Perdre contrôle

      Я была совершенно поражена. У этого человека была способность ввергнуть меня в кризис всего двумя словами. Я не знала, что ответить. Это было сообщение без злого умысла? Это был комментарий от «друга» или желание меня подразнить?       Я не стала сдерживаться и, недолго думая, ответила: «А всех остальных скрытых «талантов» вы еще не знаете Президент Макрон ;)»       Я отправил сообщение и с нетерпением ждала ответа. Я преувеличила? Я неправильно поняла его комплимент? Я сходила с ума, это точно.       Я видела, что он сразу прочитал сообщение. Но не ответил. Эммануэль заставил меня ждать. Я бросила телефон на кровать, фыркая, надела пижаму, мысленно проклиная себя за все эти двусмысленность.       Телефон запищал. Сообщение! Я сразу же побежала к кровати, но споткнулась о обувь, которую бросила без оглядки, как только вошла в комнату. И, конечно же, моя неуклюжесть заставила меня неумолимо упасть на землю.       «Бля, блять!» — Я зашибла плечо и вся боль молнией пронеслась по телу. Нужно положить в папку президента закон, запрещающий гравитацию, ради безопасности населения.       Я поднялась и открыла Инстаграм. Макрон ответил. GooMacro, 2м назад: «Правда? А что это за другие «таланты»?       Ему потребовалось 13 минут, чтобы написать эту чушь? Я подумала, что должно пройти не менее 14 минут, прежде чем ответить. Но это решение длились недолго, потому что я отправила ответное сообщение менее чем через минуту.       «Может быть, если он будет хорошим, однажды я покажу ему ;)»       Да, я преувеличивала. Я чертовски преувеличивала.       Макрон прочитал и не ответил. Какой негодяй! Раздраженная его отношением, я не стала ждать ответа и легла спать. Но я ещё долго думала, по крайней мере, раз десять, удалить ли сообщение. Но Эммануэль уже прочитал, какой смысл? Ущерб был нанесен.

***

      Когда утром прозвенел будильник, я чувствовала себя разбитой, какой ужасный сон и совершенно не хотелось вставать. Прошлая ночь казалась лишь мечтой. Я снова пожалела, что так откровенно разговаривала с президентом. Продолжу и меня точно уволят.       Я зашла в ванную и увидела, что на плече появился небольшой синяк, прямо там, где накануне вечером ударилась. Также было видно небольшое посинение в области лба. Первое слово, которое пришло мне в голову, было звучное «ДЕРЬМО!». Ещё одно доказательство того, что мне нужно больше думать головой. Сама вселенная даёт знаки, я что-то делаю неправильно. Макияж помог мне скрыть все последствия падения, хорошо, что тональный крем достаточно плотный.       Я выбежала из комнаты, устав проводить слишком много минут у зеркала, пялясь на синяки, и направилась, как обычно, в столовую. Она была пуста. Я опоздала или почему никого нет? Вопреки всему, я пришла даже рано. Я подошла к столу в поисках еды. В это время выбор пирожных был намного шире. Я обрадовалась, что впервые нашла свой любимый шоколадный торт, и закричала от ликования. Охваченная энтузиазмом, я не заметила, как кто-то вошел в столовую и встал прямо позади меня.       — Я вижу, ты сегодня в хорошем настроении, — сказал человек. Этот голос. Эммануэль. Я медленно повернулась и увидела его во всем его изяществе.       — Доброе утро, президент, — ответила я, улыбаясь, — ну да, более или менее… Я счастлива, потому что есть шоколадный торт, — Я не смогла закончить фразу. Его пальцы оказались в опасной близости ко моему лбу, к синяку, который, как мне казалось, я успешно прикрыла, но синяк на котором он заметил за две секунды.       — Что у тебя здесь такое? — серьезно спросил он, продолжая нежно касаться моего лба, убирая волосы, чтобы лучше изучить место удара. Я потеряла дар речи от этого жеста, такого интимного, но в то же время такого естественного и правильного. Я тоже поднесла руку ко лбу, касаясь пальцами. Мои щеки начали приобретать цвет. Было ли возможно, чтобы этот человек превращал меня в подростка, который каждый раз подвергался гормональным потрясениям?       — Совсем ничего. Я просто упала и…       — Паола. Ты упал в обморок? Ты была больна? — Его голос был искренний, обеспокоенный, и он внимательно посмотрел мне в глаза. Затем Эммануэль нежно взял мой подбородок и осмотрел мое лицо на наличие других признаков. Он внимательно изучал каждую мельчайшую деталь моего лица.       — Но нет, правда! — Я его успокоила, — это все из-за моей неуклюжести!       Он как будто немного успокоился, увидев мою улыбку и поняв, что я не лгу. Макрон явно подумал о том стрессе, который нам пришлось пережить в последнее время. Наверное, президент думал, что я не выдержу. Его рука все еще держала мой подбородок. И вздохнул с облегчением, увидев, что со мной все в порядке. Его большой палец на мгновение погладил меня по щеке. Это было так нежно. Руки были гладкими и ухоженными. Было что-то, хотя бы одно, чего он не имел? Было ли что-то, хотя бы одно, что с ним было не так? Он, казалось, дрожал от этого момента и уже пожалел об этом жесте. Макрон быстро убрал руки от моего лица и сухо сказал:  — Иди завтракай. Тебе нужно поесть.       Президент ушёл и сел за свой обычный стол, открыл газету и до конца завтрака не взглянул на меня. Я начинала его ненавидеть. Я тоже села за свой обычный столик, и вскоре ко мне присоединились Фабиана и Матт. Синяка они вообще не заметили, как и все остальные. Но были ли у Макрона сверхспособности? Рентгеновское зрение? Меня сейчас ничего не удивит.       Нам сообщили, что президент должен провести пресс-конференцию в 18:00. Нашей задачей было организовать его и связаться со всеми журналистами и крупными вещателями. Я провела все утро вдали от «большого босса». Не то, чтобы мне было очень жаль. Я работала непрерывно все утро и день. В конце концов мне удалось найти пятиминутный перерыв только после 16:00, первый за весь день. Жаль, что это было внезапно прервано прибытием Фабианы.       — А-а-а-а, вот ты где! Я нашла тебя. — Она закричала. У нее была белая рубашка в руке.       — Я здесь с 7, понимаешь! Меня нетрудно найти, — раздраженно ответила я, уже зная, что она хочет попросить меня об одолжении.       — Да, умница. Слушай. Я должна попросить тебя об одолжении.       — Вот! — подумала я, закатывая глаза.       — Да ладно, не смотри на меня так. Ты же знаешь, что если бы я все не напутала, я бы тебя не спрашивала.       — Давай, давай, говори уже!       — Можешь, пожалуйста, отнести эту рубашку в кабинет Макрона? Его не должно быть там. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.       Я фыркнула, встала со стула и взяла рубашку в руку.       — Ладно. — Как только я взяла вещь, Фабиана сразу убежала с криком: Спасибо, ты лучший друг!       Я знала, что она выбежала покурить и позвонить своему парню. Черт возьми. Я пошла в офис президента. Я надеялась, что его там нет. Мне не хотелось с ним встречаться. В эти дни он был со мной странным. Сначала обращался со мной как с дерьмом, потом подошел ко мне так, как никогда раньше, а потом снова стал холоден. Очень неприятно. Еще и это молчание на последнее сообщение.       Я посмотрела на рубашку, она была действительно красивой. На ней была золотая гравировка его инициалов «EM» Это была, безусловно, очень дорогая рубашка. Я посмотрел на марку.       «Jonas&Cie». Очевидно, не так ли?       Я задалась вопросом, имеет ли рубашка тот приятный запах духов, который я чувствовала, когда Макрон был рядом со мной прошлой ночью. Я не удержалась поднесла рубашку к лицу. Да, пахло его одеколоном. Я закрыла глаза и представила президента мысленно. Я открыла глаза, все еще опьяненная его ароматом, и Он был передо мной! Эммануэль смотрел на меня с поднятой бровью.       — Это мое? — спросил он с сомнением.       Какая отличная выходка, Паола! Прекрасная идея быть извращенкой на глазах президента Франции в его офисе!       — Ой, — я попытался ответить, — да вот, я хотела понять, хорошо ли постирали ее, это все.       — Да, конечно. Как нет. — он ответил. — Следуй за мной.       Я побежала следом, и мы вошли в кабинет.       — Просто положи на тот стул. Спасибо.       Я сделала как он просил и посмотрела на президента.       — Нужно что-то ещё?       — Ага, есть еще. Сядь там. Мне нужно, чтобы вы прочитали вслух речь, которую я написал для сегодняшнего вечера. И скажите мне, что вы думаете.       Я взяла бумаги и села на указанное им кресло. Я начала читать и была совершенно потрясена тем, что было написано. Почерк был очень изящный, как и он сам. Я добралась до последней страницы.       — Это действительно хорошая речь, господин Президент. — Я подняла глаза и замерла на месте. Он менял рубашку у меня на глазах. Но был ли он сумасшедшим? Или это я сошла с ума?       Я моргнула несколько раз. Это какой-то глупый обман моего разума? Но нет. Он действительно расстегивал рубашку. Он заметил мое молчание и взглянул на меня. Должно быть, у меня было глупое лицо, потому что он улыбнулся и извинился:       — Прости меня, но я не могу терять ни секунды. Итак? Что ты думаешь? — Мой мозг не подключился в тот момент.       — Что я думаю о…? — спросила я, у меня пересохло во рту, я была нерешительна. Я поправила волосы. — Конечно, что это я! Речь! Что я думаю о речи! — Эммануэль смеялся.       Я пыталась собрать все силы и свое красноречие, чтобы высказать мнение об этом проклятом тексте. Но президент еще больше усложнил мне жизнь. Расстегнув первые пуговицы рубашки, он взялся за ремень, ослабляя его, чтобы рубашку легче было вынуть из-под брюк. Он достал ее, а затем снова стал аккуратно расстегивать другие пуговицы. Когда Эммануэль полностью снял рубашку, я всерьез подумала, что могу потерять сознание. Если бы мне удалось выбраться из этой комнаты в приличном психическом состоянии, мне бы точно поставили памятник!       — Да, где вы меня остановили. — Я попыталась сказать что-то отдаленно связанное, но безрезультатно. Эммануэль был там, передо мной, без рубашки, только в штанах и с часами на запястье. У него была широкая и не сильно мускулистая грудь. Было видно, что он немного занимается в спортзале, чтобы поддерживать себя в форме. Плечи большие, сильные руки.       «Мне нужно отвлечься!»       Его бицепсы были хорошо выражены, и все вены на предплечье были видны. Он подошел ко мне, чтобы взять рубашку, которая была рядом.       — Похоже, вы никогда не видели мужчину без рубашки, — рассмеялся президент.       — Я никогда не видел вас с обнаженным телом, точно, — ответила я рассеяно.       — Что ж, придется к этому привыкнуть.       Почему я должна привыкать видеть его без рубашки, подумала я. Он надел чистую рубашку и я попрощалась с этим небесным видением.       — Помоги мне лучше выбрать галстук, это всегда делает для меня Бриджит, но она уехала на прошлой недели к своим детям и, видимо, совсем позабыла обо мне. Какой тебе больше нравится? — Он показал мне два галстука, оба синие, различий было немного.       Было очень неудобно находиться в том положении, которая я же и создала. Он женатый человек, о чем я думаю, когда мечтаю о нем? Как же это было все неправильно, но я не могла держаться долго, хоть он и был старше вдвое меня.       — Но… они одинаковые — Я ответила.       — Этот более сероватый, а этот более черноватый. — ответил он, как будто это было очевидно.       — Да этот… этот красивее. — И я указала на галстук справа от него.       — Класс, я бы тоже его выбрал. — Эммануэль начал завязывать галстук, на этот раз без моей помощи, к сожалению.       — Вот я и готов. Мы можем идти. — сказал он тихо, как будто ничего не произошло. Но правда заключалась в том, что я не смогу больше смотреть ему в лицо сегодня, не вспоминая его фигуру передо мной без рубашки.

***

      — Итак? Ты расскажешь мне, откуда у тебя этот синяк? — спросил Президент во время нашей вечерней встречи в его кабинете. Рефлекторно я подняла руку, собираясь поискать тот синяк, о котором он говорил.       — Ничего серьезного, я же вам уже говорила. — Я попыталась объяснить как все произошло вчера, преднамеренно опуская тот факт, что в его сообщении была большая часть вины.       Мой телефон зазвонил, прерывая мою попытку объяснения. Только у одного человека на моем телефоне был активный звонок после 23:00. Моя мама. Я посмотрела на президента, вежливо спрашивая, не проблема ли ответить на этот звонок. Он жестом показал, что все в порядке. Я очень волновалась. Было уже за полночь. Для моей матери было необычно звонить мне в этот час. Я подошла к окну комнаты президента и ответила.       — Здравствуй, мама? Что происходит? Что-то случилось? — обеспокоенно спросила я. Увидев меня такой потрясенной, Макрон встал со стула, тоже взволнованный.       — Здравствуй, мамина любовь! Но нет, ничего не случилось! Не волнуйся, — ответила мама на другом конце провода. Я громко выдохнула.       — Почему ты так поздно звонишь, мам? — Я посмотрела на часы, — уже 12.20! Что ты делаешь, почему не спишь?       — Я знаю, любимая, прости. Но я волновалась за тебя! Ты не писала мне сегодня, ты не ответила мне в WhatsApp! Ты ела? Что ты ела? Или ты сейчас кушаешь? — Я закатила глаза.       — Мама, я не могу тебе сейчас ответить, — я повернулась к Макрону, — я работаю!       — Все еще? Но ты время видела? Тебе не дают отдохнуть? — обеспокоенно сказала моя мать.       — Вы знаете, сегодня я видела программу с Макроном! Он очень элегантный мужчина, — Я улыбнулась и посмотрела на президента.       — Да, он очень элегантный мужчина, — Президент как будто понял, что он предмет нашего разговора.       Он подошел и вежливо спросил меня, может ли он поговорить с ней. Я кивнула.       — Мама, я передам тебя одному человеку, хорошо? — телефон взял Эммануэль.       — Здравствуйте, Мадам, я Эммануэль Макрон, — Я видела, как он улыбается. — Спасибо, мадам, для меня это тоже большое удовольствие. — Я слышала, как мама что-то сказала, но, к сожалению, не понимала слов хорошо. Президент посмотрел на меня и сказал:       — Вам не о чем беспокоиться. Я буду следить за ней. Это обещание. — Он потянулся к моей руке, поглаживая.       — Хорошо, мадам. Я на это и рассчитываю! Спокойной ночи и вам, да, да, сейчас я ее тоже отправлю спать.       Я взяла трубку и попрощалась с мамой. В тот момент я не знаю, что произошло в моей голове. Наверное, все накопившееся беспокойство и стресс. Две слезы молча скатились по моему лицу. Президент, все еще державший мою руку, вздохнул и притянул меня к себе в объятия. Я спрятала лицо у него на груди и впервые за эти дни позволила себе погрузиться в печаль. Но то, что он был здесь, передо мной, крепко прижимал меня к себе и утешал, поглаживая по спине, придавало мне столько сил. Он шептал мне на ухо слова утешения, успокаивая, как мог. Его руки легли мне на щеки.       — Я знаю о жертвах, которые ты тоже приносишь, Паола. Я обещаю тебе, что ты скоро снова увидишь своих близких». — Затем он закрыл глаза и нежно поцеловал меня в лоб.       Я извинилась за свой эмоциональный срыв, но он несколько раз ответил, что это абсолютно не проблема. Мы попрощались, и я вернулась в свою комнату. В ту ночь я заснула спокойнее, в том числе благодаря сообщению, которое пришло мне перед тем, как я закрыл глаза.       GooMacro 3м назад: «Я уж точно присмотрю за тобой. Спокойной ночи.» Я улыбнулась и заснула.