в библиотеке.

Время восьмого урока и, конечно, практически никто в здравом уме не захочет торчать в библиотеке. Было тихо, лишь слышны дыхания двух парней и то, как Сон со скуки постукивает шариковой ручкой по столу, пока друг его, Ён У, что-то увлечённо чиркает в тетради и еле слышно бормочет: «Тут мы пишем так, а тут — так. Не помню почему, вроде правило такое». Май. За окном ярко светит солнце, и все нормальные люди сейчас во всю гуляют и веселятся, пока бедный Сон Тэхун мучается с учебой под присмотром Джи. Кто же знал, что частые прогулы так сильно подпортят успеваемость, что придётся догонять школьную программу вместо заслуженного отдыха. Лучи солнца ярко отражаются в линзах очков парня, тот невольно хмурится и отвлекается от дела, смотрит на друга, на то, как он совсем безобразно и бесстыдно пялится прямо в его глаза, а не в грёбаный листок с заданиями.       — Ради чего я распинаюсь? Куда ты смотришь, придурок? — Ён У задирает рукава рубашки, открывая вид на крепкие мускулы рук, а после ослабляет собственный галстук и расстегивает две верхние пуговицы идеально выглаженной белой рубахи. — Думаешь, я буду так долго возиться с тобой в такую жару? Я сейчас помру уже, — выдыхает и протирает ладонью лоб, стряхивая капли подступившего пота.       — Ты че такой напряжённый-то, будто я сам хочу здесь сидеть. Хочешь, бросим всё и уйдём? — Тэхун говорит это с привычной улыбкой на лице, а голос его серьёзен.       — С радостью бы свалил отсюда, вот только из-за какого-то придурка учитель закрыл нас здесь до трёх часов, чтобы кое-кто хоть немного пораскинул своими мозгами перед экзаменами. Так, ты не знаешь из-за кого мы здесь? — с сарказмом и некой раздражительностью сказал Джи, поправляя воротник рубашки. Тэхун совсем неохотно смотрел прямо на приоткрытую грудь и выпирающие ключицы парня.       — Тебе настолько не нравится моя компания? — надул губы Сон и грустно перевёл взгляд в лицо Ён У, — Тебе нужно расслабиться уже. Учёба не играет такой большой роли в жизни. Просто посидим здесь ещё часик, совсем не обязательно что-то делать, — колени парней соприкасаются, но каратист быстро отодвигает свою ногу дальше.       — Отлично. Договорились, я занимаюсь своими делами, а ты — своими. Не мешай мне, — тот немного отвернулся и уставился в книгу.       — Ты очень скучный, знаешь? — Тэхун спускается со стула под стол и опирается на свои колени, — Расслабься, серьёзно.       — Ты зачем на пол слез? Придурок? — Ён У вздрагивает, чувствуя чужие руки на своих бедрах.       — Ручка упала, нужно поднять, — стол был не настолько высоким, поэтому Тэхуну пришлось неудобно согнуть спину и опустить голову. Одной рукой он поглаживал ляжку парня, а другой — расстегивал ремень чужих чёрных, школьных брюк.       — В-встань придурок, че ты де-лаешь? — вскрикнул Джи, когда Сон укусил его у бедра.       — Тебе нужно быть тише, ты ведь не хочешь, чтобы кто-нибудь зашёл сюда, верно? — снова дразнит, проводит носом у паха, запуская ладонь под рубашку и поглаживая сильную спину, — Я помогу тебе расслабиться, — Тэхун приложил палец к своим губам, приказывая тому молчать, — И больше не наклоняй свою голову. Продолжай читать. Ён У кратко махнул головой и начал смотреть в книгу. Буквы путались, менялись местами и становились совсем непонятыми, глаза совсем не слушались. Да как, блять, читать когда происходит такое. Взгляд парня стал тупым, тот глядел вперёд и ничего не видел, книга стала будто прозрачной, поэтому тот снял уже отчего-то запотевшие очки и начал протирать их рукавом недалеко лежащей толстовки. Тэхун расстегнул ширинку и оттянул резинку чужих боксеров, запуская свою руку и полностью обхватывая напряжённый член. Ох, этот Ён У, такой девственный и совсем чистый, с выбритым пахом и идеально ровным членом. Провёл ладонью по нему пару раз, останавливаясь у основания и приятно его сжимая.       — Будет неудобно. Привстань немного, — шептал Сон, потираясь лицом у совсем желанного члена парня, медленно дыша и толкая руками зад, чтобы тот поднялся.       — Просто... не надо и всё. Посидим оставшиеся полчаса спокойно, как и договаривались, — его совсем не слушают, тхэквондисту пришлось приложить силу, чтобы заставить очкарика встать и спустить брюки вместе с нижним бельём до колен.       — Я говорил быть тише, — последнее что говорит Тэхун, перед тем как лизнуть член у головки и вызвать ряд мурашек по всему телу Джи. Нужно... приноровиться. Всё-таки, он впервые делает подобное. Обхватывает орган губами и совсем немного двигается, рукой сжимает зад парня, хотя огромного удовольствия тому это не приносит. Языком проводит к яичкам и немного посасывает, после двигается вверх и снова смакует головку. Думая, что полностью разобрался «что и как» Тэхун вбирает член в рот почти на половину, Ён У кладёт руку на русые волосы и поглаживает затылок, показывая, как сейчас приятно. Выгибается в спине навстречу, и тот невольно заглатывает больше, чувствует лобок своим носом и отдаляется, после снова вбирает почти весь член. Джи тяжело дышит и всё-таки смотрит вниз, на то, как тхэквондист, причмокивая, сосет. В голове полно мыслей, но здравой — ни одной. Твою мать, парень, который нравится, прямо сейчас отсасывает ему, называя это дружеской помощью. Как тут думать о чём-то нормальном. Задирает свою голову вверх, закатывая глаза от совсем незнакомого наслаждения. В миг чувствует, как его колено сильно сжали, и он снова возвращается в реальность и слышит:       — Ён У, а куда делся Тэхун? — сердце бьётся так сильно, что, кажется, проломит грудную клетку. Библиотекарь пришёл, а парень даже не заметил этого. Что сказать теперь? Куда он делся?       — Да-ах, — Тэхун играет по грязному, продолжает удовлетворять парня. Двигается совсем медленно, почти незаметно сжимает губы на члене, улыбаясь, и начинает посасывать быстрее, с бешеным темпом вбирает член Джи по самое горло и чувствует, как тот еле-еле держится. Доводить людей — приятно. — Точнее, он около стеллажей, искал какую-то... книгу. Благо, за перегородкой ничего, кроме тёмной макушки парня было не видно. Он молился всем богам, чтобы библиотекарь не вздумал подойти ближе. Лишь бы он ушёл побыстрее, потому что Ён У совсем близко, он точно сейчас кончит, а сдерживать стоны просто невыносимо сложно. Хочется кричать от удовольствия, блять. Хочется чувствовать это каждый день. Тэхун, грёбаный извращенец, где ты научился таким грязным трюкам? Хотя, всё-таки знать откуда объект обожания знает, как отсасывать парню, не особо хотелось.       — Хорошо, потом не забудьте убрать все книги на места, — послышался стук двери, и в эту же секунду Джи кончил в рот парня снизу, глупо приоткрыв рот в беззвучном стоне и нахмурив тёмные брови. Тяжело дышал ещё около минуты, увалившись от бессилия на стол.       — Ты как? — Тэхун поднялся и уселся обратно на стул напротив Ён У и смотрел на поднимающуюся грудь, трясущиеся широкие плечи; слушал бешеный стук сердца и чужое хлюпанье носом. — Ты... плачешь? Блять, тебе что, не понравилось? Ён У поднимается, поправляет уже не такую идеально выглаженную школьную форму. Надевает очки, идеально подходящие к красивой форме лица и поправляет растрепавшиеся тёмные волосы. Немного улыбается. В уголках глаз всё ещё видны слезы. При свете солнца его лицо кажется ещё более идеальным: светлая кожа, карие глаза, взглянув в которые, сразу видишь всю усталость подростка; ровный, строгий нос, красивые, аккуратные губы, порядком покрасневшие от укусов, в попытке остановить сладкие и столь желанные для Тэхуна стоны. Ён У и правда самый красивый человек, — таким он был для Сона.       — Просто... зачем ты, — не желая ничего объяснять, Сон припал к чужим губам своими. Каратист невольно отвечал на поцелуй, пропуская чужой язык к себе в рот. Языки их сплетались в битве за главенство. Под таким напором Тэхуна Джи сдался, позволяя тому блуждать по чужой территории, кусать чужие губы, посасывать их и сминать как душе угодно. Приятно. Под конец Сон проводит языком от чужих губ к уху и так пошло шепчет:       — Скоро твоя очередь. И ты мне нравишься, — и поправляет чужой галстук, ухмыляясь, смотря как парень краснеет и кивает.        — Теперь я совсем не против провести хоть всё лето в этой библиотеке, — смеётся темноволосый.       — А я против, есть полно других мест. Пошли уже отсюда, болван, — Тэхун хватает Джи за руку, переплетая пальцы и тянет к выходу.       — Вы уже закончили, можно я тоже пойду? — слышится откуда-то из-за спины. Голос. Кто-то всё это время был в библиотеке. Мурашки пробирают обоих парней, те сильнее сжимают руки. И... голос этот слишком знаком. Хобин накидывает на плечи рюкзак и выбегает из помещения, — Я никому не скажу!