Snake trap

      В абсолютной тишине подростки добрались до замка и, немного помедлив, решительно открыли высокие двери, делая шаг внутрь. Даже если им и суждено умереть, то уж лучше с высоко поднятой головой. Стоило им оказаться внутри, как перед ними тут же появился какой-то волшебник. Подняв взгляд, Гарри почувствовал, как внутри него все замерло, а в горле появился тяжёлый ком.              На него смотрел не кто иной, как сам Альбус Дамблдор. Только выглядел он гораздо моложе, чем помнил его Гарри. Его борода и волосы были куда короче и имели ярко рыжий цвет с лёгкими проблесками седины. Но кое-что оставалось неизменным. На Дамблдоре были все те же привычные очки половинки, сквозь которые на них взирал ясный взгляд ярко-голубых глаз. На лице было гораздо меньше морщин, а кожа на руках чистой и светлой.Ничего не напоминало о медленном проклятье крестража, уносившего жизнь профессора на протяжении года. Словно все то было простым страшным сном.              Своему стилю одежды он тоже не изменял. На нем были абсолютно не сочетавшая темно- синяя мантия со звёздами по всей ткани и большой длинный колпак зелёного цвета, на кончике которого красовался красный бубенчик. В любой другой ситуации Гарри бы посмеялся со столь забавного одеяния, но сейчас он был слишком ошеломлён, чтобы сделать хоть что-то, кроме того как пялиться на него во все глаза с приоткрытым ртом.              Волшебник добродушно улыбнулся и приветливо взглянул на двоих парней с хитринкой в глазах. Заметив, что Поттер впал в состояние шока, Драко, со скрежетом на зубах от злости, пришлось взять себя в руки, пока молодой Альбус ничего не заподозрил, что они умственно-отсталые. Он готовился к чему-то подобному, но не ожидал сразу встретиться с тем, кого в своем прошлом пытался собственноручно убить…              — Здравствуйте, уважаемый э-э… — Драко замешкался, не зная как правильно назвать бывшего директора, который только должен стать им в будущем и которого ему будет нужно убить по приказу Того-имя-кого-нельзя-называть. «А если он помнит?» подумал Драко, и от этой мысли его бросило в холодный пот. Он совершенно растерялся, а желудок сжался от страха.              Драко пытался успокоить себя тем, что раз тут есть молодой Дамблдор, то кентавр не шутил, и они по настоящему оказались в прошлом, значит, он тоже не знает, кто был косвенно, или почти напрямую, виновен в его гибели.              — Можете звать меня профессором Дамблдором, — улыбнулся мужчина и приветливо кивнул поочередно обоим подросткам. — Мне буквально пару минут назад пришло послание от мистера Флориста, передавшего мне весть о прибытии двух волшебников, нуждающихся в защите. Но я не ожидал, что вы окажетесь такими молодыми.              В светлых глазах появилось сочувствие, профессор видно решил, что в их бедах виноват Гриндевальд, и он даже не догадывался насколько был ошибочен в своих выводах.Они были на войне гораздо более ужасающей, чем деяния Гриндевальда.               — Благодарю, Профессор Дамблдор, за ваше гостеприимство, — дрогнувшим голосом ответил Драко, краем глаза замечая, что Поттер перестал пялиться на мужчину как ненормальный и теперь молча стоял, сложив руки на груди и мрачно смотря под ноги. — Мы не ожидали, что нас будут встречать. Надеюсь, мы вам не помешали? — Драко растянул свои губы в слащавой улыбке, действуя так же, как Малфой-старший, когда пытался извлечь для себя максимальную выгоду из влиятельного волшебника.              — Ох, право, мальчик мой! — Драко не сдержался и непроизвольно сморщил нос. Даже в далёком прошлом Директор не изменял своим привычкам. — Вы совсем не причинили мне неудобств, я рад первым приветствовать наших новых гостей. Надеюсь, Хогвартс сможет стать для вас новым домом. — Дамблдор засиял ярче прежнего и, оглядев их с ног до головы, тактично промолчал о потрёпанном внешнем виде, сделав приглашающий жест вперёд, предлагая пройти дальше.               — Вы выглядите совсем молодо. Сколько вам лет, юноши?              — Семнадцать, сэр. — ответил Гарри и слегка улыбнулся, с жадностью всматриваясь в болезненно знакомое лицо Дамблдора. У него было столько вопросов, но он понимал, что этот Дамблдор не сможет на них ответить. Он ещё не стал таким, каким его знал Гарри. Но тут же возникал вопрос, знал ли он его на самом деле, как думал раньше? Почему-то Гарри не был уверен в этом. — Мы с ним одногодки.              Дамблдор в ответ довольно кивнул, кажется, даже не замечая странности в их поведении. Малфой испуганно вздрагивал, стоило их взглядам пересечься, а Гарри наоборот упрямо не отрывался, словно пытаясь запомнить каждую эмоцию на лице профессора и запечатлеть каждую деталь. Ему казалось, что стоит немного отвлечься и Дамблдор вновь исчезнет, оставив его одного.               — Как же вас зовут? — Поинтересовался Дамблдор, ведя их по длинным коридорам. Гарри догадался, что они идут в Больничное крыло. Так же Поттер подметил, что замок выглядит гораздо чище, нежели во времена их учебы. Кажется, Филч был более ответственен к своей работе при Диппете, или же сейчас был другой смотритель. — Так уж получилось, что мистер Флорист, видимо, не посчитал нужным назвать ваши имена.               — Я… — Гарри на секунду запнулся, но в следующий миг уверенно вскинул голову. — Меня зовут Гарольд Поттер, сэр. Можно просто Гарри.              — А я Драконс Малфой, — напыщенно заявил слизеринец, тут же замечая, как растянулись в усмешке губы Гарри. Послав тому злобный взгляд, он снова взглянул на профессора, старательно избегая смотреть тому в глаза. — Можете звать Драко.              — Хорошо, — вежливо кивнул волшебник, постучав в дверь. Если его и смутили фамилии двух знаменитых чистокровных семей, он виду не подал. — Рад знакомству Мистер Поттер и Мистер Малфой.              Когда появилась бодрая незнакомая старенькая женщина, Альбус тут же очаровательно улыбнулся и перекинулся с ней парой фраз и вручил ей обоих парней. Женщина тут же закивала, отчего ее седой пучок на голове едва не развалился и, схватив подростков, затащила внутрь. Последнее, что они заметили, было улыбчивое лицо директора, перед тем как дверь захлопнулась.              — Дракклов Гриндевальд, совсем уж потерял всякую совесть! Как же можно нападать на беззащитных детей? Позабыл обо всем святом! — возмущённо бурчала женщина, стоило ей рассмотреть растерянных пациентов. Она вскользь сказала, что ее зовут Мадам Бэррел и тут же начала причитать, не давая даже рта раскрыть. — У вас, мистер Поттер, — она красноречиво взглянула на Гарри, всем видом излучая неодобрение и сочувствие. — Сломано три ребра, пальцы, кисти рук, а так же небольшие участки на шее в ожогах, лёгкое сотрясение мозга и ушиб руки. Я ещё удивляюсь, как вы не потеряли сознание! Так как ваши раны гораздо серьезнее, мы займёмся вами первым. Сидите спокойно и не шевелитесь, вам будет немного больно, но это пройдет, потерпите.              Гарри в ответ лишь просто кивнул. Эта женщина, видимо, была тут до их мадам Помфри. Своё состояние особо не волновало, с ним бывало и хуже, но ей не стоило об этом знать. Драко, услышав, что его в ближайшее время не потревожат, с лицом довольного кота развалился на соседней койке, с наслаждением растягиваясь на простынях и закрывая глаза. Но тут же был выгнан разгневанной женщиной, всунувшей ему в руки чистую одежду, приказав идти в душ, ругаясь про себя о недавно постеленном белье и подростках, которые не заботятся о таких мелочах, как грязная одежда. Этим она напомнила Гарри тетю Петунью, не переносившей несоблюдение чистоты.              От такого сравнения на его губах расцвела веселая улыбка, но тут же пропала, когда кошмары минувших дней вновь проскользнули в его голове и то, каким способом они тут оказались.              Мадам Бэррел не заставила идти Гарри в душ, лишь парочкой заклинаний избавила его от грязи и пота. Теперь он был более менее чист, предупредив при этом, что в душ он сможет сходить после того, как она его подлатает.              Это оказалось действительно мучительным процессом. Гарри уже не раз пробовал Костерост, но в этот раз, когда тело ещё не перестало болеть от любого движения, это ощущалось гораздо острее. Ему пришлось прикладывать кучу усилий, чтобы не закричать и молча переносить эти страдания. Гарри забыл о времени и когда боль практически сошла на нет, он заметил, что за небольшим окном стало светлее. Кажется, уже приближалось утро.              На его руках уже были повязки, и на шее тоже, судя по ощущениям. Гарри было неудобно с бинтами на руках, но он не жаловался, ведь палочки у него не было. Даже со здоровыми руками, он не мог бы противостоять опасности, если бы она сейчас возникла.              Повернув голову, он увидел Драко, лежавшего буквально в паре метров и, судя по ровному дыханию и закрытым глазам, он крепко спал, забавно выпятив нижнюю губу. Видеть его с растрёпанными волосами было непривычно, но Гарри так же подметил, что так ему идёт гораздо больше, чем когда он зализанный.              Рвано выдохнув от зудящей боли в ребрах, Гарри повернулся на бок и, укутавшись в одеяло, закрыл глаза, почти сразу проваливаясь в сон, в котором его уже ждал его главный кошмар с рубиновыми глазами и змееподобной внешностью…              

***

                    Гарри рассеянно теребил руками край своей мантии, глубоко погрузившись в свои мысли. До любопытных взглядов учеников в его сторону, ему не было никакого дела. Сколько себя помнит, в Хогвартсе он всегда был в центре внимания, так же как и в различных газетах, на подобие ненавистного Ежедневного Пророка.              В этом времени ещё никто не знал о знаменитом «Мальчике-который-выжил», поэтому внимание не было таким уж пристальным и раздражающим, как раньше.               Гарри ощущал невыносимую тоску. Рон и Гермиона… А вдруг они остались там и не успели выбраться? Что если они не смогли найти выход? Вдруг их тоже перенесло в прошлое? Но в какую дату? Если бы только он не решил спасти Малфоя и Гойла, то они бы точно выбрались. Все было бы в порядке, не будь он таким самоуверенным.              Раздражённо зашипев, с силой взлохматил себе волосы, таким образом пытаясь откинуть все мрачные мысли прочь. Он яростно уставился на окликнувшего его Малфоя, который, кажется, на секунду растерял все свое самодовольство от кинутого убийственного взгляда, споткнувшись об длинные подолы черной мантии. При виде этого Гарри пронзило тонкой искрой мрачного удовлетворения.              Гарри ощущал жгучее разочарование в самом себе. Он не смог спасти своих друзей и защитить Волшебный мир. Пытаясь спасти Малфоя, подвёл всех… Переместившись в прошлое, они могут натворить таких дел, что будущее навсегда изменится. Само их появление здесь уже меняет ход истории. Он не был глуп и понимал это, но Гарри решительно не знал, что с этим делать. Первой возникшей мыслью было рассказать всю правду Дамблдору, уж он-то помог бы найти выход, но Гарри не мог.              При виде такого родного лица, пусть даже и более молодого, Гарри сначала испытал огромную волну радости и счастья, но оправившись от изумления, его охватила злость. Дамблдор отправил их за поисками крестражей толком не оставив никаких наводок, из-за чего им пришлось жить как отшельники и искать подсказки словно оазис в пустыне, выглядевшим таким призрачным и нереальным.              Пусть все и считали Гарри Избранным, но себя он таким не ощущал. Единственное что он испытывал, это дикую усталость от постоянного бега, нескончаемых смертей, страха услышать в радиоприемнике знакомое имя, опасений за свою жизнь и близких, а также тяжесть ответственности на плечах за будущее всего магического мира. Гарри не чувствовал к себе жалости и не пытался плакаться судьбе, но, тем не менее, его силы истощались. Он не знал что делать и как умудрился вляпаться ещё сильнее, когда казалось он уже почти разгадал загадку Альбуса Дамблдора! Этого любителя плести различные интриги и вывозить все на других!              Как бы противно это не было признавать, но возможно Снейп был прав, когда говорил, что у него синдром Героя. Ведь он буквально пожертвовал всем, чтобы спасти чертовых Пожирателей Смерти! Один из которых вероятно погиб так же как и…              Гарри тяжело сглотнул и встряхнул головой, поднимая усталый взгляд и встречаясь с серыми глазами Драко, смотревшего на него с таким явным подозрением, что Гарри не сдержался и недоуменно выгнул бровь, молча спрашивая в чем дело.              Проглотив явную неприязнь, слизеринец вновь высокомерно поднял голову и поправил складки мантии, холодно посмотрев в ярко-зеленые глаза Поттера.               — Я разговаривал с директором Диппетом и Дамблдором, — по привычке медленно растягивая слова, начал Драко с показательной скукой осматриваясь вокруг, встречаясь по меньшей мере с десяткой заинтересованных взглядов и отвечая им таким же, но уже презрительным. — Они устроили мне допрос, пока ты валялся в больничке без сознания. — Слизеринец ехидно улыбнулся, насмешливо поднимая бровь, но получая в ответ полное безразличие, которое крайне его взбесило, заставляя сжать кулаки. Он ненавидел, когда его игнорировали, в особенности когда это касалось недо-Избранного. — А потом, когда уже захватили нас двоих, я придумал байку, которую ты должен будешь пересказать в точности, если тебя спросят. — сквозь зубы процедил Драко, аккуратно убирая прядь упавшую на лоб. — Так же они сказали, что у этой школы есть особый фонд, как раз для нашего случая. Для детей пострадавших от каких-либо действий со стороны других волшебников и пока не способных позаботиться о своем обеспечении.              Драко не сдержался и раздосадовано закатил глаза, всем своим видом показывая свое неодобрение. Для волшебника, всю свою жизнь прожившего в роскоши и в потакании любых своих желаний, эта информация особенно сильно по нему ударила. Он не привык зависеть в финансах от кого-либо и нуждаться в чем-то. Даже мысль о том, что ему придётся жить скромной жизнью, вызывала огромную волну отвращения и презрения.              Гарри же лишь беспечно пожал плечами, деньги и учеба последнее что его тут интересовало. Для него, почти всю жизнь прожившего с унижениями и ограничениями от Дурслей, это не было проблемой. Он думал насчёт того, как ему можно вернуться обратно в свое время с минимальными изменениями будущего из-за их пребывания в этом времени. На Драко ему в большей степени было плевать, тот мог как и остаться тут, если побоится вернуться во времена войны, ну или же ему все-таки хватит храбрости, то пойти вместе с ним.              В основном все мысли Гарри переходили к его друзьям, но он старательно их игнорировал и запирал в самый дальний ящичек, стараясь не обращать на них внимания и не калечить себя морально. Он не привык сдаваться и поэтому считать их погибшими тоже не собирался. Пока он лично не удостоверится, что они не в порядке, он будет считать, что они остались не задеты адским пламенем и спаслись, а вот им с Драко просто меньше повезло.              С самого появления здесь Гарри не отпускало плохое предчувствие, а после того, как он встретился с молодым Дамблдором оно лишь усилилось. Ведь директор выглядел именно таким, каким он видел его в омуте памяти…              — Ты чего завис, Поттер? — Драко щёлкнул пальцами перед глазами, выводя Гарри из задумчивости, вынуждая поднять на него зеленые глаза встречаясь взглядами, из-за чего Малфой на секунду растерялся, чем очень позабавил Гарри, но затем быстро взял себя в руки, высокомерно задирая голову. — Ты вообще меня слушал?              — Ты что-то говорил про фонд? — Гарри вопросительно поднял одну бровь и облокотившись об стену, начал внимательней рассматривать интерьер, подмечая отличия, которых оказалось довольно немного, за исключением того, что замок и правда был куда более чистым и миссис Норрис нигде не наблюдалось, значит смотритель и впрямь был другой. Также не было множества картин и, казалось, даже факелы горели гораздо ярче, чем он привык.              — А все остальное, что я говорил после этого, значит, ты прослушал? — В голосе Драко послышалось неприкрытое раздражение и злость. Казалось он всеми силами подавлял свою агрессию, пытаясь быть вежливым и дружелюбным, но наплевательское отношение Поттера не помогало ему в этом, лишь постоянно провоцируя.              — Да, ну так что ты там говорил? — безразлично хмыкнув, поинтересовался в ответ Поттер и, сжав пальцы рук в кулаки, тут же их разжал. Бинты ему уже сняли, но ожоги не прошли до конца, так как Мадам Бэррел сказала, что повреждения от таких заклинаний как Адский огонь не вылечиваются за раз.              Оставив ему мазь, тщательно объяснив как ей пользоваться и правильно наносить, она вывела его с Драко за дверь, где их тут же перехватил какой-то второкурсник — гриффиндорец и по просьбе преподавателей отвёл к директору. Что было дальше Гарри особо не слушал, глубоко засев в своих мыслях, что за последние сутки стало для него обычным делом. Он слишком много думал о последних событиях, постоянно накручивая себя и представляя сюжеты одного хуже другого.              Когда Диппет понял, что разговаривать он не собирается, он разрешил ему познакомиться с замком и стал пытать своими разговорами уже Малфоя. Гарри был рад уйти из такого чужого кабинета, где все было в незнакомых строгих темных тонах и царил лёгкий полумрак. Этот холодный кабинет сильно отличался от теплого и светлого Дамблдора. На самого директора он особо внимания не обращал, подметив лишь, что тот не был особо устрашающим, но таким же строгим, как интерьер кабинета, и очень требовательным.              — Ладно, — сделав успокаивающий вдох и выдох, сжимая от злости кулаки, ответил Драко, едва сдерживаясь, чтобы не набросится на Поттера коброй и удушить собственными руками. Благо, воспитание и слизеринское достоинство не позволяло этого сделать, — Сейчас нас поведут в Косую Аллею, где мы сможем приобрести необходимые вещи для нашей учебы и тебе волшебную палочку.              — Для меня? — Гарри подозрительно поднял одну бровь холодно прищурившись. Про себя отмечая, что кажется это самый долгий разговор с хорьком за всю историю их знакомства. Они даже не учудили ничего, что было удивительным. — Ты забрал у меня палочку?              — Она по праву всегда принадлежала мне, — не хуже змеи прошипел Драко, делая шаг вперёд, слегка возвышаясь над спокойным, словно удавом, Гарри. — То, что она слушалась тебя, ещё ничего не значит.              — Я победил тебя, и она меня признала, так что я имею на нее такие же права, как и ты. — Гарри показательно зевнул, всем видом показывая, что устал от общества надоедливого слизеринца и оттолкнув того от себя насмешливо ухмыльнулся. — Но не переживай, мне дела до нее нет. Я предпочитаю свою собственную палочку, так как мы в прошлом она ещё цела.              — Как скажешь, — фыркнул Драко, замечая, что в их сторону неспешно и как всегда улыбаясь подобно идиоту шел ни кто иной, как Альбус Дамблдор. Гарри тоже его заметил, со вздохом поправил очки на переносице, приветливо кивнул, получая в ответ теплый взгляд голубых глаз.              — Как вы, мальчики? Вижу, мадам Бэррел хорошо вас подлатала? — Дамблдор погладил свою рыжеватую бороду и сделал приглашающий жест вперёд, совсем не ожидая ответа на вопросы, подмечая наглядные улучшения. — Я вызвался быть вашим сопровождающим, надеюсь вы не против?              — Нет, конечно, профессор. — тут же ответил Гарри, растягивая губы в лёгкой улыбке.              — Нет, сэр. — поддержал Драко, хотя выражение его лица говорило обратное.              Невооружённым взглядом было заметно как некомфортно чувствует себя юный Пожиратель смерти в обществе Дамблдора, отчего Гарри испытывал скрытное злорадство. Будь тут Рон, от насмешек Драко было бы не спастись.              При воспоминании о друге, настроение тут же упало ниже плинтуса.              Дамблдор безостановочно о чем-то говорил и Гарри честно пытался его слушать, но истории о том какие он шипучки любит больше его особо не интересовали. Лимонные дольки в сахаре вообще предпочел не комментировать. Возможно, Дамблдор всегда был и останется жутким сладкоежкой.              Первым делом они посетили лавки с учебниками и, к удивлению Гарри, купили не поддержанные книги, а новые и чистенькие. Кажется Министерство не жалело галлеонов на этот фонд, что конечно было хорошо, но теперь Гарри стало интересно, кто был министром? После этого они посетили магазин мантий и приобрели парочку. Судя по недовольному лицу Малфоя, тот был жутко недоволен их качеством, а точнее от того, что они были сделаны не из привычного для него первоклассного шёлка. Гарри, как и ожидал, не встретил здания, в котором первый раз покупал свою мантию у мадам Малкин.              С котлами, принадлежностями и всем прочим происходило то же самое. Они покупали не самое дорогое, но довольно хорошего качества. Гарри утомился уже через полчаса, он хотел наконец-то уйти куда-нибудь и побыть в одиночестве, но Дамблдор ни на секунду не терял их с поля зрения. Поэтому от нечего делать, Гарри смотрел по сторонам снова подмечая отличия и сравнивая со своим временем. Переулок вообще сильно отличался от того, который был в их времени. Тут было гораздо меньше зданий и множество магазинов ещё даже не открылось.              Когда с основными покупками было покончено, Гарри почувствовал знакомое лёгкое волнение. То самое, которое он испытал, когда первый раз покупал волшебную палочку. Гарри не терпелось вновь приобрести свою верную спутницу.              Они зашли в магазин мистера Олливандера, Гарри тут же подметил, что вывеска выглядела более новой, а в самом магазине было довольно чисто и аккуратно, чем в его первое пребывание здесь. Когда показался до боли знакомый старик с водянистыми глазами, сейчас выглядевшим удивительно молодо (лет на двадцать пять) Гарри внутренне собрался и уверенно вздернул голову.               — О-о-о, — Протянул он с явным интересом поглядывая на новых посетителей.              Его жидкие длинные и волнистые волосы, ещё не поседевшие, но достаточно светлые, скудными прядями висели вниз, сильнее выделяя острые скулы. Кожа была ужасно бледной, словно сделанной из тонкого пергамента. Единственное, что выглядело на нем неподдельно живым, это яркие глаза, цвета серебра. Они были какими-то мутными, но горели неподдельным азартом и интересом, от которого Гарри стало не по себе.              Мастер волшебных палочек вызывал в Поттере противоречивые эмоции. С одной стороны он его уважал и восхищался, ведь он был поистине великим изготовителем действительно сильных и качественных палочек. Но, с другой стороны, его повадки и поведение больше походили на сумасшедшего, нежели гения.              — Я как полагаю, вы пришли приобрести палочки? — без обиняков спросил Олливандер, широко улыбнувшись, из-за чего стало видно жуткие на вид пожелтевшие зубы. Он приблизился к ним почти вплотную, отчего Драко брезгливо сморщил нос и сделал шаг назад, Гарри остался стоять ровно.              — Все верно, мистер Олливандер, — добродушно улыбнулся Дамблдор и тепло посмотрел на Гарри, словно пытаясь подбодрить. С одной стороны, такая забота была приятна, но он уже не был маленьким ребенком, нуждающимся в поддержке в таких элементарных вещах. — Мистеру Поттеру нужно приобрести свою собственную волшебную палочку, так как предыдущая была утеряна.              — Отлично! — на удивление бодро воскликнул мастер и, взмахнув палочкой, тут же начал делать измерения знакомой длинной линейкой с серебряными делениями. Гарри без промедления стал выполнять все указания молодой версии Олливандера под пристальным наблюдением Драко и Дамблдора. Причем у первого был такой скучающий вид, словно он вот-вот уснет. — Какой рукой держите палочку?              — Правой, — ровным голосом ответил Поттер, наблюдая как линейка продолжала измерять его правую руку расстояние от плеча до пальцев, от запястья до локтя… Все происходило почти так же, как когда он впервые оказался здесь. Только в этот раз он был не с Хагридом.              — Полагаю, вы мистер Поттер знаете, как изготавливаются палочки? — поинтересовался Олливандер, подходя к шкафу и вытаскивая несколько тонких удлиненных коробочек.              — Все верно, сэр. — Тут же ответил Гарри с наслаждением отпуская руку, когда закончив свои измерения линейка безжизненно упала на пол.              — Значит вы должны знать, что каждая палочка сделанная Олливандерами индивидуальна и единственна в своем роде. Ведь двух одинаковых палочек не существует, так же как и двух абсолютно одинаковых драконов, фениксов, а так же волшебников. – сказав это, он открыл первую коробочку и достав тонкую изящную палочку протянул ее Гарри и попросил взмахнуть ею, что Поттер и сделал, как Олливандер почти сразу выхватил ее из рук и протянул следующую.              Дальше все продолжалось почти также, как когда ему было одиннадцать лет. Гора из палочек стремительно росла, а Олливандер все больше входил во вкус в отличии от самого Поттера, который хотел уже наконец прикоснуться к своей палочке и покинуть этот темный и мрачный магазин. Олливандер, не переставая, приговаривал насколько Поттер необычный клиент и что от него можно ждать великих свершений, на что Малфой лишь пренебрежительно фыркнул.              — Вот уж не думал, что смогу продать эту палочку так быстро, особенно после того как приобрел Мистер Реддл… — Тихо приговаривая, Олливандер аккуратно поднялся по лестнице к высоким полкам в шкафу и достав черную бархатную коробочку подошёл к Гарри, немного помедлив все-таки открыл ее и протянул Гарри. — Остролист и перо Феникса, 11 дюймов, очень гибкая и с довольно необычным сочетанием для волшебника.              Едва Гарри увидел палочку, как мигом узнал в ней свою, но после слов Олливандера лишь удостоверился в этом и поэтому уверенно ее взял, почти сразу чувствуя, как она потеплела в руке, приветствуя своего хозяина и выпуская столб разноцветных искр. Гарри услышал шепот Олливандера и четко произнесенную фамилию Реддл, отчего воссоединение с палочкой омрачилось. Даже одно упоминание Реддла, Волдеморта вызывало в нем жгучую волну ненависти.              Олливандер забрал обратно палочку и принялся ее упаковывать в коричневую бумагу, приговаривая себе под нос, что это очень любопытное событие. Гарри тактично промолчал, уже прекрасно зная причину, но Драко не смог сдержать явного любопытства.              — Что вам кажется любопытным, сэр? — спросил Драко, даже подходя поближе, с интересом уставившись на мистера Олливандера, который, казалось, сначала не услышал вопрос.              — Дело в том, что я помню каждую палочку, которую сделал и продал собственными руками. Как я говорил, у мистера Поттера внутри палочки перо феникса и по обычаю, эта гордая птица даёт лишь одно перо из своего хвоста, но в нашем случае она дала два. — Олливандер многозначительно посмотрел на Дамблдора, который нахмурился каким-то своим мыслям. — И несколько лет назад я продал сестру палочки мистера Поттера одному весьма одарённому юному волшебнику и я не ожидал, что так скоро распрощаюсь со второй. И мне кажется это очень любопытным, так как известно, что палочка выбирает волшебника, а не наоборот и я думаю, должна быть причина, почему они выбрали именно их, понимаете?              Драко кивнул, хотя по нему было видно, что он не совсем понял то, что ему пытались объяснить.               Группа быстро распрощалась с Олливандером, который начал кидать на Гарри долгие, задумчивые взгляды. Ученики, во главе с Дамблдором, торопливо возвращаясь обратно в замок. Совсем скоро будет обед и их распределение, на которое нельзя опаздывать.              Гарри был рад вновь очутиться в Большом зале. Зал был так же ярко освещён, как он помнил и в воздухе все так же плавали свечи над четырьмя длинными столами. На потолке четко виднелось небо, где солнце едва пробивалось сквозь хмурые тучи, пуская свои тонкие лучи на землю.              Они с Драко стояли чуть в стороне от преподавательского стола и столов учеников, на приличном друг от друга расстоянии. Драко излучал просто волны уверенности, он не сомневался, что вновь попадет на свой факультет, а вот в Гарри поселился червячок сомнения. В прошлый раз Распределяющая Шляпа хотела отправить его на Слизерин, и он едва смог переубедить ее в своем решении, кто знает, получится ли в этот раз у него? И стоит ли это делать? Если он прав в своих мыслях, то ему стоит пойти в Слизерин, чтобы из первых рядов наблюдать за ним. Интересно, на каком он курсе? Он ни разу не видел громадную фигуру Хагрида, значит, его уже выгнали со школы? Миртл... сейчас мертва, не так ли?              Ему хотелось поднять взгляд от пола и осмотреть большой зал, в особенности стол слизеринцев, но он не желал увидеть подтверждение своих догадок и знакомое ненавистное лицо, которое не раз наблюдал в Омуте Памяти из воспоминаний Дамблдора.              Когда директор Диппет поднялся, весь зал дружно затих и ученики как по команде повернулись к усатому старику с редкими зализанными волосами. Тот приветствующие расправил руки и начал свою речь.              — Здравствуйте, дорогие учащиеся Школы чародейства и волшебства Хогвартс. Думаю, за последние сутки в замке появилось множество слухов, большинство из которых настолько выдуманы, что я даже пару раз прослезился от смеха. — Диппет весело прищурился, а в зале послышались лёгкие смешки. — Но кое в чем вы оказались правы. В нашу школу действительно перевелись два новых ученика пострадавших от злодеяний Темного Лорда Гриндевальда. — На последних словах в зале вновь стало тихо, а Драко не сдержался и закатил глаза, на что сам Гарри лишь усмехнулся.              Видеть испуганные лица молодых волшебников было малость забавно, только слизеринцы остались хладнокровными и такими же спокойными, как и до этого. На стол слизерина Гарри все также упрямо не смотрел. Он чувствовал на себе чей-то прожигающий взгляд, но не мог найти обладателя, сколько бы ни рыскал глазами по остальным ученикам. Вывод напрашивался лишь один. — Сейчас мы проведем распределение и после обеда вы все вместе пойдете на занятия. А теперь, приступим!              Как только Диппет закончил свою маленькую речь, то незнакомый профессор с длинными блондинистыми волосами по самый пояс, в величественной зелёной мантии, вышел иза стола, держа в руках знакомую потрёпанную остроконечную шляпу, на которой было гораздо меньше заплаток, да и выглядела она гораздо чище, чем в будущем.              Жестом он приказал парням подойти поближе, отчего они тут же оказались под прицелами взглядов всех учеников. Для Драко и Гарри, привыкших к вниманию, это не стало чем-то неловким, они с завидным достоинством сохранили маску спокойствия и полного умиротворения.              — Когда я назову ваше имя, подойдите и наденьте на себя шляпу. — Начал профессор замогильным голосом, от которого мурашки шли по коже. — Она распределит вас на один из четырех факультетов, подходящий вам больше всего. Судить она будет по вашим личным качествам. В Гриффиндор попадут самые храбрые и отчаянные — Стол гриффиндорцев одобрительно зашумел. — В Когтевран самые сообразительные и стремящиеся к знаниям, а в Пуффендуй самые честные, добрые и бескорыстные волшебники. — Оба озвученных стола лишь вежливо подняли колпаки вверх и помахали ими в воздухе. — А так же Слизерин, в который попадают наихитрейшие и наиболее амбициозные волшебники. — Слизеринцы никак не отреагировали, продолжая со скукой на лице следить за распределением. — А теперь приступим. Драконс Малфой!              Малфой тут же сделал несколько шагов вперёд и оказался перед блондинистым профессором, у которого цвет волос, как он про себя отметил, был гораздо темнее его собственных и надел на себя шляпу, перед этим успев заметить его заинтересованный взгляд карих глаз.              Некоторое время шляпа о чем-то размышляла и, кажется, даже вела мысленный диалог с Драко, если судить по тому, как с каждой секундой все сильнее омрачалось его лицо. Когда спустя пару минут тишины, шляпа с тяжёлым вздохом объявила на весь зал факультет Малфоя, тот облегчённо выдохнул.              — Слизерин! — Драко довольно улыбнулся и вручив обратно шляпу, под громкие аплодисменты пошел к своему столу по пути пожимая руки каким-то людям.              — Гарольд Поттер! — объявил волшебник, и Гарри уверенной походкой подошёл и надел на себя шляпу.              — Так, так, так… — задумчиво протянула шляпа у него в голове. — А вот и пожаловал второй путешественник во времени. Ты достаточно умен, амбициозный, добрый и очень храбрый к тому же. Даже не знаю куда тебя распределить. Ты все ещё не изменил своего категоричного мнения на счёт Слизерина? Я как и в прошлый раз думаю, что этот факультет тебе очень подходит, — прошептал ему тихий голос и Гарри задумчиво выгнул бровь, смотря в пустоту, размышляя.              В прошлый раз он не хотел идти в Слизерин, потому что думал, что оттуда выпускаются лишь темные волшебники. Но теперь он понимал, что единственное отличие этого факультета в том, что там было больше чистокровных из аристократических семей, чем на других факультетах. Зверь на знамени не играет роли в совершенных злодеяниях, можно учиться на любом факультете и стать злодеем. Питер Петтигрю тому очередное подтверждение. Гарри оглядел зал, задумываясь. Он встретил по меньшей мере десяток недоуменных взглядов. Видимо, две знаменитые фамилии чистокровных семей ввели их в ступор. Особенно это касалось слизеринцев, молча сверлящих в них дыры. Многие ученики шептались и взбудораженно сплетничали, с нетерпением ожидая конечного результата.              — Мне без разницы, — наконец подумал Гарри. — Выбирай тот факультет, который считаешь нужным.              — Я рада, что ты одумался, — шепнула шляпа и в следующий момент заголосила:              — Слизерин!