Suum cuique*

      — Кажется, кто-то тут пристрастился к шоколаду, — весело заметила Ариадна, упаковала коробку и заклеила её скотчем.       — Это моё, — заявил Артур, выхватил своё добро из её рук и передал Имсу.       — Что, всё? — Ариадна округлила глаза.       Со спины подкрался Ноа, закинул руку Артуру на плечо. Артур фыркнул на него, но тот не сдвинулся с места. Продолжал висеть на Артуре и скалиться Ариадне во все свои тридцать два идеальных зубика. Артур оглянулся через свободное плечо, заметил Имса, входящего в магазин. Похоже, зубки тут у кого-то явно были лишние.       — У моего племянника просто зверский аппетит, когда дело доходит до сладостей, верно, детка? — поддразнил Ноа.       — Съебись, детка, — рявкнул подоспевший Имс, отвесил Ноа такого подзатыльника, что с того слетела шапка. — Прости, Ари. Не видел, что ты здесь, — не слишком искренне извинился Имс.       Ариадна закатила глаза, но улыбнулась.       — Разумеется, не видел. Постой, — она посмотрела на Артура, потом на надувшего губы Ноа. — Вы что, правда дядя и племянник? Я думала, это такая шутка.       — Ноа брат моей приёмной матери, — пояснил Артур. — У них был общий отец.       — То есть, фактически вы не родственники, — догадалась Ариадна.       — По крови — нет, — согласился Ноа. — Но я люблю Артура как брата. Мы с ним, можно сказать, вместе выросли, — Ноа обошёл Артура и Имса, вальяжно подпёр бедром прилавок и принялся нахально рассматривать мгновенно покрасневшую Ариадну.       — Можем мы поговорить о чём-то более интересном, чем наше родство с Артуром?       Артур покачал головой и вздохнул.       — Ноа, нам пора.       — Подожди, Арти, — кинул через плечо Ноа.       — Да, подожди, Арти, — тут же с интересом подхватил Имс.       Ариадна перестала краснеть, очевидно, решила включиться в игру. Или поддалась обаянию миловидного раздолбая Ноа. Или и то, и другое, потому что в воздухе поплыл приторный запах чужих феромонов, от которого Артура начало подташнивать. Он постарался не выдавать этого слишком явно, исключительно благодаря своему хорошему воспитанию.       — И о чём же ты предлагаешь поговорить? — поинтересовалась Ариадна.       Ноа, паскуднику, только этого и нужно было. Сразу вцепился в девчонку взглядом, как клещ. Артур едва сдержался, чтобы не треснуть ему ещё один подзатыльник, чтобы напомнить о приличии.       — Например, о том, чем милая леди занимается этим вечером, — предложил Ноа, положил на прилавок шапку и провёл рукой по взъерошенным волосам. Прихорашивался, стервец.       — Милая леди сегодня проторчит здесь до самой ночи, судя по всему, — ответила Ариадна с кислой физиономией.       — Отец снова… болеет? — спросил Имс у Ариадны почти сквозь зубы.       Ари коротко кивнула, опустила грустные глаза. Артур жил с этими людьми бок о бок уже больше месяца и прекрасно знал, что за коварный недуг сразил в очередной раз мистера Бонне. В основном он каждый раз цеплял эту пресловутую болезнь на дне бутылки с домашним самогоном. Артуру было очень жаль бедную девочку. Они с отцом жили вдвоём, поэтому забота о магазине и все дела по дому чаще всего ложились на эти хрупкие плечики.       — Вот ещё коробка, — мрачно проговорила Ариадна, протолкнув картонный ящик вдоль прилавка.       Ноа ловко перехватил его, коснулся кончиками пальцев узенькой ладошки. Он уже третий день окучивал бедную Ариадну. И четвертый с половиной торчал у Имса и Артура в гостях. Если признаться положа руку на сердце, то уже и поднадоел слегка, хотя Артур, конечно, не жаловался. Не хотел обидеть. Понимал, что Ноа соскучился. Вот только он уже здорово устал трахаться с Имсом «на Вы и шёпотом».       После первой наглядно-звуковой демонстрации они всё-таки решили пощадить нежные чувства несчастного дядюшки. С тех пор их секс превратился в тихую возню под одеялом за плотно закрытой дверью. С прокушенными руками, губами и всем прочим. Артур даже однажды чуть язык себе не отгрыз в порыве экстаза. Почему-то с членом Имса в заднице или своим собственным у Имса во рту ему с большим трудом удавалось вести себя тихо.       — Как твой отец воспримет, если я сегодня останусь помочь тебе с магазином? — спросил Ноа, ковыряя ногтем облупившуюся краску.       — Вероятно, ты хотел спросить, как отнесусь к этому я, — поправила Ариадна.       — Ноа, отцепись от девушки, — мягко потребовал Артур.       — Нет-нет, Ноа, продолжай, — всё с тем же интересом возразил Имс, — не думал, что ты у нас такой мастер флирта.       Ноа не ответил, нетерпеливо постучал пальцами по прилавку.       — Ну, так что?       — Хорошо, можешь остаться, — согласилась Ариадна.       — Здорово, — просиял Ноа. — Сейчас, только сгоняю в машину за мобильником и сразу вернусь. Одна нога там, вторая тут.       Он быстро развернулся и рванул на выход. Имс ехидно осклабился, потряс в воздухе ключами от машины.       — Если он тебе сильно надоест, куколка, не стесняйся, — подмигнул он Ариадне. — Можешь отправлять его обратно в Сиэтл первой вечерней лошадью.       — Так и сделаю, — кивнула Ариадна, тут же замялась, будто собралась сказать что-то ещё, но передумала.       — Ари, в чём дело? — потребовал Имс.       Артур устал ждать, схватил с прилавка коробку и поплёлся к выходу.       — Мне неудобно снова тебя просить, — услышал он за спиной смущённый голос девушки. — В нашем сарае прогнила одна балка. Боюсь, если снова пойдёт снег, там завалится часть крыши.       — Так попроси Ноа, — кинул Артур, обернувшись. — Он будет рад помочь.       Имс посмотрел на Артура, удивлённо наморщил лоб.       — Ты уверен, лапуля? Просто у меня сложилось впечатление, что наш Ноа тяжелее… э-э… ручки в руках ничего не держал.       — Ещё как держал, — возразил Артур. Даже обидно немного стало за родственника. — Ноа вырос в Огайо на ферме. И до сих пор каждый год навещает родителей. Моих бабушку и дедушку.       — О, — Имс округлил глаза.       В дверях появился растрёпанный как воробей, матерящийся Ноа. Отряхнул со штанов налипший снег, пропуская посетителей, которые почему-то, глядя на него, из последних сил старались не заржать.       Артур и Имс попрощались с Ариадной.       — Что с тобой случилось? — спросил Артур, злобно скосился на Имса, который слишком активно отряхивал снег с брюк Ноа в районе задницы.       — Поскользнулся на ступеньках, — признался Ноа раздражённо. — Как всегда, это произошло на глазах у публики, — пробубнил, надувшись.       Артур заулыбался, даже почти перестал злиться на чересчур услужливого Имса.       — Ты не меняешься, — покачал он головой.       Они втроём прошли к машине. Имс открыл центральный замок брелоком и уставился на Ноа.       — Так, я что-то не понял, ты подкатываешь к нашей Ари?       — А что такого-то? — пожал плечами Ноа. — Ну, подкатываю. И что? Она, вроде, уже большая девочка. Или ты предпочитаешь, чтобы я к тебе подкатывал?       Артур предупредительно зарычал, поставил в салон коробку и стукнул Ноа по макушке кулаком. Имс сделал вид, что не расслышал последней фразы.       — Просто не ожидал, что ты ещё и по девчонкам, — он пожал плечами.       — Боже, Имс, ты ведь англичанин, — закатил глаза Ноа.       Имс нахмурился.       — И что с того? По-твоему, это значит, я должен ебать всё, что ходит на двух ногах?       — Я не ебу всё, что ходит на двух ногах, — обиделся Ноа. — Между прочим, я очень разборчив в своих связях, — Ноа покраснел, как варёный рак.       Артур ткнул Имса в бок пальцами, да так, что тот согнулся. Даже дублёнка не помогла. Имс недовольно заворчал и спрятался в машине.       — Будь умницей, — сказал Артур, хлопнул Ноа по плечу. — Когда соберёшься домой, позвони, я за тобой приеду.       — Да, мам, — хмуро фыркнул Ноа и осторожными шагами поплёлся к магазину.       Пока они ехали домой, у Артура в голове чего только не вертелось. Всякие были там мыслишки и желания. С одной стороны, хотелось просто взять и треснуть Имсу по зубам за то, что так нагло и беспардонно интересовался сексуальностью Ноа, к тому же, ещё и в присутствии Артура.       Как бы Артур ни пытался бороться с этой своей неприятной чертой, но он по-прежнему оставался на редкость ревнивым ублюдком. И однажды уже очень здорово поплатился за это в случае с Фишером.       Так ему сильно хотелось, чтобы Роберт принадлежал ему всецело, был только его, Артура, и ничьим больше. Вот и решился он по своей наивности на этот дурацкий прыжок веры. Открылся Роберту, показал, кто на самом деле такой Артур Вейг. Подумал, дуралей глупый, что вот теперь-то его станут ценить по-настоящему.       Фишер всегда жаждал какой-то экзотики, Артур вполне мог ему её предоставить. Готов был даже в образе зверя ему свою задницу подставить, только бы Роберт хоть немного полюбил его в ответ, только бы он наконец оценил, понял, что в Артуре было много всего, что не обязательно было вечно бегать от него на сторону, чтобы удовлетворить своё извращенное либидо.       И вот к чему это привело. Сперва Артур едва не загнулся от болевого шока, потом пустился в бега и наконец… повстречал Имса.       Странно всё это было, но, как ни крути, все страдания и потери Артура окупились с лихвой. Потому что теперь он был там, где был. И у него был Имс. Имс знал о том, кто такой Артур, и он не пытался причинить ему боль, во всяком случае физическую и намеренно. Имс был ласковым и нежным, и заботливым. Артур понимал, что это именно то, о чём он мечтал всю свою жизнь — чтобы его приняли таким, каков он есть на самом деле.       Наконец ему повезло, и теперь он был твёрдо намерен удержать своё счастье. Готов был вгрызаться в него зубами, цепляться когтями. Имс сказал, — всего однажды — что он любит Артура, и Артур ему поверил. Сразу и безоговорочно, потому что очень хотел. Потому что сам полюбил его практически с первого взгляда. Глупый доверчивый Артур.       И было бы всё прекрасно, просто идеально было бы, если бы не то властное, тёмное животное, которое почему-то именно Имсу удалось пробудить в нём. Не гулящему, неверному Роберту, а Имсу — любящему и надёжному. Артур чувствовал, что должен держаться крепко — руками, лапами, чем угодно. В то же время, хотелось подчинить, пометить, напомнить Имсу о том, кому он теперь принадлежит целиком и полностью.       Хотелось Имса — разомлевшего и стонущего под ласками Артура. Открытого и бесстыдного, послушного и кроткого. Вот только, Имс не был ни послушным, ни тем более кротким. Он был таким же, как Артур, когда тот находился в зверином обличии. Имс был хищником. Опасным, сильным и независимым. Нежным и обожающим, но с железной волей и острыми клыками, пускай и метафорически.       И Артур вдруг так дико захотел сию минуту приручить эту дикую, необузданную силу, что в животе у него поселилась страшная жажда. Проснулся в нём маленький извращенец, даже немного садист, которого прежде Артур в себе не замечал.       — Чего-то ты так притих, пупсик? — спросил Имс, скосился на Артура, крепко сжимая руль.       Артур посмотрел на него долгим взглядом.       — Имс, а можно я тебя сегодня трахну?       — Радость моя, — Имс расплылся в похотливой улыбочке, — если не будет вызовов, у нас с тобой впереди весь день. Сможешь трахать меня собой, сколько твоей душе угодно.       — Ты меня не понял, — возразил Артур.       — Да? — удивился Имс.       — Я хочу трахнуть тебя своим членом, — пояснил Артур.       Имс от неожиданности так ударил по тормозам, что чуть ногой пол не продавил. Артур не удержался, — забыл пристегнуться — размазался физиономией по грубой приборной панели. Да так, что даже кровь носом пошла.       — Э-э… прости, лапушка, — проскрипел Имс виновато.       Потянулся к лицу Артура рукой, но тот взбрыкнул, шмыгнул носом и утёр перчаткой кровь. Крепко выругался, но сразу похабно заулыбался.       Имс на водительском сиденье сжался в нервный, подрагивающий комочек, снова завёл мотор.       — Так что? — спросил Артур уже у дома, — могу я рассчитывать на жест доброй воли с твоей стороны, любимый? Или только тебе тут позволено быть брутальным самцом?       Артур вылез из салона, быстро обошёл машину, утопая в снегу по щиколотку, чтобы Имс не успел смыться в дом и, чего доброго, запереться в спальне. Не то чтобы Артур сомневался, что сможет открыть дверь. Просто не хотелось заниматься членовредительством.       — Детка, — тяжело вздохнул Имс, — откуда вдруг такие мысли? Разве нам с тобой чего-то не хватало? — Имс поиграл бровями. — Я думал, тебя всё устраивает.       — Устраивает, — согласился Артур. — Просто хотелось поэкспериментировать, — пожал плечами. — Нет так нет.       И ушёл в кухню заваривать чай с еловыми шишками.

***

      Имс ждал. Маялся до вечера, места себе не находил. Чего именно он ждал? Да хрен его знает. Артур как будто успокоился, смирился с тем, что не видать ему Имсовой драгоценной задницы. Имса, разумеется, такой расклад полностью устраивал… бы. Если бы не тот факт, что и давать Имсу Артур, похоже, не собирался. Вёл себя с ним так, будто бы и не было тех нескольких дней, и того порно-спектакля в душевой со всякими откровениями, и…       Под вечер Имс начал понемногу звереть. У него на этот день были такие планы. Ведь были же. Как только он понял, что у них с Артуром наконец будет несколько часов, чтобы побыть наедине, Имс тут же всё распланировал. Собирался выебать эту сладкую задницу на каждой горизонтальной поверхности своего скромного жилища. Выжать из себя и Артура столько оргазмов, сколько сможет, пока яйца в тряпочку не превратятся. А тут вдруг вот вам, пожалуйста. Артур решил неожиданно вспомнить о том, что он тоже мальчик, самец и всё такое.       Имсу стало обидно до чертей — за себя, за бестолково потраченное время, которое он так рассчитывал провести с максимальной пользой. Даже вызовов сегодня не было ни одного. Никто не застрял посреди леса со сломанной лыжей, не потерялся, не обнаружил животное, попавшее в капкан презренных браконьеров, деревья не падали, даже крышу в сарае старого пьяницы Бонне было кому привести в божеский вид.       И всё это спокойствие ради чего, спрашивается? Ради того, чтобы Артур дефилировал перед Имсом в футболке и боксёрах, совращал его своей тугой и упругой задницей и при этом всем своим видом демонстрировал… непонятно, вообще, что.       Имс посмотрел на Артура долгим взглядом — тот валялся на диване, что-то читал и сверкал своей пятой точкой. Откровенно напрашивался, но при этом даже виду не подавал, что собирается предпринимать что-либо. Да хоть что-нибудь бы уже сделал, мать его так, паршивца эдакого. Хоть бы намекнул или прямо заявил, что всё ещё хочет трахнуть Имса. Чёрт! Имс был и на это готов.       Только Артур всё помалкивал, а Имсу гордость не позволяла просто взять и предложить себя на блюдечке этому милому стервецу.       Он напялил свой бушлат, влез ногами в унты и поплёлся курить. В дверях, правда, не удержался, обернулся на Артура. Артур поднял голову, мельком посмотрел на Имса и снова уставился в пресловутую книжицу. Имс от злости чуть слюной не подавился. Хотел уже плюнуть на всё, схватить говнюка за загривок, перегнув его гибкое тело через спинку дивана, и вытрахать из Артура всю дурь, которая неизвестно откуда вдруг поселилась в его прекрасной головке.       Но Имс сдержался и просто вышел за дверь. Подкурил сигарету, затянулся и принялся думать. Думал о том, с чего это он сам решил изобразить из себя святую непорочность? Ведь был же у него и такой опыт, чего греха таить. Правда, давно это было, но, если подумать, то и любого другого качественного секса до Артура Имс не видел уже не один год. Редкие случайные знакомства в паршивом баре в Уайтхорсе и короткие перепихоны в заплесневелых мотелях Имс в расчёт не брал. Иной раз самому стыдно было, до каких чертей он допивался. Но всё это было давно и, можно сказать, неправда. Если наутро ты не помнишь не только лицо своего любовника, но и сам факт соития, то можно считать, что ничего и не случилось.       Имс проторчал на улице, пока не замёрз и не начал стучать зубами. Потом затушил третью по счету сигарету, зашёл в дом и встал напротив Артура огромной каменной глыбой.       Артур поднял глаза.       — Имс, уйди, ты мне свет загораживаешь.       — Я согласен, — выпалил Имс на одном дыхании.       — М? — удивился Артур.       — Ты понял, — рассердился Имс, — лучше поторопись, пока я не передумал.       Артур отложил книгу и сел. Поднялся с дивана — медленно, будто всерьез боялся, что Имс возьмёт и сбежит от него куда-нибудь в лесную чашу. Очевидно, именно таким образом сам Имс прямо сейчас и выглядел. При этом, ко всему прочему, его начинало здорово потряхивать.       Имс сперва даже разозлился на себя. Вот ведь тряпка, сопли тут распустил, испугался мелкому мальчишке свой зад подставить. Правда, Артур обычным мальчишкой не был, Имс прекрасно об этом помнил. Но какая к чёрту разница? Это ведь Артур. Его Артур. Тот, кому Имс впервые в своей жизни сказал «люблю», не имея при этом в виду отдельную часть его тела, чувство юмора или что-то в этом роде.       Он ведь действительно полюбил Артура — его голос, ямочки на щеках, морщинки между бровей, его оттопыренные уши. Да всё он любил в этом необычном человеке и уж точно теперь не собирался превращаться тут в дрожащее месиво. Разве что дрожащее от удовольствия, да.       Имс наконец поднял глаза, посмотрел на Артура. Видимо, все его внутренние метания отражались на его лице, потому что Артур снова хмурился — болезненно и очень несчастно.       — Я ведь не настаиваю, — промямлил Артур себе под нос, уронил голову на грудь.       — Эй, лапушка, — Имс взял Артура за подбородок двумя пальцами и приподнял, поймал взгляд и больше не отпускал, — ты же не думаешь серьёзно, что можешь меня заставить делать то, чего я не хочу?       Артур глупо кивнул, потом помотал головой, совсем, бедный, растерялся. У Имса внутри всё сжалось от нежности и… предвкушения. Тяжёлого, густого и сладкого. Он быстро стащил с себя все шмотки, швырнул их на диван. Схватил Артура под локоть и потащил в спальню. Растянулся на постели и принялся жадно наблюдать за Артуром, пока тот раздевался.       Артур не отрываясь смотрел на Имса преданными янтарными глазищами, совсем разволновался, чуть не свалился, пока выдирался из трусов. Член его крепко стоял и блестел в свете ночника проступившей смазкой.       Имсу вдруг пришла в голову идея — неожиданная и странная. Он подскочил с постели, оставив Артура стоять бестолково посреди комнаты. Метнулся в кладовку и притащил оттуда обрезки конопляной верёвки. Кобб всегда называл Имса старьёвщиком за то, что тот любил собирать всякий ненужный хлам. Наконец и этот мусор нашёл для себя применение.       — Эм, — неуверенно промычал Артур, глядя на верёвку.       — Привяжи меня, — скомандовал Имс твёрдо.       — Имс…       — Делай, как говорю.       — Зачем? — удивился Артур, покрутил в руках связку, разделил её на части.       — Хочу, — просто ответил Имс, разлёгся на простынях, закинул руки наверх и схватился за деревянное изголовье.       Артур посмотрел неуверенно, скользнул по телу Имса осоловелым взглядом, любовался. Когда увидел, что у Имса тоже встал, уверенности в нём немного прибавилось. Принялся трясущимися пальцами вязать узлы на Имсовых запястьях, задышал часто и сорванно, как загнанная лошадь.       Имс и сам начал задыхаться. Всё смотрел не отрываясь в эти пожелтевшие глаза — совсем уже нечеловеческие, кошачьи.       Артур завязал последний узел, подёргал за верёвку, проверив на прочность свою работу.       — Не больно? — спросил участливо.       Имс не смог выдавить ни слова, только головой помотал. Артур потянулся к прикроватному столику, схватил наполовину полный тюбик с лубрикантом. Имс послушно развёл колени, хотя внутри его всё ещё потряхивало от странного предчувствия, что не к добру всё это. Слишком уж настырный его мальчишка. Если понравится, он потом с Имса точно не слезет. Как-то не готов был Имс вот так, на-постоянку, расстаться со своей мужественностью. Артур же — точно клещ. Он не отстанет.       — Давай уже, пупсик, — рявкнул Имс, кажется, излишне резко. — Не тяни.       Артур поморщился, но не стал спорить. Хотя и не сделал так, как Имс ему приказал. Положил тюбик на край постели, навис над Имсом, принялся гладить, ласкать, целовать повсюду, куда мог дотянуться. А дотягивался, стервец, везде. Вылизывал Имса, прикусывал, но не больно, нежно и ласково, тёрся кожей о кожу, мурчал, как самый настоящий котяра.       Имс под ним весь исстонался, стал вскидывать бёдра, чтобы прижаться к Артуру теснее оставленным без внимания текущим членом. Дёргал с непривычки привязанными руками, но Артур умело его связал. Имс даже на секунду снова заревновал, вспомнил проклятого Фишера, которого даже не знал, и который уж точно был не достоин его чудесного Артура.       — Перестань думать, — пробормотал вдруг Артур между поцелуями, прикусил Имса за твёрдый от возбуждения сосок. Видимо, заметил, что Имс снова напрягся и притих.       — Если не прекратишь так о меня тереться, сладкий, я кончу, — пригрозил Имс, снова приподнял бёдра.       Артур перестал его вылизывать, уставился на Имса помутневшим от желания взглядом. Янтарные глаза стали теперь почти чёрными, совсем шальными. Имс потянулся и поймал припухшие, покрасневшие губы своими, втянул Артура в долгий, глубокий поцелуй. Не смог удержаться, такой красивый был засранец. Такой горячий. Никого более сексуального Имс за всю свою жизнь не встречал.       Имс судорожно вздохнул, когда Артур нанёс прозрачный лубрикант на один палец.       — Можешь не нежничать, — посоветовал дрожащим голосом, — я тебе не кисейная барышня.       — А я тебе не похотливое животное, — огрызнулся Артур, тут же добавил смазки на второй палец.       Имс хрипло рассмеялся.       — Вот тут бы я поспорил, лап… а-ах, ты ж, сучонок.       Имс позорно заскулил, когда в него ткнулись сразу двумя пальцами на все три фаланги. Растягивал Артур Имса долго, методично и ответственно. Пару раз нащупал простату, надавил, но сразу отказался от этой затеи, видя, как дёргается от этого напряжённый член у Имса на животе.       Имса всего уже так повело — от этих длинных, сильных, но нежных пальцев в его заднице, от осознания того, насколько он сейчас был беспомощен перед Артуром с крепко связанными руками.       Никогда прежде ничего такого с Имсом никто не делал, уж тем более, Имс сам никому такого не предлагал. То ли не доверял никому так, как доверял сейчас Артуру, то ли просто в голову не приходило, что от этого можно получить столько кайфа.       Когда Артур наконец закончил с растяжкой, Имс уже превратился в стонущее безвольное и бесформенное существо, размазанное по простыням.       — Готов, любимый? — спросил Артур, убрав из Имса три пальца. Имс не смог ответить, только зыркнул на него нетерпеливо. — Вижу, что готов, — заключил Артур.       Щедро смазал свой стоящий член лубрикантом. Судорожно вздохнул от предвкушения. Имс продолжал как завороженный наблюдать за его действиями из-под слипшихся ресниц, которые уже вовсю заливал пот, текущий со лба.       Артур пристроился поудобнее у Имса между ног, ещё раз пощупал раскрытую дырку, дразнил, паршивец. Подхватил Имса под одно колено и закинул его ногу к себе на плечо. Вошёл одним точным рывком по самую рукоять. Яйца шлёпнули по измазанному смазкой заду. Имс взвыл от неожиданности, боли и острого, почти совсем забытого удовольствия. Артур замер на несколько секунд, выгнулся и громко застонал. Наконец взял себя в руки и принялся двигаться.       — Какой же ты горячий, Имс, — приговаривал сквозь свистящее дыхание. — Как же в тебе хорошо. Ты лучший на свете. Никому теперь тебя не отдам.       Имс хотел сказать, что он никуда и не собирается, что он весь Артура — от макушки до самых пяток. Только язык совсем не слушался, ноги от наслаждения то судорогой норовили сжаться, то наоборот, разъезжались. Левая постоянно пыталась соскользнуть с Артурова плеча, а правая безвольно свисала с края постели.       — Видел бы ты себя, любовь моя, — прохрипел Артур, прикусил Имса за коленку. — Ты такой красивый. Мой Имс.       Имсу было достаточно только представить себя — бессовестно расхристанного, стонущего, вспотевшего под Артуром, как он тут же выгнулся в пояснице, заорал. Такой оргазм его скрутил, что перед глазами потемнело, всю голову повело. Казалось, он кончал всем телом, бесконечно долго. Забрызгал себе весь живот, попал на подбородок.       Артур над ним забился, как раненая птичка, заскулил, вцепился пальцами Имсу в бёдра так, что точно синяков наставил. Имс сквозь собственный оргазм ощутил, как пульсирует и дёргается Артуров член в его растраханной заднице, как его заливает изнутри горячая сперма. Артур кончал так долго, что Имс даже почти испугался. Мальчишка всё повторял: «люблю, люблю тебя, люблю», пока извивался у Имса на груди, упав на неё — обессиленный, но ещё не опустошённый окончательно.       Имс толком уже ни черта не соображал, в полусне чувствовал, как Артур его отвязывал, как вышел из комнаты. Потом вернулся, обтёр Имса влажным, тёплым полотенцем во всех местах. Имс невнятно что-то промямлил, перевернулся на бок. Артур пристроился у него за спиной, собственнически обнял его рукой поперёк груди и закинул ногу Имсу на бедро. Прижал к себе так, что у того позвоночник затрещал. Имс вздохнул благодарно и тут же вырубился.