What The Hell Is Happening?

Гермиона чувствовала себя тревожно. Что происходило с ней? Она не была точно уверена к кому испытывает чувства. Если Малфой говорил с ней вместо Гарри в его облике, она была влюблена в Драко, а не в Гарри. Но она всегда презирала этого грубого мальчишку, который никогда не был добр к ней. Заставлял её плакать всегда, буквально всегда, когда она случайно встречала его или, скорее, сталкивалась. Но Рон не сильно от него отличался. Да, он принял её дружбу, некоторое время даже нечто большее, когда он поцеловал её в Тайной Комнате, и Гермиона чувствовала себя не седьмом небе от счастья, надеясь, что это зайдёт намного дальше, чем на самом деле случилось. Но всё же отличие у них было. Рон не был плохим в душе. А Малфой был. Всё смешалось, стало хаотичным. Она не знала, отпустила ли она Рона, все еще скучая по нему и его дорогой компании время от времени. Она восхищалась и чувствовала влечение к Гарри временами, когда он вел себя жестко, безразлично и изменился, но в то же время горячо, хотя она чувствовала себя виноватой в том, что ее привлекла та сторона его личности, которая никогда не была его собственной - сначала Волдеморт заставил его так себя вести, а теперь случай был совершенно другим — с Малфоем внутри тела Гарри. А еще это был ее вечный враг, которым она восхищалась за то, что он помог ей в конце войны, но этого было недостаточно, чтобы простить его за все, что он сделал за всю свою школьную жизнь до тех пор. И что, черт возьми, происходит? Неужели она действительно влюблялась в Малфоя все это время? Ни за что! Она не хотела сталкиваться с этой мыслью - даже приближаться к ней. Вместо того, чтобы идти дальше, она села на пол. Посередине коридора, среди студентов, спешащих в свои аудитории, среди профессоров, пытающихся протолкнуться сквозь толпу мелькающих школьников, она была единственным человеком, сидящим на полу, уставившись а стену, пытаясь разобраться, что происходит внутри неё. У нее был опыт ощущения, что ее голова всегда находится в каком-то круговороте. Но в то время это было связано со спасением всего волшебного мира. На этот раз все было совершенно по-другому, вместо этого это была ее личная жизнь. — Я думал, что ты сбежала оттуда, чтобы признаться Гарри в своих чувствах, — голос Малфоя достиг её ушей, прорезавшись сквозь шум толпы. Гермиона посмотрела на него. Всё ещё было сложно поверить, что вместо Гарри всё время это был Драко. Даже зная это, ей всё ещё было сложно накричать на него. Возможно, потому, что он был точной копией её лучшего друга. — Малфой, не лезь в моё личное пространство. — Ты можешь исповедаться мне. — О чем ты, черт тебя подери, говоришь? — Ого, ты используешь плохие слова? — Ну, считай, что я выучила их ради того, чтобы наорать на Волан-де-Морта. — Ты действительно ненавидишь этого ублюдка. — А почему нет? Он убил родителей моего лучшего друга. Он заставил меня стереть память родителям, которые всё ещё не в безопасном состоянии. Из-за этой грёбаной войны, которую он начал, множество людей перешло на Тёмную Сторону и поддерживали его, он убил кучу людей. Только представь, каково сейчас детям, которые прожили бы счастливую жизнь, если бы их родители были живы. Я не вижу ни одной причины, чтобы не ненавидеть его. Я презираю его от всего сердца. И-и каждого, кто его поддерживает, Малфой. Я презираю тебя.