после себя Гарри, прежде чем переместиться в палату больницы. Ему разрешили, как будущему крёстному отцу, если всё пройдёт хорошо… Какая ирония. Том пытался отговорить его, но не получилось — Гарри здесь. И его ждёт мучительное ожидание в царстве новорождённых, где пищание детей должно предвещать благо для тех, кто стал счастливыми родителями. Для оставшегося дома Тома всё стало похоже на зал суда. Где он ожидает вынесение для Гарри смертного приговора. А вместе с ним и себе. К дьяволу всё это… Никакое бессмертие не спасёт, если Гарри исчезнет. Том думал. Всё время, что они проводили в ссорах, криках, скандалах, мусоля одну и ту же болезненную тему. Думал в одиночестве, сидя в своём кабинете, с единственным светом лампы, что будет с ним? Умереть следом — один из лучших выходов. Хуже — оставаться существовать дальше, медленно сходя с ума и возрождая путь, по которому шёл тот он. Новый Тёмный лорд появится и наведёт хаос. Смерти взрослых волшебников… Смерти детей… Он будет убивать всех. Без разбору. Насыщая ублюдков в своей голове. Или… раскаяться. Чтобы соединить разорванную душу воедино. Этот способ предвещал муки, но Том думал о нём всё чаще, отказавшись от бессмертия, как самоцели. Бессмертие важно только, когда по-настоящему есть ради кого жить. В остальных случаях — нет никакого смысла. С громко раздавшимся щелчком в тишине перед Томом появился домовик. — Что прикажет хозяин? — Огневиски. Неси бутылку.

***

Видеть своих молодых родителей перед родами, когда ты сам их взрослый ребёнок, прошедший через толстый пласт времени — крепкая причина, чтобы пошатнуть разум. Но разве с Поттером когда-то было всё просто? Он всегда становился участником кутерьмы любого рода. С детства повелось. И вот главный вопрос — будет ли это его последняя передряга, из которой он уже не выберется? Ему хотелось, чтобы малыш увидел свет. Чтобы этот Гарри прожил долгую и счастливую жизнь. Рядом с родителями. Как и должен жить любой ребёнок. Но… он и сам хотел жить. Хотел вернуться к Тому. Хотел ещё раз посмотреть ему в глаза. Крепко сжать руку. Обнять, вдыхая родной запах. Поцеловать. … он хотел жить… Ради себя. Ради любимого человека. Разве он так много просит?.. Слёзы, так не вовремя пошедшие, Гарри вытер сначала ребром ладони, и только потом достал платок и протёр лицо как полагается. Воспоминания, как Том старательно прививал ему стандартные правила этикета этого времени, вызывали ностальгическую улыбку. А следом подтянулись ещё воспоминания. Словно бусинки на заканчивающейся нитке. Одиннадцать часов были так близко… Час назад у Лили начались схватки… Джеймс находился рядом с ней… Не отходил ни на минуту… — … мы друзья… — … у нас в Хогвартсе хоть один год будет спокойным?.. — … убийство грязнокровок в мои планы больше не входит… — … только я всегда знала, каким ты был. Помешанным! — … когда всё это закончится, мы станем настоящей семьёй… — … я убью тебя, Гарри Поттер. Я тебя уничтожу… — … твоя мать пожертвовала собой, чтобы спасти тебя, Гарри… — … ты никогда не вернёшься в эту школу. Никогда не увидишь своих поганых друзей. Никогда!..

— … у тебя есть десять секунд, чтобы рассказать, кто ты и как сюда попал…

— … с этого дня никто на свете не будет сомневаться в моём могуществе…

— … давай, Гарри. Отработаем то, что не смогли закрепить вчера…

— … сначала нужно поклониться друг другу. Ну же, Гарри, этикет необходимо соблюдать!..

— … отлично, малыш. Ты вышел на новый уровень…

— … я сказал, Поклонись!..

— … люблю? Конечно, Гарри. Пятый год пошёл, как ты появился в моей жизни. У тебя всё ещё есть сомнения?..

— … я хочу видеть, как свет померкнет в твоих глазах!..

— … вместе и навсегда…

— … Авада Кедавра!..

— … ты — моя жизнь, Гарри…

Вихрь пережитого утягивал. Отвратительно-ужасное и невероятно-приятное. Обе этих крайности, так или иначе, связаны с Томом. Светом и Тьмой его жизни. Мысли о возлюбленном помогали отвлечься на последних шагах к неизбежному… Из палаты вышел Джеймс Поттер. Меч приблизился к шее Гарри.

***

Бутылка больше чем наполовину была пуста. Но Том не чувствовал опьянения. Он ничего не ощущал, кроме отвратительного тянущегося ожидания. Неизвестность в самом деле сравнима с пыткой. Время шло, а он не понимал, что происходит. Думал, что сможет почувствовать, как… если… Гарри исчезнет? В груди что-то болезненно кольнёт? Или болезненно разорвётся? А может, он забьётся в агонии, чувствуя, как часть его, и дело не только в частичке души, уйдёт за грань? Поганые примеры, как ни посмотри. Но пока ничего не случилось. Ещё… был шанс на лучшее. В своё время, Гарри учил его этому — думать и надеяться на хорошее. Только так. Чтобы не сойти с ума… Свеча догорала. Равнодушный жёлтый огонь был единственным источником света. И они чем-то были похожи. По истечении времени — и Реддл навсегда потухнет. Время почти двенадцать. Тот Гарри, младенец, которого он почти проклинал, уже должен родиться. — Мне хоть оставил? — послышался знакомый и любимый голос, перебравший каждую струну в душе. Гарри вернулся, хитро улыбаясь. В его глазах плескалось облегчение, окутывая и Тома. А, чтобы наверняка, руки супруга крепко объяли, безмолвно обещая то же самое, что и Том много раз — не отпускать. Как в свои юные года, ещё совсем мальчишкой, забрался на него, и Том вцепился в него так крепко, так сильно и отчаянно, как никогда не цеплялся. Даже за собственную жизнь. Слов не находилось. Он просто… оживал. Повторно. Возвращались звуки. Запахи. Чувства. Он вдыхал аромат супруга так, словно до этого тонул… А теперь выбрался и вновь задышал полной грудью. — Всё хорошо, Том. Слышишь? Всё будет хорошо. Нам ничего не угрожает. Я буду с тобой, — ласково утешал Гарри, раз за разом покрывая его лицо лёгкими поцелуями. — Никогда. Больше. Не смей. Вот так. Уходить, — отчеканил почти каждое слово, как только вернулась способность говорить. Нормально дышать. Соображать. — Хорошо, не буду, — пообещал Гарри, снова целуя мужчину, — родилась девочка. Габриэль. — Что? — в шоке переспросил Реддл и буквально застыл. — Девочка? — Да, — посмеялся Гарри, снова чувствуя облегчение. Они оба потратят минимум пару дней на то, чтобы прийти в себя. И несколько флаконов успокоительных. — Понимаешь, что это значит? Девочка окончательно закрыла ходы, которые вели на другую сторону. Это время, время ранее принадлежавшее Тому, приняло Гарри. Нет больше мальчика_который_выжил. Нет больше Тёмного Лорда Воландеморта. Только Том Реддл и Гарри Реддл. Супруги, которых связали Судьба и Время. Конец.