Некий магический ускоритель

Проснулся, судя по солнцу, часов через четыре. На столе стоял кувшин с почти осыпавшейся руной, и миска с пирогами. Перекусив, неспешно пошел обходить деревню — наибольший интерес представлял колодец. Что бы не случилось, напакостить — смогу. Тут опять трындели бабки, правда, на этот раз занятые делом — перебирали ягоды, месили тесто. Что они могут так долго обсуждать? Ну да ладно, присмотримся. Обычно твари пожирают родственную им энергию — негативную с деструктивной примесью: страх там, отчаяние, смерть. Все то, что можно переработать с выгодой в свое оружие, которым потом добыть еще больше пищи. Но в нашем населенном пункте на так и много происшествий случается, чтобы бабки давали постоянную подпитку. Есть правда еще кое-что: жизненная сила. Наши пожилые люди были уже не первой свежести, заметны пигментные пятна, появляется дряхлость. Оглянулся на ближайшие дома — да, есть такое, здоровье что-то подтачивает. Если тварь реально лежит тут, то можно и «в колодец плюнуть» — плетение немного окрепло, пару дополнительных петель накинем. Подойдем, зачерпнем водички, попьем, умоемся с брызгами смахнем с языка конвертер, которое прилипнет к стенке. Скорее всего, через пару дней оно посыплется от близости воды, но настроение попортит. Нефиг на нас свою пасть разевать. — — В дальнейшем помогал украшать деревню: у Аксиньи выносили готовые к цветению растения и расставляли на главной площади на специальных подставках, развесил постиранное белье, почистил печь, выгреб кучу пепла, напитавшегося негативом — очень восприимчивый порошок, надо сказать. У нас такие поля потом десятилетия в порядок приводились. Наиболее концентрированные комки попытался отсортировать, сложив в старый горшок и закинул еще одно плетение — пусть растет. Заодно подправил полки в подполе. — — — Лили, это опять я. — Отец Пий, я рада вас видеть. И вашу спутницу… Тоже. — Мне не дает покоя ваш недуг, — гость покосился назад, — тем более, ночью сработал периметр. Я просто обязан осмотреть ваш дом. — Хорошо, преподобный. Он ничего не нашел. Все сияло чистотой и порядком. В попытке докопаться, Рика вытащила чугунок из-под лавки и делано упала в обморок, якобы там нечистая сила. Когда Пий, окутав руки светом, приподнял глиняную плошку, заменяющую крышку, то обнаружил там пустоту и глиняный кругляш с рисунком церкви с запечатанным плетением. — Добротно, добротно, но почему в чугунке? — Пробасил священник. — Когда печь чистил, нашел. Он тогда горячий был, вот я спрятал его, чтобы не раздавить ненароком. Попадья хотела метать громы и молнии, это видно в глубине глаз, но она выражала только радость. — Поужинаете с нами? — Нет, дорогая Лили, мы пойдем. Встретимся послезавтра. — До встречи. До послезавтра. — — Омммм. Оммм… Не вырубаться, подумаешь, вторую ночь не сплю, но с тварью надо разобраться. Все разошлись, а к колодцу снова направляется попадья. И зачем? Прелесть дара в том, что не все взаимодействия открывает своему носителю. Поэтому тонкими нитями ощупываем фигуру. Оп-па, а что это у нас тут? Точно есть экранированный кармашек, прям усами чую, как они скребутся, но проникнуть не могут. Вот она ставит ведро на бортик, придерживая левой рукой, вот правой цепляет почищенный крюк к ручке. Что-то почувствовал — маленький тяжелый предмет покинул ладонь тетки и приземлился в ведро. Ведро отправляется вниз. — — Завтра праздник, завтра ярмарка! Завтра! Завтра! Завтра! Деревня гудела, основные подготовительные мероприятия проведены, скотина ухожена, продукты подготовлены, столы и лавки стоят рядами на площади, на цветах набухают бутоны, готовые раскрыться прекрасными букетами. В радостном предвкушении работать не тянет, поэтому все работают неторопливо, наслаждаясь этой светлой атмосферой. Мда. У нас давно так не праздновали. Век войн затупил нас, любые праздники — со слезами на глазах и тяжестью на сердце, под стелами с именами погибших, победа — всего лишь одна перед чередой новых битв, когда на границе скребется противное ощущение ожидания новых сражений и потерь. Даже когда мы закрыли мир и начали восстанавливаться, салюты вызывали лишь дрожь и раскрытие щитов над головами, поздравления с натянутой улыбкой. Когда я уходил, уже подрастало поколение, которое сможет радоваться. — Сец, а Сец, пошли за Полуденницей? — Нет никакого настроения упиваться праздником. Я пробовал, только зубы сводит, будто я здесь лишний. — Пошли, только ненадолго, у меня еще не все готово. В лесу тихо, природе пофигу на всех этих богов и героев. Монотонная работа приглушает невнятный бубнеж внутри. Аккуратно срезаем закрытые бутоны, медленно продвигаясь по поляне. Через месяц можно будет прийти за новым урожаем важного компонента для стандартного раствора номер три. — Все, я пошел. — Друг подобрал наполненную сумку и, с замешательством, протянутую мою. — Еще пособираю, — я разворачивал еще одну. — Хорошо. Это были все слова за четыре часа. — — Цветок за цветком я наполнял сумку. Мысли как волны сменяли друг друга и разбивались о стенки черепа, перемешиваясь и не приводя ни к чему. Почему полуденница, если цветет не днем, а ночью? Потому что это время сбора? Но мы собираем не в полдень? Или вот, срезаем мы бутоны, но трава неприхотливая, ее что, нельзя разводить в огороде?.. Кстати, праздник же. Обычно на праздники дарят подарки, по крайней мере в этом мире. У нас тоже дарили, но не думаю, что Лили и Сецу понравится нож или броня. Да и взять ее негде, сделать не могу. Может амулет? Почему нет? Надо только заклинание подобрать, чтобы не слишком цена была высокой, да и полезной была. Дарить безделушки война быстро отучила, а я так и не научился снова. — — Закат играл тенями в кронах, сумрак окутал лес. Пора идти обратно, а то и хватиться могут. Подобрал сумки и пошлепал к дому бабушки, выходя как раз на задний двор. Молча передал добычу и пошел домой. Мама сияла румянцем и выглядела счастливой, поэтому обнял ее, вдохнув приятный цветочный аромат (нет, боги сильно своим даром облегчили жизнь простых людей, улучшив гигиену), лег спать. Снилась всякая муть, словно изображение через мутное стекло, неразборчивое и бубнящее. Утро началось рано. Сперва — на рассвете, служба, мы постояли, принимая благословление из рук отца Пия, славя Героев прошлого. Ощутимая атмосфера благодарности направлялась в гранитную плиту алтаря, по которой забегали малахитовые разводы. Затем общий завтрак, пока безалкогольный, но некоторые посматривали на бочки. Столы накрыты белыми, с красивой вышивкой скатертями, изображающие батальные битвы на мужском столе и пасторальные на женском, где сидели и дети до 12–13 лет. Вкусно, сытно, но не тяжело. Около двенадцати к деревне подкатил караван телег, споро разворачиваясь в ярмарку, чему очень помогли раскладные прилавки прямо на повозках. А привезли они почти все — бытовые мелочи, простенькую ювелирку, сладости, инструменты, специи, алхимические реагенты, соль, сахар, диковинных зверей, беря плату за просмотр. Зерно и прочие итоги производства увезут на обратном пути, когда разгрузятся, и еще осенью приедут на вместительных подводах. Это так, первая ласточка. Настроение было не очень, старые воспоминания всколыхнули не самый приятный этап жизни, так что нацепил доброжелательную улыбку, чтобы своим кислым хлебалом не портить людям праздник. Пойду посмотрю на работу мага, он как раз сейчас должен быть у дядьки Ники. Пришел вовремя, тот как раз достал белую эмаль и кисточку, положил рядом прозрачный шар, в центре которого находился неровный синий мутный кристалл, в котором явно теплилась энергия. — О, опять ты. Каждый год приходить будешь? — недоученик мага был молод, лет двадцать, короткие белые волосы с золотистым оттенком, голубые глаза — Нет, пока не научусь, — с серьезной миной ответил. — Хе, ну ладно, смотри, — маг понимающе ухмыльнулся. Он покатал в ладонях стеклянный приземистый флакон, взбалтывая смесь, снял притертую крышку с камнем на ручке, стряхнув вязкие капли обратно в бутылек. Обмакнул кисть и четкими движениями начал выводить руны. Ничего необычного, восприимчивая основа наполняется силой и кувшин начинает выполнять заложенную в него функцию, охлаждая содержимое. При первом наполнении руна становится рабочей, потом может храниться долго, а если еще иногда пополнять, то пока материал не истлеет. В общем, кроме более подробной структуры ауры мага я не получил. — — Праздник шел своим чередом: отнес домой новый запас специй, соли, сахара, получил немного леденцов в подарок от дородного купца за принесенный обед, на котором все взялись за блюда посерьезней и стали снимать первые пробы с напитков. — — Солнце клонится к горизонту, зажигаются фонари — гудеть планируется до утра. Но сперва все снова собираются около часовни, дабы поблагодарить за такой хороший день и вновь воздать Героям, защищающим мир. Снова ощутимый поток к алтарю, который аж искрить стал. Шумно, лучше я домой пойду, благо дом на окраине — потише будет. Может и спать завалюсь, хотя нет. Сперва выловлю Сеца и отдам «счастливую монетку» — обычный медяк, уже пошарканный, в который я вложил трансформер, как наиболее отработанное заклинание, и с выведенной руной защиты. Нездешней, но пару ударов она выдержит. У нас такие были символом последней надежды, некоторые целые бусы из них делали, подписывали от кого и кому. Некоторые еще встраивали чары подобия, чтобы знать о самочувствии других. Действительно дешевые — каждый мог сделать за пару минут, да и монеты обесценились, валяясь где попало. — Сец, с праздником! — Неловко улыбнулся я, нечасто я подарки дарю. -Вот, счастливая. — О, спасибо! Я тебе тоже кое-что приготовил… — под закатные лучи светила и благословляющие лучи из рук отца Пия, потянулся в сумку. — Держи, — он достал из сумки линзу из стеклистого материала, внутри которого застыл черный цветок, с красным центром и золотистыми ниточками соцветия. — Обратный красный глаз. Про него нашел только пару строк, что он появляется из редкой, но бесполезной мутации. Правда красивый? Держи. — С-спасибо, — я в замешательстве, обычно девочкам цветы дарят. — А еще, он оправлен в хрусталит. Первый опыт! Хм, за такое ему бы морду набили. Бесполезная мутация, да? Я только вздохнул: — Спасибо. Ладно, у меня голова болит, развлекайся. — — Подходя к дому, заметил странность — звон. Яростный звон слышен уже во дворе, будто кто-то терзает серебряный колокольчик. Но в доме… я опрометью бросился внутрь — синие пластинки бились друг о друга, переливаясь красным. Но не буря же? Не буря. — — Первой, очевидно, пришла вспышка, обжигая сетчатку. По старой памяти я уже катился под фундамент, припоминая время до следующих поражающих факторов. Чуть позже дошло, что контур можно и активировать, заодно послав сигнал в другие дворы. Следом последовал фронт искаженной силы, потом пришел звук. Оглушенный, со слезящимися глазами, я в радужных разводах наблюдал, как облака гонятся круговым фронтом, судя по всему, с северо-востока, и накатывающий алый цвет неба. Мам, Сец, Никей, Пий. Даже ебаная швабра Рика. Они не спасутся под красным небом. А я? — — Думать нужно быстро, срываем амулет, еще позвякивающий и выметаемся из дома, схватив первые готовые на утро припасы: флягу и поясную сумку, с монетами, травяным ножом и парочкой сухарей. Надо понять, как действовать. Крадемся к главной площади — все лежат, а с окраины видны темные силуэты, направляющиеся к столу. — Лихо! — В ухо гаркнули. Над плечом стоял дядька Ника, сжимающий в руках копье и в спешке накинутой броне, помеси кольчуги и пластинчатого доспеха. Из ушей и глаз текла кровь. — Беги и не оглядывайся! Припадая на левую ногу, завязавший авантюрист направился навстречу вторженцам, разминая кисти и зажигая призрачный огонек в лезвии. Попытался найти женщину, ставшую мне матерью, но не преуспел в этом пестром ковре из людей. Бррр, простите меня, но я пока не смогу вас защитить. Под лязгающие и свистящие звуки я развернулся и, пошатываясь, припустил в противоположную сторону. В лес. О Боги, вы тут точно есть, помогите им, даже не против вам какую-никакую молитву вознести. — — Взбираясь на холм, через деревья смог разобрать только красное марево, будто пролитая кровь расплескалась по коре- так горела деревня, да и запах паленой плоти ощущался четко. Простите меня, не думал, что так рано вас покину. И снова побежали. — — Уф, уф, уф. Фууух. В который раз сполоснул рот, ноги дрожали, но похоже я отошел на достаточное расстояние. Небо наливалось синевой, разбавляя то багровое сияние при нападении. Лес надежно скроет меня, надо только оторваться. Кусты затрещали, недалеко, мне стало четко ощутимо, будто над ухом, сопение и предвкушающее чавканье преследователей. Ну-ка, дернули отсюда, там вроде ручей есть, может и поможет оторваться. Не помогает. Твари, разумные твари, как минимум пара, идут с отставанием, пугают, загоняют, собираются прийти за изнемогшей добычей. Не дамся! Но тело на грани начинает тянуть силы из ауры, раскачивая каналы, те грубеют. Еще пару часов такой гонки и я потеряю всю свою фору для решения. Твари на некоторое время отстали, погнавшись за зайцем, на которого я кинул обманку. Этот ушастый тут давно живет, частенько наведываясь в деревню за едой, но никто его не ест, говорят, дух леса его отметил. Исключительно умная скотина, благо его логово тоже известно, туда весной частенько подношения носят, что-то про тень говорят и долгую зиму. Что только в голову лезет?! Мой срок подходит, скоро я лишусь подвижной ауры, что усложнит прогресс и любой дефект придется ломать стократ большими усилиями. Не сомневаюсь, что через час за мной придут, значит нужно быстрее решить свою конфигурацию на эту жизнь. Сейчас предпочтительной будет боевая направленность, благо мысли по ее поводу есть. Да еще позволит оттянуть закостенение остальной ауры, подстраивая под внешние условия. Только правую руку придется отдать.