Экстази: Три истории богатства и бедности

      В Токио Йоэль был не один раз. Каждый раз, когда он туда прилетал, его встречали с неким восторгом. Японцы оказались очень приветливыми людьми, но только не в сфере бизнеса. Там всё было строго и по правилам. Японские бизнесмены были довольно суровыми, из-за чего часто срывали сделки. Хокка целился выкупить один из лучших отелей в столице Японии, но получится ли у него, он не знал.       — Господин Хокка, на данный момент отель принадлежит компании, которая его точно не отдаст, — пояснил помощник Йоэля, с которым блондин знаком от силы пару дней.       — И кто управляет этой компанией?       — Госпожа Хан Гоан.       — А, знаем такую, — усмехнулся бизнесмен вспоминая женщину лет тридцати пяти. — Устрой мне встречу с ней, поговорим.       Йоэль, Йоонас и Томми считали, что у каждого умного человека должен быть туз в рукаве. У Йоэля была колода этих тузов против женщины. Парень много инвестировал и занимал денег, хоть это было и раньше, но долги остались до сих пор у многих владельцев каких-то фирм. Простить эти долги он не мог, даже не хотел. Однажды доброта обернулась ему колом, который очень больно воткнули ему в спину, поэтому повторять он это не хотел.       На следующий день в одном из ресторанов Йоэль встретился с этой женщиной, которая была одета в чёрный костюм с золотыми элементами на пиджаке. Она и её помощники сели напротив блондина, перед этим поздоровавшись. Так как Хокка не знал японского, пришлось подстраиваться под диалог госпоже Хан Гоан, которая довольно неплохо говорила по-английски.       — Здравствуйте, — она кивнула головой, а бизнесмен ответил ей тем же. — Что вы хотели обсудить?       — Добрый день. Знаете, совсем недавно я перебирал документы и кое-что нашёл, — хитро улыбнувшись, парень протянул бумаги женщине. — Должок.       — Если я не ошибаюсь, моя компания выплатила вам все долги. Но мои юристы всё должны проверить.       — Пожалуйста, проверяете, — Йоэль наблюдал за девушкой, которая видимо и была юристом, он проверяла бумаги и сравнивала с чем-то, находящимся на экране ноутбука. — Ну, что? — сотрудница кивнула головой своему боссу, а у Гоан расширились глаза.       — Вы хотите сказать, что моя компания должна вам… девятьсот шестьдесят миллионов йен? — женщина определённо была в шоке.       — Там процентики за три года накапали, — продолжал как-то непонятно шутить Хокка.       — Боже, как мы можем это выплатить? — обратилась Гоан к своей сотруднице.       — Боюсь, никак. Либо мы снова влезем в другие долги, либо придётся что-то продавать. Это слишком много.       — Ясно. Господин Хокка, понимаете ли, мы не сможем выплатить всю сумму. Даже если мы начнём по частям выплачивать, проценты продолжат идти. Есть ли какая-то альтернатива? — с надеждой спросила женщина, а блондин выпрямил спину и сложил руки на в замок на столе.       — Во-первых, нет, не понимаю, не был в таком положении. Во-вторых, да, есть альтернативный вариант, — та выдохнула, но всё равно была в напряжении. — Насколько мне не изменяет память, деньги ушли на строительство отеля, верно?       — Да, на полное изменение его внешнего вида.       — Точно. Так вот… Продайте мне отель *** и я закрою ваш долг.       — Ч-что? Но этот отель всё для меня! — начала заступаться госпожа Гоан.       — Вы же понимаете, что время выплаты долга истекает. Примерно через полгода я обязан подать в суд на то, что вы не смогли выплатить такую большую сумму денег, но за эти шесть месяцев процентов будет больше. У вас нет денег на то, чтобы сейчас мне отдать долг, а тогда вы и вовсе обанкротитесь. По правилам суда, может выйти так, что ваша компания вполне может перейти на законном основании в мои руки. Вы этого хотите? — разъяснил Йоэль, а женщина понимала, что загнана в тупик.       — Хорошо, думаю, иного выхода у меня нет, — она обречённо выдохнула и принялась подписывать документы о продаже своего отеля. — Очень надеюсь, что вы меня не обманули.       — Мне это не к чему. До свидания. Буду рад с вами больше не иметь связь.

***

      Время шло. Осень уже подходила к концу, а все три пары стали чаще собираться вместе. То на каком-то празднике, например, чьём-то день рождение, то на каком-то важном событии, то просто так. Парней много что начало связывать, например, Алекси иногда помогал Йоэлю разбирать бумаги — распределял их по дате, к какой организации они относятся и к какой стране. Нико всегда имел предрасположенность к искусству, а особенно к рисованию. Будучи учителем у него был красивый почерк и так получилось, что он научился подделывать подпись Йоонаса. Порко очень долго засиживался в офисе по ночам, поэтому брал все документы домой и в компании с шатеном подписывали всё за вечер или два. А вот Томми старался не отвлекать Олли. Тот старательно учился, получал хорошие оценки, плюс ещё каждый день работал. Бывало, парень так утомлялся, что засыпал прямо за рабочим столом на учебниках. Лалли его относил в кровать, а сам помогал Матела — доделывал за него домашнюю работу.       — Ты не обязан это делать! Я сам виноват, что заснул и не сделал задание! У тебя и так на работе завал! — утверждал Олли, размахивая руками, а Томми смотрел на него и улыбался. — Чего ты улыбаешься? Ты слышишь, что я тебе говорю?       — Ты очень красивый, когда заботишься о ком-то, — влюблённые глаза шатена выдавли.       — Опять двадцать пять! Томми! Вот что я тебе только что говорил?       — Чтобы я не делал за тебя домашку.       — Ну? И что ты должен делать? — блондин стоял перед бизнесменом, который сидел за рабочим столом в своём кабинете.       — Я должен перестать это делать, — выдохнул старший.       — Что делать? — Олли уже начал злиться, он вытягивал каждое слово из парня.       — Влюбляться в тебя каждый раз, когда ты находишься рядом, — Матела замер и не знал, что ответить.       В тот день он так и промолчал, а Томми продолжил парню помогать и они часто разбирали темы, которые младший не очень хорошо понимал.       День рождения тоже прошли довольно весело. Особенно выделились два именинника «Братья ЙоЙо». Нико в тот день долго смеялся над своим парнем, который долго нервничал перед поездкой в офис. Йоонас радовался подаркам, как маленький ребёнок, а Моиланен стоял в стороне и умилялся. В офисе все привыкли видеть шатена и уже не дрожали от страха, когда видели его.       — Поверить не могу! У вас и вправду день рождения в один день! — все рассмеялись, а Йоонас и Йоэль пожали друг другу руку.       — Да, а в школе мы друг друга ненавидели, — Хокка приобнял друга за плечи.       В ноябре парни также отметили день рождения Алекса и Олли. Тот день обещал быть грандиозным, но закончилось всё дикой пьянкой в доме Йоэля. Они достали чуть ли не все припасы бренди и рома, пробуя алкоголь куда сильнее, чем пили до этого. Новый год прошёл также за общим столом, а после они разъехались, чтобы встретиться с родителями и познакомить их наконец со своими избранниками.       Удивительно, но родители отреагировали не так негативно, как сначала был настроен отец Ника. Скорее они были в шоке, но Йоэль и Томми умели расположить к себе людей и показать себя с лучшей стороны. Алекси с Олли также старались показать себя, чтобы их приняли и полюбили, ведь не хотелось наживать врагов, особенно, когда это родители твоего возлюбленного.

***

      В январе в Финляндии довольно холодно, поэтому на улице лишний раз не все хотят бывать. Но любовь Йоэля и Йоонаса к хоккею настолько большая, что никакой мороз её не сломит. В целом, если этих двух чудиков на работе теряли, то все знали, что они на катке. Алекси отыгрывал неплохие концерты в стране, иногда выезжая за рубеж, но всё же не любил отдаляться от Йоэля. В один день он всё же решился задать вопрос, который так его волновал.       Хокка лежал на кровати, последний раз проверял свою почту, надеясь, что никто не захотел ему написать в одиннадцать часов вечера. Алекс подошёл к постели и сел, подгибая под себя ноги. Он внимательно смотрел на блондина, а тот почувствовал на себе пронзительный взгляд, поэтому убрал телефон на тумбочку.       — Что-то случилось? — поинтересовался старший.       — Когда ты собираешься мне рассказать о своём диагнозе? — с тревогой в глазах спросил Маттсон, а эмоции на лице бизнесмена мгновенно сменились.       — О каком диагнозе?       — У тебя их много? Я про СДВГ!       — Я… — Йоэль хотел начать, но получалось не очень хорошо — в глотке стоял ком, не позволяющий говорить.       — Я понимаю, тебе сложно об этом рассказывать, но если у тебя случится припадок, как тогда на суде? Я должен знать, что с тобой! — требовал темноволосый.       — Ты прав, должен, — выдохнул Хокка. — Диагноз мне поставили в семь лет, тогда начались проблемы в школе, родители постоянно нервничали из-за моего состояния, а я не особо тогда понимал, что со мной. Были нарушения в памяти, но потом мне удалось от этого избавиться. Вот только панические атаки меня тревожат до сих пор, также и сама тревожность. Я был импульсивным, иногда злым и активным ребёнком. Я не мог нормально спать, а если и получалось, то состояние только ухудшалось. Я так измучил родителей за всё время своего взросления. Поэтому я хотел стать известным, чтобы зарабатывать кучу денег, но время шло, а цели менялись. Сначала я выбирал между карьерой хоккеиста и рок-музыканта, а потом выбирал между карьерой рок-музыканта и бизнесмена. Как ты уже понял, свои детские мечты я оставил в стороне, зато не жалею. Мне удалось за кротчайший срок заработать достаточно денег, чтобы родители ни в чём не нуждались, но папа мне сказал: «Ты нас уже хоронишь?», — Йоэль усмехнулся. — Главное, что я смог им оплатить ту любовь и выдержку, которой они владели все те годы. Сейчас СДВГ меньше проявляется, но в такие стрессовые моменты, как на суде, случаются панические атаки.       — Ты как-то лечишься?       — Конечно, я пью таблетки, но бессонница часто тревожит, поэтому я часто не сплю.       — И что ты делаешь, когда не спишь? — Алекси лёг рядом с блондином, а тот его приобнял.       — На тебя смотрю. Ты как ребёнок спишь. Тихо и очень мило, — Хокка потёр переносицу, смеясь. — Чёрт, из-за тебя у меня какие-то склонные мысли к педофилии. Что за хрень?       — Это не мысли, просто ты дурачок, — улыбнулся Каунисвеси, кладя руку на грудь старшего и чуть приподнимаясь, смотря ему в глаза.       — А, ну спасибо!       На следующий день Алекси пришёл к Томми и спросил у него, как вести себя и как помочь Йоэлю, когда у того панические атаки случаются. Лалли со своим дипломом психолог, попытался рассказать темноволосому на пальцах, чтобы тот понял, и это получилось.

***

      Собравшись все за одним столом, ребята решили посидеть вместе и вспомнить все моменты за их жизнь. Начинали они с самых обыденных, а затем перешли к ужаснейшим, над которыми все смеялись, чуть ли не падая со стула.       — Подожди, ты реально пришёл в пижаме на мероприятие, на котором тебя награждали? Не верю, — отнекивался Алекси от слов Йоэля.       — Да, так всё и было! А ещё у бармена я попросил стакан молока, потому что пить вообще не хотел. Но зато все оценили мои полосатые штаны, — блондин поправил рукой свои волосы.       — А я помню, как свалился в оркестровую яму. Боже, меня тогда пять охранников пытались вытащить. И при этом я был трезв! — вспомнил Йоонас, а Нико рассмешил ещё больше всех своим шедевральным смехом.       — Почему пять охранников?       — Потому что я хотел все инструменты рассмотреть, а меня оттуда выгоняли, — махнул рукой Порко.       — Я разлил шампанское на платье девушки и она мне сказала, что я намекаю на совместную ночь. Мы приехали в отель, я открыл ей дверь номера… — Томми всех заинтриговал, — и закрыл за ней.       — Блин, я уже надеялся на интересное продолжение, — легонько стукнув по столу разочаровался Йоонас.       — Чувак, мне на следующий день позвонили из этого отеля и сказали, что девушка оказалась карманницей, которая украла несколько кошельков у гостей отеля. Чуйка у меня изумительная! — Лалли сделал высокомерный взгляд, отчего все прыснули в порыве смеха.       Неожиданно у Порко зазвонил телефон и он извинился, перед тем как выйти из-за стола. На экране высветилось имя его старшего ассистента, который звонил только по важным делам.       — Алик, что стряслось? — улыбка с лица бизнесмена не спадала, но голос у сотрудника был явно не весёлый.       — Акции пали.       — Что? — счастье мгновенно исчезло. — Все?       — Абсолютно.