Suum cuique*

      Когда Имс приехал на вызов, лосёнок был ещё жив.       Искалеченное, смертельно раненое животное растянулось посреди дороги в нелепой позе и тихо стонало, ожидая первых признаков подступающей агонии. В стороне, на обочине, искорёженная машина обнимала капотом многовековую чёрную ель. Горе-водитель сидел на краю дороги, уткнувшись лбом в согнутые колени. Собирал между ними на асфальте лужицу крови, которая сочилась из сломанного носа.       В паре метров впереди стоял старый пикап мистера Бонне. За рулём сегодня была его дочь Ариадна, которая сейчас стояла рядом с открытой водительской дверью и говорила по телефону. Увидев Имса, склонившегося над умирающим животным, она сбросила вызов и поспешила к нему.       — Что здесь произошло? — сухо поинтересовался Имс.       Ему с трудом удавалось сдерживать гневную дрожь в голосе. Несмотря на плачевный вид машины и водителя, Имс сразу узнал виновника трагедии.       — Я только выехала с лесопилки, — взволнованно заговорила Ариадна, кинув печальный взгляд на искалеченного лосёнка. — Он нёсся как сумасшедший и страшно вилял. Машину швырнуло на обочину, когда… лось вышел из-за деревьев. Нэш сбил его и протащил на капоте, прежде чем тот соскользнул ему прямо под колёса. Он даже не притормозил, — Ариадна издала дрожащий вздох, презрительно посмотрела на сидящего у обочины Нэша. — Я сразу вызвала тебя, а потом позвонила шерифу Майлзу. Он сказал, что пришлёт Кобба. Имс, тебе придётся что-то сделать… с этим, — она снова скосила глаза на окровавленный асфальт, где животное уже начинало биться в предсмертных судорогах.       Имс присел, осторожно погладил неловко вывернутую шею лосёнка и с сожалением заглянул в остекленевшие тёмные глаза.       — Мне жаль, малыш, — он поднялся на ноги и снял одну перчатку, достав из набедренной кобуры свой Браунинг.       Прогремел выстрел. Из сухого кустарника вспорхнула стая перепуганных громким звуком жирных куропаток. Мальчишка на обочине пришёл в себя, попытался резко вскочить на ноги, но, очевидно, был слишком пьян и всё ещё дезориентирован. Пошатнувшись, повалился обратно на землю, здорово приложился задницей о высокий край асфальта. Нэш витиевато выругался себе под нос и тут же был резко поставлен на ноги чужими сильными руками, которые схватили его за отвороты пижонской кожаной курточки.       Имс едва себя сдерживал, чтобы не свернуть одним движением тонкую шею, избавив при этом мир от жалкого выродка, который одним своим существованием оскорблял гордое звание человека.       — Что… что ты себе позволяешь? — заверещал насмерть перепуганный Нэш.       Имс сильно встряхнул его и прислонил к перекошенному багажнику бесполезного ведра с болтами, которое прежде было машиной. Сломанный нос мальчишки был повёрнут в бок под неприятным углом. Кровь нещадно заливала подбородок, сочилась по шее, пачкая ворот куртки. Имс брезгливо покривился и, не снимая перчатки, схватил Нэша за повреждённый нос. Нэш снова завизжал, как хряк во время заклания, но не рискнул попытаться вырваться.       — Отпусти, чёртов ты британский ублюдок! Я пожалуюсь отцу, — плаксиво прохныкал Нэш и тут же снова заорал, когда Имс одним движением поправил его сломанный нос. Хрящ вернулся на место с противным хрустом.       — Вперёд. Могу одолжить свой телефон, — рявкнул Имс, с отвращением вытер окровавленную перчатку о салфетку, предложенную Ариадной. — Или я могу прямо сейчас вколотить эту жалкую сломанную носопырку в твою пустую черепушку. А потом скажу всем, что так и было! Как тебе такой вариант, а? Ариадна подтвердит, что сама видела, как ты испустил последний вздох, когда вывалился из этой груды металлолома.       Ариадна одобрительно фыркнула, но предпочла промолчать. На обочине за их спинами послышался приглушённый гул двигателя, зашуршала галька под шинами пикапа помощника шерифа. Имс и Ариадна обернулись. Нэш судорожно всхлипнул, стирая кровь из-под носа рукавом куртки.       Кобб прошёл мимо мёртвого лосёнка, окинул тело животного досадливым взглядом. Поравнявшись с Имсом, протянул ему широкую ладонь. Имс снял перчатку и спрятал её в карман своего потёртого бушлата. Они крепко пожали друг другу руки. Имс заметил, что Доминик старается не смотреть на ревущего мальчишку. Его губы сжались в тонкую линию, брови привычно сошлись на переносице, образуя глубокую вертикальную складку.       Разумеется, Имс понимал, что мелкому скользкому гадёнышу и на этот раз всё снова сойдёт с рук. Его отец был владельцем местной лесопилки и небольшого завода по заготовке и выделке шкур. Грегори Трамбле обеспечивал жителей города рабочими местами и сомнительным развлечением в виде своего вечно пьяного отпрыска. Плюс ко всему, Трамбле был на редкость неприятным и скандальным сукиным сыном.       Имс коротко кивнул, приглашая помощника шерифа отойти с ним в сторону.       — Я знаю, Имс, что ты сейчас мне скажешь, — неохотно проговорил Кобб, перенося вес с одной ноги на другую. — Я понимаю, что Нэш поганец и…       — Поганец? — Имс вскинул бровь. — Это так теперь называется? Серьёзно, Дом, ты считаешь, что это всё, — он обвёл жестом покорёженный автомобиль и дорогу, залитую кровью несчастного лосёнка. — Вот это… оно достойно внимания Майлза? Или мы по-прежнему будем продолжать целовать этого блядёныша в его прыщавый зад? По улицам этого города ходят мои крестники, — не на шутку разошёлся Имс. — Что, если в следующий раз кто-то из них просто окажется на тротуаре, когда эта сволочь в очередной раз сядет за руль пьяным? Об этом вы с шерифом думали?       — Имс, — помощник шерифа устало выдохнул.       — Эй, кто-нибудь уже отвезёт меня в чёртову больницу? — заверещал Нэш.       — Заткнись! — рявкнули в один голос Кобб и Имс.       Мальчишка пробубнил себе под нос какие-то проклятия, за что тут же был награждён недобрым взглядом Ариадны.       — Твои крестники — мои дети, если ты ещё об этом помнишь, — продолжил Кобб. — И внуки Майлза, — добавил он и обернулся к Нэшу. — Садись в машину и постарайся не заляпать мне салон своим дерьмом.       Нэш выплюнул ему в ответ что-то о том, в каком недостойном месте он видел его машину вместе с салоном и её водителем. Продолжая причитать, нетвёрдой походкой направился к пикапу. Кобб проводил его взглядом, стиснул зубы так, что на его скулах проступили жилы.       Имс продолжал сверлить глазами помощника шерифа, спрятав руки в карманах бушлата. Кобб поднёс руку к лицу и стиснул пальцами переносицу.       — Поверь мне, Имс, я сам не в восторге от всего этого. Не меньше твоего.       — Очевидно, меньше.       — Что бы ты посоветовал мне сделать? — Кобб закатил глаза.       — Моё дело было передать тебе нарушителя правопорядка, — пожал плечами Имс, стараясь выглядеть спокойным. Хотя внутри у него всё кипело от негодования. — Я это сделал. А теперь прости, Дом, мне пора заняться своими непосредственными обязанностями. Поцелуй за меня Мол.       — Обязательно, — кивнул Доминик, понял, что их разговор окончен.       Машина помощника шерифа вскоре уехала, как и машина Ариадны. Имс вернулся к своему Раптору и достал из кузова кусок брезента. Завернул мёртвое животное, чтобы отвезти его к месту захоронения. Позвонив в коммунальную службу и распорядившись, чтобы те приехали смыть с дороги кровь, Имс поспешил уехать с места происшествия. Вызывать эвакуатор для пострадавшей машины Нэша он не стал.       В свою хижину Имс вернулся почти затемно. Припарковал за сараем свой пикап и зашёл в дом, только для того, чтобы взять ружьё. Гризли и волки давно не заходили в эти места, однако Имс был опытным рейнджером и знал, что осторожность в лесу никогда не помешает. Особенно в такое время суток.       Захватив с собой бутылку питьевой воды, Имс выгнал из сарая квадроцикл и отправился объехать окрестности. Солнце давно скрылось далеко за горами. Было ещё не совсем темно, но на землю уже опустились густые сумерки. В воздухе пахло хвоей, смолой и перегноем. Имс спустился к ручью и, заглушив двигатель, отправился проверить садок с рыбой, который ему пришлось оставить, когда позвонила Ариадна и вызвала его на место аварии.       Он присел на корточки и принялся доставать из воды садок с радужной форелью, пойманной накануне днём. Это был его законный выходной, и он так отвратительно закончился. Настроение было ужасным, но чувство голода, тем не менее, никуда не делось. Всё, чего хотелось Имсу, это поскорее вернуться домой, приготовить ужин и, возможно, немного почитать перед тем, как свалиться и уснуть беспокойным сном.       Он взял садок в одну руку и достал налобный фонарик из внутреннего кармана. В лесу темнело очень быстро. Имс сделал пару шагов вверх по склону и на мгновение остановился около зарослей можжевельника. Собрав пригоршню тёмно-синих, душистых ягод, закинул их в рот. Он уже собирался продолжить подниматься, когда его внимание привлёк тихий, но вполне отчётливый звук, очень похожий на человеческий стон.       Имс поднял голову и прислушался — стон повторился через несколько секунд. Кусты можжевельника зашевелились в паре метров от него. Поставив садок с рыбой на землю, Имс закрепил фонарик поверх шапки, на всякий случай снял с плеча дробовик и двинулся в заросли, раздвигая их дулом перед собой.       Он сделал всего несколько шагов, прежде чем вышел на небольшой свободный участок, где тут же его ноги упёрлись во что-то тёплое и мягкое, или в кого-то. Под ногами у Имса жалобно застонали, и он на всякий случай взвёл курок. Осветил фонариком землю и понял, что едва не наступил прямо на шею большого кота. Точнее было бы сказать — очень большого.       После беглого осмотра у Имса под шапкой зашевелились волоски и по всему телу пробежала взволнованная дрожь. Кот, смирно лежащий у его ног на мягкой подушке из опавшей хвои, вовсе не был котом. Вернее, был, но не совсем обычным. Это была средних размеров пума, в народе называемая горным львом. И это было в высшей степени странно, потому что в этой части Канады пумы не встречались уже несколько десятилетий, Имс был уверен в этом на сто процентов.       Последние особи, насколько он помнил из курсов по зоологии и географии, были замечены в середине семидесятых, и это было достаточно далеко, за многие мили от этих мест.       Имс опасливо попятился, сделал шаг назад и легонько ткнул животное в плечо гладким стволом дробовика. Зверь — Имс заглянул между задних лап пумы и убедился в том, что это самец — почти никак не отреагировал. Он не вскочил, не попытался кинуться на Имса и даже не зарычал. Только издал жалобный стон, который всё ещё до мурашек по коже напоминал человеческий.       Имс присел на корточки, снял фонарик со своей шапки и принялся осматривать животное на признак повреждений. На первый взгляд не обнаружил ничего серьёзного, кроме того, что зверь был истощён и, очевидно, совсем выбился из сил. Осторожно ступая, Имс обошёл кота вокруг и снова присел, чтобы осмотреть его лапы. Подушечки были жёсткими и покрылись грязной кровавой коркой. Животное явно долгое время бежало без остановки и сильно стёрло свои лапы. Это показалось Имсу весьма странным, хотя и не более удивительным, нежели само появление пумы в провинции Юкон.       — И что мне с тобой делать, приятель? — пробормотал Имс, бережно поглаживая мягкую песочную шерсть на загривке зверя.       Он сам не понимал, почему, но все его инстинкты, натренированные годами службы, говорили о том, что найдёныш для него не опасен. Не то чтобы Имс не знал, какими коварными могут быть даже обессилевшие пумы. Просто в данном случае Имс был уверен в собственной безопасности настолько же, насколько это ощущалось сегодня в присутствии Ариадны или Кобба. И он давно привык доверять собственным инстинктам.       Имс быстро вернулся к квадроциклу, поставил садок с форелью на пол рядом с пассажирским сиденьем. Прихватив с собой кусок брезента, топорик и веревку, он вернулся обратно в заросли. Часть кустарника на своём пути ему пришлось срубить под корень. Имс решил, что захватит ветки с собой, чтобы дома обобрать с них ягоды, которые ещё не успели осыпаться.       Он расстелил брезент на освобождённом от кустов месте, надел перчатки из толстой дублёной кожи. Снова присел рядом с пумой, которая, по ощущениям, совсем перестала подавать признаки жизни. Прислушавшись, Имс уловил, что из груди животного со свистом вырывается слабое дыхание.       — Надеюсь, дружок, ты на меня не кинешься, — глухо проговорил он и подхватил зверя подмышки. — Я не захватил с собой транквилизатор, — прокряхтел Имс, подтаскивая кота к брезенту, — так что вся надежда на твоё благоразумие, лапушка. В любом случае, не советую кусать руку, которая оказывает тебе помощь.       Уложив животное на брезент, Имс разогнулся и размял напряжённый позвоночник. Посмотрел на пуму и усмехнулся сам себе. Похоже, жизнь отшельника не прошла для него даром, раз он уже разговаривает с бессловесным зверем, как будто бы тот в состоянии ему ответить или хотя бы что-то понять.       Как только Имс немного отдышался, он завернул неподвижного зверя в брезент, прежде влив ему в пасть немного воды из пластиковой бутылки. Животное сделало пару глотков. Имсу даже показалось, что до его слуха донеслось благодарное урчание. Он обвязал завёрнутого кота верёвкой, потащил его волоком к квадроциклу. Несмотря на то, что кот был худым и явно толком не ел несколько дней, весил он, по ощущениям, не меньше ста пятидесяти фунтов и был около четырёх футов в длину, не считая хвоста.       Имс погрузил свою находку на багажник квадроцикла, при этом едва не надорвал спину. Обмякший и неподвижный зверь казался на порядок тяжелее, чем он на самом деле весил. Пока Имс поднимал его, стараясь не причинить боли и не спровоцировать кота на агрессию, ему показалось, что тот слабо к нему принюхивается. В сущности, это было бы не удивительно. Большие кошки, как и любые другие хищники, в большинстве случаев опираются на своё обоняние, столкнувшись с чем-то новым. Или с кем-то.       — Ну и тяжёлый же ты, котик, — проворчал Имс, хрустнул позвоночником и, сняв перчатки, привязал края брезента к металлическим петлям багажника. — Надеюсь, ты не сожрёшь меня за то, что я тебя спасаю, малыш. Это было бы совсем не круто.       Имс уселся за руль, завёл двигатель и включил фары. Прежде, чем надеть перчатки, достал спутниковый телефон и позвонил Коббу. Тот ответил после первого гудка.       — Имс? У тебя всё в порядке? — голос помощника шерифа прозвучал обеспокоенно. Имс на мгновение замялся, не зная, должен ли он на самом деле был звонить. — Если ты хотел поговорить насчёт Нэша, — продолжил Доминик, но Имс тут же его оборвал, стряхнув с себя странный и совсем неожиданный ступор.       — Нет. Нет, я не насчёт… эм… — он снова запнулся и проглотил сухой ком в горле. — Дом, вы не могли бы с Мол подъехать ко мне?       — Прямо сейчас? — удивился Кобб. — С тобой точно всё хорошо? Что случилось?       Имс кашлянул, прочищая горло. Какого чёрта он вдруг так резко засомневался?       — На самом деле, кое-что случилось. Вернее… Я нашёл кое-кого в лесу, и ему не помешает осмотр ветеринара.       За трубкой послышалась неловкая возня. Судя по репликам, Кобб пытался отмахнуться от Филиппы, которая атаковала его с какой-то игрой.       — Мы скоро подъедем, только отвезём детей к бабушке. Стивен сегодня на дежурстве, — быстро проговорил Кобб. — Надеюсь, этот кое-кто безопасен? — тут же добавил Доминик. — Не делай глупостей, Имс. Я знаю, как ты любишь всю эту живность, но будь осторожен, пока мы не приедем.       Не позволив Имсу ответить, Дом сбросил вызов.       Имс вздохнул и убрал телефон обратно во внутренний карман бушлата.       — Ну, поехали, дружище. Я постараюсь, чтобы тебя там не сильно растрясло. Будь умницей.

***

      — Это что, пума? Имс, ты с ума сошёл?! — Кобб был явно в ужасе. — Ты приволок этого зверя к себе домой. Ты хоть понимаешь, насколько он опасен?       — Серьёзно? — Имс скептически вскинул бровь. — Дом, ты часом не забыл, кем я работаю?       Кобб сдавленно кашлянул.       — Прости, просто… Пфф… — он стянул с головы шапку и протёр ей лицо. Светлые волосы на его макушке остались нелепо взъерошенными и торчали во все стороны. — Откуда в наших краях вообще взялась эта зверюга? Насколько я знаю, пум здесь не видели…       — Более сорока лет, — закончила за него Мол, опустилась на корточки рядом с неподвижным зверем. — Боже, милый, ты прекрасен, — промурлыкала она с неприкрытым благоговением и прикоснулась кончиками пальцев к голове животного.       Имсу показалось, что кот в ответ на прикосновение тихо замурчал. Или, возможно, это просто его дыхание было таким тяжёлым и хриплым.       — Мол, умоляю тебя, осторожно, — взмолился Кобб. — Надеюсь, ты вколол ему транквилизатор? — спросил он Имса.       Имс и Мол оба уставились на Доминика, как Гринпис на браконьера-рецидивиста.       — Он слишком сильно истощён, Дом, — с укоризной сказала Мол. — Сейчас его может убить даже лёгкое седативное. Мне нужно взять его кровь на анализ, прежде чем мы сможем выяснить уровень ущерба, который нанесён организму. Покажи-ка мне свои зубки, любовь моя, — прощебетала Мол и приподняла рукой, затянутой в резиновую перчатку, щёку животного.       Зверь глухо и сдавленно вздохнул. Кобб тут же чуть не рванулся вперёд и выхватил из кобуры Беретту.       — Успокойся, ковбой, — остановил его Имс. — Смотри, он даже не в силах поднять голову. Мол, что скажешь? Мне показалось, он совсем молодой.       Мол осмотрела клыки животного. Имс заметил, что они не желтоватые, как бывают у взрослых особей, а белоснежные и очень острые.       — Судя по состоянию клыков, ему действительно не больше двух лет, — заключила она. — Он совсем недавно прорезал последние молочные зубы. Моляры ещё слишком короткие, — она отодвинула щёку кота дальше, показывая ряд острых зубов животного.       Кобб выглядел так, словно его вот-вот хватит сердечный приступ. Его Беретта так и не вернулась обратно в кобуру.       — У него сильно стёрты подушечки, — констатировал Имс, кивнув на лапы зверя.       — Да, я вижу, — обеспокоенно кивнула Мол. — Что ты об этом думаешь?       Имс пожал плечами — жест вышел слегка нервозным. Во всяком случае, сам он ощутил именно это.       — Вероятно, он от кого-то сбежал, — предложил он. — Пумы быстры при коротких бросках. Длинные дистанции их быстро выматывают. Я не заметил никакого клейма. Кто бы ни держал его у себя, очевидно, что это было незаконно.       — Значит, мы должны сообщить о нём Службе охраны дикой природы, — авторитетно заявил Кобб, который всё ещё немного походил на живой труп.       Мол посмотрела на него через плечо, как на врага народа. Имс скептически хмыкнул.       — А я, по-твоему, кто? — спросил он и ревниво заслонил собой животное, лежащее посреди его собственной гостиной.       — Чёрт, да, прости. Это было глупо, — пробормотал Доминик, зарылся пальцами в неопрятную шевелюру на своей макушке. — Просто в голове не укладывается вся эта… хрень, — он поднял глаза и посмотрел на Имса. — Что ты собираешься с ним делать? Ты же…       — Ты должен оставить его в доме, — перебила Мол. Порылась в своём чемоданчике и достала из него иглу с контейнером для забора крови. — В сарае ночью слишком холодно. Он ещё очень слаб. У тебя найдётся подходящий намордник?       — Думаю, я разберусь с этим, — сказал Имс немного рассеянно.       Раздвинув густую, короткую шерсть на бедре животного, Мол безошибочно нашла тонкую вену и побрызгала на неё антисептиком, после чего ловко загнала в неё иглу. Зверь дёрнулся и слабо заскулил. Кобб подскочил на месте и передёрнул затвор на пистолете.       — Уймись, Дом, — рявкнул на него Имс. Присев на корточки рядом с котом, он принялся бережно поглаживать его по плюшевому загривку. — Спокойно. Хороший мальчик, — пропел ласково, продолжая гладить животное.       Зверь шумно вздохнул, прильнул затылком к ладони Имса и громко замурчал, как самый настоящий домашний кот. Мол с восторгом рассмеялась. Имс рассеянно заметил, что шерсть за левым ухом кота в одном месте была слегка обесцвечена. Похоже, это было какое-то родимое пятно. Возможно, зверь получил его по наследству.       — Вот и всё. Ты молодец, малыш, — проворковала она, закрыла колпачок на игле и убрала контейнер в чемоданчик. — Я постараюсь утром сообщить тебе результаты анализа, — сказала она, поднимаясь на ноги. — До тех пор давай ему больше пить. Свари вязкую кашу на мясном бульоне и постарайся накормить его. Только совсем немного, бог знает, сколько времени его желудок не видел нормальной пищи. Его может вырвать.       Имс утвердительно кивнул, провожая Мол и Доминика до двери. Кобб остановился в прихожей, скосил взгляд на ружьё, которое Имс так и оставил стоять в углу, после того, как вернулся домой. Имс протянул ему руку для прощания.       — На твоём месте я бы держал это поближе к себе, — посоветовал он и крепко сжал предложенную ладонь Имса. — Будь осторожен, дружище. Лучше на всякий случай запрись ночью в спальне.       Имс хрипло рассмеялся и открыл входную дверь. С улицы тут же повеяло морозным воздухом. Приближалась зима, и ночи с каждым днём становились всё холоднее.       — Не думаю, что этот приятель способен справиться с дверью, которая открывается на себя, — усмехнулся он, но тут же добавил: — Не беспокойтесь, я буду осторожен. Это не первый крупный хищник, которого мне приходится выхаживать.       Мол посмотрела ему через плечо и вернула свой взгляд Имсу.       — Уверена, этот парень не доставит тебе серьёзных проблем, — пропела она весело и поцеловала Имса в косматую щёку, тут же поморщившись. — И приведи уже наконец в порядок всё это безобразие, — сказала с явной укоризной. — Если ты явишься в таком виде навестить крестников, Джеймс примет тебя за пещерного человека.       — Он будет от этого в восторге, — рассмеялся Имс.       — О, поверь мне, так и будет, — ответила ему со смехом Мол. — По крайней мере, пощади Филиппу. Она девочка и не привыкла к такой неряшливости. Мы стараемся приучить её к опрятности. Ты, как крёстный отец, не должен подавать ей дурной пример.       Имс ласково улыбнулся.       — Не думаю, что Липпе грозит лишняя растительность на лице, но обещаю, что завтра же постараюсь что-то с этим сделать.       — Мол, нам пора, детка, — окликнул Кобб, который уже завёл машину, стоящую прямо у крыльца.       — Уже иду, птенчик, — прощебетала Мол. Обернувшись на полпути, она окинула взглядом хижину и посмотрела на Имса. — Этому дому, как и его хозяину, не помешали бы женские руки, — выдала она с мечтательной улыбкой. — Или мужские. Ещё одна пара, — хихикнула Мол, и в её пронзительно голубых глазах заплясали веселые чертинки. — Спокойной ночи, мой ангел. Отдыхай. Ты определенно заслужил ещё один выходной.       Закрыв дверь за Коббами, Имс пригладил ладонью изрядно отросшую за последние недели бороду. Её действительно давно стоило привести в божеский вид.       Он прошёл на кухню и намочил мягкое, застиранное полотенце, захватив с собой чашку с тёплой водой из чайника. Имс вернулся в гостиную и опустился на пол рядом с котом. Зверь, по всей видимости, спал.       Имс осторожно взял его переднюю лапу, принялся бережно смывать с загрубевших подушечек заскорузлую корку. Он всё ещё до конца не понимал, почему чувствовал такое странное спокойствие рядом с этим обессилевшим, но несомненно грозным и опасным хищником.       Смыв толстый слой запёкшейся крови и грязи, Имс неожиданно обнаружил, что стёртые ссадины под ним уже затянулись практически полностью.       — На тебе всё быстро заживает, малыш, — присвистнул он, отжимая тряпку. Зверь слегка дёрнул ухом и шумно вздохнул.       Имс продолжил промывать лапы животного. Потом поднялся и вернулся на кухню. Сварил жидкую рисовую кашу на оставшемся со вчерашнего вечера бульоне из куропатки. Оставив её остывать за дверью, Имс открыл кладовку и достал оттуда намордник, который предназначался в основном для молодых медведей. Он оценивающе взглянул на голову пумы — череп зверя было крупным и массивным, но всё равно не достаточно большим.       — Не заставляй меня пожалеть об этом, приятель, — вздохнул Имс и вернул намордник обратно на полку.       Когда он вернулся в гостиную с миской каши, кот уже не спал. Он лежал на животе и смотрел на Имса умными янтарными глазами. Имсу показалось, что его откровенно оценивают. Он застыл посреди комнаты с миской в руках на пару секунд, но потом медленно двинулся в сторону зверя, стараясь не делать резких движений, чтобы не спровоцировать и не напугать.       — Тебе нужно это съесть, малыш, — ласково проговорил он, наклонился и поставил перед мордой кота миску с тёплой кашей.       Тот медленно подполз к ней на брюхе, недоверчиво понюхал еду. Потом поднял голову и снова внимательно посмотрел на Имса, словно хотел просверлить дыру в его черепе. Имс тихо рассмеялся, подняв вверх раскрытые ладони.       — Прости, сладкий, но ты её слышал, — сказал он и кивнул в сторону прихожей. — Другого тебе пока нельзя, — добавил он с сожалением.       Чёрт, он на самом деле мог бы поклясться, что кот понял его слова. Он проследил взгляд Имса, тяжело вздохнул и… принялся есть кашу из миски. Имс приподнял бровь, наблюдая, как кот жадно глотает еду, загребая её мощными челюстями и мягким розовым языком. Развернувшись, он отправился на кухню, откуда вернулся со второй миской, наполненной прохладной водой. Когда он поставил воду рядом со зверем, то тут же услышал благодарное «мурм».       На этот раз Имс не смог удержаться и громко рассмеялся.