Статный мерзавец

      Антон валялся на земле, прикрыв глаза и мирно посапывая. Стояло раннее утро, роса на траве ещё не успела испариться, неся за собой прохладу. Положив руки под голову, мужчина глубоко вздохнул. Катерина уехала недели две назад, особо и не сказав куда именно. Это в какой-то степени беспокоило кентавра, мысли были тревожными в первые пару дней, но потом он успокоился. Всё-таки, магу виднее куда ехать и что делать в той или иной ситуации. Небо было украшено розовыми оттенками, несколько расплывающимися от надвигающегося дождя. Пару капель всё же упали на олений бок, отчего янтароглазый проснулся. Кое как разлепив веки, он лёг с бока на живот, отряхивая рубашку от пыли и травы. Повернув голову в сторону, мужчина застыл в немом шоке.       — Утро доброе, беглец…       — Д-дима?! — Парень мягко улыбнулся, разводя руки в стороны. Нет, скажите, что это просто очередная попытка больного мозга подшутить над Антоном. Брюнет потянулся к Побрацкому, несмело обнимая того и быстро целуя в висок, будто на пробу. Настоящий, тёплый и такой… родной. Уткнувшись лицом в изгиб шеи, олень тихонько всхлипнул от накативших эмоций. Что-то приятное кольнуло сердце, едва проводя по сгоревшим нервами лёгким касанием тепла.       — Ну и, зачем ты так далеко убежал? — тихо поинтересовался Дима, гладя своё чудо по волосам. Всё встало на свои места, возможно даже к лучшему. В голове ворохом витали мысли о том, что было бы неплохо отблагодарить Катерину и Олежу за помощь. Как никак, а эти двое помогли найти горе-беглеца в этой огромной горной долине. Антон молчал, крепко сжимая парня в своих объятиях, но что-то снова щёлкнуло в черепной коробке. Быстро отпрянув от русого, мужчина слегка отполз назад и обнял себя в защитном жесте. Снова стало плохо, снова стало страшно от того, что это всё игра мозга и зелёноглазого тут попросту нет. Охотник аккуратными шагами приблизился к янтарноглазому, чуть вытянув ладонь вперёд и кладя её на щеку. Кентавр дёрнулся, из горла послышалось хриплая мольба:       — Отойди, прошу… не надо ко мне прикасаться…       — Звезда, ну что с тобой не так?       — Просто отойди… пожалуйста… — Дима отошёл на пару шагов назад, чуть ли не выходя за края веток сосны. Дождь всё же пошёл, да ещё такой стеной, что не каждый сможет ходить в такую погоду. Зябко поводя плечами, мужчина опустил голову и закусил губу. У него не было хотя бы пледа или сюртука, что как раз таки было хреново для брюнета. Парень вновь предпринял попытку подойти, но в ответ ему выставили рога и опять тихий рык из горла.       — Я пытаюсь тебе помочь, Звезда. Почему ты не хочешь принимать меня?       — Я… Я боюсь, что чем дальше мы будем общаться, тем больше я буду… Буду утопать в собственных мыслях о том, что жить мне осталось недолго…       — Ты же понимаешь, что я на всё согласен. Только, больше не уходи и… Доверься мне, хорошо? — на парня подняли усталый взгляд, тихий выдох больше походил на очередной хрип или рык. Мужчина отрицательно мотнул головой, вжимаясь спиной в ствол дерева и, судя по отстраненному взгляду, сминая край рубашки, вовсе не глядя на Побрацкого. Русый упёр руки в боки, снова подходя к мужчине достаточно близко. Антон предпринял попытку лягнуть горе-спасателя, но оставил эту идею.       — Я не хочу, чтобы ты потом страдал из-за меня… Не хочу, чтобы ты потом нёс груз траура на своих плечах…       — Тьфу, блять! Харе драму разводить!       — Катя?! — Девушка стояла неподалёку от друзей, выводя знак купола. Дождь не попадал на неё, лишь капли скатывались по невидимому щиту. Брюнетка громко чихнула и прикрыла рот ладонью, глядя на этот балаган. Нет, надо же было так попасть впросак, особенно сегодня. Дима отошёл от Антона, подходя к магу. Они о чём-то пошептались, из-за звука дождя мужчина не мог расслышать о чём именно они говорили. Было видно, как на лице парня прошёл целый спектр эмоций, а после русый юркнул из-под купола обратно к кентавру.       — Послушай, Звезда. Я понимаю, тебе страшно и больно думать обо всём этом. Но давай просто поедем домой, хорошо? Хочешь, можем прямо сейчас отправиться в путь. Или до завтра побыть в доме у Кати, как тебе идея?       — Хорошо, допустим, я тебе верю и простил за последний раз. Завтра домой поедем, а сейчас лучше в дом отправиться.       — Аллилуйя! Наконец-то решили этот пиздец, молодцы. А теперь, пока дождь не усилился, уносим ноги в дом! — маг вывела узор портала, кивая на него головой. Янтароглазый встал с земли и первым прошёл в межпространственное нечто, оказавшись где-то на заднем дворе огромного особняка. Осматриваясь, олень не сразу заметил как рядом вылезли друзья, Дима же аккуратно похлопал по мокроватому оленьему боку. Закрыв портал, кареглазая с лёгкой ухмылкой посмотрела на этих придурошных и незаметно начертила в воздухе маленькое сердце.       — Так, мы же на заднем дворе? — поинтересовался Побрацкий, всё-таки замечая сердце. Катерина смахнула рукой в сторону, будто и не было этого узора. Русый погрозил девушке кулаком на что та высунула язык, показав парню средний палец.       — Нет, блять, на переднем! Зенки разуй, друг мой!       Парень был искренне рад прибить подругу, но совесть ёкнула при виде строгого взгляда Антона. Успокоившись, Побрацкий просто цыкнул на слова хозяйки особняка и тактично отвернулся от неё к мужчине. Кентавр немного смягчился, улыбаясь уголками губ, краем глаза замечая, как девушка зашла в дом и прикрыла за собой дверь. Оставшись одни, они могли решить мучивший их вопрос — чувства взаимны или нет? Антон лёг на живот, чтобы быть на уровне лица парня, смотря на того внимательно и нежно.       — Так, я всё же не понял. Ты меня любишь или нет? — Первым задал вопрос брюнет, кладя ладонь на щеку русого. Проводя большим пальцем по скуле, мужчина неотрывно смотрел на причину его нервных срывов, немного по-дурацки улыбаясь. Зелёноглазый улыбнулся в ответ, подаваясь вперёд и целуя уже такие родные, мягкие губы. Сминая их в поцелуе, русый не особо задумывался о том, что кто-то мог подглядывать за ними.       Может это и к лучшему, что они вновь вместе. Диме просто стоит пересмотреть свой характер и понять, что же на самом деле нужно его Звезде. Антону надо позабыть о том, каким Побрацкий может быть мерзавцем. Статным мерзавцем, зато любимым…