Сойти с ума в одиночку

Еле как открыв глаза, парень ничего нового не увидел — лишь белые стены, белая дверь, белый потолок и эта белая кровать. Честно говоря, ему казалось, что он правда станет психом, пролежи тут ещё пару недель, хотя это только... стоп, а какой это вообще день? Сколько он был в той пустоте? Что ему вкололи? Конечно, Осаму не мог ответить ни на один вопрос, поэтому у него появилась небольшая идея: почему бы не попробовать выйти из комнаты и осмотреть всю клинику? Тихо пристав, юноша подошёл к двери. Он подёргал за ручку, но, как и ожидалось, дверь оказалась закрытой на ключ. Он вспомнил, что ранее дверь была открыта, и, когда Жена Смерти распахнула дверь, то звука открывающегося замка не было слышно. Дазай растерялся. Он не был внимателен к этому и из-за своей невнимательности не повидал остальных неудачников. Интересно, а они самые настоящие сумасшедшие, или же, как и Осаму, тут по ошибке? А по ошибке ли сам он? Отбросив мысли, он не отбросил маленькую надежду. Нужно попытаться найти какую-то лазейку, которая приведёт его к цели, прямо как в кино. Он обошёл комнату ещё раз, поверхностно оглядывая всё. Ничего нет, поэтому придётся что-то поднимать, отодвигать, ломать и ещё что-либо в этом роде. Он отодвинул диван, но под ним ничего, кроме обычного пола, не увидел. Осаму задвинул его обратно, думая о том, где ещё искать лазейку. Вообще, в комнате было мало предметов: в основном, просто пол, что снижало шансы. Кроме койки, ещё были раковина, тумбочка и дверь, но, как мы знаем, дверь нам ничем не поможет, поэтому она не в счёт. Раковина, скорее всего, тоже бесполезна, но стоит попробовать что-то сделать с ней. Он подходит к раковине, размышляя о дальнейших действиях. Её можно разбить, но чем? Если сделает это руками, то, во-первых, все услышат; во-вторых, всё будет в крови; в-третьих, вряд ли у него хватит сил; в-четвёртых, с пораненными руками он мало что может сделать; в-пятых, утверждение, что он чокнутый, подтвердится. Чего-то другого, чем её можно сломать, нет, поэтому раковину тоже придётся послать куда подальше. Теперь остаётся только тумбочка — уж её ломать не надо. Юноша отодвигает тумбу. Там тоже ничего нет, но Дазай уверен, что, если поискать, то найдёт что-то. Он проводит руками по полу, где находит небольшую выпуклость. В ней, похоже, что-то есть, по крайней мере, по ощущениям. Выпуклость невнушительная, поэтому расковырять её непроблематично. Через некоторое время шатен уже расковырял некую лазейку. Ничего не было, но создавалось ощущение, что, если копнуть глубже, то что-то будет... Но что же? Осаму стал ковырять пол. Он разодрал себе ноготь на указательном пальце, а также немного кожи с самого пальца, из-за чего оттуда стало кровоточить. Он ковырял как вниз, так и в ширину, несмотря на боль в пальце, которая, в какой-то степени, даже приносила ему удовлетворение и приятность. Отверстие в полу стало внушительно большим и занимало примерно одну шестую всей комнаты. Пока юноша копал, он не мог понять, почему пол такой хрупкий, что его так легко расковырять до таких размеров. Копнув ещё раз, он увидел сейф. Вернее, железную дверь, на которой стоял двухзначный код. Код было подобрать не так сложно, но у Дазая все пальцы были в крови и с содранной кожей. Это усложняло задачу. Через боль он пытался вводить множество комбинаций. Ему казалось, что подобрать двухзначный код будет легко, но ему предстояло использовать более ста комбинаций. Если учесть боль, то на это уйдёт не один час.