Леопардовая зайка

Наверное, я в такой ситуации была впервые... почему именно сейчас Воробьев, захотел посетить мой дом... почему сейчас? Тимур стоял в полном недоумении, его кулаки были сжаты как в прошлый раз, такое ощущение, что он сейчас накинется на Лешу, и я их тогда уже не остановлю. Связалась на свою голову... Я вижу что Тимур сжимая и разжимая свои массивные руки в кулаки, напряжение исходит от него волнами. От него такая реакция вполне удивительная. Адреналин зашкаливает в его теле. — Ты снова здесь? — довольно резким голосом сказал Тимур. — Да, Батрух. Я снова здесь, пришел подарить букет самой красивой девушке, — он делает шаг ко мне навстречу, и кладет букет мне в руки. — а ты здесь какими судьбами? Он так провоцирует его что ли? Его поведение мне совершенно не нравится. Или он так выпендривается и хочет напомнить ему про наш с ним поцелуй? Странная дрожь пробегает по моей спине, и я встряхиваю головой, чтобы прогнать это воспоминание. Я ожидала от него такого поведения. — Я... — он хотел взять меня за талию, но быстро передумал, вспомнил что никому нельзя рассказывать о нас, — у меня с Мариной деловая встреча, исключительно деловая. А что за поцелуй? Я заметила как Тимур покраснел, а Леша заулыбался во все свои тридцать два зуба, его улыбка была похожа — на улыбку победителя. — Я думаю, это останется между нами с Мариной, Тимур! — продолжает ухмыляться он. — В самом деле? — покосился подозрительно Тимур. — Да... вспомнил глупый чмок между нами, давным давно... тебе пора Леш, мне сейчас некогда! — я смотрела на Лешу, полностью дикими глазами, намекая чтобы он ушел как можно дальше. — Хорошо, я уйду, — весело проговорил он, — но я еще вернусь Марин, и мы закончим наш разговор. — проговорил он, и у меня появилось ощущение, что он намеренно пытается спровоцировать Тимура. Воробьев подходит ближе, он наклонился и поцеловал меня в висок, прежде чем нехотя развернуться и уйти. Я смотрела ему вслед, пока он не скрылся в лифте. Я резко повернулась и взглянула на Тимура. В его глазах пылал огонь, ему это явно не нравилось. У него мрачный и решительный вид. Замечаю, что он очень зол и таким серьезным я никогда его не видела. Будет тяжело разъяснить все. Смущенная и напряженная не знаю что делать, затем, наконец, я начинаю говорить: — Ты же не злишься? Он просто проведал меня, не знаю зачем... — осторожно спросила я. — Абсолютно нет. Просто невозможно на тебя злиться. Это создает опасный прецедент для наших отношений. — лицо Тимура, приняло спокойную форму. — Рада что ты не ревнуешь, — сказала я. — Серьезно? Ты ошибаешься... я тебя еще стал ревновать со времен Монстрика на сцене... — Ты что?! Тоже... думаешь что это он? — с широко раскрытыми глазами, спросила я. — Уверен, но на шоу раздаю всем разные версии, так для галочки. — ответил Тимур. Руки тянутся обнять его за лицо, а сам он подаётся ко мне для прощального поцелуя. Я подавляю угрожающие хлынуть слёзы и крепко обвиваю руками его шею, ни за что не желая отпускать. — Мне пора, нужно съездить домой, потом к сестре нужно заехать. Ну и для галочки в камеди, потом еще что-то будет намечаться, — спокойно произнес он. — То есть на сегодня, у тебя больше нет времени на меня? — я обидно хмыкнула. — Обещаю, завтра я свободен как никогда! Буду звонить и писать. Я неохотно отпускаю его, с тяжёлым сердцем наблюдая, как он исчезает в лифте. Я захожу в дом, и чувствую полное одиночество. Переживания из-за всего случившегося внезапно обрушиваются на меня, как грузовик, и я срываюсь в ванную, ощутив неожиданный позыв рвоты. Упав на колени, я поднимаю крышку туалета и успеваю вовремя наклониться. С момента приземления я толком не ела, поэтому из меня ничего не выходит. Глаза щиплет, а горло саднит, пока я задыхаюсь, выплёвывая желчь, и пытаюсь отдышаться. Слёзы струятся по лицу, в то время как волна тошноты потихоньку спадает. Я сижу на полу целую вечность, пытаясь найти в себе силы подняться и прополоскать рот. Наконец, решив, что двигаться уже можно, я вскарабкиваюсь на ноги и принимаюсь за дело: промываю рот и включаю воду, чтобы набрать ванну. При каждом движении мышцы отзываются болью после интимной связи, а теперь ещё и от того, что меня вывернуло наизнанку. Бедные мышцы живота мучительно ноют, а горло словно плавится от кислоты, которая за день вырывается из меня ещё несколько раз. Повезло, что Тимур успел уйти до того, как меня вырвало. Так, главное не думать ничего такого... мы с Тимуром предохранялись, и прочь все мысли... Улыбаясь, что Тимур не принял слова Воробьева всерьез, ступаю в ванну и медленно опускаюсь. Вода нужной температуры, вода была действительно очень горячей. Позволяю себе понежиться, пока мои пальцы не начинают морщиться, а затем быстро мою свое тело. Вылезаю из ванной и беру свою зубную щетку, чищу зубы и расчесываю волосы. Залетая в комнату, я смотрю на часы. Уже полдевятого, сегодня снова свободный день, а я не знаю чем заняться. Я сразу начинаю чувствовать жар. Тело горит... В подтверждение я ощущала поднимающийся вверх по шее жар. Я прилегла на кровать, голова начала кружиться, и я почувствовала, как тьма берет надо мной верх. Мое сердце билось так быстро, что я могла слышать его. Мои губы и язык онемели, и я не могла говорить. Всего один миг, и я ничего не чувствую. Мои руки не поднимались, ноги не двигались, и когда я пыталась что-то сказать, булькающие звуки прорывались через мое горло. Моя температура повысилась, и я начала неудержимо трястись. Мое дыхание стало тяжелым. Я хотела встать и достать жаропонижающие, чтобы сбить температуру. Но понимала, что критически не могу это сделать. Мой телефон звонил раз десять, я никак не могла встать. *** Меня разбудил запах свежезаваренного кофе, который я не могла по-настоящему почувствовать, потому что была уверена, что у нас нет электричества. Может, мне это приснилось? Перевернувшись, у меня скрутило в животе, и я распахнула глаза. Огонь будто я в камине увеличился, и под теплым одеялом я практически зажарилась. И в этой импровизированной кровати мне было очень одиноко. Мое сердце тонуло быстрее, чем Титаник. Я зажмурилась. Вероятность, того что у меня дома точно кто-то есть, а я не могу встать как мне ужасно плохо... — Может, ты уже прекратишь притворяться спящей? — донесся до меня глубокий голос Тимура, наполненный весельем. — Я знаю, что ты проснулась. Я расплылась в улыбке. Я была безумно рада его видеть. Как он вошел, я вроде закрыла дверь. — Я не притворяюсь. — Угу. Как ты себя чувствуешь? Я тебе звонил много раз, ты не брала трубку, ощущение на душе было не спокойное. — спросил Тимур, садясь рядом со мной. — Стало внезапно плохо, раскалывается голова, тошнит, крутит живот... вообщем, я умираю. — промямлила я. — Ну-ну, умирать тебе еще рано, по статистике умирают первые именно мужья! — сказал Тимур. — Мужья? — поймала я его на слове, — неужели помирать собрался? А как же ты оставишь жену, не увидишь её горя по тебе, ни увидишь больше. — Мне сейчас хватает того... что я смотрю на нее сейчас. — улыбнулся он мне. Мне после его слов, сразу полегчало. Как бальзам на душу. Я захихикала и улыбнулась. Я придвинулась ближе и поцеловала его так, как никто никогда бы не смог, потому что это был Тимур. Он обхватил ладонью мою шею, удерживая ее и контролируя наш поцелуй, наши руки и ноги переплелись. Мы зажимались как два подростка, которые затаились в комнате. Я лежала под ним и терлась бедрами, соблазняя его. Я была такой худенькой, что он явно даже не чувствовал меня под собой. Желание сводило меня с ума, кровь бурлила в моих венах, я не хотела останавливаться, даже несмотря на то, что я еще плохо себя чувствую. Не знаю, сколько мы пролежали в такой позе, целуя и поглаживая друг друга, шепча друг другу нежности и смеясь. Было уже поздно, когда я взглянул на часы. — Когда ты ушел, прям сразу плохо стало, не знак ли что всегда будет плохо, когда будешь уходить? — Ты уже знаешь, я говорил: я не верю в знаки, бывают только совпадения. — проговорил Тимур. — Да помню, помню как ты это говорил. — Может ты съела что нибудь не то? — спросил он. — Не знаю, кроме кофе я больше ничего не пила и не ела. Лицо Тимура в нескольких дюймах от моего, и я чувствую аромат парфюма и геля для душа. Мое тело мгновенно реагирует, и я обхватываю его талию ногами. — Ты можешь еще ненадолго задержаться? — попросила я. Тимур сомневался, так как у него было много дел на сегодня, а из-за меня ему пришлось приехать сюда. — Как насчет того, что я останусь до тех пор, пока ты не уснешь? — Прекрасно, — пробормотала я, положив щеку ему на грудь. Улыбнувшись, он скользнул рукой мне за спину, обожая то, как я прижимаюсь к нему ближе, скрепив наши тела, будто мы созданы друг для друга. Черт, думаю, это действительно так, просто мне понадобилось слишком много времени, чтоб осознать это. Но я наконец сделал это, а это самое главное. Я любила его. Боже, я так сильно влюбилась в него... мне сейчас так хорошо, как из моей песни. *** Я проснулась уже поздно, было восемь часов вечера. На улице уже прилично стемнело. Тимура уже рядом не было, видимо давно. Сейчас все, что меня волнует — это самочувствие. Оно гораздо улучшилось, голова прошла. Но, живот еще побаливал. Я взяла телефон в руки, мне пришло ни много ни мало тридцать два сообщения от Воробьева. Наверное, да что же ему все нужно от меня? Большинство сообщений просто повторяли одну и ту же фразу: «Прости». Также тоже писал: «Если ты не ответишь, я приду к тебе и расскажу тебе то, что ты явно будешь удивлена слышать». Я проигнорила все эти сообщения, мне было не до него. Я застонала и сползла с кровати. Долго стояла под очень горячим душем. Настолько горячим, что моя кожа покрылась красными пятнами. За эти двадцать минут Воробьев успел прислать мне еще пять сообщений. Их я тоже оставила без внимания. Я вышла из ванной в хорошем настроение. Но, ненадолго. В дверь кто-то позвонил, я уже догадывалась кто решил посетить меня сейчас, да и в такое время. Я уже была зла как никогда. Я кинулась к двери, пылая гневом и открыла её. — Прежде чем начнешь меня выгонять, я кое что скажу. Ты что, серьезно?! Я знаю что начала отношения с Батрухой! — промолвил серьезно Воробьев. Я стояла в полном ступоре. Его слова шокировали меня. Мои глаза широко раскрылись. Как он узнал? Я не знала что ему сейчас говорить, у меня будто пропал дар речи. Я была шокирована и глубоко ранена его подтверждающей реакцией. Как он узнал? Как... вдруг мне показалось, что выкачали весь воздух, и я почувствовала легкое головокружение...